СУТЬ ЭГОИЗМА И АЛЬТРУИЗМА

Итак, идеал, провозглашаемый Ведантой и осуществляемый Йогой, есть Самопознание, или Расширение Я.

Но нам могут все же возразить, что все это прекрасно и, может быть, строго логично, но не есть ли это замаскированная проповедь эгоизма, со всеми его последствиями? А согласно самым элементарным принципам всякой религии и морали, основным правилом нравственности является - альтруизм. Нет, ответим мы, это учение не есть проповедь эгоизма.

Прежде всего, альтруизм не является основным правилом нравственности. Что такое альтруизм? Если я все делаю для себя, это называется эгоизмом. Если же я все делаю для другого, это уже альтруизм. Но в таком случае, если я убью или ограблю кого-нибудь ради себя самого, это эгоистично и безнравственно? Тогда как если я то же самое проделаю ради другого, это альтруистично и, стало быть, морально?

Нечего сказать, прекрасное основание нравственности!

Интересно, что в любом учебнике психологии вы найдете, что в основе альтруизма скрывается эгоистическое желание избавить себя от страдания. Если мы видим, как кто-нибудь на наших глазах страдает, то мы, чтобы избавить себя от неприятного зрелища, как сообщают психологи, облегчаем страдание другого. В этом, по сути чисто эгоистическом, порыве проявляется так называемый альтруизм, говорят нам. С другой стороны, если мы видим, что другой человек страдает, то мы помогаем ему просто из сострадания. Само слово сострадание указывает, что мы видим в страдающем человеке существо подобное нам, как бы самих себя, и если мы еще не очерствели окончательно, мы страдаем вместе с ним. Всякое сочувствие основано именно на этом временном слиянии нашей души с душой другого.

Какие-то внутренние створки нашего сердца раскрываются в момент сочувствия, и мы ощущаем единство с другим сердцем, с другой душой, независимо ни от каких ограничений, религиозных, национальных или иных. Мы сближаемся с самым далеким, с самым, может быть, враждебно настроенным и в мгновенном экстазе единства видим, что тот, кто за минуту до этого был нашим врагом, в действительности такой же, как и мы сами, так же чувствует удовольствие и боль, так же ощущает радость бытия или проклятие бедности, так же ищет для себя немного счастья и не хочет расстаться с самым жалким существованием, которое называется жизнью. Это мимолетное проникновение в душу чужого для нас, но ставшего на мгновение близким, подобного нам существа и есть основание всякой нравственности, всякой любви. Это то, что выражено словами: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя».

Веданта идет еще дальше. Она указывает, что это не только идеал нравственности, но что иного взаимоотношения между отдельными существами и не может быть.

В упомянутых уже нами Упанишадах вы найдете беседу мудреца Джаджнавалкья с его женой Майтрейей, где он говорит: «Никто, о возлюбленная, не любит мужа, жену или кого бы то ни было ради их самих, но ради самого себя, т. е. Атмы (по-санскритски это значить «я сам», мое «Истинное Я»), который во всех».

И когда мы проникаемся сознанием, что во всякой любви проявляется сам Брахман (Бог), который, как мы видели, есть наше «Истинное Я», тогда, и только тогда, мы понимаем, в чем заключается истинное основание всякой нравственности.

Может ли тогда ютиться самая жалкая тень злобы, недоброжелательства и безнравственности в сердце того, кто во всех существах видит и чувствует свое «Истинное Я»? Всем служить, всем расточать любовь и всех почитать легче, зная, что каждый есть Храм Духа Господа, который заключен и в тебе?

В чем же выражается эгоизм и опасность вытекающая из него в Йоговской философии? Ведь эгоизм есть сужение «я», низведение Бога до степени пресмыкающегося червя, считающего полоску земли, по которой он ползает, и крохи, которые он добывает и хочет удержать для себя одного, верхом достижения и высшей жизнью. Истина, напротив, в расширении Я до пределов Истинного Я, в сиянии которого все низменное и себялюбивое меркнет навсегда. Такой человек, в котором его маленькое «я» умерло и на его месте стоит Бог, становится двигателем мира. Вся Вселенная преображается для него. Все болезненное и жалкое уйдет, всякая борьба прекратится и исчезнет, и вместо темницы, в которой мы ежечасно боремся и соперничаем из-за крошки хлеба, этот мир станет для нас местом для игр. Если все человечество сегодня осуществит лишь частицу этой великой истины, вид всего мира изменится, и вместо ссор и побоищ воцарится царство мира.

...Боги будут жить тогда на земле, и эта самая земля станет небом. Какое же зло может появиться там, где боги играют с богами, боги трудятся с богами и боги же любят богов?

Этот идеал единства, таким образом, не только не имеет ничего общего с эгоизмом, но, напротив, есть единственно неэгоистическая, единственно всеобъемлющая форма, в которую можно облечь истинную этику, философию и религию. Всякая иная дуалистическая концепция, в большей или меньшей ее степени, таит в себе зародыш эгоизма и ограничения.

Веданта же не отвергает ни одной религиозной системы, ни одной формы Богопочитания, а считает их все частями, ступенями Единой истины и лишь указывает путь к их объединению.

Однако мы привыкли с детства ко всевозможным рамкам, разграничивающим людей на национальности, касты, вероисповедания и их ритуалы. И когда нам говорят, что религия должна быть направлена к одной единственной цели - к познанию всеединства, без принятия которого все эти ограничения и ступени не имеют смысла, мы робеем и начинаем говорить об эгоизме и возникновении зла.

Живой Господь внутри вас, и все же мы продолжаем строить церкви и храмы и верить во всякого рода воображаемую бессмыслицу. Единственный Бог для поклонения -это человеческая душа в человеческом теле. Все живое, конечно, - это храм Божий, но для человека - человек высочайший из храмов.

Если я не могу молиться в этом храме, то никакой другой храм не принесет никакой пользы. В ту же минуту, когда я пойму, что Бог обитает в храме каждой человеческой души, в то мгновение, когда я с благоговением преклонюсь перед каждым человеческим существом и увижу в нем Бога, в это мгновение я сброшу цепи; всё, что связывало меня, исчезнет, и я почувствую, что свободен.

Может быть, вы думаете, что такое Богопочитание, не связанное никакими формами, ритуалами или сектанством, противно христианскому учению? Тогда нужно вспомнить слова Самого Христа: «Но настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе».

Это поклонение Богу «в духе и истине», т. е. в своем истинном Я, и есть то, чему учит Веданта. Она - повторяем это еще раз - вовсе не требует от нас отвергать ритуалы и формы или отказываться от поклонения личному Богу. Все, чего она ожидает от каждого из нас, найти Бога в своем собственном сердце, и тогда мы найдем Его во всех сердцах, во всех храмах, в каждой религии, в каждой секте, во всем, начиная с самой примитивной попытки дикаря понять силы природы, до величайших откровений Духовидца. Без этого осознания Бога в себе и в каждом всякая форма: церковь или храм, любая священная книга, останутся лишь бездушными ограничениями. Без познания всеединства все писания кажутся ненужной соломой.

Истинный Йог скажет: «Я принимаю все религии, какие только существуют, и поклоняюсь им вместе со всеми. Я поклоняюсь Богу в каждой из них, в какой бы форме они ни поклонялись Ему. Я войду в магометанскую мечеть, я войду в христианскую церковь и преклоню колена перед распятием, я войду в Буддийский храм, где найду убежище в Будде и Его законе. Я отправлюсь в лес и сяду в размышлении вместе с индусом, который старается увидеть Свет, озаряющий сердце каждого существа. И не только все это -я буду держать свое сердце открытым для всех, кто еще придет в будущем.

Я приветствую всех пророков прошлого, все великие души настоящего и всех, кто еще явится в грядущем».

Тем не менее некоторые усматривают в этом идеале самопознания и слияния с Брахманом эгоизм и себялюбие, хотя и в совершенно другом смысле.

Поэтому следует напомнить, что в Нирвану, Лоно Брахмана, или Лоно Отца Небесного, входит только тот, кто абсолютно свободен от эгоизма или себялюбия. Это является азбукой и всякой иной религиозной мистики.

Эгоизм, или себялюбие, составляют поле действия «личного я». Познание же Брахмана «осуществляется в «Высшем Я», когда «личное я» давно умерло. На это обращается внимание и в теософском «Голосе Безмолвия»: «Путь к конечному освобождению в твоем высшем Я. Путь этот и начинается, и кончается вне твоего личного я».

О каком же себялюбии может быть тогда речь, если весь Путь, а тем более высшая Цель его, лежит вне личного я?

Поиск по сайту: