Дыхание вампира

Роберт Лоуренс Стайн

Дыхание вампира

Ужастики – 52

«Дыхание вампира»: РОСМЭН-ПРЕСС; 2003

ISBN 5‑353‑00987‑8

Оригинал: R. L. Stine, “Vampire Breath”

Перевод: И. В. Турбина

Как утолить жажду… вампира?

Фредди Мартинес и его подруга Кара — крутые ребята

Они ничего не боятся. Но это было до того, как они начали исследовать подвал в доме Фредди.

До того, как они обнаружили тайную комнату.

До того, как нашли бутылку с Дыханием вампира.

Бедные Фредди и Кара! Им никогда не следовало открывать эту синюю бутылку. Потому что теперь вампир оказался в подвале у Фредди. И он испытывает ужасную жажду.

Р. Л. Стайн

Дыхание вампира

– Когда оборотень ночью крадется за тобой, он шагает так бесшумно, что ты ничего не слышишь. И узнаешь, что оборотень сзади тебя, только когда почувствуешь на своем затылке его горячее зловонное дыхание.

Я наклонился вперед и сделал длинный горячий выдох прямо в затылок Тайлера Брауна. Ребенок вытаращил глаза и испугано ойкнул.

Мне нравится сидеть с Тайлером. Он так легко пугается.

– Дыхание оборотня замораживает тебя, ты не можешь двинуться с места, – шепотом продолжаю я. – Не можешь шевельнуть ни ногой, ни рукой. И поэтому оборотню ничего не стоит содрать с тебя кожу.

Я еще раз сделал горячий выдох оборотня в затылок Тайлера. Он задрожал. И тихонько застонал.

– Кончай это, Фредди. Ты и в самом деле напугал его! – бросила, покосившись на меня, Кара Симонетти, моя подруга.

Она сидела на стуле в другом конце комнаты. Мы с Тайлером устроились на диване. Рядышком. Поэтому я мог шептать свои истории прямо ему в ухо, чтобы сильнее напугать его.

– Фредди, ему только шесть, – напомнила мне Кара. – Посмотри на него, он весь трясется.

– Он это любит, – ответил я и снова повернулся к Тайлеру. – Когда ты окажешься ночью на улице и почувствуешь горячее дыхание оборотня на своем затылке, не оборачивайся, – шептал я. – Не оборачивайся. Не показывай ему, что видишь его, потому что тогда он нападет!

Я выкрикнул слово «Нападет!» и тут же изо всех сил начал его щекотать.

Он закричал. Он кричал и смеялся в одно и то же время.

Я щекотал его, пока он не начал задыхаться. И тогда я остановился. Я очень хорошо умею сидеть с детьми. Всегда знаю, когда нужно остановиться.

Кара встала со стула, схватила меня за плечи и оттащила от Тайлера.

– Ему только шесть лет, Фредди, – повторила она. Я схватил Кару, повалил ее на пол и начал щекотать.

– Оборотень нападает! – закричал я. И засмеялся дьявольским смехом, откинув назад голову.

Бороться с Карой было большой ошибкой. Она ткнула меня в живот так сильно, что у меня из глаз посыпались искры. Красные и желтые. Я откатился в сторону, хватая ртом воздух.

Ты когда‑нибудь лишался дыхания? Не совсем приятное ощущение. Тебе кажется, что ты уже никогда не сможешь дышать.

Она умеет добиться своего всего одним ударом.

Кара крутая. Вот почему она – мой лучший друг. Мы оба крутые. Когда доходит до серьезного, мы всегда вместе.

Спросите кого хотите. Фредди Мартинес и Кара Симонетти – крутые ребята.

Многие считают нас братом и сестрой. Это потому, что мы немного похожи. Для своих двенадцати лет мы слишком высокие. Кара на дюйм выше меня, но я плотнее. У нас темные вьющиеся волосы, черные глаза и круглые лица.

Мы подружились после того, как я избил ее. Тогда мы были в четвертом классе. Правда, она говорит всем, что это она побила меня в четвертом классе.

Вовсе нет.

Хотите знать насколько мы крутые? Нам нравится, когда мел учительницы скользит по доске не оставляя следа!

Это круто.

Тайлер живет на нашей улице, на другой стороне. Когда мне приходится сидеть с ним, я звоню Каре, и она тоже приходит. Тайлер любит Кару больше, чем меня. Она всегда успокаивает его после того, как я рассказываю ему свои истории, которые пугают его до смерти.

– Сегодня полнолуние, Тайлер, – сказал я, придвигаясь к нему поближе на зеленом кожаном диване, который служил ему укрытием. – Ты смотрел в окно? Видел полную луну?

Тайлер покачал головой, покрытой короткими светлыми волосами. Его голубые глаза расширились. Он ожидал продолжения рассказа об оборотне.

Я придвинулся ближе и понизил голос:

– Когда оборотень выходит в полнолуние, на его лице начинает прорастать шерсть. Зубы становятся острее и длиннее. Они увеличиваются до тех пор, пока не коснутся подбородка. Все тело покрывается мехом, как у волка. И вместо ногтей вырастают когти.

Я вцепился в футболку Тайлера. Он чуть не задохнулся.

– Ты и вправду напугал его, – снова предупредила меня Кара. – Он не заснет всю ночь. Я не обратил на нее внимания.

– И потом оборотень пускается в путь, – шепнул я, наклонясь над Тайлером. – Оборотень идет по лесу, ищет свою жертву. Ищет… голодный… идет… идет…

Я услышал шаги в гостиной. Тяжелые шаги по ковру.

Сначала я подумал, что мне это показалось.

– Идет… идет… – шептал я.

У Тайлера отвисла челюсть.

Тяжелые шаги приближались.

Кара повернулась на своем стуле лицом к двери.

Тайлер сделал глотательное движение.

Теперь мы все слышали это.

Тяжелые гулкие шаги.

– Настоящий! – закричал я. – Это настоящий оборотень!

И мы все трое завопили.

– Перестаньте кричать, – сказал оборотень.

Конечно же, это был не оборотень, а папа Тайлера.

– Что вы трое тут делаете? – спросил мистер Браун, снимая плащ. У него были светлые волосы и голубые глаза, как у Тайлера.

– Пугаем Тайлера до смерти, – ответила Кара. Папа округлил глаза.

– Мы делаем так каждый раз, – пояснил я. – Тайлеру нравится. – Я потрепал ребенка по спине. – Тебе ведь нравится, правда?

– Не знаю, – тихо ответил он. В комнату, поправляя свитер, вошла мама Тайлера.

– Ты снова рассказывал ему истории про оборотней, Фредди? – строго спросила она. – Всю прошлую ночь ему снились кошмары.

– Нет, не снились, – возразил Тайлер.

Миссис Браун причмокнула языком.

Мистер Браун дал мне и Каре по пять долларов.

– Спасибо, что посидели с мальчиком. Хотите, чтобы я проводил вас домой?

– Ни к чему, – отказался я. Он что, думает, будто я какая‑то размазня? Мне надо всего только перейти улицу.

Мы с Карой пожелали Браунам спокойной ночи. Я не собирался сразу идти домой, а хотел проводить Кару домой. Она жила в соседнем квартале.

Светила полная луна. Казалось, она сопровождает нас, плывя над крышами темных домов. Мы смеялись, вспоминая мой рассказ про оборотня. И как испугался Тайлер.

Мы не знали, что и нам скоро придется испугаться.

Очень испугаться.

Вечером в субботу Кара пришла ко мне. Мы отправились вниз, в подвал, – хотели поиграть в настольный хоккей.

Несколько лет назад мои родители очистили подвал и превратили его в большую комнату для игр. Там был большой стол и старый музыкальный автомат, который мама с папой наполнили записями рок‑н‑ролла.

В прошлое Рождество они подарили мне настольный хоккей. Большой, во весь стол.

У нас с Карой было много хоккейных сражений. Мы целыми часами гоняли пластиковую шайбу. Нам это здорово нравилось.

Наши хоккейные игры обычно заканчивались свалкой. Прямо как в настоящем хоккее, который показывают по телевидению!

Мы склонились над столом и начали медленно передавать шайбу, как бы разогреваясь и не стараясь открыть счет.

– А где твои родители? – спросила Кара. Я пожал плечами.

– Не имею представления. Она прищурилась.

– И ты не знаешь, куда они пошли? Не оставили тебе ни записки, ни еще чего‑нибудь? Я посмотрел на нее.

– Они часто уходят.

– Может, чтобы быть подальше от тебя, – бросила Кара и рассмеялась.

Я только что закончил обучение в классе карате. Обошел хоккейный стол и сделал несколько быстрых движений. И в одном из них зацепил ее за лодыжку.

– Эй! – сердито закричала Кара. – Фредди, ты подонок!

Когда она наклонилась, чтобы потереть ногу, я толкнул ее к стене. Мне показалось, что это смешно.

Но, как оказалось, я не соразмерил силу.

Кара потеряла равновесие и ударилась о старинный шкаф, заполненный старыми фарфоровыми тарелками. Тарелки зазвенели и закачались, но ни одна из них не разбилась.

Я засмеялся: знал, что с Карой все в порядке.

Я шагнул вперед, чтобы помочь ей подняться. Но она издала боевой клич и кинулась на меня. Ее плечо угодило мне в грудь. Я охнул и в глазах у меня снова заискрилось.

Пока я ловил ртом воздух, она схватила со стола хоккейную шайбу и размахнулась, собираясь бросить ее в меня. Но я перехватил ее руку и попытался отобрать у нее шайбу.

Мы рассмеялись. Но на этот раз борьба оказалась серьезной.

Не поймите меня неверно. Мы с Карой часто устраиваем такие побоища. Особенно, если моих родителей нет дома.

Я вырвал у нее шайбу и бросил ее через всю комнату. С громким «Кия!» – боевым криком каратистов – я освободился от Кары.

Мы оба так смеялись, что не могли сдвинуться места. Потом Кара все‑таки собралась с силами снова бросилась на меня. На этот раз она заставила меня попятиться назад. Я потерял равновесие и ударился в боковину шкафа с фарфором.

Ухоооа!

Удар был такой сильный, что шкаф упал! Я услышал звон разбившихся тарелок. И через секунду оказался поверх упавшего шкафа, беспомощно лежа на спине.

Оххх!

Мой крик превратился в болезненный стон.

Затем – тишина.

Я лежал на опрокинутом шкафу, словно черепаха, перевернутая на спину. Мои руки и ноги болтались в воздухе. И все мое тело болело.

Ух!

Вот все, что сказала Кара.

Просто – ух!

Потом она быстро подошла ко мне, подала руку и помогла подняться.

Мы оба отодвинулись подальше от шкафа.

– Мне очень жаль, – пробормотала Кара. ‑Я не хотела этого.

– Знаю, – сказал я, делая глотательное движение и потирая ушибленное плечо. – Думаю, нас ждут большие неприятности. Мы оба повернулись, чтобы осмотреть учиненный нами разгром. И оба закричали от неожиданности, увидев, что скрывалось за старым шкафом.

– Потайной ход! – возбужденно воскликнул я.

Мы уставились на дверь. Она была из гладкого темного дерева. Дверную ручку покрывал толстый слой пыли.

Подумать только! Я даже не представлял, что здесь есть эта дверь. И готов голову дать на отсечение, что ни папа, ни мама тоже не подозревали о ее существовании.

Мы с Карой подошли поближе к двери. Я провел рукой по ручке, стирая с нее пыль.

– Куда эта дверь ведет? – спросила Кара, отводя назад свои темные волосы. Я пожал плечами.

– Не имею понятия. Может быть, это кладовая или что‑нибудь в этом роде. Мама и папа никогда об этом не говорили.

Я постучал в дверь кулаком.

– Эй, есть там кто‑нибудь? – крикнул я. Кара рассмеялась.

– А ты не испугаешься, если услышишь оттуда чей‑то голос?

Я тоже засмеялся. Забавная мысль!

– Зачем кому‑то прятаться за дверью, которую скрывает шкаф? – спросила Кара. – Это лишено всякого смысла.

– А может, там сундуки с пиратскими сокровищами, – предположил я. – Или комната, набитая золотыми монетами?

Кара округлила глаза.

– Это уж полная чепуха. Пираты в центре штата Огайо?

Кара потянула ручку на себя.

Я подумал, что многие мальчишки не решились бы это сделать.

Многим мальчишкам просто стало бы не по себе.

Многие мальчишки, наверное, не стали бы торопиться открывать тайную дверь, спрятанную у них подвале.

Многие. Но только не я. И не Кара.

Мы не какие‑нибудь слабаки. Мы не думаем об опасности. Мы – крутые.

Дверь не поддалась.

– Она заперта? – спросил я. Кара покачала головой.

– Нет. Просто мешает шкаф.

Шкаф действительно лежал перед дверью. Мы взялись за него. Он оказался тяжелее, чем я думал. Может быть, потому, что был наполнен битыми тарелками. Но все же нам удалось оттащить его в сторону.

– Порядок, – сказала Кара, вытирая руки о свои джинсы.

– Порядок, – повторил я. – Теперь давай откроем ее.

Ручка показалась мне очень холодной. Я повернул ее и начал медленно открывать дверь.

Дверь была тяжелой, и ржавые петли издавали жутковатый звук – скрииип, скрииип.

Потом мы с Карой нагнулись и заглянули в дверной проем.

Я ожидал увидеть там кладовую или помещение для топлива. Некоторые старые дома, такие, как этот дом моей тети Харриетт, имели помещения, где хранился уголь для печи.

Но это было что‑то совсем другое.

Вглядевшись в полную темноту, я понял, что перед нами тоннель. Темный тоннель.

Я вытянул руку и ощупал стенку. Камень. Сырой и холодный.

– Нам нужны фонари, – тихо сказала Кара. Я снова ощупал холодную каменную стену и повернулся к Каре.

– Ты думаешь, нам надо войти в тоннель?

Глупый вопрос. Разумеется, мы должны войти в тоннель. Если ты обнаружил в своем подвале скрытую дверь, то что остается делать? Не будешь же ты стоять у открытого входа и раздумывать. Ты захочешь исследовать его.

Мы с Карой направились к папиному верстаку. Я начал шарить в ящиках, чтобы отыскать фонарь.

– Интересно, куда может вести этот тоннель? – задумчиво спросила Кара. – Может быть, к соседнему дому? А возможно, он соединяет оба дома.

– С этой стороны у нас нет соседнего дома, – напомнил я. – Этот участок пустует с тех пор, как мы тут поселились.

– Но куда‑то же он должен вести, – возразила Кара. – Каждый тоннель куда‑нибудь ведет.

– Хорошая мысль, – саркастически заметил я.

Она толкнула меня. Я ответил ей тем же.

Пластиковый фонарик оказался на самом дне ящика с инструментами. Мы с Карой одновременно схватились за него. Снова борьба, на этот раз короткая. Я вырвал у нее фонарь.

– Почему именно ты взял его?

– Потому что я первый его увидел. Ищи другой.

Через несколько секунд в шкафчике над верста‑ом Кара разыскала второй фонарь. Она испробовала его, направив свет прямо мне в глаза. Я закричал.

– Ладно, теперь мы готовы, – подвела итог Кара.

Мы поспешили к двери. Круги света от наших фонарей метались по полу подвала. Я остановился входа и направил луч фонаря в тоннель.

Свет от фонаря Кары метался по стенам тоннеля. Они поросли слоем зеленого мха. На полу под лучами наших фонарей сверкали маленькие лужицы воды.

– До чего же сыро, – поежился я, входя в тон‑ель и освещая его стены.

Воздух стал заметно прохладнее. Меня пробрала дрожь, я не ожидал такой резкой смены температуры.

– Бррр, здесь как в холодильнике, – согласилась о мной Кара. Я поднял фонарик и направил его перед собой.

– Я не вижу, где кончается тоннель. Он может тянуться на многие мили!

– И есть только один способ разобраться в этом, – отозвалась Кара.

Она снова посветила мне в глаза и ослепила меня.

– Ха, ха! Вот тебе!

– Не смешно! – запротестовал я.

И в ответ направил луч своего фонаря ей в глаза. На этот раз последовала короткая схватка с помощью лучей наших фонарей. Победителей не было. Зато у каждого из нас перед глазами плавали большие желтые круги.

Я повернулся лицом к тоннелю.

– Хеллооооу! – закричал я.

Мой голос отозвался многократным эхом.

– Ееесть кто‑нибууудь? – кричал я. Кара оттолкнула меня к сырой стене.

– Замолчи, Фредди. Почему ты не можешь быть серьезным?

– Я серьезен, – заверил я ее. – Пошли.

Я хотел толкнуть ее к стене, но она крепко стояла на ногах и не поддалась мне.

Я светил в пол, чтобы видеть, куда идти. Кара направляла луч своего фонаря прямо перед собой.

Мы медленно продвигались вперед, обходя лужицы. По мере нашего продвижения воздух становился все холоднее и холоднее.

Тихие, скрипящие звуки наших ботинок жутковато отдавались от каменных стен. Спустя примерно минуту я остановился и посмотрел назад, на дверь подвала. Ее желтый прямоугольник был уже далеко от нас.

Тоннель изгибался, а каменные стены, казалось, сближались. На меня навалился страх, но я тут же отогнал его.

Нечего бояться, твердил я сам себе. Это всего только старый пустой тоннель.

– До чего же таинственно, – пробормотала Кара. – И куда он ведет?

– Теперь мы, должно быть, находимся под пустырем, – догадался я. – Но кому это надо было строить тоннель к пустующим участкам?

Кара подняла фонарик и посветила мне в лицо. Потом схватила меня за плечо.

– Собираешься повернуть обратно?

– Конечно, нет, – бросил я.

– Я тоже, – быстро проговорила она. – Просто захотела узнать, как ты.

Тоннель сделал поворот, лучи от наших фонарей заметались по каменным стенам. Мы прошагали по широкой луже, которая заливала пол.

За поворотом мы увидели дверь. Еще одну дверь из темного дерева.

Мы поспешили к ней.

– Эй, там, внутри! – крикнул я. – Эге‑гей! – И застучал в дверь. Никакого ответа. Я схватился за дверную ручку. Кара потянула меня назад.

– А что, если вернулись твои родители? – спросила она. – Они же не знают, где ты, и могут не на шутку испугаться.

– Ну, если они спустятся в подвал, то увидят поваленный шкаф. И открытую дверь, которая ведет в тоннель. Возможно, они пойдут вслед за нами.

– Может быть, – согласилась Кара.

– Давай посмотрим, что там, по ту сторону двери, – с нетерпением сказал я.

Я повернул ручку и потянул дверь на себя. Эта дверь тоже оказалась тяжелой. И так же жутко скрипела, как и первая.

Мы подняли фонари и направили их свет перед собой.

– Это комната! – прошептал я. – Комната в конце тоннеля!

Лучи от наших фонарей плясали на темных стенах. Пустых стенах.

Мы вошли в маленькую квадратную комнату.

– Подумаешь, большое дело, – сказала Кара. – Просто пустая комната.

– Да нет, не пустая, – тихо заметил я. Я направил луч фонаря на какой‑то большой предмет, стоящий на полу посередине комнаты. Мы оба в молчании смотрели на него.

– Что это такое? – понизив голос, спросила Кара.

– Гроб, – ответил я.

Я почувствовал, как забилось мое сердце.

Нельзя сказать, чтобы я очень испугался. Но по всему моему телу пробежали мурашки. Холодные мурашки. От возбуждения, подумал я.

Мы с Карой направили лучи фонарей на гроб, стоящий посередине комнаты. Наши руки дрожали, и круги от фонарей плясали по темной поверхности гроба.

– Я до этого никогда не видела гробов, – пробормотала Кара.

– Я тоже, – признался я. – Только по телику.

Свет отражался от полированного дерева. Я заметил латунные ручки по обеим сторонам длинного ящика.

– Что, если там лежит мертвец? – спросила Кара тихим голосом.

У меня снова забилось сердце. И зашевелились волосы на затылке.

– Не знаю… – прошептал я. ‑Даже пред ставить не могу, кто может быть похоронен в этом склепе под моим домом?

Я поднял фонарь и обвел лучом комнату. Четыре голые стены. Гладкие и серые. Ни окон. Ни кладовой. Только дверь, ведущая в тоннель.

– Я уверен, что мама и папа ничего об этом не знают, – сказал я. – Потом глубоко вдохнул и шагнул поближе к гробу.

– Куда это ты? – резко спросила Кара. Она старалась держаться поближе к двери, ведущей в тоннель.

– Давай проверим, что там. – сказал я, не обращая внимания на удары сердца. – Заглянем внутрь.

– Оххх! – вскрикнула Кара. – Я… я не считаю, что нам стоит это делать.

Я повернулся к ней. Свет от моего фонаря упал на ее лицо. Я увидел, как задергался ее подбородок. А черные глаза сузились, когда она смотрела на этот гроб.

– Ты боишься? – спросил я, не в силах сдержать улыбки, которая расплылась на моем лице. Кара испугалась! Это следует запомнить!

– Вовсе нет! – возразила она. – Я не боюсь. Но, думаю, лучше было бы сходить за твоими родителями.

– Зачем? Зачем нам нужны родители? Чтобы помочь открыть этот старый фоб?

Я снова осветил ее лицо. И увидел, как ее подбородок снова дернулся.

– Хотя бы для этого! Ты ведь еще никогда не открывал гробов, – ответила она и скрестила руки на груди.

– Ну ладно, если ты мне не поможешь, я сделаю это сам, – заявил я.

Я провел рукой по крышке гроба. Полированное дерево показалось мне скользким и холодным.

– Нет… подожди! – закричала Кара, подскочив ко мне. – Это может оказаться… большой ошибкой.

– Ты боишься, – уверенно сказал я. – Ты здорово испугалась.

– Ничего подобного! – настаивала она.

– Я видел, что у тебя дрожит подбородок.

– Да?

– Ты боишься.

– Нисколько, – раздраженно бросила Кара. – Вот смотри, я тебе докажу.

Она передала мне свой фонарь. Схватилась за ручку гроба и попыталась поднять ее.

– Ой, до чего же тяжелая! Помоги мне.

Дрожь прошла по моей спине. Но я справился с ней и опустил фонарь на пол. Потом положил обе руки на крышку гроба и начал толкать ее.

Мы с Карой толкали ее изо всех сил.

Сначала тяжелая деревянная крышка не поддавалась. Но вот я услышал скрип – она двинулась с места.

Склонившись над гробом, мы продолжали толкать крышку.

И наконец сдвинули ее.

Я закрыл глаза. Мне не хотелось заглядывать внутрь гроба. Но что теперь делать?

Придется.

И я посмотрел вниз, в открытый гроб. Но было слишком темно. Я ничего не увидел.

Очень хорошо, подумал я. И с облегчением вздохнул.

Но тут Кара нагнулась, подняла с пола фонарь и сунула его мне в руку.

Мы направили фонари в открытый гроб.

Гроб внутри был отделан красным бархатом. Бархат светился под лучами наших фонарей.

– Он… пустой, – заикаясь, пробормотала Кара.

– Не совсем, – заметил я.

Луч моего фонаря задержался на предмете, что лежал в ногах гроба. Синее пятно на красном бархатном фоне.

Я всмотрелся в него.

Бутылка. Синяя стеклянная бутылка.

– Странно! – воскликнула Кара. Теперь и она увидела бутылку.

– Да, очень странно, – согласился я.

Мы оба подошли ближе, чтобы рассмотреть ее. Я невольно прижался к гробу, когда наклонился над бутылкой. И мои руки ощутили холод.

Кара подошла ко мне и взяла бутылку. Она держала ее в белом луче моего фонаря, и мы внимательно разглядывали ее.

Круглая бутылка темно‑синего цвета легко размещалась в руке Кары. Стекло было гладкое. Горлышко закрыто синей стеклянной пробкой.

Кара потрясла бутылку.

– Она пустая, – тихо сказала она.

– Пустая бутылка внутри гроба? – удивился я. – Очень странно! Кто мог оставить ее здесь?

– Эй, здесь наклейка! – Кара указала на небольшой ярлычок, приклеенный к стеклу. – Сможешь прочитать ее?

Кара приблизила бутылку к моему лицу.

На маленькой наклейке виднелась выцветшая надпись, сделанная старинным шрифтом. Я внимательно вгляделся в нее.

Надпись была затерта, слова расплывались.

Я приблизил фонарь и с трудом разобрал:

«ДЫХАНИЕ ВАМПИРА».

– Ох! – Кара открыла рот от неожиданности. – Ты сказал: дыхание вампира? Я кивнул.

– Тут так написано.

– Но что это может означать? – спросила она. – Что такое дыхание вампира?

– Не знаю, хоть убей меня, – признался я. – Не видел такого даже по телевидению.

Кара не заметила моей шутки. Она повертела бутылку в руках – нет ли еще каких‑нибудь сведений. Но на наклейке были только эти слова: «Дыхание вампира».

Я снова посветил в гроб. Хотел посмотреть, нет ли там еще чего‑нибудь. Пошарил лучом туда‑сюда. Потом нагнулся и провел рукой по красному бархату. Он оказался мягким и плотным.

Я посмотрел на Кару. Она засунула фонарь подмышку и крутила стеклянную пробку.

– Эй, что ты делаешь? – закричал я.

– Открываю бутылку, – ответила она. – Но пробка сидит крепко и…

– Нет! – снова закричал я. – Остановись! Ее темные глаза блеснули. Она с вызовом посмотрела на меня.

– Испугался, Фредди?

– Да. То есть я хотел сказать – нет, – заикаясь, ответил я. – Я… согласен с тобой. Лучше подождать, пока мои родители вернутся домой. Мы должны показать им это. Нельзя вот так открывать гробы, забирать оттуда бутылки и…

Я замолчал, глядя, как она вытягивает пробку.

Я ничего не боялся. Просто не хотелось сделать какую‑нибудь глупость.

– Дай ее сюда! – крикнул я и схватился за бутылку.

– Не дам!

Кара попыталась оттолкнуть меня. Бутылка выскользнула из ее руки.

Мы оба уставились на пол.

Бутылка упала на бок. Подскочила кверху.

Не разбилась.

Но стеклянная пробка вылетела из горлышка.

Мы с Карой не дыша смотрели на бутылку.

Ожидая.

Задавая себе вопрос, что теперь случится.

Ссссссссссссссс.

Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, откуда идет этот свистящий звук. Я увидел, как из горлышка бутылки вырывается какой‑то зеленоватый туман.

Густой туман бил вверх, словно гейзер, холодный и влажный. Я ощутил, как он коснулся моего лица.

– Ох! – застонал я, почувствовав его кислый запах. Я попятился назад задыхаясь. Потом дико замахал руками, стараясь отогнать этот туман.

– Фу! – закричала Кара, сделав страшное лицо. Она зажала пальцами нос. – Оно воняет!

Едкий туман клубился вокруг нас. За какие‑то секунды он заполнил всю комнату.

– Мне… мне нечем дышать! – выдавил я. Стало темно. Свет наших фонарей потонул в клубящемся тумане.

– Ох! – простонала Кара. – До чего же отвратительный запах!

У меня заслезились глаза. На языке появился вкус кислого тумана. В животе заурчало. Горло перехватило.

Надо снова заткнуть бутылку, решил я. Тогда этот мерзкий туман перестанет выходить оттуда.

Я опустился на колени, и мой фонарь упал на пол. Я ощупью нашел бутылку. Потом стал шарить по полу в поисках пробки.

И вот наконец когда я ее нашел, я попытался заткнуть ею горлышко бутылки. Затем вскочил на ноги и поднял бутылку так, чтобы Кара могла видеть, что я заткнул ее. Но она не видела меня, потому что стояла, закрыв лицо руками. Ее плечи тяжело ходили вверх‑вниз.

Я почувствовал, что начал задыхаться, и положил бутылку В горле стоял ком. Я с трудом сглотнул. И никак не мог отделаться от противного привкуса во рту.

Вонючий туман клубился вокруг нас еще несколько секунд. Потом он осел вниз и исчез.

– Кара, – наконец удалось мне выдавить из себя, – Кара, ты в порядке?

Она медленно отвела руки от лица. Несколько раз моргнула, потом посмотрела на меня.

– Фу, – пробормотала она. – До чего же гадко! Зачем ты схватился за бутылку? Это ты виноват.

– Что? – возмутился я. – Я виноват? Кара кивнула.

– Да, да, ты. Если бы ты не схватился за бутылку, я бы никогда не уронила ее. И…

– Но ты же хотела открыть ее! – возмутился я. – Помнишь? Ты пыталась вытащить пробку.

– Ах, да! – вспомнила Кара. Она вытирала руки о свитер и джинсы: хотела избавиться от этого жуткого запаха.

– Фредди, давай уйдем отсюда, – решительно сказала она.

– Да, идем.

Хоть раз мы пришли к общему мнению. Я направился за ней к двери. На полпути обернулся. Посмотрел на фоб. И обомлел.

– Кара, смотри! – прошептал я. В гробу кто‑то лежал.

Кара завопила от ужаса. Схватила мою руку и сжала ее так сильно, что я вскрикнул.

Мы бросились к двери, оглядываясь назад, в темноту. Глядя на неясную фигуру в гробу.

– Ты боишься? – прошептала Кара.

– Кто… я?

Мне хотелось доказать ей, что я совсем не испугался. Я сделал шаг по направлению к гробу. Потом еще один. Кара стояла рядом со мной. Лучи света от наших фонарей плясали прямо перед нами.

У меня сильно заколотилось сердце. Во рту вдруг пересохло. Руки задрожали.

– Это какой‑то старик, – прошептал я.

– Но как он туда попал? – так же шепотом спросила Кара. – Секунду назад его там не было.

Она снова сжала мою руку.

Но на этот раз я даже не ощутил боли. Был слишком возбужден, слишком удивлен и смущен, чтобы что‑то чувствовать.

Как он туда попал?

Кто он?

– Он мертвый? – спросила Кара.

Я не ответил. Осторожно приблизился к гробу и осветил его.

Мужчина был старый и совершенно лысый. Кожа туго обтягивала его череп, гладкий, как электрическая лампочка. Глаза были закрыты. Крепко сжатые губы были того же цвета, что и кожа.

Маленькие худые руки – одни кости – скрещенные, лежали на груди.

На нем был черный смокинг. Очень старомодный. Жесткий воротничок белой сорочки подпирал бледные щеки. На блестящих черных ботинках были пуговицы, а не шнурки.

– Он мертвый? – повторила Кара.

– Думаю, что да, – ответил я.

Я до этого никогда не видел мертвецов.

И снова почувствовал прикосновение руки Кары.

– Идем, – прошептала она. – Идем отсюда.

– Ага.

Мне тоже хотелось уйти. И как можно скорее.

Но что‑то удерживало меня здесь.

Что‑то приковывало меня к месту и заставляло глядеть на это бледное лицо. На человека, который недвижно лежал в пурпурном гробу.

И вдруг я увидел, что старик открыл глаза.

Моргнул.

И начал подниматься.

У меня перехватило дыхание. Я попятился назад. И если бы не уперся в стену, то упал бы.

Фонарь выпал из моей руки и с грохотом покатился по полу.

Этот звук заставил старика повернуться в нашу сторону.

В дрожащем свете фонаря, который держала Кара, он несколько раз моргнул. Затем, будто просыпаясь, потер глаза худыми руками. Потом тихо застонал. И принялся рассматривать нас, все еще протирая глаза.

Мое сердце забилось так сильно, что я подумал, что оно вот‑вот взорвется под моей рубашкой. В висках заболело, и у меня вырвался свистящий вздох.

– Я… я… – начала заикаться Кара.

Она стояла передо мной, направляя свет фонаря на гроб и на этого старика. Я видел, как она дрожит.

– Где я? – прокаркал старик и потряс головой, словно приходя в себя. – Где я? Что я здесь делаю?

Он прищурился. Его бледная лысая голова сверкала под лучом фонаря. Даже его глаза были бесцветными, похожими на серебро.

Старик облизал белые губы. Его рот издал сухой чмокающий звук.

– Пить… так хочется пить, – произнес он хриплым шепотом. – Какая страшная… жажда.

Медленно, со страшным стоном он сел в гробу. Когда старик приподнялся, я увидел, что на нем была накидка, шелковая пурпурная накидка, по цвету точь‑в‑точь такая же, как внутренняя отделка гроба.

Он еще раз облизал бледные губы.

– Что за жажда…

И тут он заметил нас с Карой. Снова заморгал. И уставился на нас.

– Где я? – спросил старик, глядя на меня своими ужасными бесцветными глазами. – Что это за комната?

– Это мой дом, – ответил я, но слова прозвучали, как еле слышный шепот.

– Какая жажда… – снова пробормотал он.

Потом спустил из гроба одну ногу, за ней – другую.

Старик соскользнул на пол совершенно бесшумно. При этом он казался таким легким, будто вообще ничего не весил.

Я ощутил холод в затылке. Мне хотелось отойти подальше, но я уже и так стоял у самой стены.

Я взглянул на открытую дверь. Мне показалось, что она за сотни миль от меня.

Старик снова провел языком по сухим губам. Не отрывая от меня тяжелого взгляда, он шагнул в нашу сторону. На ходу поправил свою накидку.

– Кто… вы? – отважилась спросить его Кара.

– Как вы сюда попали, – крикнул я, снова обретя голос. – Что вы делаете в моем подвале? Как вы оказались в этом гробу? – Вопросы так и сыпались из меня. – И кто вы такой?

– Старик остановился и почесал лысую голову. На какое‑то мгновение мне показалось, что он напряженно пытается вспомнить, кто он.

Потом он ответил:

– Я граф Найтуинг. – Он кивнул, как бы припоминая. – Да, я – граф Найтуинг.

Мы с Карой удивленно вскрикнули. А потом заговорили одновременно:

– Как вы сюда попали?

– Чего вы хотите?

– Вы… вы… вампир?

Старик прикрыл уши руками. Закрыл глаза.

– Шум… – пожаловался он. – Пожалуйста, говорите потише. Я так долго спал.

– Вы вампир? – тихо спросил я.

– Да, вампир. Граф Найтуинг. Он кивнул. Открыл глаза. Посмотрел на Кару и на меня, будто увидел нас впервые.

– Да, – просвистел он. Поднял руки и двинулся к нам.

– У меня такая жажда. Такая жажда. Я так долго спал. И теперь хочу пить. Я должен напиться.

Граф поднял руки с красной накидкой. Она показалась мне крыльями, поднятыми высоко в воздух.

– Такая жажда… – бормотал он, облизывая сухие губы. – Такая жажда…

Его бесцветные серебряные глаза устремились на Кару, словно гипнотизируя ее и пришпиливая к месту.

Я не испытывал такого страха за всю свою жизнь. Признаю это. Хотя меня не так легко испугать. Да и Кару тоже.

По телевидению мы видели сотни фильмов про вампиров. И смеялись над ними. Нам казалось, что картины о людях с клыками, которые летают и пьют человеческую кровь, просто выдумка.

Но здесь была реальная жизнь! И мы своими собственными глазами видели человека, встающего из гроба, который назвался графом Найтуингом.

Гроб в моем подвале!

А теперь он раскинул руки и плывет по комнате прямо к нам. Бормоча о том, как он хочет пить. Не отрывая своих ужасных глаз от горла Кары!

Да, должен признаться, что я испугался. Но не настолько, чтобы окаменеть на месте.

– Эй! – выдохнул я и схватил Кару за руку. ‑Давай же! Бежим!

Она не шелохнулась.

– Кара, бежим! – закричал я и потянул ее.

Она смотрела на бледное лицо вампира. Просто смотрела, не двигаясь с места. И не моргая.

Я обеими руками схватил ее за руку. Попытался увлечь за собой. Но она стояла, будто прилипнув к полу. Застывшая, словно статуя.

– Такая жажда, – не унимался старик. – Мне надо сейчас же напиться.

– Кара, бежим! – кричал я. – Бежим, пожалуйста!

Я дернул ее изо всех сил и потащил к двери.

Когда мы выскочили в тоннель, Кара заморгала глазами и покрутила головой. Издав испуганный крик, она вырвала у меня руку и побежала. Я ринулся за ней по извилистому тоннелю. Наши подошвы гулко стучали по твердому каменному полу. Шум эхом отдавался от стен. Казалось, будто бежит тысяча людей, спасаясь от вампира!

Ноги у меня подкашивались. Но я заставил себя не останавливаться.

Мы мчались через темный тоннель, следуя всем поворотам каменных стен. Кара бежала, наклонясь вперед и выставив руки перед собой.

В одной руке она крепко сжимала фонарь. Но он был нам не нужен. Мы и без него знали, куда надо бежать.

Кара была лучшим бегуном, чем я. Когда мы повернули, я увидел, как быстро работают ее длинные ноги. Она сильно опередила меня.

Я оглянулся назад: преследует ли нас вампир?

Да.

Он летел у самого потолка и был уже близко. Красная накидка развевалась у него за плечами.

– Кара, подожди меня! – закричал я, с трудом переведя дыхание.

Впереди уже показался желтый прямоугольник входной двери.

Дверь! Дверь в мой подвал!

Если мы успеем проскочить в нее и закрыть ее за собой, то запрем графа Найтуинга в тоннеле.

Если мы успеем добежать до подвала, то будем спасены.

Мама и папа уже должны быть дома, подумал я.

Пожалуйста, будьте дома! Пожалуйста!

А впереди прямоугольник света из открытой двери становился все больше.

Кара быстро бежала, издавая короткий выдох при каждом шаге. Я несся изо всех сил, чтобы догнать ее. И был уже в нескольких футах от нее.

Я не оборачивался назад. Но слышал шелест накидки вампира прямо за собой.

Кара была почти у двери.

Давай, Кара, давай! – думал я. Моя грудь, казалось, вот‑вот разорвется. Ноя бежал все быстрее, чтобы вампир меня не схватил. Чтобы успеть выскочить в подвал, почувствовать себя в безопасности.

– Ой! – закричал я, когда увидел, что прямоугольник света становится меньше. – Дверь! Она закрывается!

– Нееееет! – застонали одновременно мы с Карой.

Дверь с глухим стуком захлопнулась.

Кара не успела вовремя остановиться, ударилась о дверь и отскочила от нее.

Я схватил ее за плечи, чтобы она не упала.

– Ты как?

Она не ответила. Она смотрела на закрывшуюся дверь. А потом начала искать дверную ручку.

– Фредди, – пробормотала она, – смотри!

С этой стороны дверной ручки не было!

С диким криком я навалился плечом на деревянную дверь.

Снова.

И снова.

Ничего не произошло.

Мое плечо заныло от боли. Но дверь даже не шелохнулась.

– Помогите! – закричал я. – Кто‑нибудь, помогите! Выпустите нас отсюда!

Поздно.

Граф Найтуинг поймал нас в ловушку.

Он неслышно коснулся земли, и его накидка легла вокруг него. На его лице появилась едва заметная улыбка. Серебряные глаза широко раскрылись от возбуждения. Язык то высовывался, то снова скрывался за тонкими сухими губами.

– Беги обратно, – прошептала мне на ухо Кара. – Беги обратно в тоннель. Давай заставим его побегать за нами. Может, он вымотается.

Но вампир распахнул свою накидку и заблокировал нам путь.

Он что, умеет читать мысли?

Высоко держа накидку, старик подступил к Каре.

– Такая жажда, – бормотал он. ‑Такая жажда… И склонился над ее горлом.

– Отпустите ее! Отпустите ее! – завопил я и попытался схватить вампира, чтобы оттащить его. Но схватил только накидку.

– Отпустите ее! Остановитесь! – просил я и продолжал тянуть за накидку.

Кары я не видел. Видел только накидку вампира и его плечи, когда он опустил голову, чтобы напиться кровью Кары.

– Пожалуйста, – просил я, – я дам вам выпить что‑нибудь другое. Только отпустите ее!

К моему удивлению граф Найтуинг поднял голову, выпрямился и на шаг отступил от Кары.

Кара подняла руку к горлу. Потерла шею. Я увидел ее расширившиеся от ужаса глаза и дрожащий подбородок.

– Что‑то не так, – проговорил граф Найтуинг, качая головой. – Что‑то совсем не так… Я повернулся к Каре.

– Он тебя укусил? Кара потерла шею.

– Нет, – прошептала она.

– Что‑то не так, – повторил вампир и поднес руку ко рту.

Я смотрел, как он открыл рот и засунул в него палец. Закрыл глаза и пошарил пальцем во рту.

– Мои клыки! – закричал он, открыв глаза. – Мои клыки! Их больше нет!

Он отвернулся и начал проверять свой рот. Я понял, что у нас появился шанс. И обоими кулаками застучал в дверь подвала.

– Мама! Папа! Вы слышите меня? – кричал я. Граф Найтуинг не обращал на меня никакого внимания. Я слышал его стоны за своей спиной.

– Мои красивые клыки! – ныл он. – Их нет, нет. Теперь я умру с голода!

Он открыл рот и показал его мне и Каре. Клыков у него не было. Вообще не было зубов. Только десны.

– Мы спасены! – шепнул я Каре. Без клыков этот вампир ничего нам не сделает, подумал я.

– Нам нечего бояться! Мы в безопасности! – вопил я.

Как может человек ошибаться!

Старый вампир пошарил пальцем во рту и грустно покачал головой. Наконец он вздохнул и положил руки на бедра.

– Обречен, – прошептал он. – Обречен. Если только…

– К сожалению, мы не можем вам помочь, – сказал я. – А теперь – откройте нам, пожалуйста, дверь и выпустите нас. Все‑таки это мой дом.

Граф Найтуинг потер подбородок, закрыл глаза и крепко задумался.

– Да, отпустите нас, – поддержала меня Кара. – Мы не можем вам помочь. Поэтому… У старого вампира открылись глаза.

– Нет, вы можете мне помочь, – заявил он. – И поможете!

Я глубоко вздохнул.

– Ошибаетесь. Мы не станем вам помогать. Немедленно отпустите нас!

Он взлетел над нами и перевел взгляд с Кары на меня. Его серебряные глаза опять стали холодными, как лед.

– Вы поможете мне, – тихо проговорил он. – Если хотите снова вернуться к себе домой.

Я задрожал. Из тоннеля опять потянуло ледяным ветром.

Я посмотрел на дверь.

Так близко, подумал я. Всего один шаг, и мы могли бы быть в полной безопасности, в моем доме. Но теперь мы словно в тысяче миль от него.

Я повернулся и встретил ледяной взгляд вампира.

Он дьявол, понял я. Даже без своих клыков он дьявол.

– Ч‑что мы должны сделать? – заикаясь, спросила Кара.

– Да, что мы можем сделать? – повторил я. Он опустился на пол. Выражение его лица смягчилось.

– Бутылка… Вы видели ее?

– Да, – ответил я. – Мы нашли ее в вашем гробу.

– Она у вас? – нетерпеливо спросил вампир и протянул руку. – Она у вас?

– Нет, – ответили мы с Карой одновременно.

– Мы не взяли ее, – пояснил я. – Думаю, я оставил ее на полу.

– Мы… мы уронили ее, – снова заикаясь, проговорила Кара.

Старый вампир чуть не задохнулся.

– Вы разбили ее? Пролили Дыхание вампира?

– Она выпустила дым, он заполнил всю комнату, – пояснил я. – Мы снова заткнули ее. Но…

– Вы должны найти ее! – заявил граф Найтуинг. – Мне необходима эта бутылка. Если там осталось хоть немного Дыхания вампира, я смогу снова вернуться в свое время.

– Ваше время? – переспросил я. Он покосился на меня.

– Ваша одежда. Ваши волосы. Вы оба не из моего времени, – отчеканил вампир. – Какой теперь год?

Я ответил.

У него отпала челюсть. Из горла вырвался удивленный возглас.

– Я проспал более ста лет! – воскликнул он. – Я должен найти Дыхание вампира. Оно вернет меня в мое время. И поможет снова обрести клыки.

Я смотрел на него, силясь понять, что он такое нам говорит.

– Это означает, что вы уйдете отсюда? – спросил я. – Если в бутылке осталось еще немного Дыхания вампира, то вы вернетесь на сто лет назад?

Старый вампир кивнул.

– Да, – прошипел он. – Я вернусь в свое время. – Его глаза подернулись холодной дымкой. – Но только если осталось хоть немного драгоценного Дыхания вампира, – продолжал он. – Если вы не все пролили.

– Там должно немного остаться! – крикнул я.

Мы с Карой отправились вслед за графом Найтуингом обратно в тоннель. Он летел перед нами, и его накидка развевалась у него за спиной.

– Такая жажда… – твердил он. – Такая жажда…

– Неужели мы снова возвращаемся в эту комнату? – прошептал я Каре, когда мы бежали трусцой по каменному полу. – Неужели мы будем помогать вампиру?

– У нас нет выбора, – ответила она. – Нам же надо как‑то отделаться от него?

Мои ботинки прошлепали по луже. Вода доходила до самых лодыжек. Тоннель повернул, и мы снова оказались в маленькой квадратной комнате.

Граф Найтуинг залез в гроб и обернулся к нам.

– Где бутылка? – строго спросил он.

Я поднял с пола свой фонарь. Включил его. Раз, другой. Нет света. Наверное, он разбился, когда я уронил его. Я снова положил фонарь на пол.

– Бутылка, – повторил старый вампир. ‑Я должен получить ее.

– Я думаю, Фредди уронил ее в гроб, – ответила ему Кара.

Она вышла на середину комнаты и провела лучом по красному бархату гроба.

– Нет, ее здесь нет, – с нетерпением отозвался граф Найтуинг. – Где же она? Ищите ее. Вы даже не представляете, как я страдаю от жажды. Ведь прошло более ста лет!

Ну и мастер поспать, подумал я.

– Значит, она где‑то на полу, – проговорила Кара.

– Так ищите же ее! Ищите! – завизжал вампир.

Мы с Карой принялись осматривать пол. Я ходил рядом с ней, потому что у нас был один фонарь. Она водила лучом по пустому полу.

Бутылки не было.

– Где же она? – прошептал я. – Куда она подевалась?

– Да уж, найти бутылку в пустой темной комнате – что может быть легче! – съязвила Кара.

– А не могла она выкатиться в тоннель? – предположил я, не обращая внимания на ее иронию. Кара прикусила нижнюю губу.

– Не думаю. ‑Она оторвала взгляд от пола и посмотрела на меня. – Мы ведь не разбили ее, верно?

– Нет, помню, я заткнул ее пробкой и где‑то оставил.

Я увидел, что вампир сердито глядит на нас.

– Я теряю терпение.

Он снова облизал губы. И перевел ледяной взгляд с меня на Кару.

– Вот она! – вскричала Кара.

Луч света замер у основания гроба. Там на боку лежала бутылка.

Я бросился через комнату и поднял Дыхание вампира.

Глаза графа Найтуинга блеснули от возбуждения. На лице появилась слабая улыбка.

– Открой же ее! Скорее! – приказал он. – Открой ее, и я уйду. Обратно в свое время. Обратно в мой красивый замок. До свидания, дети. До свидания. Открывай ее! Быстро!

У меня дрожали руки. Я перехватил синюю бутылку левой рукой, а правой взялся за стеклянную пробку.

Вытащил пробку из бутылки.

И ждал. Ждал.

Но ничего не произошло.

И вдруг я услышал: хууууш. Из бутылки начал выходить зеленый туман. От неожиданности я чуть ее не выронил.

– Ур! – счастливый, закричал я. Значит, в бутылке что‑то еще сохранилось, решил я.

Я задыхался от мерзкого запаха. Но теперь меня это не беспокоило.

Туман становился все гуще и гуще, и уже нельзя было разглядеть очертания гроба, который стоял посередине комнаты. Не видел я и Кару. И старого вампира.

Вокруг меня клубился темный туман. А мне хотелось кричать и прыгать от радости. Ведь граф Найтуинг должен теперь исчезнуть. И мы больше его не увидим.

– Кара, ты в порядке? – окликнул я ее.

Из‑за этого тумана мой голос прозвучал совсем глухо.

Кара стояла рядом со мной. Но я не мог разглядеть ее в волнах тумана.

Стало сыро и холодно. Казалось, на меня обрушиваются потоки воды. Что‑то вроде океанских волн, накатывающих одна за другой.

Я задержал дыхание, насколько мог. А когда почувствовал, что задыхаюсь, сделал длинный выдох.

Я закрыл глаза и начал молиться: пусть туман рассеется, опустится на пол и исчезнет, как было в тот раз.

– Пожалуйста, пожалуйста, не допусти, чтобы нас с Карой унесло этим мерзким вихрем.

Через несколько секунд я открыл глаза.

Кругом была темнота.

Я несколько раз моргнул. И увидел на некотором расстоянии квадрат желтого света.

Это луна светила в окно.

В окно? Но в комнате нет окон!

Я повернулся и увидел Кару. Она, делая судорожные глотательные движения, широко раскрытыми глазами нервно осматривала комнату.

– Он… исчез… Фредди, вампира нет, – пробормотала она.

Я покосился на тусклый свет.

– Но где мы? – прошептал я, указывая на окно в дальнем конце комнаты. – Этого окна раньше не было.

Кара прикусила нижнюю губу.

– Мы не в той комнате, – тихо произнесла она. – Эта комната гораздо больше и… Она замолчала.

– Гробы! – закричал я.

Мои глаза уже привыкли к сумраку, и я увидел длинные, низкие предметы. И понял, что передо мной два длинных ровных ряда гробов.

– Где мы? – закричала Кара, не скрывая страха. – Это какое‑то кладбище или что‑то вроде того?

– Нет, мы не на кладбище, – возразил я. – Мы в комнате. Очень длинной комнате.

Я посмотрел на высокий потолок, с которого свисали два канделябра. Их стеклянные подвески слабо светились в тусклом свете луны.

Темные стены были увешаны громадными картинами. Даже при слабом освещении я разглядел, что это портреты – портреты мужчин и женщин со строгими лицами, в традиционной черной старомодной одежде.

Я оглянулся на ряд гробов и молча начал пересчитывать их.

– Здесь две дюжины этих гробов, – прошептал я, обращаясь к Каре.

– И все уложены ровно и в два ряда, – добавила она. – Фредди, ты думаешь…

– Он забрал нас с собой, – пробормотал я.

– Что?! – Кара закусила губу.

– Граф Найтуинг. Он взял нас с собой, – повторил я. – Он собирался вернуться в свой замок один. Сказал, что больше никогда не захочет нас видеть. Но он забрал нас с собой, Кара. Я уверен, что это так.

Кара посмотрела на гробы.

– Но он не мог этого сделать! – вскричала она. – Не мог!

Я собрался ответить, но какой‑то звук отвлек меня.

Какой‑то скрип.

Я почувствовал, как холодок пробежал по моей спине, – теперь этот звук явно слышался ближе.

Кара схватила меня за руку.

– Фредди, посмотри! – шепнула она. Я оглянулся в тусклом свете.

– Гробы… – прошептал я. Они со скрипом открывались.

Крышки гробов медленно открывались. Я видел худые руки, которые толкали их изнутри. Крышки со скрипом приоткрылись и замерли.

Мы с Карой прижались друг к другу, не в силах ни пошевелиться, ни отвести взгляд от ужасающего зрелища.

Потом послышались тихие стоны и ворчание – мертвецы пытались сесть. Худые руки хватались за края гробов. Раздался хриплый кашель. Это они прочищали пересохшие глотки.

Вампиры медленно поднимались. В лунном свете их лица казались желтыми, глаза отливали серебром.

Охх…

Стоны отдавались эхом от высоких стен. Кости скрипели и трещали.

До чего же они были старые! Старше любого человека, которого можно встретить на улице. Через тонкую, сухую, туго натянутую кожу, казалось, проглядывали кости.

Живые скелеты, подумал я.

Древние кости трещали, когда скелеты двигались.

Оххх…

Они поднялись. Ноги, тонкие, как у паука, свесились через края гробов.

Мы с Карой, наконец, обрели способность двигаться и отступили назад. В тень стены.

Я снова услышал кашель. Седой вампир у окна свесился через край своего гроба и глухо хрипел, будто страдал от удушья.

Я услышал, как один из вампиров прошептал:

– Какая жажда… Другие вторили:

– Какая жажда… Какая жажда…

Они стеная выбирались из гробов и потягивались.

– Какая жажда… Какая жажда… – слышалось отовсюду. Голоса были сухими и жесткими, словно глотки вампиров совсем пересохли.

Все они были одеты в черное. В траурные черные костюмы. Жесткие белые воротники подпирали их щеки. На некоторых из них были длинные блестящие накидки. Они поправляли их тонкими белыми пальцами, забрасывая за костлявые плечи.

– Какая жажда… Какая жажда…

По мере того как вампиры просыпались, блеск их серебряных глаз становился ярче. Потом, стоя в проходе между гробами, скелеты принялись махать руками – вверх‑вниз, вверх‑вниз. Кости скрипели, когда они поднимали и опускали руки.

Серебряные глаза сверкали на старых бледных лицах.

Вверх‑вниз. Вверх‑вниз.

Сначала медленно, потом все быстрее, сопровождая свои движения стонами. Эти звуки эхом отдавались от стен и высокого потолка.

Мы с Карой застыли в изумлении. Стонущие старики начали уменьшаться в размерах. Машущие руки превратились в черные крылья. Лица – в морды грызунов, на них зажглись красные глазки.

За несколько секунд они уменьшились в размерах и преобразились. Теперь это были черные летучие мыши с трепещущими крыльями. И все обратили свои красные глазки на меня и на Кару.

Десятки вопросов начали роиться в моей голове.

Видели они нас?

Могли они разглядеть нас в густой темноте, там, где мы стояли, прижавшись спиной к каменной стене?

Летучие мыши стали летать над гробами. В лунном свете их быстрые крылья отливали серебром. Я услышал треск, похожий на тот, что издает змея, готовясь к нападению. Этот треск быстро превратился в свист.

Летучие мыши открыли рты, обнажив желтые клыки, и засвистели. Что это был за звук! Пронзительный злой свист, который становился все выше и выше, пока его не заглушил звук трепещущих крыльев.

Свист как сигнал к нападению.

Теперь они проснулись и были готовы наброситься на меня, повалить на пол и вонзить эти желтые клыки в мою кожу. И пить… пить…

– Фредди! – закричала Кара. Она закрыла лицо руками. – Фредди…

Пронзительный свист слышался со всех сторон. Казалось, он исходит из моей головы. Я заткнул уши, чтобы не слышать его.

Заткнул уши и смотрел на их красные глаза, ожидая нападения.

Но, к моему удивлению, свистящие летучие мыши не бросились на нас. Они взлетели и, выстроившись в линию, вылетели в открытое окно в дальнем конце комнаты.

Быстро махая крыльями, эти твари исчезли в лунном свете. А вместе с ними ушел и этот пронзительный свист.

Я набрал полную грудь воздуха и медленно выпустил его.

– Кара, – прошептал я, – вроде бы пронесло. Они не увидели нас.

Она кивнула. Молча. На ее лоб упала густая прядь черных волос. Она отвела их дрожащей рукой.

– Ох, – выдохнула она, покачав головой.

– Все нормально, – уже спокойно сказал я.

Я осмотрел длинную комнату. Раскрытые гробы вытянулись в линию по направлению к окну. Темное дерево блестело в лунном свете. На полу лежали длинные тени.

– Да, теперь с нами все в порядке, – снова повторил я. – Мы здесь одни.

Но тут за нами раздались шаги. Послышалось хриплое покашливание.

Я вскрикнул и обернулся так быстро, что чуть не упал.

В комнату вошел граф Найтуинг с горящим факелом в руках. Отблески огня отражались на его худом лице. При виде нас его серебряные глаза расширились от удивления.

– Что вы здесь делаете? – строго спросил он. Я открыл рот, чтобы ответить. Но не мог выдавить из себя ничего, кроме невнятного бормотания.

– Вам нельзя здесь находиться, – пророкотал старый вампир. Он махнул перед собой факелом.

Пламя давало оранжевый отсвет. – Это мое время и мой замок.

Он взлетел над полом. Его глаза вдруг стали такими же яркими, как пламя факела.

– Вам нельзя здесь находиться, – угрожающе повторил он.

– Но… но… – залепетал я, одновременно испуганный, злой и смущенный.

– Но вы сами перенесли нас сюда! – сердито возразила Кара и наставила на него палец, как бы обвиняя. – Мы не собирались следовать за вами.

– Она права, – сказал я, обретя наконец дар речи. – Вы обещали, что уйдете и оставите нас в покое. А вы забрали нас с собой в свой замок.

Все еще витая в воздухе, граф Найтуинг переложил факел в одну руку, а другой потер свой острый подбородок.

– Хммм… – пробормотал он, глядя на нас горящим взором. – Хммм…

– Вы должны отослать нас домой, – сказала ему Кара, положив руку на талию.

– Да! – подтвердил я. – Отправьте нас домой, немедленно!

Граф Найтуинг медленно опустился на пол. В трепещущем свете факела он вдруг показался нам очень уставшим. Свет в его глазах погас. Он вздохнул.

– Сейчас же отправьте нас домой, – настаивала Кара. – Мы никому не скажем, что видели вас. И забудем все, что с нами случилось.

Старый вампир отбросил назад свою накидку. И покачал головой.

– Я не могу отправить вас домой, – прошептал он.

– Почему? – с вызовом спросил я. Он опять вздохнул.

– Я не знаю как.

– Что? – воскликнули мы в Карой.

– Я не знаю, как отослать вас домой, – повторил граф Найтуинг. – Я вампир, а не волшебник.

– Но… но… но… – снова начал я заикаться. Меня трясло от страха.

– И что же нам теперь делать? – пронзительно закричала Кара.

Старый вампир пожал плечами.

– На самом деле – это не проблема, – тихо проговорил он. – Совсем никакой проблемы. Как только у меня отрастут клыки, я выпью вашу кровь и превращу вас обоих в вампиров.

– Но мы хотим домой! – закричал я.

– Мы не хотим быть вампирами! – поддержала меня Кара. – Это нечестно! Мы помогли вам. Теперь вы должны помочь нам!

Но старый вампир нас не слышал. В мерцающем оранжевом свете факела я увидел, что его глаза стали сонными. И все его тело казалось трепещущим.

– Дыхание вампира, – прошептал он. – Мне оно необходимо, теперь же!

– Отправьте нас домой, немедленно! – потребовала Кара. – Вы слышите? Отправьте нас домой!

У меня невольно сжались кулаки. До чего же я разозлился! Мы помогли ему вернуться в замок. И как же он собирается отблагодарить нас за это?

Укусить в шею, превратить в вампиров и оставить здесь навечно!

Я попытался представить, как мы будем жить в этом замке. Целыми днями спать в гробу. По ночам подниматься и превращаться в летучих мышей. И ночь за ночью летать в поисках шеи, которую можно укусить.

Одна мысль об этом заставила меня вздрогнуть от омерзения.

Никогда теперь не буду жаловаться, что мне приходиться присматривать за маленьким Тайлером Брауном, решил я.

Но тут мне пришла в голову ужасная мысль – я ведь могу больше никогда не увидеть Тайлера Брауна. И маму с папой. И моих друзей.

– Вы должны отправить нас домой! – закричал я графу Найтуингу. – Должны!

Он ходил взад и вперед перед нами, помахивая факелом. И не обращал на нас никакого внимания. Скорее всего он даже забыл о нашем с Карой существовании.

– Дыхание вампира… ‑бормотал он. ‑Я должен найти Дыхание вампира…

Где же теперь эта бутылка, подумал я. Она была у меня в руке, когда я вытащил пробку в той маленькой комнате.

Я обшарил глазами пол. Никаких признаков бутылки. Она могла исчезнуть, когда мы путешествовали обратно во времени, сообразил я.

– Зачем она вам нужна? – спросила Кара. Старый вампир, прищурясь, взглянул на нее.

– Если вампир не спит, ему каждый день требуется Дыхание вампира, – тихо сказал он. – Мы не можем жить только одной кровью.

Мы с Карой смотрели на него, ожидая продолжения.

– Мы все вместе живем в моем замке, – объяснял он нам своим хриплым свистящим шепотом. – Мы живем здесь, чтобы быть поближе к нашему источнику Дыхания вампира. У каждого есть своя бутылка. И мы ее бережно храним.

Он вздохнул.

– Теперь я вспомнил: источник стал иссякать. А это моя последняя бутылка. Я должен найти ее. Я должен!

– Но для чего она вам? Что она умеет делать? – поинтересовался я.

– Все! – вскричал граф Найтуинг. – Дыхание вампира для каждого из нас бесценно. Оно дает нам возможность путешествовать во времени. Оно может сделать нас невидимыми, а потом позволяет нам снова проявиться. Оно сохраняет нашу кожу гладкой и чистой. Оно дает нам энергию. Помогает нам спать. Сохраняет наши кости от измельчения. Освежает наше дыхание.

– Ого, – пробормотал я, покачав головой.

– Но как оно поможет вам снова обрести клыки? – хитро прищурясь, спросила Кара.

– Дыхание вампира восстанавливает память, – ответил ей старый вампир. – Когда живешь сотни лет, трудно все запомнить. Дыхание вампира поможет мне вспомнить, где я оставил свои клыки.

Он повернулся и уставился на меня.

– Бутылка. Она все еще у тебя?

Я ощутил какую‑то особую силу в его серебряных глазах. Мне показалось, что этот взгляд проникает в мое сознание и шарит там в поисках чего‑то.

– Н‑нет, – запинаясь, ответил я. ‑У меня ее нет.

– Но она вам ни к чему! – закричала Кара. ‑Она же теперь пуста, помните? Мы истратили целую бутылку, чтобы вернуть вас сюда.

Граф Найтуинг нетерпеливо покачал головой.

– Это было в будущем, – возразил он. – Это было более чем сто лет в будущем. В 1880 году, помните? В 1880 году бутылка все еще была полна.

У меня голова пошла кругом. Я прислонился к краю гроба и попытался осмыслить, что он сказал.

Старый вампир снова начал расхаживать туда‑сюда, задумчиво потирая подбородок.

– Я где‑то спрятал бутылку, – бормотал он. – Где‑то спрятал… Так, чтобы никто не нашел ее, пока я спал. Но где? Где я спрятал ее? Я должен найти ее.

Должен.

Он отвернулся от нас и направился к выходу. Его красная накидка развевалась позади него. Оранжевый свет факела освещал его путь.

– Где же? Где? – снова и снова спрашивал самого себя, качая головой.

Через несколько секунд он скрылся из вида.

Мы с Карой остались одни среди гробов в этой длинной комнате. Кара грустно вздохнула. И двинулась к гробам.

– Пойду поищу какой‑нибудь гроб поближе к окну, – пошутила она. – Мне не хватает свежего воздуха.

А я все еще стоял, опираясь на край одного из гробов. Потом я выпрямился и со злостью ударил рукой по его стенке.

– Просто не верится! – вскричал я.

– Мне всего двенадцать, – простонала Кара. – Я не готова к тому, чтобы умереть и потом жить вечно.

Я переглотнул.

– Ты же знаешь, что нам надо делать, – тихо сказал я. – Мы должны найти Дыхание вампира раньше, чем это сделает граф Найтуинг. Иначе он обретет свои клыки, и мы пропали.

– Я не согласна! – резко бросила Кара. – У меня есть план получше.

– План получше? Какой же? – с интересом спросил я.

Поиск по сайту: