Антропологические теории мифа

Считается, что антропологическая традиция в интерпретации мифологии начинается во второй половине XIX в. и связывается с эволюционизмом в этнографии. Однако она, бесспорно, восходит в натуристической теории, созданной еще античными философами, о возникновении мифологии в результате антропоморфизации первобытным человеком природных явлений.

Э. Тэйлор возводил возникновение мифологии к первобытному анимизму, возникшему в результате размышления первобытного «философа» о природе смерти и сновидений; он видел в мифах наивный способ объяснения окружающего мира. Дж. Фрэйзер, считавший, что мифу предшествовал ритуал, отрицал когнитивные аспекты мифа, рассматривая его как сценарий ритуала. Однако его труд «Золотая ветвь», написанный как сравнительное исследование ритуальной практики умерщвления царя-жреца в земледельческих сообществах, стал колоссальным компендиумом информации по распространении. Мифологемы об умирающем и воскресающем боге растительности, по календарной мифологии, по представлениям о циклически повторяющейся смерти и возрождении природы, оказал огромное влияние на развитие сравнительного религиоведения.

Фрэйзер и его последователи, особенно Ф. Рэгнлан, считавший все мифы лишь ритуальными текстами, утверждали приоритет ритуала над мифом. Б. Малиновский признавал наличие внутреннего единства между мифом и обрядом, указывая, что миф и обряд существуют в неразрывном единстве. В книге «Миф в первобытной психологии» он указывал, что миф является для архаического человека психологической реальностью, так как хотя и относится к далекому прошлому, тем не менее воспроизводится в ритуале. Миф «переживается» архаическим человеком всякий раз заново и имеет не когнитивное, а социальное - интеграционное - значение, ибо поддерживает преемственность культурной практики на основе установленной традиции, которую легитимизирует миф. В труде К. Пройса «Религиозный обряд и миф» поддерживается и уточняется мнение о единстве мифа и ритуала, воспроизводящем события доисторического (мифологического) времени по упорядочиванию мира и регулярному воспроизведению этого порядка.

Э. Дюркгейм в труде «Элементарные формы религиозной жизни. Тотемическая система в Австралии» подчеркивал социальное значение мифологии, рассматривая ее как регулирующее поведение коллективные представления, в которых священным является само племя, сакрализованное в образе тотема, и которые сплачивают людей в единое социальное целое. При этом он рассматривал тотемитистические классификации как особую логическую систему первобытного человека; эти идеи повлияли на развитие очень популярной концепции первобытного мышления, созданной Л. Леви-Брюлем. Последний считал, что открыл законы первобытного мышления, принципиально отличающиеся от мышления современного человека, и выразил его особенности в трех понятиях - это мышление мистичное нет различи между естественным и сверхъестественным), дологическое (безразличное к противоречию) и починено закону сопричастности (все связано со всем), имеющему аффективную природу.

Для сопричастности нет ничего случайного: соединяя причинно-следственную зависимость многие явления, которые этой связи не имели, первобытный человек исходил из мнения, что если нечто один раз случилось, то оно повторится при всех обстоятельствах, и рассматривал не логическую цепь событий, а каждое событие в отдельности, нередко путая причину и следствие. Мифологические представления демонстрируют несоблюдение принципов формальной логики - например закона исключенного третьего, показывая, что мифологические персонажи могут пребывать одновременно в нескольких местах, а время двигаться по-другому. В конце своей жизни Леви-Брюль отказался от важнейших своей концепции, прежде всего от идеи о принципиальной разнице между современным и первобытным мышлением, однако его достижения в выявлении специфических особенностей мифологического мышления оказались очень плодотворными.

В развитии антропологических представлений о природе мифа большую роль сыграли идеи немецкого философа Э. Кассирера, который сам широко использовал достижения этнологии в своем фундаментальном труде «Философия символических форм»¸ второй том которого так и назывался «Мифологическое мышление». Кассирер рассматривал мифологизацию как древнейший вид духовной деятельности человека, называя ее символической деятельностью. Мифология рассматривалась им как независимая символическая система, главной функцией которой является моделирование мира, т.е. как своеобразный язык, в котором обобщение происходит на конкретно-чувственном уровне, а абстракция воспринимается как конкретное явление, которое становится законом, символом других явлений или предметов. Таким образом, идеальное воспринимается как материальное, часть заменяет целое, а причинно-следственные связи воспринимаются как метафоры. Особое значение Кассирер придавал исследованию мифологических представлений о пространстве и времени как основополагающих в мифологической картине мира, рассматривая их во взаимосвязи с диалектическим взаимодействием священного и профанного. Американская исследовательница С. Лангер вслед за Кассирером также полагала, что человек - «символическое животное», а основная функция сознания состоит в символической трансформации эмпирических чувственных данных в символы. Она выделила два вида символизма: дискурсивный, т.е. связанный с языком, словом и недискурсивный, к которому отнесла символы, проявляющиеся в сновидениях, эмоциях, искусстве, ритуале. Рассматривая миф как форму фантазии, она противопоставляет его сказке, считая, что функция мифа, в отличие от субъективных функций сказочных историй, заключается в создании метафорической картины мира, а мифологической герой выступает носителем космических сил, в отличие от сказочного героя, являющегося субъектом эгоцентрических грез. Сказка существует для «обеспечения замещающего опыта», т.е. для вымышленной реализации желаний личности, а миф - для понимания реального опыта, для определения фундаментальных основ человеческого существования.

Основатель структурной антропологии французский этнолог К. Леви-Строс, признавая особенности первобытного мышления как чувственно-конкретного и метафорического, доказал, что этому и мышлению, так же, как и мышлению современного человека, свойственным логический анализ и способность к классификации.

(Отсюда мы можем сделать попытку структурализации, что мышление современного человека неоднородно, что значительная часть населения мыслит как первобтные люди, по схеме описанной Леви-Брюлем, что незанчительная часть людей мыслит религиозно, еще меньшая часть - как философы или ученые).

В четырехтомной сочинении «Мифологичные», написанном на основе анализа мифологии американских индейцев, и в последующих работах он рассматривает мифологию как своеобразный инструмент для разрешения логических противоречий. В мифологическом мышлении процесс абстрагирования осуществляется через сходства и различия чувственных характеристик, свойств объектов. Логика мифологического мышления осуществляется на основе принципа, названного исследователем «бриколаж».
Это слово обозначает все, что ремесленник складывает вместе, вещи, попадающиеся ему под руку и, как ему кажется, нужные для его работы. Леви-Строс с помощью этого слова пытается объяснить принцип первобытной классификации, связанный с тем, что первобытный человек объединял в длинную и сложную цепь ассоциаций самые разнородные (и несоединимые с нашей точки зрения) вещи. Исследователь считает, что через создание мифологической иерархии многочисленных бинарных оппозиций (сырое -вареное, низкое - высокое, левый - правый, мужское - женское)и т.п.), вычленяемых первобытным мышлением, происходит определенное разрешение этих оппозиций, «облегчение» их благодаря медиации, т.е. процессу посредничества, в котором противоположности, имеющие космическое, фундаментное значение (свой-чужой, добрый - злой) «снимаются» через менее значимые. Так, важнейшая оппозиция «жизнь- смерть» снимается через оппозицию «животное царство - растительное царство», а эта в свою очередь - через более узкую позицию «травоядные - плотоядные», а последняя снимается введением в качестве культурного героя существа, питающегося падалью (ворон)_. Таким образом, анализ логики мифологического мышления подводит к анализу мифологической семантики, когда одни мифы рассматриваются как трансформация других, а в результате структурной семантики мифов один миф становится метафорой другого мифа. Миф представляет собой, таким образом, одновременно и историческое повествование (диахронический аспект), и инструмент для объяснения настоящего и будущего (синхронический аспект); первый необходим для восприятия мифа, второй - для его понимания.

Современное мифотворчество наиболее явно представлено в сфере рекламы. Производители рекламы, ориентируются на структурные слои психики современного человека, связанные с первобытным мышлением. Они наиболее действенны в смысле управления поведением (идеология тоже, это к советскому периоду).

Это работа с уровнем первобытных ценностей и бинарными оппозициями, носящими непреходящее значение (жизнь,- смерть. Или свой - чужой). Основная задача создание проблемной ситцуации, воспринимаемой человеком за счет многократного повторения как личностная (мифологизация) и показ возможности снятия бинарной проблемы за счет введения противоречия меньшей значимости. (Расставание с деньгами). В идеологии то же самое (имеется в ввиду механизм работы простых идей). Проблема - бинарное противоречие - снятие противоречия за счет менее значимого - стимул к действию. Шахнович, см. 370.

Поиск по сайту: