Как моему кузену удается много зарабатывать

Этот разговор с Мани поверг меня в задумчивость. Я лежала в кровати и размышляла. Обязательно нужно найти способ зарабатывать деньги. Но как это устроить и с чего начинать? То, чего сумел добиться Дэрил, было чудесно. Но он, наверное, был исключением. Кроме того, в Америке все это куда проще, чем у нас. И он из тех мальчиков, которым родители очень многое позволяют. И, наверное, я все-таки еще слишком маленькая…

Но тут мне снова вспомнилось, что говорил Мани об уверенности в себе. Если бы я больше верила в свои силы, мне было бы легче. Я чуть не попала в ту же западню, что и вчера. Поэтому я решила побыстрее снова взяться за журнал успеха. Две записи, которые можно сделать, пришли мне в голову сразу:

1. Я умею хорошо хранить секреты.

2. Я не сдалась после того, как мама меня высмеяла.

Я подумала несколько минут и вскоре вспомнила еще о некоторых своих успехах.

Записывая их, я продолжала думать о Дэриле и о том, знаю ли я кого-либо, похожего на него. Замечательно было бы поговорить с таким человеком.

Тут я вспомнила о моем двоюродном брате Марселе. Он старше меня на десять месяцев. Мы видимся всего один-два раза в год, но, насколько я знаю, у него всегда есть деньги. Правда, он очень противный, и с ним невозможно нормально играть. Но, надеюсь, он сможет мне сейчас помочь. Я тут же позвонила ему, хотя было уже довольно поздно. Мне повезло, он еще не спал.

Как только Марсель взял трубку, я выложила ему мою просьбу:

— Алло, Марсель, это Кира. Мне нужно поговорить с тобой, это очень важно. Я хочу на будущий год поехать в Сан-Франциско по программе обмена, а для этого нужно много денег. Мама с папой помочь мне не могут. Значит, нужно заработать самой.

— Нет ничего легче, — засмеялся Марсель. — Ну, ты меня и удивила. Я-то всегда думал, что ты дурочка, которая интересуется только куклами, и поэтому никогда не разговаривал с тобой всерьез. А ты задаешь такой здравый вопрос.

Больше всего мне хотелось положить трубку. Какая наглость! И это его заносчивое лягушачье лицо! С трудом мне удалось овладеть собой:

— Ты не очень-то вежлив. Но, может, ты все-таки поделишься со мной, как тебе удается зарабатывать деньги?

— Я думал, ты сразу положишь трубку и начнешь реветь, — провоцирующе ответил он. — Но ты, видимо, не такая нюня, как я думал. Знаешь, зарабатывать деньги и в самом деле несложно.

Если бы он знал, как я старалась не заплакать! Но я не подала виду и спросила:

— Несложно? Марсель задорно прыснул:

— Заработать можно повсюду. Нужно лишь хорошенько посмотреть вокруг себя. — Он говорил точно так, как должен, был, по-моему, говорить и Дэрил. Но я все еще сомневалась:

— Ну, Марсель, как ты думаешь, сколько из моих друзей хотело бы заработать? Но они ничего не могут найти.

— Значит, они плохо ищут. Или слишком много играют в куклы, — возразил Марсель. Я начала сердиться. Если он еще раз напомнит мне о куклах… Но Марсель продолжал:

— Кира, ты когда-нибудь пробовала по-настоящему искать работу? Я имею в виду, пробовала ли ты весь день не думать ни о чем другом, кроме того, как можно было бы заработать?

Должна признаться, что я и одного часа не посвятила этим раздумьям. Честно говоря, я всегда очень быстро решала, что не смогу найти возможностей заработка. Пришлось ответить на его вопрос отрицательно.

— Вот видишь, — продолжал Марсель. — Потому ты ничего и не нашла. Кто не ищет, тот может найти только по счастливой случайности. И я скажу тебе, чем я зарабатываю: у меня своя собственная фирма.

— Но ведь тебе, как и мне, только двенадцать лет, — удивленно воскликнула я.

— И все-таки у меня своя фирма. Я разношу булочки, и у меня уже четырнадцать клиентов.

— Тоже мне фирма, — мне стало смешно. — Ты вроде мальчишки — разносчика газет. Только вместо газет ты разносишь булочки.

— Кукольные мозги, — проворчал Марсель. — Это совсем не так, как ты думаешь. Я разношу булочки только по воскресеньям. Тогда они стоят больше, чем в рабочие дни, и у большинства людей нет никакого желания отправляться с утра в булочную. Поэтому я предложил доставлять их заказы на дом. Наш пекарь очень симпатичный человек, и он подал мне хорошую идею. Он продает мне булочки по той же цене, что они стоят в рабочие дни. Поэтому на каждой булочке я зарабатываю примерно десять центов. Кроме того, за каждый заказ клиенты платят мне примерно семьдесят пять центов дорожных расходов. Я работаю в воскресенье не дольше, чем два-три часа, и зарабатываю в месяц более семидесяти евро.

— Семьдесят евро! Невероятно! — в восторге воскликнула я.

— И это еще не все, — горячился Марсель. — Три раза в неделю после обеда я работаю в доме престарелых.

— Где-где? — я была совсем озадачена.

— В доме престарелых. Я хожу для стариков за покупками или гуляю с ними. Иногда мы просто беседуем или играем. За это я получаю от руководства пять евро в час. Получается еще от тридцати пяти до сорока пяти евро в неделю, то есть примерно сто пятьдесят евро в месяц.

— Это же получается больше двухсот евро в месяц. Здорово! — восхитилась я.

Потом добавила, подумав:

— Но у нас поблизости нет дома престарелых:

— И тебя не зовут Марсель, и ты всего лишь девчонка, — поддразнил он меня. — Ты должна поменьше думать о том, чего сделать все равно не можешь, и искать те возможности, которые есть.

Ну вот, опять. Нельзя забывать об истории Дэрила. Он концентрировался на том, что он знает, что может и что у него есть. А я сосредоточилась на доме престарелых, которого поблизости нет. Это было неразумно. И Мани все время говорил мне то же самое.

Марсель прервал мои мысли:

— Тебе следует подумать, что бы ты хотела делать. И о том, как этим можно заработать. Именно так я и придумал дело с булочками. Я очень люблю ездить на велосипеде. А теперь я этим и зарабатываю. Это удивительное чувство, просто замечательное. Кстати, я каждый день обзваниваю несколько человек и спрашиваю, не хотят ли они, чтобы и им привозили булочки на дом. Моя цель — чтобы у меня было пятьдесят клиентов. Тогда я стану зарабатывать более двухсот пятидесяти евро в месяц.

Да, это впечатляло. А какие возможности были у меня?

— Боюсь, я не смогу придумать ничего, что могла бы делать, — вздохнула я.

— А чем ты любишь заниматься? — спросил Марсель.

— Я люблю плавать и играть в кук… то есть, с кудлатыми собаками, — поспешно сказала я.

— Вот и прекрасно, — горячо воскликнул Марсель. — И как же можно этим зарабатывать?

— Зарабатывать на собаках? — наверное, это прозвучало довольно глупо.

— Кукольные мозги! — крикнул Марсель. — Ты ведь должна каждый день водить гулять твою собаку.

— Я не должна, я просто делаю это с удовольствием, — возразила я. — И не называй меня кукольными мозгами.

— По заслугам, — заявил Марсель. — Ведь ты могла бы одновременно водить гулять и другую собаку. И получать за это плату.

Мне это очень понравилось:

— Гениально. Ты умница, хотя у тебя и лягушачье лицо, — я поблагодарила его и повесила трубку. Теперь надо все хорошенько спланировать.

Я знала почти всех собак по соседству, и собаки меня тоже знали. И большинство их них мне очень нравилось. А зарабатывать деньги, гуляя с ними…

Множество мыслей проносилось в моей голове. Еще совсем недавно я считала, что все мои родственники бедны. Но с тех пор, как я сконцентрировалась на деньгах, мое мнение переменилось. Поэтому я и вспомнила о Марселе. Да, этот трюк с концентрацией производит сильное впечатление. И кто знает, куда это меня приведет. Я снова и снова думала о Дэриле. Заснула я очень поздно.

На следующий день в школе я продолжала обдумывать свои планы. По соседству с нами жил Наполеон, помесь овчарки, ротвейлера и еще чего-то. Его хозяин смахивал на волка. Но в последнее время с Наполеоном гуляла жена хозяина и, по всей видимости, это не доставляло ей никакого удовольствия. Собака ее не очень слушалась, и стоило на минутку отвлечься, как пес убегал прочь. Может, дело в том, что женщина просто не умела правильно обращаться с собаками. А ее муж, хозяин Наполеона, перенес недавно инсульт и теперь не мог много ходить.

Я решила поговорить с "волком" и его женой, хотя не знала даже, как их зовут.

Поэтому по дороге домой я сделала крюк и подошла к дому, где жил Наполеон. Но у ворот решимость покинула меня. Что я скажу? Какую плату могу я потребовать? Да и смогу ли я вообще заговорить о деньгах? Наверное, я бы просто убежала, если бы не Наполеон, дремавший в саду. Он узнал меня, подбежал к воротам и, по своей привычке, громко завыл.

Хозяин подошел к окну посмотреть, кто пришел, и спросил, что мне нужно. Это был удобный случай. Теперь или никогда. Я собрала все свое мужество и выпалила:

— Я бы очень хотела поехать в США по программе обмена и нуждаюсь для этого в деньгах. Я хочу их заработать. Я видела вашу жену. Мне кажется, она не очень охотно гуляет с Наполеоном. И я подумала, что могла бы каждый день выводить его. Как вы к этому относитесь?

Я никак не могла поднять глаза. Лицо мое горело. Он приветливо пригласил меня войти в дом:

— Я нахожу твою идею замечательной. Заходи, и мы обо всем спокойно поговорим.

Его жена впустила меня, и мы устроились на кухне. Сначала я не решалась даже посмотреть на "волка", так свирепо он выглядел. Поэтому меня обрадовало, что разговор начала его жена:

— Ты знаешь, для меня действительно слишком сложно каждый день по три раза гулять с Наполеоном. А если поблизости оказывается другая собака, то я просто не могу его удержать. А ты сможешь?

— Наполеон не уйдет от Мани, — ответила я. — А Мани будет с нами. Мы могли бы вместе проверить это.

— Я видел, как ты умеешь обращаться с собаками, — вмешался в разговор старый хозяин. — Думаю, никто не сможет делать это лучше тебя. — Он повернулся к жене. — Элла, мы можем быть абсолютно спокойны. У девочки природный талант в обращении с собаками. Думаю, она с ними чуть ли не разговаривает.

Я постаралась спрятать улыбку. Если бы он знал… Пока старик говорил с женой, я украдкой наблюдала за ним. Вблизи он оказался вовсе не страшным. Может, немножко таинственным. Как будто у него была полная приключений жизнь. Но при этом он выглядел очень добродушным. И очень мудрым.

Он повернулся ко мне:

— Мы хотим сначала представиться. Нас зовут Элла и Вальдемар Ханенкамп.

— А меня зовут Кира, Кира Клаусмюллер, — представилась я в ответ.

— Очень приятно, барышня, — господин Ханенкамп с достоинством кивнул. — Я хочу сделать тебе предложение: каждый день после обеда ты будешь гулять с Наполеоном и чистить его щеткой. Кроме того, ты научишь его быть послушнее, — он помолчал. — Сколько ты хочешь за свои услуги?

Я опять покраснела. Об этом я еще не думала. Старики выжидательно смотрели на меня. Что им ответить?

— Я, право, не знаю, — тихонько сказала я.

— Тогда предложение сделаю я, — сказал старик. — Как ты отнесешься к одному евро в день?

Я принялась считать в уме. Вышло тридцать евро в месяц — в три раза больше, чем мои карманные деньги. Да это же целое состояние! Но хозяева неверно поняли мое молчание. Они решили, что я разочарована. Поэтому они сделали новое предложение:

— И еще ты будешь получать по десять евро за каждый трюк, которому научишь Наполеона.

На этот раз я поторопилась с ответом:

— Я считаю ваше предложение замечательным и очень рада ему. Вы оба очень милые.

Старики довольно переглянулись:

— Ну что ж, тогда ты можешь начинать прямо сегодня, — с надеждой сказала хозяйка.

— Разумеется, — ответила я и попрощалась. Ведь мама, наверное, давно уже ждала меня к обеду.

Как в тумане, бежала я домой. Как легко, оказывается, найти заработок, ликующе повторяла я про себя. Я сияла, как новенькая монетка, и радостно напевала вслух.

Оказавшись дома, я первым делом ласково обняла Мани и прошептала ему на ухо, что теперь начну зарабатывать деньги. Он торжественно протянул мне лапу. Видно было, что он очень рад.

Сразу после обеда я позвонила Марселю и рассказала ему о своей первой работе.

— Вот видишь, Кира, все-таки получилось, — только и сказал он. Я была немножко разочарована, потому что ожидала похвалы. Но потом я обратила внимание, что он впервые назвал меня не "кукольным мозгами", а по имени. Это был добрый знак.

— Но я хочу напомнить тебе два важных правила. Во-первых, ты не должна ограничиваться только одной-единственной работой. Она может закончиться куда скорее, чем ты думаешь. Поэтому займись поисками дополнительной работы.

Это показалось мне преувеличенным, но я решила все-таки последовать совету кузена.

— Во-вторых, — продолжал Марсель, — у тебя обязательно появятся проблемы. Проблемы, на которые ты сейчас не рассчитываешь. Тогда и выяснится, нюня ты с кукольными мозгами или человек, достойный того, чтобы зарабатывать деньги. Ведь если все идет хорошо, зарабатывать может каждый. Но когда появляются трудности, тогда все становится ясно.

Я не представляла пока, что делать со вторым советом, но, тем не менее, вежливо поблагодарила и отправилась вместе с Мани за Наполеоном. Как я и думала, Наполеон оказался очень симпатичным псом. Он ужасно обрадовался, что может поиграть с Мани. Обе собаки азартно, до изнеможения гоняли мячик, который я принесла с собой.

Правда, когда поблизости оказывались другие собаки, я не могла удержать Наполеона. Поэтому я решила в ближайшие дни научить его садиться и ложиться по команде. А потом я научу его послушно ложиться, если рядом оказываются чужие собаки.

Вернувшись наконец, домой, я обнаружила, что у нас гостья — моя тетя Эрна. Хотя она и жила всего в тридцати пяти километрах от нас, мы давно ее не видели. Она не приезжала с тех пор, как у нас появился Мани.

Когда мы здоровались, тетин взгляд упал на белого Лабрадора. Мама объяснила, что собака сама пришла к нам и что мы так и не смогли найти ее владельца. Тетя Эрна, наморщив лоб, очень внимательно осмотрела Мани. Похоже, что-то было не так.

— Сколько времени собака живет у вас? — спросила она, не сводя глаз с Мани.

— Около девяти месяцев, — ответила мама.

— Думаю, у меня есть для вас важная новость, — очень серьезно сказала тетя Эрна. — Я почти уверена, что знаю, чья это собака.

— Это моя собака, — поспешила заявить я.

— Нет, она принадлежит человеку, который живет недалеко от нас, — настаивала тетя.

Я почувствовала страх.

— Но теперь он наш, раз он так долго живет у нас, — упрямо крикнула я.

— Не кричи на тетю Эрну, — мама строго посмотрела на меня. — Что это за манеры?

У меня зашумело в голове, а в животе появилось какое-то неприятное чувство — паническое чувство собственного бессилия. Как будто издалека услышала я папин голос:

— Ну что ж, завтра мы поедем с Мани к этому человеку и все решим.

Я не хотела больше ничего знать и выбежала из комнаты. Мани последовал за мной. Оказавшись у себя, я заперла дверь и бросилась на кровать. Я плохо соображала, но одно знала совершенно точно: ни за что не соглашусь я отдать Мани. После всего, что с нами случилось, мы принадлежали друг другу. Уж лучше я убегу с ним из дому.

Мани положил голову мне на колени и смотрел мне в глаза. Ему не нужно было ничего говорить. Я все читала в его глазах. Он от меня не уйдет.

Поиск по сайту: