АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Тридцать восемь тюков он на пристань привез

Читайте также:
  1. Борьба с восемью главнейшими страстями.
  2. В 1708 г. вводится новое территориальное деление государства, в результате чего образовалось восемь губерний.
  3. Восемь главных страстей с их подразделениями и отраслями
  4. Восемь дней и ночей Шлоссберг, портной, не мог спать. Ни одно лекарство не помогало, и в отчаянии семья Шлоссбергов пригласила гипнотизера.
  5. Восемь молитв во славу Господа Нитьянанды
  6. Восемь наиболее распространенных жестов обмана
  7. Восемь паттернов ограниченного мышления
  8. Восемь стилей выражения эмоций на лице
  9. Восемь тысяч нервных окончаний и два листа бумаги
  10. Восемь Франклин Сквер
  11. Глава 7: Восемьдесят лет.
  12. Глава восемьдесят вторая

И на каждом — свой номер и вес…

 

Утром нас ждет сюрприз. Возвращение из наружности Летуна с заказами. Очень редкое событие. Крыса приходит перед первым уроком с черной дорожной сумкой через плечо. Кладет ее на учительский стол. Молния взвизгивает. Вампироподобная — черная помада, белая пудра — Крыса один за другим вытаскивает из сумки свертки и раскладывает их на столе. Лэри выхватывает из общей кучи тот пакет, что явно с диском, и убегает. Я беру тяжелую коробку, перевязанную розовой лентой. Дальше ничего не вижу и не слышу, пока не расправляюсь с лентой и с оберткой и не заглядываю внутрь. Божественный запах! Шоколадные спинки блестят аккуратными рядками. Каждая лепешка в отдельном гофрированном гнездышке, на своей подстилке, сверху все прикрыто хрупкой бумагой. Приподнимаю ее, трогаю одну из спинок, облизываю палец. Потом пересчитываю сколько их всего. Два этажа, в каждом ряду по четыре лепешки, а рядов тоже четыре. Всего, значит, тридцать две. Закрываю коробку и прячу в стол. Ленту сую туда же. Теперь можно посмотреть, что у других.

Смотрю. Черный умотал на подоконник со стопкой журналов. Перед хищно перебирающими по столу щупальцами Слепого Крыса выкладывает три банки кофе, четыре блока сигарет, коробок батареек и черные очки гнусной конфигурации. У Горбача набор расчесок и трубка из пенки в замшевом футляре. На столе еще два пакета, но их мы распечатать не успеваем. Посреди класса вдруг возникает Р Первый, и спрашивает, чем мы занимаемся, когда урок уже начался и учитель на подходе. Крысу он будто бы не замечает.

Быстро убираем все с глаз долой: вещи, оберточную бумагу, ленточки и бечевки — все, что пахнет праздником и может расстроить учителей, не принимающих в этом празднике участия. Крыса застегивает сумку и уходит.

— Как самочувствие? — спрашивает Ральф, останавливаясь возле стола Лорда.

Лорд пожимает плечами:

— Хорошее.

Ральф кивает ему, отходит, и свешивается над затылком Курильщика: «А у тебя?» В ответ Курильщик краснеет и моргает:

— Нормальное.

Ральф осматривает его с ног до головы, как будто сильно сомневаясь в его нормальном самочувствии, и наконец уматывает к своему стулу.

 

В обеденный перерыв я достаю Сфинкса до тех пор, пока он не сдается и не просит Македонского снять со стены карту Новой Зеландии. Под ней к стене прикноплены два рисунка. Оба большие, каждый почти в половину карты.

На одном — черной тушью — дерево, раскидистое и корявое, почти без листьев. На голой ветке сидит очень одинокий и лохматый ворон, а внизу, у корней, свалка всякого мусора. И хотя мусор самый обычный, человеческий, почему-то сразу понятно, что накидал его ворон — и бутылки, и кости, и значки рок-фестивалей, и календари — и вообще, может, именно оттого он такой грустный, что слишком много в своей жизни израсходовал. В общем, это картина про всех и про каждого — смешная на первый взгляд и печальная на все последующие, как все, что рисовал Леопард. Второй рисунок в цвете. Тощая песочного цвета кошка, посреди растрескавшейся пустыни. Глаза ярко-зеленые, а мордой немного смахивает на Сфинкса. Вокруг только трещинки и призрачные кусты, усеянные бело-желтыми улитками. На земле, у самых ее лап, осколки улиточных домиков, покрытые, как царапинами, заметками и латинскими изречениями. И чьи-то непонятные следы. То ли птичьи, то ли звериные. Тянутся мимо кошки, закручиваются петлями вокруг кустов, и исчезают где-то вдали.

Долго смотрим на рисунки. Делается немного грустно. Первый рисунок мой, второй — Сфинкса, но на самом деле они — общее достояние стаи. То самое ценное, что мы не вешаем на виду, чтобы не перестать замечать. Мы смотрим на них раз в полгода или не чаще, если решаем, что соскучились. Смотрим и вспоминаем подарившего нам их Леопарда. Смотрим, вспоминаем, грустим и переполняемся всякими важными эмоциями. Слепой тоже обычно участвует в этом. Он достигает нужного состояния своими способами, насчет которых мы можем только строить догадки. Но бдения перед рисунками не пропускает никогда. Коридорные звери доступны его пальцам, их он знает не хуже нас. Перед тем, как закрасить, Леопард процарапывал на стенах контур рисунка. А эти он знает с наших слов. И вот мы стоим и сидим перед нашим богатством. Смотрим на него — и не смотрим. Но видим. Слушаем и размышляем. Вешаем карту на место и возвращаемся к повседневным делам. Курильщик ни о чем не спрашивает, что немного странно. Может, он тоже наконец повзрослел?

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.)