АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 1 страница. (сш,К: власть в стране перешла к контрреволюции, непротивление соглашателей убивает надежду на мирное течение революции

Читайте также:
  1. IX. Карашар — Джунгария 1 страница
  2. IX. Карашар — Джунгария 2 страница
  3. IX. Карашар — Джунгария 3 страница
  4. IX. Карашар — Джунгария 4 страница
  5. IX. Карашар — Джунгария 5 страница
  6. IX. Карашар — Джунгария 6 страница
  7. IX. Карашар — Джунгария 7 страница
  8. IX. Карашар — Джунгария 8 страница
  9. IX. Карашар — Джунгария 9 страница
  10. Августа 1981 года 1 страница
  11. Августа 1981 года 2 страница
  12. Августа 1981 года 3 страница

ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ1

(ЧЕТЫРЕ ТЕЗИСА)

(сш,К: власть в стране перешла к контрреволюции, непротивление соглашателей убивает надежду на мирное течение революции, курс на вооруженное восстание)

1. Контрреволюция организовалась, укрепилась и фактически взяла власть в госу­дарстве в свои руки2.

Полная организация и укрепление контрреволюции состоит в превосходно обдуман­ном, проведенном уже в жизнь соединении трех главных сил контрреволюции: (1) пар-тия кадетов, т. е. настоящий вождь организованной буржуазии, уйдя из министерства, поставила ему ультиматум, расчистив поле для свержения этого министерства контрре­волюцией; (2) генеральный штаб и командные верхи армии с сознательной или полу­сознательной помощью Керенского, коего даже виднейшие эсеры4 называли теперь Ка-веньяком, захватил в руки фактическую государственную власть, перейдя к расстрелу революционных частей войска на фронте, к разоружению революционных войск и ра­бочих в Питере и в Москве, к подавлению и усмирению в Нижнем, к арестам больше­виков и закрытию их газет не только без суда, но и без постановления правительства. Фактически основная государственная власть в России теперь есть военная диктатура; этот факт затемнен еще рядом революционных на словах, но бессильных на деле учре­ждений. Но это несомненный факт и настолько коренной, что без понимания его ниче­го понять в политическом положении нельзя. (3) Черносотенно-монархистская и бур­жуазная пресса, перейдя уже от бешеной травли большевиков к травле Советов, «под­жигателя» Чернова и т. д., яснее ясного показала, что настоящая суть политики военной


В. И. ЛЕНИН

диктатуры, царящей ныне и поддерживаемой кадетами и монархистами, состоит в под­готовке разгона Советов. Многие вожди эсеров и меньшевиков, т. е. теперешнего большинства Советов, уже признали и высказали это в эти последние дни, но, как ис­тые мелкие буржуа, они отделываются от этой грозной действительности пустейшим звонким фразерством.

2. Вожди Советов и партий социалистов-революционеров и меньшевиков, с Церете­
ли и Черновым во главе, окончательно предали дело революции, отдав его в руки
контрреволюционерам и превратив себя и свои партии и Советы в фиговый листок
контрреволюции.

Этот факт доказан тем, что социалисты-революционеры и меньшевики выдали большевиков и молча утвердили разгром их газет, не посмев даже прямо и открыто ска­зать народу о том, что они это делают, и почему они это делают. Узаконив разоружения рабочих и революционных полков, они отняли у себя всякую реальную власть. Они стали пустейшими говорунами, помогающими реакции «занять» внимание народа, пока она докончит свои последние приготовления к разгону Советов. Не сознавши этого полного и окончательного банкротства партий социалистов-революционеров и мень­шевиков и теперешнего большинства Советов, не сознав полнейшей фиктивности их «директории» и прочих маскарадов, нельзя ровно ничего понять во всем теперешнем политическом положении.

3. Всякие надежды на мирное развитие русской революции исчезли окончательно.
Объективное положение: либо победа военной диктатуры до конца, либо победа воо­
руженного восстания рабочих, возможная лишь при совпадении его с глубоким массо­
вым подъемом против правительства и против буржуазии на почве экономической раз­
рухи и затягивания войны.

Лозунг перехода всей власти к Советам был лозунгом мирного развития революции, возможного в апреле, мае, июне, до 5—9 июля, т. е. до перехода фактической власти в руки военной диктатуры. Теперь этот лозунг уже неверен, ибо не считается с этим со­стоявшимся переходом и с полной изменой эсеров и меньшевиков


Первая страница рукописи В. И. Ленина «Политическое положение»

10 (23) июля 1917 г.

Уменьшено


ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

революции на деле. Не авантюры, не бунты, не сопротивления по частям, не безнадеж­ные попытки по частям противостать реакции могут помочь делу, а только ясное соз­нание положения, выдержка и стойкость рабочего авангарда, подготовка сил к воору­женному восстанию, условия победы коего теперь страшно трудны, но возможны все же при совпадении отмеченных в тексте тезиса фактов и течений. Никаких конститу­ционных и республиканских иллюзий, никаких иллюзий мирного пути больше, ника­ких разрозненных действий, не поддаваться теп ер ъ провокации черных сотен и каза­ков, а собрать силы, переорганизовать их и стойко готовить к вооруженному восста­нию, если ход кризиса позволит применить его в действительно массовом, общенарод­ном размере. Переход земли к крестьянам невозможен теперь без вооруженного вос­стания, ибо контрреволюция, взяв власть, вполне объединилась с помещиками, как классом.

Цель вооруженного восстания может быть лишь переход власти в руки пролетариа­та, поддержанного беднейшим крестьянством, для осуществления программы нашей партии.

4. Партия рабочего класса, не бросая легальности, но и ни на минуту не преувеличи­вая ее, должна соединит ъ легальную работу с нелегальной, как в 1912—1914 годах.

Ни единого часа легальной работы не бросать. Но ни на йоту и конституционным и «мирным» иллюзиям не верить. Тотчас всюду и во всем основать нелегальные органи­зации или ячейки для издания листков и пр. Переорганизоваться тотчас, выдержанно, стойко, по всей линии.

Действовать так, как в 1912—1914 гг., когда мы умели говорить о свержении цариз­ма революцией и вооруженным восстанием, не теряя легальной базы ни в Государст­венной думе, ни в страховых кассах, ни в профессиональных союзах и т. д.

Написано 10 (23) июля 1917 г.

Напечатано 2 августа (20 июля) 1917 г.

в газете «Пролетарское Дело» № б Печатается по рукописи

Подпись: W


ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ «НОВОЙ ЖИЗНИ»5

Позвольте, товарищи, обратиться к вашему гостеприимству вследствие вынужден­ной приостановки газеты нашей партии6. Газеты известного рода повели бешеную травлю против нас, обвиняя в шпионстве или в сношениях с вражеским правительст­вом.

С каким неслыханным... легкомыслием (это — неподходящее, слишком слабое сло­во) ведется эта травля, показывают следующие простые факты. «Живое Слово» снача­ла напечатало, что Ленин — шпион, а потом, под видом не меняющей дело «поправки», заявило, что в шпионстве он не обвиняется! Сначала выдвигают показания Ермоленки, потом вынуждены признать, что прямо неловко и стыдно в подобных показаниях по­добного человека видеть довод.

Приплетают имя Парвуса, но умалчивают о том, что никто с такой беспощадной рез-

о

костью не осудил Парвуса еще в 1915 году, как женевский «Социал-Демократ», кото­рый мы редактировали и который в статье «У последней черты» заклеймил Парвуса как «ренегата», «лижущего сапог Гинденбурга», и т. п. Всякий грамотный человек знает или легко может узнать, что ни о каких абсолютно политических или иных отношениях наших к Парвусу не может быть и речи.

Припутывают имя какой-то Суменсон, с которой мы не только никогда дел не име­ли, но которой никогда и в глаза не видели. Впутывают коммерческие дела Ганецкого и Козловского, не приводя ни одного факта, в чем же именно, где, когда, как, коммерция была

* См. Сочинения, 5 изд., том 27, стр. 82—83. Ред.


ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ «НОВОЙ ЖИЗНИ»

прикрытием шпионства. А мы не только никогда ни прямого, ни косвенного участия в коммерческих делах не принимали, но и вообще ни копейки денег ни от одного из на­званных товарищей ни на себя лично, ни на партию не получали.

Доходят до того, что ставят нам в вину перепечатку телеграмм «Правды» — с иска­жениями — немецкими газетами, «забывая» упомянуть, что «Правда» выпускает за границей бюллетень по-немецки и по-французски9 и что перепечатка из этого бюллете­ня вполне свободна!

И все это — при участии или даже по инициативе Алексинского, недопущенного в Совет, признанного, иначе говоря, заведомым клеветником!! Неужели можно не по­нять, что такой путь против нас есть юридическое убийство из-за угла? Обсуждение Центральным Исполнительным Комитетом вопроса об условиях привлечения к суду членов Центрального Исполнительного Комитета вообще вносит, несомненно, элемент упорядочения10. Захотят ли партии социалистов-революционеров и меньшевиков уча­ствовать в покушении на юридическое убийство? в предании суду даже без указания на то, в шпионстве или в мятеже мы обвиняемся? — вообще в предании суду без всякой юридически точной квалификации преступления? в явно тенденциозном процессе, мо­гущем помешать кандидатуре в Учредительное собрание лиц, заведомо намечаемых их партиями в кандидаты? Захотят ли эти партии канун созыва Учредительного собрания в России сделать началом дрейфусиады11 на русской почве?

Недалекое будущее даст ответ на эти вопросы. Открытая постановка их представля­ется нам долгом свободной печати.

О буржуазной прессе мы не говорим. Разумеется, Милюков столько же верит в наше шпионство или в получение нами немецких денег, сколько Марков и Замысловский ве­рили в то, что евреи пьют детскую кровь.

Но Милюков и К знают, что делают.

Н. Ленин

«Новая Жизнь» № 71, Печатается по тексту

11 (24) июля 1917 г. газеты «Новая Жизнь»

(сш- таки напечатали!)


ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ «ПРОЛЕТАРСКОГО ДЕЛА»12

Товарищи!

Мы переменили свое намерение подчиниться указу Временного правительства о на­шем аресте — по следующим мотивам.

Из письма бывшего министра юстиции Переверзева, напечатанного в воскресенье в газете «Новое Время», стало совершенно ясно, что «дело» о «шпионстве» Ленина и других подстроено совершенно обдуманно партией контрреволюции.

Переверзев вполне открыто признает, что он пустил в ход непроверенные обвине­ния, дабы поднять ярость (дословное выражение) солдат против нашей партии. Это признает вчерашний министр юстиции, человек, вчера еще называвший себя социали­стом! Переверзев ушел. Но остановится ли новый министр юстиции перед приемами Переверзева-Алексинского, никто сказать не возьмется.

Контрреволюционная буржуазия пытается создать новое дело Дрейфуса. Она столь­ко же верит в наше «шпионство», сколько вожди русской реакции, создавшие дело Бейлиса, верили в то, что евреи пьют детскую кровь. Никаких гарантий правосудия в России в данный момент нет.

Центральный Исполнительный Комитет, считающий себя полномочным органом русской демократии, назначил было комиссию по делу о шпионстве, но под давле-


ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ «ПРОЛЕТАРСКОГО ДЕЛА»

нием контрреволюционных сил эту комиссию распустил. Приказ о нашем аресте он не захотел ни прямо подтвердить, ни отменить. Он умыл руки, фактически выдав нас контрреволюции.

Обвинение нас в «заговоре» и в «моральном» «подстрекательстве» к мятежу носит уже вполне определенный характер. Никакой юридически точной квалификации наше­го мнимого преступления не дает ни Временное правительство, ни Совет, которые оба прекрасно знают, что говорить о «заговоре» в таком движении, как 3—5 июля, просто бессмысленно. Вожди меньшевиков и эсеров просто-напросто пытаются умилостивить напирающую уже и против них контрреволюцию, выдав ей по ее указанию ряд членов нашей партии. Ни о какой легальной почве, ни даже о таких конституционных гаранти­ях, которые существуют в буржуазных упорядоченных странах, в России сейчас не мо­жет быть и речи. Отдать себя сейчас в руки властей, значило бы отдать себя в руки Ми­люковых, Алексинских, Переверзевых, в руки разъяренных контрреволюционеров, для которых все обвинения против нас являются простым эпизодом в гражданской войне.

После происшедшего в дни 6—8 июля ни один русский революционер не может пи­тать более конституционных иллюзий. Происходит решающая схватка между револю­цией и контрреволюцией. Мы будем по-прежнему бороться на стороне первой.

Мы будем по мере наших сил по-прежнему помогать революционной борьбе проле­тариата. Учредительное собрание, если оно соберется и будет созвано не буржуазией, одно только будет правомочно сказать свое слово по поводу приказа Временного пра­вительства о нашем аресте.

Н. Ленин

«Пролетарское Дело» № 2, Печатается по тексту газеты

28 (15) июля 1917 г. «Пролетарское Дело»


К ЛОЗУНГАМ

Слишком часто бывало, что, когда история делает крутой поворот, даже передовые партии более или менее долгое время не могут освоиться с новым положением, повто­ряют лозунги, бывшие правильными вчера, но потерявшие всякий смысл сегодня, по­терявшие смысл «внезапно» настолько же, насколько «внезапен» был крутой поворот истории.

Нечто подобное может повториться, по-видимому, с лозунгом перехода всей госу­дарственной власти к Советам. Этот лозунг был верен в течение миновавшего беспово­ротно периода нашей революции, скажем, с 27 февраля по 4-е июля. Этот лозунг явно перестал быть верным теперь. Не поняв этого, нельзя ничего понять в насущных вопро­сах современности. Каждый отдельный лозунг должен быть выведен из всей совокуп­ности особенностей определенного политического положения. А политическое поло­жение в России теперь, после 4 июля, коренным образом отличается от положения 27 февраля — 4 июля.

Тогда, в этот миновавший период революции, господствовало в государстве так на­зываемое «двоевластие», и материально и формально выражавшее неопределенно-переходное состояние государственной власти. Не забудем, что вопрос о власти есть коренной вопрос всякой революции.

Тогда власть находилась в колеблющемся состоянии. Ее делили, по добровольному соглашению между


К ЛОЗУНГАМ__________________________________ П

собой, Временное правительство и Советы. Советы представляли из себя делегации от массы свободных, т. е. никакому насилию извне не подвергающихся, и вооруженных рабочих и солдат. Оружие в руках народа, отсутствие насилия извне над народом — вот в чем была суть дела. Вот что открывало и обеспечивало мирный путь развития вперед всей революции. Лозунг: «переход всей власти к Советам» был лозунгом бли­жайшего шага, непосредственно осуществимого шага на этом мирном пути развития. Это был лозунг мирного развития революции, которое было с 27 февраля по 4 июля возможно и, конечно, наиболее желательно, и которое теперь безусловно невозможно.

По всей видимости, не все сторонники лозунга: «переход всей власти к Советам» достаточно вдумались в то, что это был лозунг мирного развития революции вперед. Мирного не только в том смысле, что никто, ни один класс, ни одна серьезная сила не могли бы тогда (с 27 февраля по 4 июля) воспротивиться и помешать переходу власти к Советам. Это еще не все. Мирное развитие было бы тогда возможно, даже также в том отношении, что борьба классов и партий внутри Советов могла бы тогда, при условии своевременного перехода к ним всей полноты государственной власти, уживаться наи­более мирно и наиболее безболезненно.

На эту последнюю сторону дела тоже недостаточно еще обращено внимание. Сове­ты, по своему классовому составу, были органами движения рабочих и крестьян, гото­вой формой их диктатуры. Будь у них полнота власти, главный недостаток мелкобур­жуазных слоев, главный грех их, доверчивость к капиталистам, изжился бы на практи­ке, критиковался бы опытом их собственных мероприятий. Смена классов и партий, имеющих власть, могла бы внутри Советов, на почве их единовластия и всевластия, ид­ти мирно; связь всех советских партий с массами могла бы оставаться прочной и неос­лабленной. Нельзя ни на минуту упускать из виду, что только эта теснейшая и свобод­но растущая вширь и вглубь связь советских партий с массами могла бы помочь мирно изжить иллюзии мелкобуржуазного


12___________________________ В. И. ЛЕНИН

соглашательства с буржуазией. Переход власти к Советам не изменил бы сам по себе и не мог бы изменить соотношения классов; он ничего не изменил бы в мелкобуржуазно­сти крестьянства. Но он своевременно сделал бы крупный шаг к отрыву крестьян от буржуазии, к сближению, а затем и к соединению их с рабочими.

Так могло бы быть, если бы власть своевременно перешла к Советам. Так было бы всего легче, всего выгоднее для народа. Такой путь был бы самый безболезненный, и потому за него надо было всего энергичнее бороться. Но теперь эта борьба, борьба за своевременный переход власти к Советам, окончилась. Мирный путь развития сделан невозможным. Начался немирный, наиболее болезненный путь.

Перелом 4 июля именно в том и состоит, что после него объективное положение круто изменилось. Колеблющееся состояние власти прекратилось, власть перешла в решающем месте в руки контрреволюции. Развитие партий на почве соглашательства мелкобуржуазных партий эсеров и меньшевиков с контрреволюционными кадетами привело к тому, что обе эти мелкобуржуазные партии оказались фактическими участ­никами и пособниками контрреволюционного палачества. Несознательная доверчи­вость мелких буржуа к капиталистам довела первых, ходом развития партийной борь­бы, до сознательной поддержки ими контрреволюционеров. Цикл развития партийных отношений закончился. 27 февраля все классы оказались вместе против монархии. По­сле 4 июля контрреволюционная буржуазия, об руку с монархистами и черной сотней, присоединила к себе мелкобуржуазных эсеров и меньшевиков, частью запугав их, и от­дала фактическую государственную власть в руки Кавеньяков, в руки военной шайки, расстреливающей неповинующихся на фронте, разгромляющих большевиков в Питере.

Лозунг перехода власти к Советам звучал бы теперь как донкихотство или как на­смешка. Этот лозунг, объективно, был бы обманом народа, внушением ему иллюзии, будто Советам и теперь достаточно пожелать

(сш- если реньше в руках Советов была власть, то теперь они ее добровольно отдали кадетам.

Проявилось это в допущении ряда указов с их стороны, приведших к качественно новому состоянию массового сознания силовиков в частности, вообще народа в целом (допущение начала кампании клеветы обвинений в немецком шпионаже, после которого остановиться уже не было возможно) – что привело к разоружению революционных рабочих и солдат)


К ЛОЗУНГАМ__________________________________ 13

взять власть или постановить это для получения власти, будто в Совете находятся еще партии, не запятнавшие себя пособничеством палачам, будто можно бывшее сделать небывшим.

Глубочайшей ошибкой было бы думать, что революционный пролетариат способен, так сказать, из «мести» эсерам и меньшевикам за их поддержку разгрома большевиков, расстрелов на фронте и разоружение рабочих, «отказаться» поддерживать их против контрреволюции. Такая постановка вопроса была бы, во-первых, перенесением мещан­ских понятий о морали на пролетариат (ибо для пользы дела пролетариат поддержит всегда не только колеблющуюся мелкую буржуазию, но и крупную буржуазию); она была бы, во-вторых, — и это главное — мещанской попыткой затемнить посредством «морализирования» политическую суть дела.

Эта суть дела состоит в том, что власть нельзя уже сейчас мирно взять. Ее можно получить, только победив в решительной борьбе действительных обладателей власти в данный момент, именно военную шайку, Кавеньяков, опирающихся на привезенные в Питер реакционные войска, на кадетов и на монархистов.

Суть дела в том, что победить этих новых обладателей государственной власти мо­гут только революционные массы народа, условием движения которых является не только то, чтобы они были руководимы пролетариатом, но и то, чтобы они отвернулись от предавших дело революции партий эсеров и меньшевиков.

Кто вносит в политику мещанскую мораль, тот рассуждает так: допустим, что эсеры и меньшевики сделали «ошибку», поддержав Кавеньяков, разоружающих пролетариат и революционные полки; но надо дать возможность им «поправить» ошибку, «не за­труднять» им исправление «ошибки»; облегчить колебание мелкой буржуазии в сторо­ну рабочих. Подобное рассуждение было бы детской наивностью или просто глупо­стью, если не новым обманом рабочих. Ибо колебание мелкобуржуазных масс в сторо­ну рабочих состояло бы


14___________________________ В. И. ЛЕНИН

только в том, и именно в том, что эти массы отвернулись бы от эсеров и меньшевиков. Исправление «ошибки» партиями эсеров и меньшевиков могло бы теперь состоять только в том, чтобы эти партии объявили Церетели и Чернова, Дана и Ракитникова по­собниками палачей. Мы вполне и безусловно за такое «исправление ошибки»...

Коренной вопрос о революции есть вопрос о власти, сказали мы. Надо добавить: именно революции показывают нам на каждом шагу затемнение вопроса о том, где на­стоящая власть, показывают нам расхождение между формальной и реальной властью. Именно в этом и состоит одна из главных особенностей всякого революционного пе­риода. В марте и апреле 1917 года неизвестно было, находится ли реальная власть в ру­ках правительства или в руках Совета.

Теперь же особенно важно, чтобы сознательные рабочие посмотрели трезво на ко­ренной вопрос революции: в чьих руках в данный момент государственная власть. По­думайте, каковы материальные ее проявления, не принимайте фразы за дела, и вы не затруднитесь ответом.

Государство есть прежде всего отряды вооруженных людей с материальными при­весками вроде тюрем — писал Фридрих Энгельс15. Теперь это — юнкера, реакционные казаки, специально свезенные в Питер; это те, кто держит в тюрьме Каменева и других; кто закрыл газету «Правда»; кто разоружил рабочих и определенную часть солдат; кто расстреливает столь же определенную часть солдат; кто расстреливает столь же опре­деленную часть войска в армии. Вот эти палачи, это — реальная власть. Церетели и Черновы — министры без власти, министры-куклы, вожди партий, поддерживающих палачество. Это — факт. И этот факт не меняется от того, что ни Церетели, ни Чернов лично, наверное, «не одобряют» палачество, что их газеты робко отговариваются от него: такое видоизменение политического наряда не меняет сути дела.

Закрытие органа 150 000 петроградских избирателей, убийство юнкерами рабочего Воинова (6 июля) за


К ЛОЗУНГАМ__________________________________ 15

вынос из типографии «Листка Правды» — разве это не палачество? разве это не дело Кавеньяков? Ни правительство, ни Советы «не виноваты» в этом, — скажут нам.

Тем хуже для правительства и для Советов, — ответим мы, — ибо тогда, значит, они — ноли; они марионетки, реальная власть не у них.

Народ должен прежде всего и больше всего знать правду — знать, в чьих же руках на деле государственная власть. Надо говорить народу всю правду: власть в руках во­енной клики Кавеньяков (Керенского, некиих генералов, офицеров и т. д.), коих под­держивает буржуазия, как класс, с партией к.-д. во главе ее, и со всеми монархистами, действующими через все черносотенные газеты, чрез «Новое Время», «Живое Слово» и пр. и пр.

Эту власть надо свергнуть. Без этого все фразы о борьбе с контрреволюцией пустые фразы, «самообман и обман народа».

Эту власть поддерживают сейчас и министры Церетели и Черновы и их партии: надо разъяснять народу их палаческую роль и неизбежность такого «финала» этих партий после их «ошибок» 21 апреля, 5 мая, 9 июня, 4 июля, после их одобрения политики наступления, — политики, на девять десятых предрешившей победу Кавеньяков в ию­ле.

Всю агитацию в народе надо перестроить так, чтобы она учитывала конкретный опыт именно теперешней революции и в особенности июльских дней, т. е., чтобы она ясно указывала настоящего врага народа, военную клику, кадетов и черносотенцев, и чтобы она определенно разоблачала те мелкобуржуазные партии, партии эсеров и меньшевиков, которые сыграли и играют роль пособников палачества.

Всю агитацию в народе надо перестроить так, чтобы выяснить полнейшую безна­дежность получения земли крестьянами, пока не свергнута власть военной клики, пока не разоблачены и не лишены народного доверия партии эсеров и меньшевиков. Это был бы очень долгий и очень трудный процесс при «нормальных» условиях


16___________________________ В. И. ЛЕНИН

капиталистического развития, но и война и экономическая разруха ускорят дело в гро­мадных размерах. Это — такие «ускорители», которые месяц и даже неделю могут приравнять году.

Вероятно, против сказанного выше выдвинуты были бы два возражения: первое, что говорить сейчас о решительной борьбе значит поощрять разрозненные выступления, которые помогли бы именно контрреволюции; второе, что ее свержение означает пере­ход власти все же в руки Советов.

В ответ на первое возражение мы скажем: рабочие России уже достаточно созна­тельны, чтобы не поддаваться на провокацию в заведомо невыгодный для них момент. Что теперь выступать и сопротивляться им значило бы помочь контрреволюции, это бесспорно. Что решительная борьба возможна лишь при новом подъеме революции в самых глубоких массах, это тоже бесспорно. Но не достаточно говорить о подъеме ре­волюции, о приливе ее, о помощи западных рабочих и т. д. вообще, надо сделать опре­деленный вывод из нашего прошлого, надо учесть именно наши уроки. А этот учет даст именно лозунг решительной борьбы против захватившей власть контрреволюции.

Второе возражение тоже сводится к подмену конкретных истин чересчур общими рассуждениями. Свержение буржуазной контрреволюции не может дать ничто, никакая сила, кроме революционного пролетариата. Именно революционный пролетариат, по­сле опыта июля 1917 года, и должен самостоятельно взять в свои руки государствен­ную власть — вне этого победы революции быть не может. Власть у пролетариата, поддержка его беднейшим крестьянством или полупролетариями, — вот единственный выход, и мы ответили уже, какие именно обстоятельства могут чрезвычайно ускорить его.

Советы могут и должны будут появиться в этой новой революции, но не теперешние Советы, не органы соглашательства с буржуазией, а органы революционной борьбы с ней. Что мы и тогда будем за построение всего государства по типу Советов, это так. Это не вопрос


К ЛОЗУНГАМ



о Советах вообще, а вопрос о борьбе с данной контрреволюцией и с предательством данных Советов.

Подменять конкретное абстрактным один из самых главных грехов, самых опасных грехов в революции. Данные Советы провалились, потерпели полный крах из-за гос­подства в них партий эсеров и меньшевиков. В данную минуту эти Советы похожи на баранов, которые приведены на бойню, поставлены под топор и жалобно мычат. Сове­ты теперь бессильны и беспомощны перед победившей и побеждающей контрреволю­цией. Лозунг передачи власти Советам может быть понят, как «простой» призыв к пе­реходу власти именно к данным Советам, а говорить это, призывать к этому значило бы теперь обманывать народ. Нет ничего опаснее обмана.

Цикл развития классовой и партийной борьбы в России с 27 февраля по 4 июля за­кончился. Начинается новый цикл, в который входят не старые классы, не старые пар­тии, не старые Советы, а обновленные огнем борьбы, закаленные, обученные, пересоз­данные ходом борьбы. Надо смотреть не назад, а вперед. Надо оперировать не со ста­рыми, а с новыми, послеиюльскими, классовыми и партийными категориями. Надо ис­ходить, при начале нового цикла, из победившей буржуазной контрреволюции, побе­дившей благодаря соглашательству с ней эсеров и меньшевиков и могущей быть побе­жденной только революционным пролетариатом. В этом новом цикле, конечно, будут еще многоразличные этапы и до окончательной победы контрреволюции и до оконча­тельного поражения (без борьбы) эсеров и меньшевиков и до нового подъема новой ре­волюции. Об этом, однако, говорить можно будет лишь позже, когда наметятся эти этапы в отдельности...


Написано в середине июля 1917 г.

Напечатано в 1917 г.

отдельной брошюрой, изданной

Кронштадтским комитетом

РСДРП(б)


Печатается по тексту брошюры


БЛАГОДАРНОСТЬ КНЯЗЮ Г. Е. ЛЬВОВУ

Бывший глава Временного правительства князь Г. Е. Львов в прощальной беседе с представителями комитета журналистов при Временном правительстве сделал ценные признания, обеспечивающие ему благодарность рабочих.

«Особенно укрепляют мой оптимизм, — сказал Львов, — события последних дней внутри страны. Наш «глубокий прорыв» на фронте Ленина имеет, по моему убеждению, несравненно большее значение для России, чем прорыв немцев на нашем юго-западном фронте».

Как же рабочим не быть благодарным князю за эту трезвость в оценке классовой борьбы? Рабочие не только будут благодарны, они будут учиться у Львова.

С каким безудержным краснобайством и безмерным лицемерием ораторствовали все буржуа и помещики, а равно плетущиеся за ними эсеры и меньшевики, против «граж­данской войны»! Посмотрите на ценное признание князя Львова и вы увидите, что он спокойнейшим образом оценивает внутреннее положение России именно с точки зре­ния гражданской войны. Буржуазия, стоя во главе контрреволюции, глубоко прорвала фронт революционных рабочих, — вот к чему сводится ничтожная правда признаний князя. Два врага, два неприятельских стана, один прорвал фронт другого — вот к чему сводит князь Львов внутреннее положение России. Поблагодарим же от души князя Львова за откровенность! Ведь он в тысячу раз более прав, чем


БЛАГОДАРНОСТЬ КНЯЗЮ Г. Е. ЛЬВОВУ______________________ 19

сентиментальные мещане из эсеров и меньшевиков, которые думают, что классовая борьба между буржуазией и пролетариатом, неизбежно обостряющаяся до крайности во время революции, способна исчезнуть от их проклятий и заклинаний!


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.014 сек.)