Освободительное движение маратхов 2 страница

Моголы разграбили Удайпур и Читор, разрушили индусские храмы. Радж Сингх ответил партизанской войной, в которой ему активно помогали местные крестьяне. Оставив в Раджпутане войско под началом сына, принца Акбара, Аурангзеб покинул Раджпутану, ибо мощные антимогольские движения в других частях империи не давали падишаху покоя. Воспользовавшись удобным случаем, Радж Сингх окружил могольские войска в ущелье, а спешившие им на помощь части разбил поодиночке. Принц Акбар вступил в переговоры с Радж Сингхом и вскоре заключил с ним тайный союз. Радж Сингх обещал Акбару в обмен на прекращение могольской экспансии в Раджпутане помощь в мятеже против отца.

В 1680 г. Радж Сингх умер; по некоторым сведениям, он был отравлен. После смерти Радж Сингха его сын и наследник Джай Сингх продолжил политику отца, и под его руководством радж-путы продолжали партизанскую войну. В 1709 г. Аджит Сингх. был признан махараджей, а могольские войска покинули Радж-путану.

Еще одним центром антимогольской борьбы стал Бунделк-ханд. Его холмы, густые джунгли, скрывавшие неприступные крепости местных феодалов, никогда до конца не были покорены Моголами: словно сама природа предназначила этот дикий лесной край для партизанской войны. Вождем ее стал махараджа Чхатрасал из Панны, до сих пор почитаемый в Бунделкханде как народный герой.

В 1670 г. Чхатрасал встретился с Шиваджи, который благословил бунделкхандского вождя на борьбу с Моголами и подарил ему свой меч. В дальнейшем Чхатрасал неоднократно выступал в союзе с маратхами, а когда в 1727 г. могольский наместник в Аллахабаде Мухаммад Хан Бангаш вторгся с огромными силами в Бунделкханд, и Чхатрасал, преданный союзниками-раджами, был окружен, маратхи пришли к нему на помощь. Чхатрасал вырвался из окружения. Массовое сопротивление Моголам, в результате которого карательная армия двигалась по выжженной земле, и помощь маратхов привела к полному изгнанию Моголов из Бунделк-ханда и укреплению там маратхского влияния.

По сути дела, на территории Могольской Индии почти одновременно развертывались различные по типологии народные движения. В Махараштре, Раджпутане и Бунделкханде — типичная освободительная война под руководством местных феодалов, а движение сикхов отличалось сочетанием религиозной реформации и освободительной войны. Обширная литература и фольклор, отразившие идеи антимогольских восстаний, четко фиксирует освободительный характер борьбы и отличается ярким патриотическим настроением. Именно антимогольские движения подарили Индии слово сварадж — «своя власть», ставшее впоследствии лозунгом национально-освободительного движения в XIX и XX вв. Имена Шиваджи, Гобинда, Радж Сингха, Чхатрасала были и остаются для индийцев свидетельством высокой нравственности и патриотизма, предметом национальной гордости, на которой воспитываются поколения.

Начало европейского проникновения в Индию

Морской путь вокруг Индии португальцы открыли в 1498 г. В результате военных экспедиций под руководством Кабрала (1500), Васко да Гамы (1502 г.) и д'Албукерки (1510— 1511 гг.) ими была захвачена сначала территория Гоа на Западном побережье Индии; затем Даман и Диу. Пользуясь разобщенностью южноиндийских правителей и своим превосходством в мореходной технике, португальцы пиратствовали на Аравийском море, грабили корабли, скупали пряности и ткани, которые потом вывозили в Европу, различные районы Азии и Африки. В своих владениях они жестоко эксплуатировали население, силой распространяя христианство. В 1560 г. португальцы познакомили население Гоа с таким «достижением» европейской цивилизации, как инквизиция. На кострах погибали тысячи индусов и мусульман, не желавших изменить своей вере, португальцы разрушали мечети и храмы. С закатом португальской империи их влияние в Индии сошло на нет, уступив место для новых «искателей счастья» — англичан и французов.

В 1600 г. была основана английская Ост-Индская компания, получившая в 1657 г. специальную хартию Кромвеля. Эта и последующие хартии дали Компании право объявлять войну и заключать мир, чеканить монету и содержать собственные вооруженные силы. Центрами коммерческой и политической деятельности английской Ост-Индской компании стали города Бомбей, Калькутта и Мадрас. В 1664 г. аналогичную компанию основали французы; их основные фактории находились в Пондишери и Чандранагаре. Активную деятельность в Индии вели также голландцы и датчане.

Главной сферой деятельности европейских торговых компаний в Индии была скупка товаров, пользовавшихся спросом в Европе и на азиатских рынках. Часто, следуя практике

индийских торговцев, европейские купцы выступали в роли организаторов производства, раздавая ремесленникам сырье или полуфабрикаты для дальнейшей обработки. За великолепные ткани, пряности, бруски металла, хлопок, пряжу, красители, опиум, сахар, рис, шелк-сырец Европа рассчитывалась только звонкой монетой — ей нечего было предложить Индии в обмен на ее товары. Английские авторы того времени постоянно называли Индию «пропастью, в которой исчезает наше золото», жаловались, что «индийские ткани разоряют английских ткачей».

И английская, и французская компании не были чисто коммерческими предприятиями: они действовали под контролем своих правительств, содержали контингенты войск, набранных как из уроженцев метрополии, так и из индийцев, спасавшихся от нищеты. Такие солдаты из местных жителей, служившие европейским компаниям, стали называться сипаи (от тюркского Сипахи — воин). Обе крупнейшие компании активно вмешивались во взаимоотношения индийских правителей и играли все возрастающую роль в качестве самостоятельной политической силы.

Индия в XVIII в.

В начале XVIII в. империя Великих Моголов рухнула под ударами мощных народных движений. Наследники Ауран-гзеба обладали только номинальной властью, им подчинялась, да и то скорее номинально, область между двумя столицами империи — Дели и Агрой. Завершающий удар по Моголам нанесло нашествие на Индию в 1739 г. иранского правителя Надир Шаха, разбившего могольскую армию и подвергшего Дели чудовищному разграблению. Все провинции объявили себя независимыми. За вторжением Надир Шаха во второй половине 50-х — начале 60-х годов последовали походы на Индию афганского правителя Ахмад Шаха Дуррани, также разграбившего Дели и многие окрестные территории.

Государства, возникшие на обломках империи Моголов, находились на разных уровнях социально-экономического, политического и культурного развития. Это был зрелый феодализм, еще не исчерпавший возможностей своей эволюции. Некоторые из новых государств по территории и населению были сравнимы с европейскими странами. В строительстве своей независимой государственности «наследники Моголов» опирались на различные модели. Одни являлись почти точными копиями с распавшейся империи, другие, не отказываясь от могольского наследия, пытались найти для себя и какие-то иные пути. В целом ситуация в Индии XVIII в. оценивалась современниками как тяжелая, кризисная, экономика и торговля переживали не лучшие времена, войны между новыми суверенными государствами разоряли города и селения. Но при этом упадок имперского центра сопровождался подъемом некоторых регионов и их столиц. В то время, когда делийские поэты оплакивали гибель империи и сравнивали некогда великолепную столицу с «засохшим садом», во многих бывших провинциальных центрах активно развивались ремесла

и торговля, бурлила культурная жизнь, возводились замечательные архитектурные сооружения. Правители новых государств наслаждались неограниченной властью, непрестанно воевали между собой, не осознавая, что главная угроза их благополучию исходила не от соседей, а от европейских колонизаторов, прежде всего англичан, перешедших в Индии от коммерческой деятельности к территориальным захватам.

Английские завоевания в Северной Индии и англо-французское соперничество

«Благородная английская Ост-Индская Компания», как она именовалась в официальных документах, к середине XVIII в. уже сохраняла немного сходства с Компанией времен ее основания — мирным сообществом торговцев, стремившихся получить как можно больше прибылей от торговли индийскими товарами. Основной целью ее политики было теперь не получение торговых привилегий от индийских государей, а установление непосредственного контроля над различными районами Индии. И в условиях, когда, по выражению К. Маркса, в Индии «все воевали против всех», наметились все предпосылки для осуществления этой задачи. Однако для того, чтобы политика территориальных захватов увенчалась успехом, Англии необходимо было одержать победу над другой европейской державой, претендовавшей на абсолютное влияние в Индии — Францией. Соперничество в Индии было лишь одной из сторон военного противоборства между двумя державами, ареной которого стала, без преувеличения, большая часть земного шара, от Канады до Индии. И если в войнах на индийской территории успеха сначала добились французы, которым в 1746 г. удалось взять главный опорный пункт англичан на Юге — Мадрас, то в последующих войнах, которые велись, в основном, на территории Хайдарабада и Карнатика, французы потерпели сокрушительное поражение. В результате Семилетней войны (1756—1763 гг.) Франция лишилась своих владений в Карнатике и Хайдарабаде. В ее распоряжении осталось лишь пять городов, укрепления которых, согласно договору, предстояло разрушить. Причины поражения Франции заключались в том, что во время Семилетней войны французское правительство было поглощено военными

действиями в Европе, в то время как англичане вели активные действия в колониях. Англия имела значительно более сильный флот, обеспечивший ей господство на море. Хорошо известен целый ряд тактических и стратегических ошибок французских военачальников в Индии, отсутствие слаженности и нередкие конфликты между ними. Однако главная причина поражения Франции состояла в том, что оно явилось прямым следствием того глубокого социально-экономического и политического кризиса, который охватил французское общество в период, предшествующий революции. Английское и французское правительства по-разному воспринимали роль своих Ост-Индских компаний в Индии. Для французского короля и его министров Индия была лишь поставщиком экзотических товаров, что обогащало купцов и казну, но без чего вполне можно было обойтись. Для Англии, передовой капиталистической державы того времени, колониальные захваты в Индии и других частях света входили в сферу жизненных интересов. В период первоначального накопления торговля индийскими товарами Англии также была необходима для обогащения купцов и казны, но в капиталистической Англии, «мастерской мира», дальнейшее развитие и особенно промышленная революция требовали не только дохода от торговли, но все в большей степени миллионных налоговых поступлений из захваченных районов Индии, а позже — рынка сбыта промышленных товаров. Таким образом, Франция, «засидевшаяся» в своей индийской политике на уровне первоначального накопления, была вытеснена с юга Индии английской Ост-Индской компанией.

В том, что Англия одержала полную победу над Францией в Семилетней войне, далеко не последнюю роль сыграл тот факт, что в 50—60-е годы XVIII в. Англии удалось захватить Бенгалию — богатейшую область высокоразвитого сельского хозяйства и всемирно известного ткачества. Еще во второй половине XVII в. английские купцы получали баснословные прибыли от вывоза бенгальских товаров, строили в различных городах фактории, на которых трудились ремесленники. Но в середине XVIII в. англичанам были нужны не торговые привилегии, даруемые могольскими наместниками, а полный контроль над Бенгалией, тем более что вступивший на престол правитель (наваб) Сирадж уд-даула был настроен враждебно к англичанам, которые открыто поддерживали других

претендентов на его престол. Известия об английских захватах на Юге подстегнули наваба, и в июне 1756 г. он начал войну с английской Компанией, захватил Касимбазар и Калькутту. Эти действия встревожили англичан, которые направил ли в Бенгалию из Мадраса отряд полковника Роберта Клайва и эскадру адмирала Уотсона. Клайву удалось, путем подкупа коменданта, взять Калькутту и овладеть Хугли. В это время в Индию вновь вторгся Ахмад Шах Дуррани, и наваб Бенга-лии счел за лучшее заключить мир, согласно которому англичанам возвращались все привилегии, дарованные Моголами, в обмен на военный союз против Ахмад Шаха Дуррани. Однако, несмотря на мирный договор, Клайв твердо решил разделаться с навабом, а для этого «войти в союз с любыми силами в Бенгалии, которые недовольны навабом или претендуют на его престол». Такой силой оказался главнокомандующий армией наваба, его зять Мир Джафар. Обвинив наваба в нарушении мирного договора, Клайв с трехтысячным отрядом наголову разбил его многотысячное войско 23 июня 1757 г. при Плесси, чему в немалой степени способствовал Мир Джафар, который вывел из боя подчиненные ему войска. Вскоре после битвы Сирадж уд-даула был захвачен сыном Мир Джафара и казнен. Мир Джафар взошел на престол, но истинным правителем Бенгалии стал Роберт Клайв, присвоивший за время своего правления (до 1767 г.) астрономиче* ские суммы денег.

Возведенный на бенгальский трон англичанами, Мир Джафар оказался в тяжелом положении, поскольку Клайв не только сам грабил страну, но и не препятствовал маратхам взимать тра-* диционную дань с Бенгалии. В 1760 г. Г. Ванситтарт, сменивший Клайва на посту губернатора Бенгалии, возвел на престол зятя нового наваба Мир Касима, которому в результате ряда административных реформ удалось поправить финансовые дела и укрепить экономику, но его попытки с помощью французских и других европейских специалистов реорганизовать армию возбудили подозрения англичан. В 1763 г. Мир Касим поднял восстание при поддержке бенгальского и бихарского населения, доведенного до отчаяния притеснениями англичан. Он заключил союз с навабом области Ауд и могольским императором Шах Адамом П. Соединенная армия союзников была в 1764 г. наголову разбита при Буксаре. Вновь назначенный губернатором Бенгалии Клайв вынудил императора даровать Компании права

дивани. Согласно этой системе, получившей название Двойственного управления, судебная власть и полицейские функции оставались за местной администрацией, а сбор налогов взяла на себя Компания. Впрочем, такое управление вскоре стало двойственным лишь по названию: после смерти Мир Джафара, которого англичане вновь возвели на престол, трон наваба занимали его малолетние родственники, не способные влиять на состояние дел.

Так был открыт путь к ограблению Бенгалии, а также соседних с ней районов Бихара и Ориссы. Торговля постепенно отодвигалась на второй и даже третий план, главный интерес англичан состоял теперь в присвоении всех налоговых поступлений с городов и сел Бенгалии. При Кл айве налоговый аппарат оставался таким же, как при могольских наместниках. Но Уоррен Хейстингс, ставший в 1772 г. губернатором Бенгалии, а впоследствии — генерал-губернатором (этот пост был введен парламентским актом 1773 г.), стал отдавать сбор земельного налога в бессрочный откуп. Это позволило удвоить налоговые поступления, но одновременно привело к массовому голоду, который в Бенгалии, Бихаре и Ориссе стоил жизни около миллиону крестьян. Из сферы торговли постепенно вытеснялись местные купцы. Нещадной эксплуатации подвергались ремесленники, которых силой принуждали заключать контракты с Компанией. Гибли ремесла, которыми Бенгалия некогда славилась на всем Востоке. Лицемерно осуждая «восточных деспотов», английские администраторы устанавливали в своих владениях режим такой феодальной эксплуатации, что ее не знала даже и Средневековая Индия. Например, согласно установлению 1766 г. все ремесленники, особенно строительных специальностей, подлежали регистрации, и никто не имел права нанимать их без специального разрешения Компании, которая устанавливала плату за труд, и превысить ее не мог ни один частный наниматель. Законодательно закреплялась кастовая организация в городах. Для занятия ремеслом и торговлей требовалось приобретать особую лицензию, стоившую до 1/4 месячного дохода. Принудительный труд использовался с размахом не меньшим, чем при Моголах: только на строительство укреплений в Калькутте было силой согнано 8 тыс. работников.

Овладение Бенгалией открыло англичанам дорогу к захвату священного города индусов Варанаси и богатой области

Ауд (Авадх). Варанаси отошел к англичанам по договору с навабом Ауда, подписанному в 1775 г. В 1781 г. в Варанаси и окрестных районах вспыхнуло восстание, которое было жестоко подавлено. Навабу Ауда был навязан субсидиарный договор, согласно которому наваб был обязан субсидировать английские войска, расквартированные на его территории. Именно этим войскам, а не собственной армии наваба, надлежало собирать налоги, и защищать в случае войны. Вся внутренняя и внешняя политика наваба должна была осуществляться через Компанию. Такие договоры стали основой взаимоотношений англичан с индийскими государями там, где по тем или иным соображениям колонизаторы считали необходимым сохранить номинально власть князей. По субсидиарному договору индийский правитель был обязан выделять ряд областей, налог с которых шел на содержание английских войск. В результате эти области приходили в запустение, тогда правитель должен был выделять новые. Под двойным гнетом англичан и купавшегося в роскоши князя местное население обычно терпело неисчислимые бедствия и нередко восставало. Это часто бывало поводом для того, чтобы «ради сохранения закона и порядка» окончательно присоединить ту или иную область к владениям Компании. Так, несмотря на договор, к концу XVIII в. половина территории Ауда была отторгнута англичанами.

Начатое Хейстингсом ограбление Ауда и других североиндийских территорий продолжили его преемники, особенно Джон Шор (1793—1798), который после смерти наваба Асаф уд-доула вмешался в спор между приемным сыном покойного Вазиром Али (его наваб перед смертью объявил наследником) и братом наваба Саад атом Али. Несмотря на волю покойного государя, Джон Шор возвел на престол Саадата Али, а Вазира Али сослал в Варанаси, где тот предпринял безуспешную попытку поднять восстание. Это послужило поводом для отторжения новых земель от Ауда.

Маратхская конфедерация

Одним из наиболее влиятельных государств XVIII в. была Маратхская конфедерация со столицей в Пуне. В этот период маратхское государство уже имело весьма немного общего

I

с державой, основанной Шиваджи в 1674 г. С 1714 г. власть оказалась сосредоточенной в руках пешв, бывших главных министров маратхского государства. Однако власть пешв не была всеобъемлющей, поскольку государство маратхов представляло собой конфедерацию пяти крупных (Нагпур, Гвалиор, Индор, Барода и собственно Махараштра) и ряда мелких государств. Каждый из правителей признавал власть пешвы лишь постольку, поскольку это было ему выгодно. От созданной Шиваджи единой, спаянной освободительной идеей и этнически однородной державы практически ничего не оставалось. «К счастью, — отмечал в 1798 г. председатель контрольного совета английской Ост-Индской компании лорд Дандас, — ни глава (маратхской) империи, ни кто-либо из состава конфедерации не приобрел достаточно средств для того, чтобы спаять все силы маратхов в единое целое».

В середине XVIII в. маратхи совместно с сикхами боролись против афганского вторжения на север Индии. Однако, несмотря на афганское наступление, союз между сикхами, ма-ратхами, а также помогавшими им вначале раджпутскими князьями не сложился, чем не преминул воспользоваться Ахмад Шах Дуррани. Он нанес маратхам сокрушительное поражение при Панипате в 1761 г., от которого Маратхская конфедерация не была в состоянии оправиться в течение почти десятилетия. С этого времени маратхи уже не могли претендовать на главенство в Северной Индии, хотя их позиции там оставались довольно сильными. В 1770—1771 гг. маратхское войско, возглавляемое князем Гвалиора Махададжи Синдхиа и властителем Индора Тукоджи Холкаром, захватило Дели. Маратхские вожди пригласили могольского императора Шах Алама II, жившего в то время в Аллахабаде под защитой англичан, вернуться в Дели и занять престол. Согласившись на это приглашение, падишах вернулся в Дели, где стал по существу почетным пленником Синдхии и Холкара, которые попытались от его имени взять под контроль Дели и тем самым претендовать на верховную власть в Северной Индии. Однако после смерти в 1772 г. пешвы Мадхао Рао I оба маратх-ских вождя спешно покинули Дели, чтобы принять участие в дележе власти в Пуне. Впоследствии, в конце 80-х годов маратхи снова попытались установить контроль над столицей. Удобным предлогом для них стал мятеж, поднятый афганским феодалом Гулам Кадиром, которому удалось захватить

в плен самого императора и овладеть обеими столицами — Дели и Агрой. Благодаря вмешательству ма^атхов, император был освобожден, мятежники казнены, а Махададжи Синд-хиа стал фактическим правителем Дели при слабом, безвольном императоре, посвящавшем все время сочинению стихов и развлечениям. Укрепив таким образом свою власть в Северной Индии, Синдхиа подавил мятежи раджцутских князей, плативших дань маратхам, и вернулся в Пуну, где вступил в борьбу за власть, но вскоре, в феврале 1794 г., умер или, по версии некоторых современных ему историков, был убит по наущению своего основного соперника в борьбе за власть — главного министра пешвы Наны Пхадниса (Фарнависа) (1741—1800). В течение десятилетий этот талантливый, беспринципный и жестокий политик, выходец из семьи наследственных чиновников, был фактическим главой конфедерации и держал под своим полным контролем юного пешву Мадхао Рао П. Однако, сам характер конфедерации, предполагавший полную зависимость центра от правителей княжеств, не позволял Нане Пхаднису проводить самостоятельную политику. В стремлении сохранить свою власть он все больше опирался на англичан.

Ситуация в Южной Индии

На юге Индии главными соперниками маратхской конфедерации были Хайдарабад и Майсур. Хайдарабад, находившийся под властью низамов — потомков могольского наместника, отложившего Хайдарабад от империи, — претендовал на гегемонию в Южной Индии. Низамы Хайдарабада утверждали, что, поскольку основатель династии был могольский наместником на всем Декане, то и его наследникам по праву должно принадлежать главенство во всех южноиндийских делах, а все прочие государи обязаны признать свой вассалитет. Разумеется, эти претензии не были признаны никем из властителей Декана, для которых власть Моголов и права их наместников давно уже были пустым звуком. В течение долгого времени низам Хайдарабада вел с маратхами борьбу за стратегически важную и богатую область Карнатик. В результате упорной борьбы низаму удалось утвердиться в Карнати-ке и овладеть стратегически важным городом Тричинополи,

столицей вассального княжества Мадура. Однако впоследствии в борьбу за Карнатик и за влияние в Южной Индии включились две мощные противодействующие силы — английская и французская Ост-Индские компании.

Пользуясь разгромом при Панипате, низам попытался нанести пешее еще- один удар. Однако, несмотря на то, что силы маратхов были подорваны неудачной борьбой с афганским вторжением, пешва смог отбить эту атаку и нанести поражение низаму, навязать в 1763 г. ему Аурангабадский договор, предусматривавший возвращение оккупированных ранее низамом земель и другие территориальные уступки марат-хам. Это поражение еще более ослабило низама и лишило сколько-нибудь серьезных оснований его претензии на главенство в Декане, хотя он по-прежнему оставался силой, с которой нельзя было не считаться.

Главные внешнеполитические усилия низамов были направлены на борьбу с маратхами, и в этой борьбе Хайдарабад все более и более опирался на поддержку англичан, превратившись постепенно в главного союзника Компании на Декане. Чтобы заручиться английской помощью против маратхов и других соседей, Хайдарабад заключил с Компанией субсидиарный договор. Такой же договор был заключен с правителем Карнатика. Индийские государи постепенно теряли власть, однако предпочитали подписывать субсидиарные договоры и сохранять видимость былого величия в качестве английских марионеток под охраной войск «благородной Компании». Среди немногих, кто отверг такую жалкую участь и предпочел борьбу, были правители Майсура Хайдар Али и его сын Типу Султан.

Майсур: антиколониальная борьба и реформы

Небольшое государство Майсур, занимавшее труднодоступные плато между Западными и Восточными Гхатами, управлялось индусской династией Водеяров. Однако к середине XVIII в. власть Водеяров значительно ослабла, майсурская армия потерпела ряд поражений от французов и маратхов, которые захватили несколько плодородных округов. Казна Майсура была пуста, так что в армии, которой не платили жалование, начались недовольство и массовое дезертирство.

В этих условиях один из майсурских полководцев, Хайдар Али, смог захватить власть, в результате чего Махараджа оказался почетным пленником, не имевшим никакого влияния вне стен своего дворца. Начав службу простым наиком (унтер-офицером), Хайдар Али проявил храбрость, снискавшую ему всеобщее уважение в армии, настойчивость, дипломатический талант и умение с помощью интриг устранить противника. Благодаря всем этим качествам и BI условиях острого политического кризиса этот выходец из простонародья, до конца жизни не постигший грамоту, смог захватить власть в Майсуре и успешно править им с 1760 по 1782 г. Реорганизовав армию и резко повысив ее боеспособность, Хайдар Али начал целую серию завоеваний, позволивших ему присоединить к Майсуру ряд стратегически важных и плодородных областей, среди которых — Кург, Каннара и ряд районов Ма-лабара с их портами (Мангалур, Хонавар, Каликут и др.). Это обеспечило Хайдару Али значительные поступления в казну, но и одновременно создало целый ряд проблем, поскольку покоренные им области таили в себе опасность сепаратистских выступлений, и во время последующих войн правителю Майсура постоянно приходилось отражать попытки удара в спину.

Усиление Майсура и завоевания Хайдара Али не могли не вызвать противодействия маратхов и низама Хайдарабада. В первом столкновении с маратхами в 1764 г. Хайдар Али потерпел поражение, однако впоследствии, когда его армия окрепла и набралась боевого опыта, он смог наносить чувствительные удары и маратхам, и низаму. В борьбе против Хайдара Али маратхи и низам пытались объединиться, но Хайдару Али почти всегда удавалось расколоть враждебную коалицию то с помощью подкупа, то путем политических интриг. Однако постепенно Хайдар Али почувствовал, что главным его врагом являются не маратхи и низам, а англичане. С увеличением майсурского государства и укреплением его влияния на Декане столкновение с англичанами было неминуемым.

К тому времени, когда в 1767 г. Хайдар Али впервые столкнулся с англичанами, он успел значительно расширить территорию Майсура, а англичане были уже хозяевами Бенгалии, диктовали свою волю Ауду, держали в плену могольского императора. Во время первой англо-майсурской войны против Майсура на стороне англичан сражались маратхи, которых Хайдар Али по традиции считал самыми опасными своими

врагами. Первая англо-майсурская война (1767—1769) окончилась победой Хайдара Али, который со своей армией подошел к воротам Мадраса. Англичане подписали с Хайда-ром Али договор о мире и взаимопомощи, но как только в 1770 г. на Майсур напали маратхи, англичане предали Хайдара Али. В течение 1770—1780*гг. Хайдар Али вел войны то с маратхами, то с низамом, то с соседними княжествами. Когда в 1772 г. умер пешва Мадхао Рао I, Хайдар Али поддержал претензии на престол его двоюродного брата Рагхунатха Рао. Обращение последнего за помощью в Бомбей вызвало в 1776 г. англо-маратхскую войну, в которой англичане потерпели поражение и заключили с новым пешвой (а вернее, с Наной Пхаднисом) договор, согласно которому Компания отказалась от поддержки Рагхунатха Рао, а пешва отдал англичанам ряд районов. Но руководство Компании не признало договор, и в 1779 г. война с маратхами возобновилась. Тем временем Хайдар Али нанес ряд поражений соединенным силам маратхов и низама, отобрав у пешвы богатую область в междуречье Кришны и Тунгабхадры, ставшую житницей Майсура.

Продолжение войны с маратхами вновь не принесло англичанам успеха, и они заключили с Синдхией договор, известный как «конвенция в Варгаоне». Свои обязательства по этому договору Синдхия выполнил, позволив разбитой английской армии уйти в Бомбей, но Совет Бомбейского президентства, как только армия вернулась, вероломно возобновил: войну. В ответ на это маратхи заключили союз против англичан с Хайдаром Али и низамом. Так в 1780 г. началась вторая англо-майсурская война, в которой маратхи и низам оказались весьма ненадежными союзниками. Англичане вначале терпели поражения, и Хайдару Али удалось овладеть всем Карнатиком. Но англичане вскоре раскололи союз, возвратив низаму часть его земель, а вслед за низамом к 1782 г. вышли из борьбы маратхи, которым присланные из Бенга-лии части нанесли ряд поражений, что заставило маратхов заключить сепаратный мир. Оставленный союзниками, Хайдар Али стал терпеть неудачу за неудачей, к тому же ему приходилось одновременно подавлять восстания в своем тылу. Хайдар Али заключил союз с французами, которые одержали победу над английским флотом. Базой французской эскадры стал отбитый Хайдаром Али у англичан Куддалур.

В декабре 1782 г. Хайдар Али умер от рака, передав престол своему тридцатидвухлетнему сыну Типу Султану. Храбрость, неукротимо гордый нрав и ненависть к английским захватчикам снискали Типу Султану в народе прозвище Лев Майсура; при этом, в отличие от отца, он получил хорошее образование и был страстным библиофилом. В результате удачных маневров Типу удалось окружить в Беднуре бомбейскую армию генерала Мэттьюза, которая из-за плохого снабжения и низкой дисциплины потеряла боеспособность. Типу принял почетную капитуляцию Мэттьюза и согласился выпустить поверженного противника из крепости, но когда тот, в нарушение условий перемирия, оставил город разрушенным и разграбил всю казну, Типу подверг разоруженную армию всеобщему обыску и отправил ее закованную в цепи в Майсур. Это «варварство майсурского тирана», как писали английские газеты, придало войне еще большую ожесточенность.

Поиск по сайту: