CORRESPONDENCE OF JUDGES' BEHAVIOUR TO THE REQUIREMENTS OF PROCEDURAL JUSTICE (the Lithuanian case of legal proceedings)

-----

Примечание. Поиск осуществлялся при помощи поисковой системы Google.

ственном психологическом словаре термин просто отсутствует [25].

Чаще всего, вслед за 3. Фрейдом, это слово используется при психоаналитическом анализе динамических, топических (топографических) и экономических (энергетических) аспектов психических процессов. При этом динамика включает анализ инстинктов, топография описывает местоположение процесса в структуре личности ("Я", "Оно", "Сверх Я"), а экономика представляет распределение психической энергии внутри системы. Наконец, в сети Интернет этот термин широко используется парапсихологами, социониками, специалистами по медитативным техникам и оккультным наукам.

Исторически сложившуюся ситуацию можно объяснить и непомерно разросшимся употреблением другого термина, "методология", вобравшего в себя практически все теоретические аспекты анализа научной психологии, и незаслуженно, на наш взгляд, занявшего место "метапсихологии". Предлагается вернуть термин "метапсихология" научной психологии, наполнить его адекватным содержанием (предмет, структура, методы) и использовать для решения актуальных теоретических проблем.

Для определения смысла термина "метапсихология" обратимся к родовому понятию "метанаука" и рассмотрим его представленность в различных отраслях научного знания.

Из табл. 1 видно, что метанауки широко представлены в Интернете. Количество страниц, посвященных конкретной метанауке, можно с некоторыми оговорками считать оценкой степени ее рефлексии относительно собственных оснований. Если исключить по рассмотренным выше причинам "метафизику", получим, что в Рунете лидерами являются "метапсихология" (1760 страниц), "метаистория" (1380) и "метаматематика" (687). Интернет на порядок богаче, и тройка лидеров в нем иная: "метапсихология" (38100), "метаэтика" (33700) и "метаматематика" (28600).

СЕМЕЙСТВО МЕТАНАУК: ИСТОРИЯ И ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Психологи любят говорить о перманентном кризисе оснований своей науки и видят в нем одну из ее специфических особенностей [5, 8, 17, 30, 36, 37]. Между тем и в других науках, например, математике и физике, были продолжительные периоды, когда их будущее представлялось сомнительным, но возникшие трудности успешно преодолевались. Так, после многих веков успешного развития математики ученые столкнулись с противоречащими здравому смыслу неевклидовыми геометриями и примерами функций с непостижимыми свойствами [3]. К этому времени математикам удалось строго обосновать анализ бесконечно малых величин и благодаря Г. Кантору заложить фундамент современной математики - теорию множеств. Именно в ней они столкнулись с парадоксами, затронувшими основания математической науки и потребовавшими отказа от многих классических результатов. Наибольшее впечатление на современников произвел парадокс Б. Рассела, независимо от него обнаруженный Э. Цермело и восходящий к парадоксу "лгущего критянина" Эпименида [13, с. 39 - 42]. В ответ, для спасения математики от парадоксов и интуиционистской критики, Д. Гильберт разработал программу, названную им метаматематикой или теорией доказательств [11].

Для построения метапсихологии важно, что метаматематика: 1) возникла для разрешения кризиса оснований, грозившего лишить науку важнейших результатов; 2) потребовала разработки новой терминологии (метаязык, язык-объект, метатеория и т. д.); 3) рассматривала предметные теории как системы бессодержательных предметов, аналогичных позициям в шахматной игре, над которыми проделываются механические манипуляции, аналогичные шахматным ходам; 4) допускала применение только финитных методов рассуждений, т. е. использующих только интуитивно представляемые объек-

стр. 107

ты и интуитивно представляемые операции; применение принципа исключенного третьего при этом запрещается; 5) получила статус математической, а не философской дисциплины, 6) заменила традиционное требование истинности утверждений на условие непротиворечивости теории.

Проблемы, волновавшие математиков сто лет назад, аналогичны тем, что стоят перед современной психологией. Например, при изучении патологий общения и шизофрении Г. Бейтсон выделил и описал ситуации "double bind' (двойного принуждения), в которых один из партнеров посылает другому противоречащие друг другу сигналы, не оставляющие ему никакого приемлемого выбора. Чаще всего сигнал принимает форму приказа, выполнение которого состоит в том, чтобы проявить неповиновение. В отличие от компьютера, лишенного эмоций, человек тем или иным способом расшифровывает направленное ему послание.

Бейтсон прямо апеллирует к теории логических типов Б. Рассела [2, с. 228], разрубившего гордиев узел математическим мечом, запретив в своей теории возникновение парадоксальных ситуаций (класс не может быть членом самого себя, и ни один из членов класса не может сам быть классом). При общении людей или в случае ввода противоречивых команд в компьютер такой запрет невозможен или нежелателен. М. Ротенберг насчитал в библейской литературе свыше 180 описаний ситуаций типа "double bind" и предложил психологический принцип парадоксальной интерпретации таких текстов: не читать (библейский текст) так, как написано, а, немного изменив его, искать альтернативный смысл. Может быть, этот принцип когда-нибудь пригодится психологам и математикам.

А. В. Карпов приходит к парадоксу Расселла, анализируя понятие метасистемного уровня и связанный с ним парадокс высшего уровня системы [30]. Он считает, что "наиболее естественным, хотя и достаточно радикальным способом снятия указанного парадокса может быть предположение, согласно которому в содержании системы (в том числе - и психики) может существовать такой уровень, который одновременно является и ее собственным уровнем, и уровнем, выходящим за ее пределы (метауровнем), то есть в определенном смысле - локализованным вне нее" [30, с. 156]. Апелляция к принципу дополнительности, простоте и феноменологической ясности не снижает, по его мнению, трудность конкретно-научного объяснения [30, с. 1616 163]. Добавим - и формально-логического.

Идеи, предложенные математиками для спасения своей науки, были приняты не всеми представителями других наук. Условно их можно распределить вдоль спектра с двумя полюсами. На одном из них находятся те, кто более или менее последовательно, с тем или иным успехом, с учетом специфических особенностей развивал мета-науку - этики [18, 20, 38] социологи [24, 40, 41, 44], географы [12, 22, 23]. Ко второму полюсу относятся те, кто "подарил" префикс "мета" философам, теологам, параученым и специалистам оккультных наук, любителям трансцендентальности и мистики - физики, историки [21, 32] и психологи.

Среди гуманитариев наибольших успехов в области метатеории добились специалисты по этике. Для построения метапсихологии важно, что метаэтика: 1) поставила под сомнение взгляды почти всех предшественников; 2) со временем выработала специальную терминологию; 3) на начальном этапе в качестве основного метода использовала логико-лингвистический анализ, логико-семантический анализ обыденного языка и этических текстов и апеллировала к "здравому смыслу"; 4) развивалась несмотря на то, что научный статус этики был и остается спорным; 5) охватывает сегодня основные методологические вопросы этики: о ее предмете, структуре, методах, функциях, а также - в силу традиционного неразличения этики и морали - о структуре и механизмах морального сознания в целом (включая его психологические компоненты) [18]; 6) допускает исследования на двух уровнях - "теоретическом" и "прикладном"; 7) вызывает устойчивую неприязнь этиков к мета-этической "формалистике", освоение которой требует значительных усилий, в то время как обнаруживаемые с ее помощью формальные ошибки игнорируются этическим сообществом [18].

В отличие от математиков, преследовавших при создании метаматематики созидательные цели, основатель метаэтики Дж. Мур [20] и его последователи заложили в основание метаэтики критические тенденции поиска логических ошибок, а не сохранения важнейших результатов. В. А. Мазилов отмечает сходный феномен применительно к психологии: "Кант был одним из первых методологов психологии, а методология (в этом проявились особенности самого Канта как личности) приняла форму критики" [17, с. 148].

Кроме того, из-за непримиримых споров в социогуманитарной сфере в XX веке трудно обнаружить фигуру, обладающую бесспорным авторитетом среди современников. Например, в 2004 г. участники III съезда российских психологов чаще всего ссылались на работы Л. С. Выготского, С. Л. Рубинштейна и А. Н. Леонтьева, выполненные много лет назад, что фиксирует значительное отставание методологического осмысления от повседневной исследовательской практики [1, с. 126].

стр. 108

Специфика гуманитарных наук проявляется также в использовании психолингвистического анализа, позволяющего, в силу укорененности многих терминов в повседневном языке, получать нетривиальные выводы о сложных социальных феноменах. Он противостоит мнению представителей естественных наук, отвергающих тезис о том, что "идеи" вещей "обладают некой трансцендентальной реальностью и что, анализируя идеи, мы можем узнать нечто, если не все, о свойствах реальных вещей" [33, с. 34] и полагающих, что "философия - это злоупотребление специально разработанной терминологией" [9].

Проведенный междисциплинарный анализ показывает, что некоторые ученые, в том числе обществоведы и гуманитарии, обнаружив кризис оснований своей науки, пришли к идее метанауки, понимаемой как логическая рефлексия относительно собственных теорий и используемых методов в рамках исходной дисциплины.

Математики видели в метанауке инструмент сохранения важнейших результатов; этики рассматривали метанауку прежде всего как инструмент обнаружения ошибок и противоречий. При этом представители разных наук использовали специфические методы мета-анализа.

Для построения метапсихологии как психологической, а не философской дисциплины желательно, исходя из опыта других наук, разработать подход, в рамках которого возможен, с одной стороны, синтез различных, как правило, противоречащих друг другу психологических теорий, сохранение основных полученных в них результатов и, с другой стороны, устранение устаревших и ошибочных положений, переписываемых авторами учебников друг у друга. Это позволит избежать в будущем ситуаций, когда "вместе с марксизмом неожиданно исчез и общий язык, на котором психологи разговаривали друг с другом" [1, с. 125]. Релевантной поставленной задаче представляется концепция метасистемного перехода В. Ф. Турчина.

МЕТАСИСТЕМНАЯ ДИНАМИКА

Физик и специалист в области информатики В. Ф. Турчин подвел итоги кибернетического бума в сфере метанауки [31]. Многие социогуманитарные исследователи не скрывают своего разочарования ими, поэтому имеет смысл кратко оценить достоинства и ограничения кибернетического подхода в трактовке Турчина. Термин "кибернетика" (от греческого слова "кормчий") ввел Н. Винер, определив его как теорию управления и связи в живых организмах и машинах [10].

Систему, состоящую из управляющей подсистемы X, управляемых и порождаемых ею однородных или сходных в каком-то отношении подсистем А ₁, А ₂, А ₃ ,... Турчин называет метасистемой по отношению к системам А ₁, А ₂, А ₃,..., а переход от систем А ₁, А ₂, А ₃,... к метасистеме - метасистемным переходом (далее МСП). Он рассматривает его как квант эволюции и претендует на объяснение структуры скачков в эволюции сложных систем, в частности, науки, и на указание их "точек роста".

МСП создает высший уровень организации - метауровень по отношению к уровню организации интегрируемых подсистем. С функциональной точки зрения МСП состоит в том, что активность, являющаяся управляющей на низшем этапе, становится управляемой на высшем этапе: появляется качественно новый вид активности, ассоциируемый с высшим уровнем управления и наиболее характерный для него. Обозначим исходную высшую активность А, а возникшую в результате МСП - А'. Тогда функциональное описание МСП может быть представлено символически как "Управление А = А"' (см. табл. 2).

Первый МСП, согласно Турчину, заключается в возникновении движения. Интегрируемыми подсистемами являются части клетки, обеспечивающие обмен веществ и размножение. Положение этих частей в пространстве до поры до времени случайно, неуправляемо. Но вот появляются органы, соединяющие остальные части клетки и приводящие их в движение, и происходит МСП, определяемый формулой:

Управление положением = движение и т. д.

МСП создает специализацию интегрируемых подсистем. Некоторые из них до МСП имели функции, необходимые для самостоятельной жизни, но ставшие ненужными и утрачиваемые в сообществе, ибо они лучше выполняются другими подсистемами. МСП не могут совершиться под воздействием одних лишь внутренних факторов интегрируемых подсистем, но всегда требует вмешательства извне, "сверху".

Современному психологу модель Турчина, основанная на утративших (ассоцианизм) и утрачивающих (бихевиоризм) популярность идеях, мо-

Таблица 2. Описание эволюции по В. Ф. Турчину

стр. 109

жет показаться устаревшей или наивной. Однако его идеи о том, что, развиваясь, культура порождает внутри себя следующий уровень иерархии -критическое мышление, которое в свою очередь порождает современную науку, предполагающую построение моделей действительности с помощью знаковых систем, допускают представление в виде формул, отсутствующих в работе Турчина [31] и в более современной англоязычной версии в Интернете:

Управление культурой = критическое мышление,

Управление критическим мышлением = наука,

Управление наукой - метанаука.

Мысль Турчина о том, что метанаука может рассматриваться как результат МСП, представляется плодотворной для психологии. Перед тем, как вернуться к ней, сформулируем два ограничения модели. Она является: 1) феноменологической и основана на концепции "черного ящика", в который, в случае его сложного внутреннего устройства, необходимо постучаться и посмотреть, что внутри (Ф. Крик); 2) дескриптивной, а ее прогностическая и эвристическая ценность должна оцениваться в каждом конкретном случае отдельно.

В данной работе в соответствии с концепцией В. Ф. Турчина намечается многоуровневая структура метапсихологии.

ПРЕДМЕТ, СТРУКТУРА И МЕТОДЫ МЕТАПСИХОЛОГИИ

Необходимость наделения термина "метапсихология" новым операциональным смыслом вызвана неудовлетворенностью тем, что методология психологии напоминает сизифов труд. Интеллектуальных усилий при решении "вечных" вопросов затрачено немало, а продвижение вперед по "особому" пути отсутствует в вопросах, затрагивающих основы дисциплины. Например, в начале XXI века все еще дискутируется вопрос о том, где находится внутренний мир и где граница между внешним и внутренним [8]. Вопросы разумные и не праздные, в отличие от проблемы гомункулуса, получателя информации, смотрящего на экран маленького телевизора в мозгу (пример Ф. Крика), но по форме и содержанию напоминают задававшиеся штудировавшими в средние века космологию Аристотеля: "А что находится вне мира?", "А что будет, если проткнуть палкой самую крайнюю оболочку небесного свода?" [14, с. 17].

Многочисленные примеры из истории науки показывают, что продвижение вперед возможно и при неверных исходных посылках, но не в результате бега "на месте". В частности, на многие вечные вопросы ответы не нужны ни для практики, ни для теории, а потому их не нужно задавать, оставив философам. Дискуссанты в поисках ответа апеллируют к физикам (Копернику, Галилею, Ньютону) и не замечают Дж. фон Неймана и Б. Расселла, уничтоживших границу между "внутренним миром" компьютера (программным обеспечением) и "внешним миром" (представленным входными данными) [8]. В. А. Мазилов описывает другой способ решения проблемы (ухода от нее): во введении заявить, что предметом психологии является психика, а затем об этом "забыть" [17, с. 208].

Не мудрствуя, Ч. Р. Миллс утверждает, что "методы суть процедуры, которыми пользуются люди, стремясь что-то понять или объяснить. Методология - это исследование методов; она предлагает варианты теоретического осмысления того, как люди проводят свои исследования" [19, с. 73] (курсив мой - И. Г.). Почему важен спор о словах? Любимый детьми герой А. С. Некрасова назвал свою яхту "Победа" и надеялся бороздить на ней мировой океан. Однако в результате известных событий название яхты утратило первые две буквы, и начались приключения капитана Врунгеля на "Беде": "Как вы яхту назовете, так она и поплывет". Перефразируя слова детского мультфильма, можно сказать: "Как мы термины выбираем, так теория и строится".

Метаподход, предлагаемый в данной работе, исходит из того, что психологами накоплен ценный экспериментальный и теоретический материал, принадлежащий различным школам и направлениям, идейно противоречащим друг другу, и имеющий смысл только с учетом соответствующих контекстных факторов (исторических, культурных, экономических). Речь идет о создании многоуровневой теории, способной сохранить значительную часть имеющихся достижений и отбросить ряд старых ошибок и заблуждений. Как с сожалением отметил в 1969 г. М. С. Роговин, "подавляющее большинство попыток создания единой психологической теории было сделано с позиций идеалистической философии" [27, с. 6].

Таким образом, под метапсихологией предлагается понимать психологическую дисциплину, изучающую научную психологию. Преимущественно эмпирический язык других психологических дисциплин, возникший для описания феноменологического "фасада" психической реальности, является для метапсихологии объектным (предметным), а метатеории о них предлагается излагать на теоретическом метаязыке. Его психологам предстоит разработать в XXI веке, что не исключает существования общих терминов в эмпирическом языке-объекте и теоретическом метаязыке.

стр. 110

Рассмотрим примеры исследований, иллюстрирующих структуру и методы метапсихологии. Е. В. Сидоренко считает, что "интерпретации результатов сложных обсчетов несут в себе лишь видимость научной объективности, поскольку мы по-прежнему субъективно интерпретируем, но уже не реальные результаты наблюдений, а результаты их математической обработки" [28, с. 7] и на этом основании не рассматривает в своей книге многомерные методы статистического анализа. С позиции метапсихологического подхода ситуация видится по-другому. В рамках отдельного психологического исследования МСП, предметом изучения, является, как показывает Ю. Н. Толстова, "анализ данных", рассматриваемый как "процесс, не сводящийся ни к какому набору математических приемов и органично вписывающийся в содержательную ткань" социального исследования [29, с. 9].

Необходимость синтезировать результаты независимых исследований (рассматриваемая нами как МСП) привела во второй половине XX века к созданию мощного статистического метода - мета-анализа. В России его "монополизировали" медики для оценки клинической эффективности терапевтических вмешательств. На Западе у психологов популярен качественный мета-анализ и созданный на его основе новый вид публикаций - систематический обзор (systematic review, systematic overview). В общем случае мета-аналитический процесс состоит из пяти шагов [39, с. 200 - 202]: определение основной цели анализа; поиск релевантных публикаций; выбор критериев их оценки; сбор информации по каждому исследованию, удовлетворяющему критериям; ее анализ, как правило, математическими средствами.

Таким образом, основным инструментом мета-психологических исследований "низшего" уровня является, с некоторыми оговорками, касающимися качественных оценок, статистический метод. Пропуская, в силу ограниченности объема статьи, "средний" уровень, например, проблему построения метатеории мотивации [34], перейдем сразу на самый "верх", где решаются проблемы предмета, объекта и метода психологии.

В. А. Лефевр предлагает синтез ментализма и бихевиоризма с помощью рефлексивных моделей [16] и "не замечает" пока ассоцианизм, гештальтизм, когнитивизм и прочие "измы", созданные поколениями психологов.

Одним из первых отечественных психологов, попытавшихся свести в единую концепцию основные теории XX века, был М. Г. Ярошевский, назвавший свой метод категориальным анализом [37, с. 21]. В частности, он выделил и связал с отдельными теориями систему базисных, ведущих категорий, однако оставил нерешенной проблему их полноты (все ли важнейшие категории уже обнаружены исследователями?) и независимости и, главное, не описал метатеорию, основанную на них.

Ф. Е. Василюк выделяет в советской психологии три теории, сузившие свой предмет до одной категории: отношений В. Н. Мясищева, установки Д. Н. Узнадзе и деятельности А. Н. Леонтьева [5, с. 142]. Он показывает, что каждая из них может претендовать на роль общей психологии и, исходя из того, что "синтез теорий может быть плодотворен только в том случае, если всем им присуще глубинное родство, общность базовых методологических и онтологических представлений" [5, с. 150] и полагает, что основной категорией должно стать общение.

История психологии свидетельствует, что родство и общность представлений о психической реальности являются исключением из правила, согласно которому новая психологическая концепция появляется в результате критики и отвержения всех предыдущих. С учетом этого замечания блестящим и, возможно, незавершенным представляется логико-содержательный анализ, осуществленный Л. М. Веккером [6] и схематически представленный в табл. 3.

Таблица 3. Мета-анализ классических психологических концепций по Л. М. Веккеру

стр. 111

Рассматривая классические психологические концепции (исключая их культурно-исторический контекст и социальную детерминацию психических явлений) с позиций теории психических процессов, он показывает, что все они сложились закономерным образом, исходя из феноменологического фасада психических явлений. Выделив отдельные аспекты психики в виде небольшого числа категорий и абстрагируясь от остальных не менее существенных характеристик, каждая из них доказала свою эвристическую ценность, но, в конечном счете, из-за отброшенных категорий не смогла "свести концы с концами" и оказалась в тупике.

Веккер отмечает, что общей чертой всех концепций является то, что "эмпирический и теоретический языки в них еще не разведены, и, соответственно, не сформулированы проблемы, с необходимостью требующие перехода к конкретно-научной метатеории" [6, с. 52]. Ранее он, с одной стороны, утверждал, что синтез главных аспектов психической деятельности принципиально неосуществим средствами внутрипсихологического понятийного аппарата и требует выхода за пределы психологической теории [7, с. 110], а, с другой - предлагал в качестве искомой чудо-теории (органически включающей даже понятие материала) общую теорию сигналов [7, с. 115]. Время поставило под сомнение первое утверждение, а второе дополнило синергетическим подходом.

Метод Л. М. Веккера, условно названный выше логико-содержательным анализом, представляется образцом мета-анализа концепций высокого уровня. Он позволил выделить главный и побочные аспекты исследования и показать, что введение категории "целостности" логично привело гештальт-психологов к принципу изоморфизма [6, с. 33], а отказ от рассмотрения внутренней психической структуры и необходимость объяснения адаптации организма к окружающей среде заставили бихевиористов ввести принцип вероятностной организации поведения ([6, с. 37]; см. также [16]). Это позволяет считать бихевиоризм, вопреки внешней видимости, психологической теорией [6, с. 39].

ВЫВОДЫ

1. Идея метанауки закономерно возникает в кризисной для науки ситуации. Она может служить как конструктивным (сохранение важнейших результатов), так и деструктивным (обнаружение ошибок и противоречий в основаниях) целям. С учетом специфики исторического развития психологии при построении метапсихологии представляется реальным достижение обеих целей.

2. Развитие метапсихологии как психологической дисциплины, "науки о психологии", требует разработки специальной терминологии, теоретического метаязыка, для которого эмпирический язык современной психологии послужит языком-объектом, что не исключает наличия общих терминов в эмпирическом языке-объекте и теоретическом метаязыке.

3. Многоуровневую структуру метапсихологии можно сформировать на основе концепции метасистемного перехода В. Ф. Турчина. Она схематически описывает динамику развития научного знания, отсутствующую в статичных определениях методологии (см., например, [4, с. 9; 5, с. 7]).

4. Метапсихологию отличают особые методы анализа. Основными инструментами метапсихологических исследований "низшего" уровня являются модификации статистического метода и содержательного анализа данных, не сводимого к математическим процедурам. На "высших" уровнях мета-анализа преобладают логико-содержательный, синтаксический и семантический анализы психологических теорий. Возможно применение контент-анализа, использование психолингвистических и архивных методов работы с текстами. Такое построение метапсихологии укладывается в концепцию тонной методологии науки [4] и может привести к созданию парадигмы психологии вопреки сомнениям скептиков и критиков.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аверин В. А., Аллахвердов В. М., Семенов В. Е., Юрьев А. И. Куда идет отечественная психология? (О работе III съезда российских психологов "Психология и культура") // Психол. журн. 2004. Т. 25. N 1. С. 125 - 128.

2. Бейтсон Г. Экология разума. Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. М., 2000.

3. Бурбаки Н. Теория множеств. М., 1965.

4. Бургин М. С., Кузнецов В. И. Введение в современную точную методологию науки: Структуры систем знания. М., 1994.

5. Василюк Ф. Е. Методологический анализ в психологии. М., 2003.

6. Веккер Л. М. Психика и реальность. Единая теория психических процессов. М., 2000.

7. Веккер Л. М. Психические процессы. Т. 1. Л., 1974.

8. Вересов Н. Н., Агафонов А. Ю. "Внутреннее" - это где? // Журнал прикладной психологии. N 3. 2004. С. 64 - 71.

9. Вигнер Е. Непостижимая эффективность математики в естественных науках // Этюды о симметрии. М., 1971.

10. Винер Н. Кибернетика или управление и связь в животном и машине. М., 1968.

11. Гильберт Д. Основания геометрии. М. -Л., 1948.

стр. 112

12. Замятин Д. Н. Метагеография: Пространство образов и образы пространства. М., 2004.

13. Клини С. К. Введение в метаматематику. М., 1957.

14. Койре А. В. Очерки истории философской мысли. О влиянии философских концепций на развитие научных теорий. М., 1985.

15. Кун Т. Структура научных революций. М., 2001.

16. Лефевр В. А. Ментализм и бихевиоризм: слияние? // Психол. журн. N 2. 2004. С. 116 - 127.

17. Мазилов В. А. Теория и метод в психологии: Период становления психологии как самостоятельной науки. Ярославль, 1998.

18. Максимов Л. В. Очерк современной метаэтики // Вопросы философии. 1998. N 10. С. 39 - 54.

19. Миллс Ч. Р. Социологическое воображение. М., 2001.

20. Мур Дж. Принципы этики. М., 1984.

21. Наместникова Л. Философия Франца Розенцвейга: между временем и метаисторией // plexus.org.il//texts/namestnikova_filos.htm.

22. Николаенко Д. В. Введение в метатеорию метагеографии. Деп. ВИНИТИ N 5803 - 82. Симферополь, 1982.

23. Николаенко Д. В. Динамика образов науки. Симферополь, 1989.

24. Осипов Г. В. Метасоциология // Российская социологическая энциклопедия. М., 1998. С. 262 - 263.

25. Психология. Словарь. М., 1990.

26. Ребер А. Большой толковый психологический словарь. Т. 1. М., 2003.

27. Роговин М. С. Введение в психологию. М., 1969.

28. Сидоренко Е. В. Методы математической обработки в психологии. СПб., 2001.

29. Толстова Ю. Н. Анализ социологических данных. Методология, дескриптивная статистика, изучение связей между номинальными признаками. М., 2000.

30. Труды Ярославского методологического семинара. Т. 2. Предмет психологии. Ярославль, 2004.

31. Турчин В. Ф. Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции. М., 2000.

32. Уайт Х. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX века. Екатеринбург, 2002.

33. Хайек Ф. А. Контрреволюция науки. Этюды о злоупотреблениях разумом. М., 2003.

34. Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. СПб. -М., 2003.

35. Черч А. Введение в математическую логику. Т. 1. М., 1960.

36. Юревич А. В. Системный кризис психологии // Вопросы психологии. 1999. N 2. С. 3 - 11.

37. Ярошевский М. Г. Психология в XX столетии. Теоретические проблемы развития психологической науки. М., 1974.

38. Adams R. M. Rimite and infinite goods: A framework for ethics. N.Y., 1999.

39. Handbook of research methods in industrial and organizational psychology. Maiden, USA - Oxford, UK, 2002.

40. Osterberg D. Metasociology: An inquiry into the origins and validity of social thought. Norwegian University Press, 1989.

41. Ritzer G., Zhao S., Murphy J. Metatheorizing in sociology: The basic parameters and the potential contributions of postmodernism // Handbook of Sociological Theory. N.Y., 2001. P. 113 - 131.

42. Warterbuch der Psychologie. Lepzig, 1978.

43. Zhao S. Metatherizing in sociology // Handbook of social theory. London, 2001. P. 386 - 394.

Поиск по сайту:

Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.025 сек.)