Часть I – Подмирье (третий месяц 378 года по календарю Мира людей) 4 страница

Не понимаю, совсем не понимаю. Надо убраться отсюда как можно скорее и выяснить, что происходит… Однако в ушах у меня продолжал звучать тот же шепот, какой я услышал, когда засыпал.

Я проснулся в этом мире, обладая сознанием Кирито – Кадзуто Киригаи. Может, это вызвано каким-то несчастным случаем, может, чьим-то намерением; не для того ли я здесь, чтобы выполнить некую миссию? Я не какой-то там философ, но не могу отрицать, что у любого живого существа есть свое предназначение. Если так, то почему же столько людей потеряли жизни в SAO…

Чтобы отвлечься от этих мыслей, я зачерпнул еще воды и плеснул в лицо. Сейчас у меня есть два варианта действий. Во-первых, я могу попытаться разузнать, есть ли тут где-то сотрудники RATH, которые знают, как отсюда выбраться; во-вторых, я могу попробовать добраться до столицы, чтобы узнать, зачем я в этом мире.

Первое, на мой взгляд, вряд ли будет сложно. Не знаю, какой здесь уровень ускорения, но, если сотрудник RATH притворяется жителем деревни, вряд ли он живет здесь без перерыва годами, тем более десятилетиями. Иными словами: если кто-то из местных жителей время от времени покидает деревню по делам или для отдыха, скорее всего, это и есть наблюдатель.

А вот второе… честно говоря, не вижу, как это можно было бы сделать. Юджио сказал вчера, что на лошади отсюда до столицы добираться неделю, а если идти кратчайшим путем на своих двоих, то втрое дольше. Разумеется, хорошо бы обзавестись лошадью, но сделать это здесь нереально; кроме того, для путешествия у меня нет ни денег, ни нужных вещей. Вдобавок мне не хватает знаний об этом мире; мне нужен проводник. Юджио – по-моему, лучший выбор, однако у него «Священный Долг», на который ему всей жизни не хватит.

Можно, конечно, нарушить этот самый Индекс Запретов, чтобы меня тоже арестовал тот рыцарь; это ускорит мое попадание в столицу. Но, скорее всего, меня тут же отправят прямиком в тюрьму, а потом на каторгу, и я буду несколько лет таскать камни или еще что-нибудь такое. Это потребует изрядной выносливости. И, между прочим, меня ведь могут и к смерти приговорить.

Пожалуй, стоит спросить у Юджио, есть ли в Священных искусствах воскрешающие заклинания… Не успел я додумать, как из задней двери церкви высунулась голова Сельки и, увидев меня, крикнула:

– Кирито, сколько ты еще собираешься мыться? Молитва начинается!

– Ааа, ээ… прости, уже иду.

Я поспешно махнул рукой, потом накрыл колодец крышкой, поставил бадью на место и быстренько вернулся в здание.

После торжественной молитвы и шумного завтрака дети отправились убираться и стирать одежду, а Селька с Сестрой Азарией пошли в библиотеку заниматься Священными искусствами. Я, будучи здесь по сути нахлебником, почувствовал себя малость виноватым. С этим чувством я вышел из ворот церкви на главную площадь и стал ждать Юджио.

Несколько минут спустя знакомая русоволосая фигура появилась в той стороне, где уже начало тускнеть рассветное сияние. И тут же с колокольни возле церкви донеслась простая, но симпатичная мелодия.

– Ааа… понятно.

Услышав первые слова, которые я произнес при встрече, Юджио удивленно уставился на меня.

– Доброе утро, Кирито. Под «понятно» ты что имел в виду?

– Доброе утро, Юджио. Ну, в общем, просто… я выяснил, что мелодия на колокольне каждый час другая. Стало быть, так здесь определяют время.

– Ну да, а как еще. Гимн восхваления Света Солуса состоит из двенадцати частей, и каждый час играется одна из них. К сожалению, до Кедра Гигаса звук не доходит, так что мне приходится следить за временем только по высоте Солуса.

– Ясно… стало быть, хронометров в этом мире нет, – неосторожно брякнул я, и Юджио тотчас склонил голову чуть набок.

– Хронометры?.. Это что?

Плохо. Неужели здесь даже слова такого нет? Мысленно содрогнувшись, я попытался объяснить:

– Эээ, хронометр – это… такая круглая штука с цифрами и стрелками, которые крутятся и показывают время…

К моему удивлению, Юджио улыбнулся и кивнул.

– Аа… это. Я видел такую штуку в книжке, когда был маленьким. Когда-то давно посреди столицы вроде как была башня, которая называлась «Божественный инструмент воплощенного времени»; но люди часто засматривались на этот Божественный инструмент и забывали работать; тогда бог рассердился и ударил в инструмент молнией. И с тех пор люди узнают время только по мелодиям с колоколен.

– Хе, хех… я всегда думаю о времени в конце уроков…

Я снова ляпнул не подумавши, но, к счастью, на этот раз все прошло нормально.

– А-ха-ха. Да, есть такое. Когда я учился в церкви, всегда ждал полуденного колокола.

Посмеявшись, Юджио отвел глаза. Я проследил за его взглядом – он упирался в колокольню. В круглом окошке виднелись сияющие колокола самых разных размеров. Однако, хотя колокола звонили только что, возле них никого не было.

– Интересно, эти колокола… как именно они звонят, без людей-то?

– …Да ладно, Кирито, об этом-то как можно забыть? – в голосе Юджио звучало изумление пополам с восторгом. Он кашлянул и продолжил:

– Чтобы в них звонить, люди не нужны. Это единственный Божественный инструмент в деревне. Он каждый день играет гимн восхваления, ни на секундочку не опаздывает. Ну, разумеется, это не только в Рулиде. В Заккарии, во всех других деревнях и городах он тоже есть… аа, только на самом деле это не единственный Божественный инструмент…

Всегда энергичный Юджио внезапно сник, чего с ним обычно не случалось, а потом вовсе замолчал. Я нахмурился; однако Юджио, явно не желая больше возвращаться к этой теме, легонько хлопнул в ладоши и сказал:

– Ладно, а теперь у меня дела. Какие у тебя планы на сегодня, Кирито?

– Ну…

Я начал думать. Больше всего, конечно, мне хотелось прошвырнуться по деревне, но, если я буду гулять один, могу влипнуть в неприятности. Можно попробовать выяснить у Юджио, есть ли в деревне люди, которые время от времени ее покидают; а еще я могу попытаться соблазнить его отправиться со мной в столицу. Но тогда надо сперва побольше разузнать о Священном Долге Юджио.

– …Если можно, я хотел бы и сегодня помочь тебе с работой, Юджио.

Все обдумав, я произнес эти слова; Юджио просиял и кивнул.

– Конечно, я с радостью возьму тебя с собой. Я так и думал, что ты это скажешь, Кирито. Смотри, я и денег взял на паны для двоих.

Он достал из кармана штанов две бронзовых монетки и позвякал ими.

– Эээ, это, мне совестно так тебя нагружать.

Видя, как я качаю головой и машу руками, Юджио пожал плечами и улыбнулся.

– Можешь не волноваться. Я зарабатываю деньги работой на благо деревни, а тратить их мне особо не на что, так что они только копятся.

О, это хорошо, это просто здорово. Раз так, у меня есть деньги на путешествие до столицы. Такие бесполезные мысли сразу запрыгали у меня в голове. Ну да, осталась самая малость – чтобы Юджио покончил со своим Священным Долгом и срубил то гигантское дерево.

Я строил коварные планы, одновременно с этим виновато глядя на Юджио. Тот, продолжая улыбаться, сказал «пошли» и зашагал на юг. Я двинулся за ним; потом, повернув голову, вновь поглядел на колокольню, играющую мелодии каждый час.

Потрясающий мир, правда. Несмотря на то, что сельская жизнь воссоздана с такой реалистичностью, полностью стряхнуть дух VRMMO не удалось. В главных городах всех уровней парящей крепости Айнкрада тоже были колокольни, звонящие каждый час.

Священные искусства – и Церковь Аксиомы; скорее всего, это фальшивые имена, под которыми прячутся заклинания и система управления миром. Тогда что такое «Темная Территория», лежащая за пределами мира? Какая-то контрсистема…

Пока я размышлял, идущий рядом со мной Юджио остановился возле лавки – судя по всему, булочной – и, поздоровавшись с пожилой хозяйкой в переднике, купил четыре каравая. Я заглянул внутрь; мужчина, одетый так же, как хозяйка, месил тесто. Сквозь большое окно на улицу тянуло хлебным ароматом.

Через час (может, даже через полчаса) здесь можно будет купить свежевыпеченный хлеб; но негибкость в этом отношении является, должно быть, частью Священного Долга. Работа Юджио подразумевает, что нужно добраться до леса и начать махать топором в определенное время, и это время не так-то просто изменить. Я смогу взять его с собой в столицу лишь после того, как он выполнит свой Священный Долг, – это серьезное препятствие на пути к осуществлению моего плана.

Но в любой системе есть дыры. Например – я, человек неопределенного происхождения, вообще непонятно кто, могу помогать Юджио в работе.

Миновав южные ворота, мы ступили на тропу, идущую через зеленые поля к лесу. Уже отсюда я отчетливо видел устремленный к небесам Кедр Гигас.

Мы с Юджио по очереди орудовали «Топором из кости дракона»; мы и глазом моргнуть не успели, как солнце под названием Солус поднялось высоко.

Махнув тяжелыми, словно налившимися свинцом руками, я нанес по дереву-великану пятисотый удар. БАММ! От ствола во все стороны полетели и тут же исчезли мелкие щепочки, показывая, что гигантская прочность дерева еще чуть-чуть понизилась.

– Уааа, все, я кончился. Не могу больше.

С этим возгласом я выронил топор и сам повалился на моховую подстилку, будто у меня короткое замыкание произошло в энергосистеме. Взял протянутую Юджио флягу и жадно глотнул сладковатой жидкости, называемой «Водой Сирала» – понятия не имею, из какого языка взято это название.

Юджио улыбнулся своей обычной беззаботной улыбкой, глядя на лежащего без сил меня, и учительским тоном произнес:

– Но ты правда способный, Кирито. Я точно говорю. Ты всего за два дня ухватил основы.

– …Но до тебя мне все равно далеко, Юджио…

Я вздохнул и сел, опершись спиной о Кедр Гигас.

Промахав топором целое утро, я примерно понял, каковы мои характеристики в этом мире.

Я и раньше догадывался – в общем, мои характеристики очень и очень далеки от суперменских силы и ловкости мечника Кирито из старого SAO. Вполне возможно даже, что за основу моего персонажа взят хилый Кадзуто Киригая из реального мира. Правда, если бы реальный я взялся махать таким тяжеленным топором, у меня бы уже через час все мускулы болели, а на следующий день я бы даже встать не смог.

Короче, моя сила сейчас соответствует средней силе 17-18-летнего подростка этого мира. Юджио намного сильнее меня – неудивительно, если учесть, что он работал здесь уже семь лет.

К счастью, роль воображения и чувство своего аватара здесь такие же, а может, и еще более эффективные, чем в VRMMO, в которые я играл прежде. Кроме того, махнув топором несколько сотен раз, чувствуя его вес и траекторию, я обрел уверенность в работе с этим требующим колоссальной силы орудием.

И еще. В старом Айнкраде мне доводилось упражняться, многократно повторяя одно и то же действие, жертвуя ради этого даже едой и сном; так что в этой области я, пожалуй, эксперт. Уж во всяком случае, по части целеустремленности я Юджио не уступлю…

Нет… погодите-ка. По-моему, я упускаю из виду что-то важное…

– Кирито.

Юджио передал мне два круглых каравая, тем самым прервав мои размышления. Я поспешно протянул руки.

–?.. Что с тобой? Знаешь, у тебя сейчас странное выражение лица.

– А… не…

Мне наконец удалось схватить за хвост мысль, готовую уже сбежать, но этот хвост лишь оставил ощущение, что в остальной части мысли было что-то важное. Ну и ладно – если важное, то рано или поздно оно снова придет в голову. Я пожал плечами и поблагодарил Юджио:

– Спасибо за угощение. Приятного аппетита.

– Прости, что паны такие же, как вчера.

– Ничего, ничего.

Я открыл рот и откусил. Хлеб был довольно вкусный – но, говоря откровенно, чересчур твердый. Юджио, похоже, думал так же – он с хмурым видом усердно работал челюстями.

Несколько минут мы молча ели первый каравай; встречаясь взглядом, мы слегка улыбались друг другу. Потом Юджио отхлебнул воды Сирала и, глядя куда-то вдаль, сказал:

– …Хотел бы я, чтобы ты попробовал пирога Алисы, Кирито… хрустящая корочка, внутри сочная начинка… когда его запиваешь свежим молоком, такое чувство, будто это лучшая еда в мире…

При этих его словах мой язык словно ощутил вкус пирога; рот наполнился слюной. Я поспешно откусил от второго каравая и, не думая, спросил:

– Скажи, Юджио. Та девочка… Алиса – она обучалась в церкви Священным искусствам, да? То есть она должна была унаследовать работу Сестры Азарии?

– Мм, так и есть. Ее называли самым способным ребенком за всю историю деревни, она уже в десять лет могла применять уйму Искусств, – гордо ответил Юджио.

– Тогда… девочка, которая сейчас учится в церкви – ну, Селька – это…

– Ага… Сестра Азария была очень подавлена, когда Рыцарь Единства забрал Алису; она сказала, что не будет больше брать учеников. Но старейшина Гасуфт смог ее переубедить, и в позапрошлом году в церковь переехала новая ученица, Селька. Она младшая сестра Алисы.

– Младшая сестра… хех…

По-моему, ей больше подходит роль строгой старшей сестры. По крайней мере такой образ возник сейчас у меня в голове. Раз Алиса – старшая сестра Сельки, то она, должно быть, тоже обожала заботиться о других и была вечно вся в делах. Они с Юджио составили бы хорошую пару.

С этой мыслью я кинул взгляд на Юджио. Он хмурился – похоже, задумался над чем-то.

– …Я на пять лет старше Сельки, и потому мы с ней почти не играли. Я заходил иногда домой к Алисе, и она все время пряталась за мамой или бабушкой… ее отец Гасуфт и все остальные, и даже Сестра Азария надеялись, что у Алисиной сестры тоже есть способности к Святым искусствам, и все ждали, когда они проявятся… но…

– У Сельки способности хуже, чем у ее сестры, да?

На мой прямой вопрос Юджио чуть поморщился и кивнул.

– Да, хотя точно сказать пока нельзя. Когда человек только начинает свой Священный Долг, у любого плохо получается. Я, например, только через три года научился нормально обращаться с этим здоровенным топором. Нужно только упорство – и тогда рано или поздно любой Священный Долг будет по плечу. Просто… Сельке всего двенадцать лет, а она слишком уж себя нагружает…

– Слишком нагружает?

– …Когда Алиса изучала Священные искусства, она не жила в церкви. Она занималась до полудня, потом приносила мне сюда обед и уходила помогать с домашними делами. А Селька сказала, что ей не хватает времени на учебу, и под этим предлогом переселилась в церковь. И так вышло, что как раз тогда в церкви поселились Яна и Альгу, и Сестра в одиночку уже не могла справляться; так что Селька, может, и поэтому тоже переселилась…

Я вспомнил, как серьезно Селька заботилась о детях. Не могу сказать, насколько тяжело ей приходится, но в двенадцать лет учиться, да еще присматривать за шестью детьми – вряд ли легко.

– Ясно… да еще и я объявился, «дитя, украденное Вектором». Хоть мне-то не стоит добавлять ей проблем.

Непременно проснусь завтра в полшестого. Твердо приняв такое решение, я продолжил тему.

– Кстати о детях, о которых ты только что сказал… они все, кроме Сельки, без родителей? Их родители что, умерли? Как в такой мирной деревне сразу с шестью детьми такое случилось?

Услышав мой вопрос, Юджио явно приуныл; он опустил голову, уставившись на мох.

– …Это было три года назад. На деревню напал мор, каких сто лет не было, от него двадцать человек умерло – и детей, и взрослых. Сестра Азария и лекарь Ивенда все испробовали, но справиться с этой лихорадкой не смогли. Так вот дети, которые сейчас живут в церкви, и остались без родителей.

Этот неожиданный ответ заставил меня потерять дар речи.

…Инфекционное заболевание? Но здесь же виртуальный мир. Ни бактерий, ни вирусов здесь просто не может быть. Стало быть, смерть крестьян от эпидемии была намеренно устроена людьми, контролирующими этот мир. Но какой в этом смысл? Скорее всего, они устраивают те или иные стихийные бедствия, чтобы местным обитателям жилось тяжелее, но зачем такое могло понадобиться?

В общем, все упирается в один вопрос. Причина существования этого мира…

– И не только мор. Последнее время много странных вещей происходит. То медведь с длинными когтями забредет, то стая черных волков нападет на людей, то хлеб не уродится… даже конный экипаж, который постоянно ездит между нами и Заккарией, может месяцами не появляться. Говорят, всему виной… племена гоблинов, которые объявились неподалеку.

– Чт… что ты сказал? – я даже заморгал. – Гоблины? Постой… вроде же рыцари защищают границы страны?

– Защищают, конечно. Все темные племена, которые объявляются возле Граничного хребта, должны сразу же изничтожаться Рыцарями Единства. Это обязанность Рыцарей Единства; ведь эти племена намного хуже, чем Алиса, которая всего-то притронулась к земле Темной Территории.

– Юджио…

Ровный голос Юджио прозвучал как-то мрачно; меня это поразило. Впрочем, это ощущение мрачности тут же исчезло, на лицо Юджио вновь вернулась улыбка.

– …Потому-то я и считаю, что это все слухи. Но так или иначе, за последние два-три года надгробий на кладбище прибавилось. Дедушка говорит, что это нормально.

Вот кстати – сейчас самый подходящий момент, чтобы спросить. Делая вид, что этот вопрос – так, ничего особенного, я осторожно поинтересовался:

– …Слушай, Юджио. Священные искусства… могут воскрешать мертвых?

Юджио вновь посмотрел на меня неверящим взглядом. Но тут же, к моему удивлению, чуть закусил губу и с серьезным видом кивнул; впрочем, на лице его осталась неуверенность.

– …В деревне никто об этом не знает, но среди самых сильных Священных искусств есть заклинание, которое увеличивает Жизнь. Так Алиса говорила.

– Увеличивает… Жизнь?

– Угу. Жизнь всех людей и вещей… в том числе наша с тобой… не может увеличиваться дальше нормального количества, Кирито. Скажем, Жизнь человека увеличивается, когда он взрослеет – младенец, потом мальчик или девочка, потом взрослый – и самая большая она, когда человеку около двадцати пяти лет. Потом она медленно уменьшается, к семидесяти-восьмидесяти годам падает до нуля, и человека призывает Стейсия. Неужели ты все это тоже забыл, Кирито?

– А, ага.

Разумеется, я это все услышал впервые, так что кивнул осторожно. Юджио, похоже, имеет в виду, что максимальный запас хит-пойнтов с возрастом сначала увеличивается, потом уменьшается.

– Но если человек болен или ранен, его Жизнь сразу резко уменьшается. От слишком серьезной раны можно даже умереть. Однако с помощью лекарств и Священных искусств Жизнь можно увеличить, хотя выше нормального количества она все равно не станет. Старику не получить столько Жизни, сколько у него было в молодости, сколько бы лекарств он ни пил. И от слишком тяжелых ран тоже полностью не поправишься…

– Но заклинаниями так можно делать, да?

– Алиса сказала, что она была просто потрясена, когда прочла это в древней книге. Она спросила у Сестры Азарии, а та сразу перепугалась и велела ей забыть все, что прочла… так что насчет подробностей я не уверен. Но вроде бы это заклинание могут применять только первосвященники Церкви Аксиомы, и оно не для лечения, оно действует прямо на Жизнь… или что-то в этом роде. Ну, конечно, я самого заклинания никогда не видел.

– Хех… первосвященники? То есть священники в церкви могут пользоваться Священными искусствами?

– Ну да. Ведь сила Священных искусств – это Священная сила богинь Солуса и Террарии, она разлита повсюду в небе и земле. Для больших заклинаний нужно много Священной силы. Если заклинание очень сильное – такое, что может действовать на Жизнь человека, – даже Священной силы со всего этого леса будет недостаточно. Сдается мне, даже в Заккарии нет человека, который с таким заклинанием мог бы справиться.

Помолчав чуть-чуть, он тихим голосом продолжил:

– И… если бы Сестра Азария умела накладывать такие заклинания, она бы не допустила, чтобы те дети остались без родителей, а родители без детей…

– Ну да…

…В общем, если я здесь умру, то не очнусь в церкви возле алтаря под красивую органную музыку. Если умру, то, скорее всего, проснусь в STL в реальном мире. Иначе у меня большие проблемы. Впрочем, STL не может уничтожать Пульсветы… наверно. Это все-таки не нейрошлем.

Тем не менее убить себя – совсем уж крайнее средство покинуть этот мир. Подмирье уже прочно укоренилось у меня в сознании, а раз так – могу ли я уйти отсюда, так и не узнав, зачем я здесь? Так меня спрашивал внутренний голос.

Я правда хочу отправиться в столицу, вломиться в штаб-квартиру этой «Церкви Аксиомы» (или еще куда-нибудь) и задать все накопившиеся у меня вопросы этим их «первосвященникам»; но пока что сделать это я не могу. Транспорт от города до города тут не ходит; вообще, должен же быть предел этой неиграбельности! Даже в SAO были порталы почти во всех городах.

Будь это обычная VRMMO, я бы подумал даже о том, чтобы послать жалобу управляющей компании. Но раз это не в моей власти, постараюсь выжать из системы все, что разрешено. Да, я частенько думал так же во время сражений с боссами в Айнкраде.

Прикончив второй каравай, я поднес к губам переданную мне Юджио флягу с водой. Глотая, я смотрел на возносящийся в небеса гигантский ствол.

Если я собираюсь в столицу, нужно сделать так, чтобы Юджио мне помогал. Но, скорее всего, заставить его бросить работу невозможно, потому что наверняка в Индексе Запретов сказано, что это нельзя. А раз так, есть лишь одно средство – придумать, как разделаться с этим кедром-переростком.

Оглянувшись, я увидел, что Юджио отряхнул штаны и встал.

– Ладно, пора заняться дневной половиной работы. Я начну. Не передашь мне топор?

– Ага.

Я взялся правой рукой за лежащий рядом со мной «Топор из кости дракона» и протянул его Юджио.

Вдруг у меня в голове словно электрическая искра промелькнула. Наконец-то я снова поймал кончик мысли, которая пыталась сбежать, – и осторожно, чтобы не спугнуть, принялся за него тянуть.

Юджио сказал, что обычный топор сразу же сломался бы; потому-то они и заказали в столице этот здоровенный «Топор из кости дракона».

Ну а раз так, нам всего лишь нужен топор посильнее. Надо воспользоваться оружием с большей атакующей мощью, с большей прочностью (ну и с большими требованиями к силе, конечно).

– П-послушай, Юджио, – сказал я и, переведя дыхание, продолжил: – А нет ли в деревне топора помощнее? Ну или не в деревне, может, в Заккарии… все же этот топор вы триста лет назад заказали… а?

Но Юджио лишь покачал головой.

– Откуда? Кость дракона – самый прочный материал для оружия. Тверже, чем дамасская сталь с юга, чем кристалльный металл с востока. Если и есть что-то тверже, то только оружие Рыцарей Единства… Божественные инструменты…

Конец фразы был произнесен дрожащим голосом и увял; я склонил голову набок и стал ждать продолжения. Секунд пять Юджио молчал, потом прошептал, будто тревожась, не услышит ли кто:

– …Топора нет, но… есть меч.

– Меч?..

– Помнишь, я говорил перед церковью, что есть еще один Божественный инструмент, кроме колокольни, которая указывает время?

– А… ага.

– Вообще-то он тут близко… и кроме меня, об этом никто не знает. Я шесть лет прятал его от всех… хочешь посмотреть, Кирито?

– К-конечно! Конечно, хочу. Пожалуйста, покажи! – восторженно закивал я, но Юджио, похоже, все еще сомневался. Однако в конце концов он тоже кивнул и передал мне топор.

– Ладно, тогда дневную работу начни ты, Кирито. Чтобы его принести, понадобится время.

– Он что, далеко?

– Нет, он в сарае неподалеку, но… он безумно тяжелый.

Все было, как Юджио и сказал: он вернулся, как раз когда я нанес пятидесятый удар. Вид у него был усталый, на лбу обильно выступил пот.

– Э, эй, ты как?

У Юджио, похоже, не осталось сил даже на ответ – он лишь кивнул и скинул предмет, который нес на плече. Раздалось тупое «бум», и в моховом ковре возникла большая вмятина. Я передал тяжело дышащему Юджио флягу с водой Сирала и уставился на лежащую на земле штуковину.

Кажется, я это уже видел. Продолговатый кожаный сверток длиной примерно 1.2 метра. Ну точно – это тот самый сверток, который лежал в сарае, когда Юджио убирал туда топор.

– Можно я открою?

– А… ага. Только… осторожнее. Если эта штука упадет тебе на ногу, это будет… не просто больно, – ответил Юджио, по-прежнему тяжело дыша. Я кивнул и опасливо протянул руку.

В следующую секунду мне показалось, что у меня сейчас поясница переломится. Да нет – в реальности у меня точно позвонки бы сместились. Блин, эта штука в свертке и правда тяжеленная. Я держу ее обеими руками, но она не желает отрываться от земли, будто ее гвоздями прибили или типа того.

Моя сестренка Сугуха занимается кендо и потому страшно мускулистая; она гораздо тяжелее, чем выглядит (хотя, конечно, в лицо ей я это никогда не скажу); без преувеличения можно сказать, что в этом смысле кожаный сверток похож на нее. Покрепче упершись ногами, я напряг спину и потянул со всей силы – будто штангу поднимаю.

– Хуууу!..

У меня, по-моему, все суставы заскрипели, но сверток наконец сдвинулся с места. Я приподнял ту его часть, где был узел на веревке, и, повернув на 90 градусов, опустил. Изо всех сил поддерживая сверток левой рукой, чтобы он не упал на землю, правой я развязал узел и развернул кожу.

Внутри оказался меч такой невероятной красоты, что даже я был потрясен.

Тонко отделанная серебром и обернутая белой кожей рукоять. Гарда украшена цветком, и совершенно очевидно, какое именно растение взяли за образец. Кончик рукояти и кожаные ножны тоже украшены вырезанными из нефрита розами.

Меч выглядел очень древним, но в то же время на нем не было ни пятнышка. Он как будто спал все это время, дожидаясь встречи со своим владельцем… ну, такое ощущение у меня возникло.

– Это?..

Я повернул голову к Юджио; тот, придя наконец в себя, взглянул на меч тоскующе и ответил:

– «Меч голубой розы». Не знаю, как он называется по-настоящему, но это имя написано в легенде.

– В легенде?..

– В Рулиде любой ребенок знает… да нет, и взрослые тоже… что триста лет назад среди основателей деревни был мечник по имени Беркули. О его приключениях есть много легенд, но самая известная из них – «Беркули и северный белый дракон»…

Юджио вдруг отвернулся и, глядя куда-то вдаль, с печальным выражением лица продолжил:

– …Если коротко – в общем, Беркули отправился к Граничному хребту и заблудился в пещере, и в итоге он очутился в логове белого дракона, охраняющего мир людей. Дракон спал, и Беркули решил уйти, пока он не проснулся. Но в куче сокровищ, которые были в пещере, он увидел меч, которым решил обязательно завладеть. Он бесшумно взял меч и уже собрался уходить, как вдруг голубая роза проросла и оплела Беркули. Он упал, из-за шума белый дракон проснулся… вот такая история.

– Погоди, а что было дальше?

История меня захватила, так что я автоматически спросил. Юджио ответил, что история длинная, потом улыбнулся и сказал:

– В общем, там много чего произошло, и в конце концов Беркули был прощен. Он вернул меч на место и убежал обратно в деревню. Такому концу можно лишь порадоваться… но история на самом деле скучная. Если бы только нам в детстве не взбрело в голову проверять, правдива она или нет…

Голос был буквально пропитан раскаянием, и до меня наконец дошло, что «наше детство» относилось к Юджио и его подруге, девочке по имени Алиса. В этой деревне только они могли быть такими непоседами.

После короткого молчания Юджио продолжил:

– Шесть лет назад мы с Алисой отправились к Граничному хребту искать белого дракона; только мы его не нашли. А нашли мы гору костей, порубленных мечом.

– Ээ… дра-… нет, погоди, кто-то убил дракона? Кто же?..

– Не знаю. Может, кто-то… охотники за сокровищами. Там было много золота и прочего. И «Меч голубой розы» тоже. Конечно, брать его я не стал, он был страшно тяжелый… Вот, а когда мы собрались идти обратно, мы перепутали выходы, прошли сквозь хребет и вышли к Темной Территории. Ну а что было дальше, ты знаешь.

– Понятно…

Я снова опустил взгляд на свои руки, держащие меч.

– Но… как он очутился здесь?

– …Два года назад летом я снова пошел на север, в пещеру, и принес его. В каждый день отдыха я тащил его на несколько килолу[18] и прятал в лесу… пока не дотащил до сарая. У меня на это ушло три месяца. А зачем я это сделал… честно говоря, я и сам не знаю…

Видимо, потому что он до сих пор не может забыть Алису? А может, он хотел спасти ее с помощью этого меча.

Такие мысли мелькали у меня в голове, но уважение к этому парню по имени Юджио не давало мне просто взять и произнести это вслух. Я напряг все силы и потянул меч правой рукой, придерживая ножны левой.

Я думал, что этот металлический стержень, под которым промялась земля, будет очень трудно сдвинуть с места, но он чуть подался – а потом клинок с легкостью вышел из ножен. Негромкий скрип – и меч уже лежит в руке, давя своим весом от плеча до запястья. Я поспешно выпустил ножны и ухватился за рукоять обеими руками.

Ножны, на вид кожаные, были, однако очень тяжелыми; они с глухим стуком шмякнулись об землю, едва не задев мою левую ногу. Но отводить ногу мне было некогда – я пытался удержать меч в руках.

К счастью, покинув ножны, меч словно стал втрое легче, и я сумел какое-то время держать его неподвижно. От его клинка я просто глаз не мог отвести.

Совершенно непостижимый материал. Отблескивающий металлом клинок был всего три с половиной сантиметра в ширину; в солнечном свете, проникающем сквозь листву, он испускал светло-голубое сияние. Если присмотреться – казалось, что поверхность меча отражает часть солнечного света, а другая часть словно бы задерживается внутри клинка, и из-за этого сияние выходит каким-то нерезким. В общем, меч производил какое-то… полупрозрачное впечатление.

Поиск по сайту: