Дилетантизм в науке

· Статья 1 Дилетантизм в науке. Настал час науки (Наука - живой организм, которым развивается истина), духу искусившемуся на всех ступенях лестницы самопознания начала открываться истина. Люди тем временем живут на стыке двух миров: старые мировоззрения потрясены, новые ещё не раскрылись в полную силу. В этом раздоре души наука провозглашает примирение в сфере мышления. И в это время люди вместо того, чтобы видеть зарю науки, прбывают во тьме: одни не хотят исследовать, потому что труден путь и наука на горячие просьбы о хлебе подает камни, другие – поверхностны и на всякий вопрос знают решение, цитируют, из-за чего кажется, что в науке больше нечего делать. Философия больше не понимается массами, а ведь как наука она предполагает самомышление. Массы не способны абстрагироваться, а философия ещё слишком юна, чтобы отказаться от своего искуственного языка.

Враги современной науки

1. дилетанты

- любят пофилософствовать между прочим, не нашли осуществления своих фантазий в науке и отвернулись от неё,

-позитивисты, потерявшие дух за подробностями, остающиеся при рассудочных теориях, ---бывшие дети, которые решили, что наука легка и стоит только захотеть, когда не далась – рассердились на науку. Не поняли, что нужен труд, жертвы во имя истины(поступиться эгоизмом и ограничив личные убеждения, принять истину)

-платоническая любовь к науке, от которой не бывает детей

2. романтики, те кто скорбят по умершему миру (Дон Кихоты)

3. учёные – специалисты (ускоспециализированная каста)

Русские привыкли брать готовое у Европы. Но современная наука не даёт жатвы там, где она не выстрадана (только потом и трудом, а не порывами, фантазиями и стремлением всем сердцем). Эта наука существует только полностью, не может существовать как результат. Дилетанты сказали, что результаты западной науки темны и сбивчевы, она оперирует незнакомыми словами. Но трудиться не хотят, а утешаются мыслью, что современная наука есть разработка материалов, что надобно нечеловечьи усилия для того, чтоб понять ее, и что скоро упадет с неба другая легкая наука. современная наука может быть понятна всякому, кто имеет живую душу, самоотвержение и подходит к ней просто (они подходят замысловато, испытывая ее, делая ей требования и ничем не жертвуя для нее).

В философии всё течёт, везде одинаковая глубина. Всеобъемлимость философии не говорит о её доступности. Дилетанты обманываются и подходят к философии без уважения к преемственному труду. предчувствие говорит, что философия должна разрешить все, в силу этого от нее требуют доказательств на свои убеждения, на всякие гипотезы, утешения в неудачах и бог весть, чего не требуют.

Все дело философии и гражданственности — раскрыть во всех головах один ум. На единении умов зиждется все здание человечества; только в низших, мелких и чисто животных желаниях люди распадаются. Обычно говорят, что у всякого своя философия и эстетика (но на самом деле какое бы было их существование, если бы они менялись от мнения к мнению).

Предмет науки нельзя увидеть, но если он не существует для одного человека, он не перестаёт существовать для человечества и для себя. Дух, который для человека Протей, он для человека то, что человек понимает под ним и насколько понимает. Другие науки счастливее философии, их предметы можно увидеть, услышать (естествознание например). В других науках учёные безусловно покоряются, хотя там и нет истинного примирения. Так материалисты склонились перед объективностью природы, в этом они выше дилетантов. Они пользуются самым бедным средством познания – опытом, который подчиняется физическому миру.

Когда дилетанты подступают к философии, они не понимают, что наука перешагнула через индивидуальности. Наука царствие совершеннолетия и свободы. Дилетанты боятся свободы, в науке некому оценить их заслуг. Когда дилетанты оставляют философию, то ссылаются на чувства. Не сердце, а разум — судья истины. А разуму кто судья? — Он сам. Это одна из непреодолимейших трудностей для дилетантов.

При первом подступе дилетанты требуют кратких определений, чтобы им дали содержание науки в нескольких сентенциях. В специальных науках такие вопросы не задают из страха показаться невеждой, а в философии пожалуйста (ведь существует якобы много мнений, у каждого ума палата).

Дилетанты хотят разделить полюса (типа конечное – бесконечное, внутренне – внешнее (что есть внутри есть и вовне)), но получают лишь мёртвые абстракции. Рассудочные теории приучили людей заставлять мысль оледениться, застыть в каком-нибудь одностороннем определении, полагая, что в этом омертвелом состоянии легче разобрать ее. Но математик, отвлекая линию от площади и площадь от тела, знает, что реально одно тело, а линия и площадь — абстракции.

Только живой душой понимаются живые истины; у нее нет ни пустого внутри формализма, на который она растягивает истину, ни твердых застылых мыслей, от которых отступить не может. Дилетанты начинают с готовых понятий. Надо забыть эти сбивчивые понятия: известным полагается именно то, что неизвестно.

Путь достижения к науке идет, по-видимому, бесплодной степью. внутренняя сущность готова раскрыться дерзающему.

Дилетанты опираются на мечты, им не хватает самоотверженности дойти до точки, когда на смену скептицизму приходит успокоенное знание.

Наука не требует ничего вперед, не дает никаких начал на веру, и какие начала у нее, которые вперед можно было бы передать? Начала науки – её же конец. в отношении к лицу она только направляет внутренний процесс развития, прививает индивидуальности совершенное родом, приобщает ее к современности; она сама есть процесс углубления в себя природы и развитие полного сознания космоса о себе; ею вселенная приходит в себя после борений материального бытия, жизни, погруженной в непосредственность. Ею фантастическое упоение образного ведения становится, по выражению Аристотеля, трезвым знанием. Но для того, чтоб достигнуть действительно до трезвости, надобен был труд 3000 лет.

Дилетанты говорят об авторитете, не понимая, что истина не зависит от личности трудящихся, они только органы развивающейся истины. Наука имеет свою автономию и свой генезис; свободная, она не зависит от авторитетов; освобождающая, она не подчиняет авторитетам. Но в самом деле она имеет право требовать вперед настолько доверия и уважения, чтоб к ней не приступали с заготовленными скептическими и мистическими возражениями, потому что и они — добровольные принятия на веру (на чём основаны возвражения на науку?). В душе, чистой от предрассудков, наука может опереться на свидетельство духа о своем достоинстве, о своей возможности развить в себе истину.

· Статья 3. Дилетанты и цех учёных. Современная наука начинает входить в ту пору зрелости, в которой обнаружение, отдание себя всем становится потребностью. Ей скучно и тесно в аудиториях и конференц-залах; Наука возмужала в своём цехе, наука не может войти живым элементом в стремительный поток практических сфер, пока она в руках касты ученых. Наука общее достояние всех, но учёные не дают к ней доступа. Люди отворачиваются от науки, потому что учёные отворачиваются от общечеловеческих интересов, разбирая мелочи.Специализм и поверхностный дилетантизм два берега, которые мешают науке плодотворно разлиться. Никак не можно думать, чтоб специально ученый имел большие права на истину; он имеет только большие притязания на нее. цеховой ученый вне своего предмета за что ни примется, примется левой рукой. Он не нужен во всяком живом вопросе. Он всех менее подозревает великую важность науки; он ее не знает из-за своего частного предмета, он свой предмет считает наукой. Массы действуют, проливают кровь и пот - а ученые являются после рассуждать о происшествии. Не все ученые принадлежат к цеховым ученым; многие истинно ученые делаются, подавляя в себе школьность, образованными людьми, выходят из цеха в человечество. Образованные люди: сочувствует окружающему, мыслит по свободному побуждению, мысль свободна, образованный человек не имеет права разбираться только в части, он не имеет быть права глупым ни в чём, образованный человек не обязан знать латынь (окостенелость учёной касты). Степень цеховной учёности определяется памятью и трудолюбием. Ученые так близко подошли к храму науки, что не видят храма и ничего не видят, кроме кирпича, к которому пришелся их нос (дилетанты - туристы в областях науки, знают о странах, в которых они были, общие замечания). Ученому мешает его диплом: свидетельствует, что дело кончено, носитель совершил в себе науку, знает ее. Он предается специальности, делается ремесленником; наука теряет для него свою торжественность; для слуги нет великого человека. Все внимание специалиста обращено на частности; он с каждым шагом более и более запутывается.

Мир фактический служит основой науки; наука, опертая не на природе, не на фактах, есть именно туманная наука дилетантов. В науке природа восстановляется, освобожденная от власти случайности и внешних влияний, которая притесняет ее в бытии; в науке природа просветляется в чистоте своей логической необходимости; подавляя случайность, наука примиряет бытие с идеей, восстановляет естественное во всей чистоте, понимает недостаток существования и поправляет его, как власть имущая. Природа жаждала своего освобождения от уз случайного бытия, и разум совершил это в науке. Люди отвлеченной метафизики должны опуститься из своего поднебесья именно в физику, и в нее же должны подняться роющиеся в земле специалисты. В науке, принимаемой таким образом, нет ни теоретических мечтаний, ни фактических случайностей: в ней - себя и природу созерцающий разум.

· Статья 4. «буддизм в науке». знание не самоцель, а средство для общественно-преобразующей деятельности, составляющей истинное призвание человека. А назначение философии — не только дать человеку истину, но сделать сознательными его действия, способствовать тем самым «одействотворению» им знания.

Подлинная наука в его представлении — это способность теоретически осмыслить всю совокупность фактов, не теряясь в их изобилии и противоречивости. Опыт, собирание фактов есть только первый шаг в познании, он бессилен без обобщения, без умозрения как высшей,

развитой эмпирии. Умозрение, основанное на опыте, — вот, по мнению Герцена, единствен­

Поиск по сайту: