Современные направления антропологии религии

Изучение народной религиозности. В первой четверти XIX в., в период становления российской этнографии выдающийся археограф им издатель древнерусских текстов, академик П.М. Строев призывал исследователей: «Желательно было бы, чтобы кто-нибудь обратил внимание на нынешние игры простого народа, на суеверные обряды и обычаи сельских жителей, в коих, по всей вероятности, осталось весьма много языческого, такое сочинение, ученым образом написанное, было бы драгоценно». Почти за два века истории изучения крестьянской религиозной культуры этнографами и фольклористами был собран огромный материал, который осмыслялся в рамках существовавших теорий, в том числе и с точки зрения теории противостояния языческого/народного христианскому / официальному или с точки зрения теорий «пережитков» или «двоеверия». Современные антропологические исследования, опирающиеся на признание любой культурной системы как самодостаточной и равновесной другим системам ценностей, подчеркивающие единство религиозного этоса и религиозного мировоззрения, позволили взглянуть на этот феномен по-новому.

Как известно, существующие религии включают в себя не только системы религиозных представлений, выраженные в священных текстах и догматических конструкциях, но и практики повседневной жизни, нередко по своему идейному смыслу и внутренней логике далеко отстоящие от этих конструкций или даже противоречащие им. Такие формы религиозности, связанные с субъективными аспектами веры и неофициальной религиозной практикой, распространенные, прежде всего, в малообразованной низовой социальной среде, в современной антропологии религии получили название «народная религиозность» (ранее использовался термин «народная религия»). Употребление в этом случае понятия «религиозность» подчеркивает проявляющуюся в этом феномене субъективность религиозной повседневной деятельности и индивидуально-специфическое отношение к священному, связанное с религиозным опытом верующего индивида. В раках различных письменных религий возникают особые простонародные формы представлений и действий, с одной стороны, безусловно, противоречащие так называемой официальной, или церковной, «интеллектуальной» религиозности, а с другой, оказывающие огромное влияние на религиозную культуру того или иного общества в целом. Эти представления и практики, по преимуществу имеют неинституциолизированный характер, однако со временем могут настолько распространиться и укорениться, что приобретают необходимую институционализацию и даже легитимизируются на официальном церковном уровне; иногда же они воплощаются в формы самостоятельных и даже оппозиционных религиозных институтов. В религиях, имеющих как письменную, так и устную, «высокую» и простонародную традицию, возникает своеобразный коктейль представлений, в котором попытаться выделить «ингредиенты» можно лишь методом интеллектуальной деконструкции, настолько плотно в народном сознании перемешивается традиционное, и условно говоря «новое», т.е. принесенное письменной культурой. К примеру, существующая в русских деревнях традиция украшать в праздник Троицы жилища молодыми ветками березы восходит к древнему славянскому празднику весны Семику, во время которого «завивали» березу, а известная всем песня «Во поле березонька стояла» когда-то была обрядовой и исполнялась во время, весеннего хоровода для «оживления» сил природы. Народную религиозность отличает соединение того, что именую «суеверием», с официальными обрядовыми предписаниями и нормами; в ней ярче всего проявляется национальная и социально-историческая окрашенность той или иной конфессии (хотя она может иметь и вообще внеконфессиональный характер).

Антропологические исследования того, что иногда называют «народной редакцией» той или иной религии (например, «народное православие»), подразумевают как диахронические исследования (т.е. историю повседневности) на базе архивных источников, так и изучение религиозности на основе экспедиционных (полевых) материалов, но при анализе и того и другого используются новейшие теоретические положения т методологии социальных наук. Например, современный итальянский исследователь К. Гинзбург, опираясь на материалы инквизиционных процессов и используя так называемую микроисторическую методологию, написал свой знаменитый труд о мировоззрении средневекового крестьянина «Сыр и черви. Картина мира одного мельника, жившего в XVI веке». (1980). В этой книге рассказывается о судьбе средневекового итальянского простеца, по своему интерпретировавшего Священное писание: «сначала все было хаосом, и земля и воздух, и вода, и огонь - все вперемежку. И все это сбилось в один комок, как сыр в молоке, и в нем возникли черви, и эти черви были ангелы… среди ангелов был также Бог, возникший вместе с ними из того же комка…». Не следует думать, что изучение народной религиозности ограничивается лишь воссозданием прошлого; напротив, изучение современного состояния народной религиозной культуры представляет огромный интерес и привлекает исследователей, как в России, так и за рубежом.

Отличительной особенностью народной религиозности является сведение догматически и символически сложных представлений к простым, понятным, обыденным. В народном сознании происходит опредметчивание «священного» - оно воплощается в мирские образы и действия, поэтому космогония может осмысляться в виде появления червей в сыре, а общение со священным (сверхъестественным) может сопровождаться умилостивительными приношениями по принципу «ты - мне, я - тебе» в виде пестрых тряпочек, денег, пирогов, полотенец и т.п. Среди объектов поклонения могут быть как официально закрепленные, так и местные святыни, среди которых и могилы почитаемого человека, и чудотворная икона, и дерево, уцелевшее при пожаре, и родник или речка, и камень с отпечатком ступни и т.п. Иногда Святому или даже самому Богу пишут записочки с просьбами о помощи.

Народная религиозность представляет собой своеобразный вариант преломления догматически оформленной официальной религиозной системы, пропущенной через призму народных верования, имеющих порой архаическое происхождение. С. 376.

(Наше отличие в том, что мы понимаем под народной религиозностью - именно традиционные народные верования, обогащенные официальной традицией, но сохранившие свою сердцевину в виде ценностных ориентаций, Ты - мне, я - тебе».)

В результате этого возникает особая простонародная религиозная система, по-своему организующая и регулирующая деятельность человека. Подобно любой другой религиозной системе, она формирует мировоззренческие установки и мотивации: определяет членение времени, создавая календарь; характеризует пространство, в том числе и мир иной; придает значение рождению и смерти, свадьбе и похоронам, труду и праздности, - т.е. всему тому, что включается в понятие «повседневная жизнь».

(В этом результате народная религия не возникает а трансформируется приобретая идентификацию, но не меняя сути).

Когнитивные исследования. С начала 1990-х гг. в западном религиоведении сформировалось течение¸ возвращающее исследования религии в русло объяснительных теории, ищущее генезис религии в особенностях языка им мышления. Это направление, рассматривая религии как формы познавательной деятельности, связывает проблемы генезиса религии с общими вопросами происхождения сознания и выявления специфики его ранних его форм. Когнитивное религиоведение возникло как определенный ответ на неудовлетворенность структуралистскими и интерпретативным подходами в антропологическом анализе религии и, безусловно, как антитеза герменевтическому феноменологическому религиоведению, его эмпатией как методом познания религиозного опыта. Все шире получает развитие точка зрения, что язык - это не только набор языковых единиц, образующих автономную систему, но проявление специфических форм мышления и культуры, в том числе и архаических, которые можно реконструировать благодаря изучению языка.

Следует отметить, что еще в 30-70 - х гг. ХХ в. отечественными исследователями религии были написаны культурных форм, как миф и ритуал, на основе перехода от образного к понятийному мышлению, развитие модели мира от мироощущения к мировосприятию и мировоззрению, и объяснялось возникновение мифологических образов и ритуала когнитивных сдвигом в архаическом сознании (О.М. Фрейденберг, И.Г. Каменецкий, И.М. Дьяконов, М.И. Шахнович и др.).

В 1975 г. американский исследователь Дэн Спербер в труде «Переосмысливая символизм» критиковал семиотический подход в изучении культурных форм. Он писал, что любая культурная деятельность, подобная символизации, свидетельствует о наличии у человека особых познавательных механизмов, которые необходимо исследовать для понимания культуры, ибо разные ментальные способности имеют каждая свою причинно-обусловленную роль в культурном процессе. Переосмысление символизма привело к необходимости переосмысления всего поля религиоведческих изысканий, сосредоточенных лишь на расшифровке культурных кодов и символических моделей.

… Когнитивное религиоведение создает предпосылки для создания объяснительных теорий религии, не умаляя ценности интерпретационного подхода, но выводя его за скобки своего направления. Исследователи религии, позиционирующие себя как представители этого направления, опираются на достижения когнитивной лингвистики и эволюционной психологии, а также на экспериментальные исследования в рамках когнитивной психологии. Такие исследования сочетаются с эволюционистской трактовкой человеческого сознания, что, естественно, влечет за собой и возвращение к натуралистическим теориям.

Поиск по сайту: