СТЕФАНИ. - Пенни за твои мысли? - говорит Арон и заходится в приступе безудержного смеха

- Пенни за твои мысли? - говорит Арон и заходится в приступе безудержного смеха. Он смотрит на Пенни, едва не падая из-за стола, и говорит, - Прости, Пенни, должно быть каждый раз, когда ты это слышишь, думаешь, что люди говорят о тебе.

- Не так часто, как ты думаешь, - отвечает она с усмешкой, и по выражению ее лица я понимаю, что она считает Арона идиотом.

Хотелось бы мне с этим не соглашаться, хотя бы большую часть времени.

Мы сидим за столиком для пикника у костра во дворике коттеджа. На улице уже стемнело, повсюду были разбросаны бутылки из под пива и вина вместе с ингредиентами для наших неумелых попыток приготовить С'мор (С’мор или смор — традиционный американский десерт, который едят в детских лагерях обычно по вечерам у бивачного костра. S’more состоит из поджаренного маршмэллоу и куска шоколада, прослоенных в два куска крекера «грама»). Ветер все еще завывает, и хоть возле костра тепло, но стоит от него отойти, как сразу ощущаешь холод поздней осени на побережье Тихого Океана.

По идее я должна быть абсолютно расслаблена и чувствовать себя в своей стихии. Я люблю успокаивающий шум волн и чувство очищения при каждом приливе. Люблю ветер в волосах и свежий воздух в легких. Мне нравится испытывать чувство счастья и почти сюрреалистическое ощущение свободы, которое ты чувствуешь, находясь в ночи под черным беззвездным небом.

Но я не могу расслабиться, даже немного. Я думала, что все выходные буду переживать на счет работы, иза-за того, что закрылась раньше времени, и из-за денег, которые впоследствии потеряла. Но все это занимало меня не больше секунды. Ну хорошо, едва больше секунды.

Вместо этого моя голова занята Линденом. Мои мысли поглощены каждым его взглядом, прикосновением и словом, обращенным ко мне. Поэтому я никогда не расскажу Арону о своих мыслях, ни за пенни, ни за пачку тысячедолларовых купюр.

Я не могу понять своего лучшего друга.

Иногда, когда Линден смотрит на меня, я готова поклясться, что что-то изменилось. Его взгляд стал более напряженным, а глаза источают непривычное тепло и заряд. Сексуальный.

И мне нравится это. Я люблю это. Хочу этого. Я хочу, чтобы эти изменения были на самом деле, потому что тогда я смогу этим воспользоваться. Если все это правда, а не мой очередной вымысел, то, возможно, у меня получится превратить Линдена из друга в нечто большее.

Но в этом и заключается проблема. Как узнать, что другой человек испытывает к тебе те же чувства, но при этом не говорить ему о своих? Это не старшая школа. Я не могу написать Джеймсу сообщение с просьбой разведать ситуацию. Начнем с того, что иногда мне кажется будто Джеймс в курсе наших с Линденом отношений, и я знаю, что нет ни единого шанса, что он примет их, несмотря ни на что.

А если я скажу Линдену, что я чувствую, а он не ответит взаимностью - это разрушит нашу дружбу. Это разрушит все, что у нас есть, не говоря уже о наших отношениях.

А когда речь заходит об этом, я не думаю, что могу что-то сделать. Я вижу вещи такими, какими хочу их видеть и живу в мире фантазий. Реальность абсолютно иная. Моя реальность это Арон - милый, но глупый Арон с его загорелой кожей, убийственным чувством юмора и отсутствием планов на жизнь. Реальность Линдена – это Надин...

... и я не могу придумать ни одной положительной характеристики для этой особы, так что и пытаться не буду. Интересно, останется ли с ней Линден, если поймет, что на смамо деле не счастлив. Когда-то мы обсуждали наши любовные похождения, но год назад все изменилось. Теперь это кажется чем-то неуместным и лишь добавляет еще одну милю в расстояние между нами.

Если честно, я не хочу слышать о нем и Надин, особенно, если они счастливы. И уж точно я не хочу слышать об их сексуальной жизни. Линден, как известно, чрезвычайно открыт в этом плане, и этим утром я слышала некую сексуальную активность со стороны их спальни, которая закончилась стоном Линдена. Должна признаться, от этого звука мне пришлось запрыгнуть в душ, чтобы остыть прежде, чем у меня промокнет белье.

Но даже несмотря на то, что я не хочу слышать об их отношениях, мне важно знать, что Линден счастлив. Что с ним все в порядке. Я снова хочу почувствовать себя ближе к нему.

А еще меня постоянно терзает вопрос, было ли наше соглашение для него серьезным. Будет ли оно в силе, если мы окажемся одиноки, ведь нам уже тридцать. Если я расстанусь с Ароном, а он с Надин - из-за естественного хода событий - будет ли это означать, что наше соглашение вступит в силу?

Он на полном серьезе будет рассматривать перспективу жениться на мне? А что делать мне? Я готова выйти за него, если все сложится?

Будем ли мы выносить друг другу мозг, пока не решим, что делать?

Потому что это звучит как лучшее соглашение из всех, что можно придумать.

- Земля вызывает Стефани, - говорит Джеймс и машет рукой у меня перед лицом. Он сидит напротив меня, с одной стороны от него расположилась Пенни, с другой Линден. Арон роядом со мной, Надин - сбоку от него, прямо напротив Линдена. В конце стола атмосфера кажется более напряженной, но я понимаю, что все дело в их отношениях. Я старательно пытаюсь избегать взгляда Линдена. С тех пор, как мы вместе ездили в Гвалалу, Надин следит за нами словно ястреб. Я удивлена, что она не засекла нас, пока мы были на пляже.

- Прости, - говорю я, прочистив горло. - Задумалась немного.

- О работе? - говорит он, сочувственно кивая.

- Ага, - отвечаю я. Не люблю врать Джеймсу, но так проще.

Пенни наклоняется над столом и говорит:

- Мы собираемся поиграть в «Правда или вызов». Ты с нами?

Я поднимаю бровь, делая глоток своего излишне хмельного пива.

- Слушай, я помню, как говорила, что возраст это всего лишь цифра, но...

- Ну же, это будет весело, - возражает она. Для Пенни все кажется веселым. Из всех сидящих за столом, я надеюсь, что именно она и Джеймс первыми сойдут с дистанции. Готова поспорить, скоро у них будет настоящая свадьба в стиле рок-н-ролл.

Я пожимаю плечами.

- Хорошо, я только надеюсь, что у нас достаточно пива, чтобы залить тот стыд, который непременно всплывет наружу.

Линден хлопает рукой по ящику пива, который стоит на земле у стола.

- Можешь не переживать.

Я на секунду встречаюсь с ним глазами и тут же отвожу взгляд. Это еще более неловко, чем просто смотреть на его задумчивое лицо в темноте и крепкую мужскую челюсть, освещенную светом огня.

Наша игра, как и любая игра на правду или вызов, начинается довольно невинно. Когда кто-то выбирает действие, то либо кукарекает как петух (я), либо выпивает банку пива (Пенни), либо показывает всем свою пятую точку (Джеймс). Когда выбор падает на правду, то мы слышим, как кто-то попался на мелкой краже в десятом классе (я), имитировал оргазм, когда был слишком пьян, чтобы кончить (Арон, что не особо меня удивляет), или списывал в колледже (Надин).

Но потом под воздействием алкоголя ситуация изменяется.

- Арон, - говорит Джеймс, - Если бы ты мог трахнуть любую девчонку из присутствующих, кроме своей девушки, кто бы это был?

Мои глаза загораются от предвкушения. Интересно, что он ответит, не вызовет ли это у него своего рода агрессию.

Но Арон смеется, сжимая мою ногу, словно успокаивая, и говорит.

- Это серьезный вопрос, чувак. Твоя девчонка нереально горячая. Это правда. - Пенни краснеет. Не думаю, что хоть раз видела ее смутившейся. - Но у Надин действительно хорошее чувство стиля.

Что? Эй, подождите-ка минуту. С каких пор одеваться как женщина-лесоруб значит иметь хорошее чувство стиля? Вообще-то, это у меня чертов магазин одежды.

- К тому же я думаю, что эта стерва тоже может оказаться горячей штучкой, - добавляет он.

Теперь Надин, которая выглядела довольной полсе комментария о ее вкусе, злобно смотрит на Арона.

- Я не стерва, просто я знаю, чего хочу.

- Конечно, - говорит Арон. - Но ты могла бы быть чуточку добрее.

Я смотрю на Линдена, желая увидеть его реакцию. Ничего не могу с собой поделать. Он улыбается. Нет, он смеется. Арон в кои-то веки попал в точку.

- Это был не ответ на вопрос, - говорит Джеймс.

- Я могу сказать, что трахнул бы их обеих, желательно одновременно?

Джеймс закатывает глаза.

- Отвертелся.

- Теперь моя очередь, - быстро говорит Надин, хотя сейчас вовсе не ее очередь. - У меня для тебя вызов, Арон. Я хочу, чтобы ты поцеловал Пенни. С языком.

- Уоу, - говорит Джемс, застреляя в нее убийственным взглядом. - Ты немного перегибаешь палку, тебе так не кажется? Да и это не совсем по правилам.

- Ты боишься, что ей понравится? – заносчиво отвечает она.

- Я в игре, - говорит Пенни, толкая Джеймса локтем бок. - Эй, повзрослей уже наконец. Это всего лишь французский поцелуй.

- Уровень зрелости за этим столом меня поражает, - комментирует Линден.

Теперь все смотрят на меня, ожидая, что я запротестую или, по крайней мере, скажу, что это странно или недопустимо. Но дело в том, что когда я думаю об Ароне, целующем Пенни или трахающим ее и Надин, то я не чувствую ни боли, ни ревности, ни даже тревоги. Вообще ничего.

- Почему вы все смотрите на меня, мне все равно, - говорю я им. Наверно, это не самое лучшее проявление моей к нему любви, но мне плевать. - Целуй же. Он в этом хорош, - последнюю часть я адресую Пенни, подмигивая ей в основном для того, чтобы позлить Джеймса.

Пенни наклоняется через стол к Арону, но Надин взвизгивает.

- Нет, сделайте все как нужно! Вы должны встать.

Пенни и Арон одновременно вздыхают, явно не испытывая радости от того, что придется двигаться. Встав в конце стола, они оказываются как раз возле меня, так что я удостаиваюсь чести сидеть в первом ряду. Арон обнимает ее за талию, Пенни берет его лицо в руки. Они оба нервно смеются, оглядываясь на нас, прежде чем поцеловаться.

Начинается все медленно и довольно неловко, но как только в действие вступают их языки, поцелуй становится горячим, заканчиваясь на сладкой ноте.

- Не плохо, - говорит Пенни, вытирая рот тыльной стороной ладони. - Напористо, но нежно.

- Так что, целовать Арона все равно, что целовать стейк? – шутит Линден.

Арон показывает Джеймсу поднятый вверх большой палец.

- Повезло тебе с дамой сердца.

- Дамой? - повторяет Пенни. - Ох, братец...

Они садятся на свои места и игра продолжается. Джеймса, кажется, это перестает беспокоить, а я так ничего и не почувствовала, даже увидев их поцелуй. Было немного странно, я словно наблюдала за экспериментом и получила не тот результат, на который рассчитывала.

Я хотела, чтобы ему понравилось? Чтобы он действительно захотел поцеловать Пенни? Я хотела найти предлог для расставания, сказать, что мы не подходим друг другу?

После откровенности последнего вызова, мы возвращаемся на некоторое время к правде. Вопросы становятся более простыми и безопасными, такими, на которые ты не боишься ответить, когда находишься среди друзей.

Настает очередь Пенни.

Она радостно хлопает в ладоши и ерзает на стуле.

- О, это будет что-то, - говорит она, при этом глядя на меня. Я вижу огонь в ее глазах.

- Я хочу, чтобы ты, Стефани, - произносит она, указывая на меня, - поцеловала Линдена. - Ее палец переключается на него.

Я слишком ошеломлена, чтобы ответить, а вот Надин - нет.

- Он не будет ее целовать! - заявляет она с отвращением.

- Эй, - я больше не могу терпеть её отношение ко мне.

- И снова, - говорит Джеймс, кажется он уже пресытился этой игрой, - Это не по правилам.

Пенни хлопает руками по столу и наклоняется вперед, глядя Надин в глаза.

- Почему она не может поцеловать его? Ты заставила меня поцеловать Арона - ее парня. Думаю, теперь она должна поцеловать твоего парня.

Я знаю, что делает Пенни. Она пытается уравнять счет и, думаю, одновременно вывести Надин из себя. Я бы расцеловала ее за это, но я, черт возьми, ненавижу ее за вызов поцеловать Линдена.

Потому что, я... я не могу этого сделать.

Я даже думать об этом не хочу.

Но тут я чувствую, как кто-то стучит мне по плечу. Это Линден. Он уже встал и стоит позади меня в ожидании.

- Подожди, - говорю я и смотрю на Арона, может он будет против, как и Надин?

Но Арон глуповато улыбается, уставившись на меня, и кивает головой. Похоже, он считает это самой крутой идеей на свете.

- Давай, - говорит он и подталкивает меня.

Большое, черт возьми, спасибо, думаю я про себя и медленно встаю, стараясь не смотреть на Линдена. Но я не могу не смотреть на Надин, от части из-за того, что ее руки скрещены на груди, и мне кажется, что она вот-вот схватит пустую бутылку, стоящую возле нее, и бросит ее в меня. Я знаю, что если она это сделает, Пенни в ту же секунду встанет на мою защиту, но все же. Она запросто может сломать мой нос, а он кажется мне довольно милым.

Линден хватает меня за руку - именно хватает, словно мы действительно собираемся это сделать - и тянет меня к себе.

- Давай, - говорит он, улыбаясь мне своей фирменной улыбкой. - Я ведь не на столько ужасен, правда?

Нет, думаю я, глядя на его лицо, и чувствую тепло от его ладони, которое согревает сначала мою руку, потом грудь, а после все мое тело. Нет, ты не ужасен. В этом то и проблема.

Пенни начинает восторженно хлопать в ладоши.

- Ну же, ну же, давайте.

Я не могу даже посмотреть на нее - мои глаза прикованы к Линдену. Он смотрит на меня с такой искренностью, что сложно понять, где правда, а где нет. Это вызов, а мы просто друзья. Мы не сделаем этого, неважно сколько раз я мечтала об этом и даже мастурбировала, представляя наш поцелуй, мы этого не сделаем.

Но его руки поднимаются к моему лицу, и он нежно ласкает мои щеки. Его ладони такие большие и теплые, что я чувствую как мои нервы накаляются до предела, я буквально готова взорваться. Он держит меня самым нежным, обезоруживающим способом, словно это его работа - защищать меня, заботится обо мне. Но его глаза какие угодно, но только не нежные. Его взгляд темный, дикий и даже взволнованный – наверно, он думает, что это неправильно и нам не стоит этого делать.

А может он боится, что нам покажется это правильным.

И под всей тяжестью его переживаний я замечаю желание, страсть и миллион других эмоций, в которых я так нуждаюсь.

Интересно, видит ли он страх в моих глазах. Видит ли он правду?

Он наклоняется ближе, его глаза блуждают от моих вниз ко рту, туда - куда направляются его губы.

Я не знаю, что делать со своими руками. Я вообще не знаю, что делать.

Поэтому я просто стою, закрыв глаза, и жду, пока, наконец, не чувствую губы Линдена и своих.

Они прижимаются ко мне и льнут с невероятной нежностью. Боже, они такие мягкие, что я буквально тону в них, растворяясь без остатка в нашем поцелуе. Губы Линдена умоляют меня, они просят открыться ему, желая большего, гораздо большего, чем поцелуй. А потом его губы разделяются, и я отвечаю на поцелуй, пробуя Линдена на вкус, в котором я чувствую не только пиво. Его вкус пряный и дикий, как и его запах, кроме того, он невероятно сладкий.

Наши рты идеально подходят друг к другу, наши губы движутся в одном ритме, лаская друг друга, и это просто невероятно. Мне хочется больше.

Гораздо больше.

Теперь я знаю, что мне делать с руками, или мои руки знают, что им делать с Линденом. Думаю, что они всегда это знали. Я тянусь к его талии, к отворотам кожаной куртки, которую я подарила ему на день рождения. Я знаю, что это не должно было стать частью поцелуя, но ничего не могу с собой поделать. Я хочу быть к нему ближе, я хочу его.

И получаю. Его язык врывается в мой рот, медленно скользя вдоль моего языка, и наши рты раскрываются шире, губы становятся тверже, а поцелуй превращается в гораздо более жадный и страстный.

Я не хочу останавливаться, я хочу целовать его, чувствовать его, чувствовать все это. Златокрылые бабочки порхают у меня животе, а бедра сжимаются сильнее, мне хочется укусить его за полную нижнюю губу, потянуть за волосы, почувствовать его сильное, твердое тело под своими пальцами.

От этого поцелуя у меня перехватывает дыхание, и я отчаянно желаю получить то, что мне не принадлежит.

«Ты не мой» мгновение думаю я про себя, пытаясь вернуться к реальности, к настоящему, к тому, кем мы на самом деле приходимся друг другу.

Это всего лишь вызов.

Затем чьи-то руки сильно толкают меня в грудь. Я отрываюсь от Линдена и хватаю ртом воздух, едва не упав на траву.

- Убери от него свои чертовы руки! - вопит на меня Надин.

На мгновение я злюсь, что она лезет ко мне, но внезапно мне становится страшно из-за того, что она могла увидеть.

Как я позволила этому произойти?

Встав со своего места, Пенни подходит ко мне и говорит Надин, - Эй, успокойся, подруга, это был всего лишь вызов.

Я смотрю на Арона. Он больше не улыбается. Он хмурится, возможно даже смущен, но он не выглядит злым.

Но Джеймс, вот тот, кто выглядит действительно злым. А Линден, Линден смотрит на меня с такой грустью, что я не знаю, что делать. Такое чувство, что я разрушила что-то, позволив себе увлечься.

- Простите меня, - говорю я, освобождаясь от хватки Пенни, и иду в дом. Я не могу быть сейчас с этими людьми. Они все видели, как я целую Линдена, и видели, что мне это понравилось слишком сильно. Надеюсь, я смогу объяснить это тем, что была слишком пьяна, и что все это было забавы ради, или я просто посмеюсь и скажу, что Линден так хорошо целуется, что я не смогла сдержаться, или переведу стрелки на Арона, сказав, что просто хотела заставить ревновать своего парня.

Но прежде, чем выйти туда с одной из этих отмазок, мне нужно собраться с мыслями, успокоиться, выкинуть все из головы и оставить этот поцелуй в прошлом, где ему и место.

Это просто был чертов вызов. Это ничего не значит.

Вот только для меня это значит все.

Я захожу в дом и наливаю себе воды. Я выпиваю два полных стакана и чувствую, что меня сейчас стошнит.

Слышу звук открывающейся двери и замираю, но это всего лишь Пенни, и я облегченно вздыхаю.

- Ты в порядке? - спрашивает она, нахмурившись.

Что мне ответить?

- Она сделала тебе больно? - добавляет она.

- Оу, - восклицаю я, глядя на собственную на грудь, в которую меня только что толкнула Надин. - Нет. Нет. Я в порядке.

- Черт, я была так близка к тому, чтобы вцепиться ей в лицо, - говорит Пенни, наклоняясь над кухонным островком и осматривая меня с ног до головы. - Ты уверена, что все нормально? Ты выглядишь немного не в себе.

Я тяжело сглатываю. Вода совершенно ничем не помогла. Я все еще хочу пить, меня охватывает паника и снова тошнит.

- Я просто немного удивлена, вот и все, - говорю я ей. - Я не думала, что она так расстроится. - Я осторожно смотрю на Пенни.

Она пожимает плечами.

- Ты ей не нравишься. Поэтому я хотела, чтобы вы поцеловались. Это моя вина. К тому же, я думала будет весело увидеть двух целующихся друзей, которые до этого никогда не занимались друг с другом сексом. Ты уверена, что не спала с Линденом?

Я ожесточенно трясу головой.

- Я не спала с ним.

- Что же, жаль. Это был еще тот поцелуй.

- Разве?

- Ага, - говорит она. - Клянусь, даже Джеймс приревновал. Это было довольно горячо. Но это все же был вызов. Я имею в виду, Надин ведь заставила меня поцеловать Арона, так что теперь все по честному. Чертова девка говорит одно, а на деле все выходит по-другому. - Она лезет в бюстгальтер и достает оттуда красную помаду. Накрасив губы, протягивает мне. Я вежливо отказываюсь.

- Я пойду прогуляюсь немного, - говорю я ей.

- Хорошо, - отвечает она осторожно. - Не уходи далеко. И возвращайся на вечеринку. Мы твои друзья. Ну, кроме Надин. Она не считается, так что не обращай на нее внимание, как делаем все мы.

Я киваю и направляюсь к двери. Ветер снова усилился и я застегиваю жакет до подбородка. Я совсем не планирую далеко уходить, на самом деле, я собираюсь дойти до внедорожника Джеймса, обойти его с другой стороны и спрятаться там от ветра. Я слышу треск костра, когда ветер становится сильнее, и смех Арона. От этого мне должно стать менее одиноко, но это не так.

Что, черт возьми, только что произошло? Этот поцелуй был реальностью или все это происходило лишь в моей голове? Очевидно, Пенни заметила что-то между мной и Линденом - как и Надин - но было ли это лишь потому, что меня охватили чувства? Насколько этот поцелуй был именно моим желанием, моей страстью и моим выбором?

И что, черт возьми, Линден теперь обо мне думает?

Я закрываю глаза и прижимаюсь головой к пассажирской двери. Я просто хочу домой. Хочу залезть в машину и поехать обратно в Сан-Франциско, пойти в свой магазин и продолжить жить своей жизнью. Я много работаю и у меня нет ни на что времени. Но так лучше, так я чувствую себя в безопасности. Арон - это безопасно. Все, черт возьми, в моей жизни там - безопасно.

Но здесь, на этом берегу, на этом пляже, возле Линдена, я чувствую что угодно, кроме безопасности.

Я слышу шорох гравия по другую сторону от машины и по шагам понимаю, что это Линден, еще до того, как его вижу.

- Хей, - говорит он, обходя машину. Ветер развивает его волосы, а слабые огни от коттеджа едва освещают его лицо.

Я пытаюсь что-то сказать, но не могу. Прижимая руки к груди, я смотрю на свои сапоги. Это хорошие сапоги, их привезли в мой магазин на прошлой неделе. Каблук средней высоты, прочная резиновая подошва и кожа черного питона. Эти сапоги безопасны, они настоящие, их я знаю.

Но я не знаю человека, стоящего передо мной.

А теперь он идет ко мне.

- Стефани, - говорит он, и его акцент становится сильнее, чем обычно. Мне не остается ничего, кроме как посмотреть на него. - Нам нужно об этом поговорить.

Я хватаю ртом воздух и решаю сразу обезвредить бомбу.

- Она твоя девушка, Линден, не моя.

Он секунду смотрит на меня и его лицо смягчается.

- Да. Прости за то, что произошло. Она ранила тебя?

Я бросаю на него взгляд.

- Прошу тебя. Я же не из стекла сделана.

Почему тогда у меня такое чувство, что я вот-вот разобьюсь?

- Я знаю, - говорит он. - Она взбесилась, но это не давало ей права трогать тебя.

Я вздыхаю и отворачиваюсь, не уверена, что вообще хочу говорить об этом. Хочу притвориться, что ничего не произошло, но не думаю, что смогу. Не уверена, что смогу быть рядом с Линденом и делать вид, что мы просто друзья, не тогда, когда я знаю, каково это быть с ним в другом плане.

- Я в порядке, - тихо говорю я. - Думаю, я просто поддалась чувствам. - Сейчас это сложно было признать. - Я пьяна, - добавляю я. - Прости, если я выглядела немного, эм... не в себе.

- То есть, это была не ты? - спрашивает он, делая еще один шаг по направлению ко мне. Носки его ботинок практически касаются моих и расстояние между нами сходит на нет. Мой подбородок опущен, взгляд прикован к земле. Я не могу на него посмотреть, он слишком близко, и все о чем я могу думать – это наш поцелуй. Мои губы дрожат, и я хочу прикоснуться к ним, чтобы успокоить собственную дрожь.

- Мне показалось, что это была ты, Мальвинка, - говорит он. - И это было здорово.

Мое дыхание останавливается, а сердце начинает биться сильнее.

Он тянется к моей руке, и я позволяю ему прикоснуться к себе, потому что у меня нет сил сопротивляться Линдену. Только не ему.

- Я не знаю, что это было, - шепчу я. - Это ведь был просто вызов.

Он сжимает мою руку и переплетает наши пальцы. Я смотрю на наши руки - его большая поверх моей маленькой - и меня удивляет, как естественно это смотрится и насколько это приятно. Держать руку этого мужчины. Целовать его.

- Посмотри на меня, - говорит он. Я не смотрю. Он протягивает ко мне другую руку, и его пальцы ложатся мне на подбородок. Он поднимает его, и я вынуждена встретиться с его глазами, этими темно-голубыми, невероятно красивыми глазами. Мои колени превращаются в желе и единственное, что я слышу - это стук собственного сердца.

- Это было больше, чем просто вызов, - шепчет он, и его голос становится низким и грубым, от чего у меня по спине бегут мурашки, а между ног становится жарко. – Этот поцелуй был реален, и это было нечто. Скажи, что почувствовала, скажи, что почувствовала то же, что и я.

- А что ты почувствовал? - шепчу я.

Он проводит большим пальцем по моим губам.

- Я почувствовал тебя. Тебя, ту, кого я всегда хотел.

О Боги. Что он говорит? Он смотрит на меня голодным взглядом, и самое ужасное, я жажду этого взгляда и этого желания. Еще один поцелуй неизбежен, и если он этого не сделает, это сделаю я.

На заднем фоне, за треском костра, я все еще слышу голоса наших друзей. Я все еще слышу смех Арона. Возможно, он не мой мужчина, но он хороший парень с добрым сердцем и я не могу ему изменять. Я не смогу сделать это с ним, не тогда, когда такое уже делали со мной.

- Нет ничего плохого в том, чтобы хотеть меня, - хрипло говорит Линден.

Я вздрагиваю. Мне удается мотнуть головой, и теперь его пальцы блуждают по моей шее, подбираясь к линии роста волос, и мурашки снова пробегают у меня по спине.

- С каких это пор нет ничего плохого в том, чтобы хотеть своего лучшего друга? - говорю я тихо, почти глотая слова. Потому что это именно то, кем он всегда и был.

Он нежно улыбается, и в уголках его глаз появляются морщинки.

- Разве это не лучший вариант? Человек, который знает тебя внутри и снаружи. Человек, который видел тебя в самой ужасном и самом прекрасном состоянии и все еще хочет быть с тобой. Человек, который верит в тебя и поддерживает, не смотря ни на что. - Затем его улыбка угасает, а брови сдвигаются. - Ты всегда была для меня больше, чем друг, Стеф. Всегда. Ты и понятия не имеешь о том, что я чувствовал, и о том, что я все еще чувствую к тебе.

Я моргаю, стараясь понять, о чем он говорит. Как я могла быть для него чем-то большим, чем друг? Как это вообще возможно, да еще все это время?

- Ты понятия не имеешь, как сильно я хочу тебя. - Он делает еще один шаг по направлению ко мне, и моя спина прижимается к дверце машины, а его твердое, сильное тело буквально впечатывается в меня. - Ты чувствуешь это? - Его голос грубый и хриплый, пока он прижимается по мне, воруя мое дыхание. – Какой я твердый из-за тебя. Все это чертово время.

Он твердый как сталь, его огромная эрекция врезается в мое бедро, и я не могу больше ни о чем думать. Я просто оболочка с бьющимся сердцем и кучей возбужденных гормонов, не думаю, что я когда-либо так хотела, чтобы мужчина просто взял и оттрахал меня, чтобы он поглотил меня целиком и сделал своей без остатка.

Я закрываю глаза, когда его губы касаются моей шеи и мягко целуют нежную кожу, оставляя влажный и теплый след.

Я хочу большего.

Но я не могу получить большего.

- Я не могу это сделать, - шепчу я, и мои слова растворяются в темноте ночи. Часть меня надеется, что Линден не услышит их и продолжит целовать мою шею, прижимаясь ко мне своим членом. Я хочу, чтобы его руки с этими длинными и сильными пальцами исчезли в моих джинсах и трусиках, чтобы они узнали, насколько я мокрая, потому что уверена, сейчас я чертовски мокрая. Я хочу его язык в своем рту, на моей груди; хочу, чтобы он сорвал мои джинсы, хочу обернуть свои ноги вокруг него, пока он трахает меня, прижимая к дверце машины.

Это было бы так просто. Это было бы так чертовски хорошо.

Но он слышит мои слова.

И останавливается.

Он делает шаг назад, и я вижу, что его сердце тоже колотится с бешеной скоростью, пульс неистово бьется на его шее, а дыхание рваное и поверхностное.

- Ты не можешь этого сделать? - спрашивает он. - Или не хочешь?

Я облизываю губы, и кровь приливает к моим ногам. Я чувствую себя чуточку сильнее.

- И то и другое. Арон. Я не могу сделать это с ним. Это не честно.

- Тогда расстанься с ним.

- Но ты все еще с Надин, - быстро напоминаю я.

- Я сделаю то же самое. Послушай, Стеф, если ты хоть что-то ко мне почувствовала, хоть малейшее трепетание между ног, ты не должна быть с ним. Ты же знаешь, что между вами все кончено.

Мне требуется мгновение, чтобы перестать думать о том, как развратно он произнес слово «трепетание», и знаю, что он прав. Я не должна быть с Ароном, если у меня есть чувства к Линдену. Может, я изначально не должна была с ним встречаться. Но я думала, что это нормально. Если не можешь быть с кем-то, кого ты любишь, то люби того, с кем ты сейчас. Разве не так поется в той песне? Разве не это значит повзрослеть, понять, что пора остепениться и что ты не всегда можешь получать то, что хочешь? Черт возьми, почему все упирается в песни семидесятых?

- Стефани? - кричит Пенни.

Я смотрю на Линдена, чувствуя как меня окунули обратно в реальность.

- Где Надин? - спрашиваю я, внезапно заволновавшись, что она вылетит из-за угла и задушит меня своим конским хвостом.

- Она пошла спать, - говорит он, его взгляд направлен в сторону коттеджа. Хруст гравия становится все ближе, и через секунду появляется Пенни, огибая капот машины.

- Оу, - произносит она удивленно, глядя на нас обоих с высоко поднятыми бровями.

- Я помешала?

Я качаю головой и протискиваюсь мимо Линдена, быстро направляясь к ней.

- Нет, мы просто говорили о том, как плохо я целуюсь.

Она ухмыляется.

- Ха-ха. Ладно, я собираюсь спать и просто хотела узнать все ли с тобой в порядке. - Она смотрит через мое плечо на Линдена. - Думаю, ты хорошо о ней позаботился.

- В лучшем виде, - говорит Линден.

Я не поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Просто не могу. Я говорю Пенни, что устала и изрядно пьяна, поэтому тоже собираюсь идти спать. Джеймс и Арон все еще пьют во дворе, когда я сворачиваюсь калачиком на выдвижном диване и накрываюсь одеялом. Я слышу, как Пенни готовится ко сну, и слышу, как входит Линден. Я знаю, что это он, я чувствую его присутствие. Всегда.

Он останавливается в гостиной, в нескольких шагах от дивана, и я стараюсь дышать как можно глубже и ровнее, притворяясь спящей. Я не хочу, чтобы он что-то говорил или делал. Я просто хочу, чтобы он ушел.

Вскоре он так и делает, и я слышу звук закрывающейся двери.

Я никак не могу уснуть.

Даже когда Джеймс отправляется в кровать, а Арон залезает ко мне под одеяло.

Я все еще не могу уснуть.

Я до сих пор чувствую тело Линдена, прижимающееся ко мне, и его губы на своих. Боже, что же теперь будет.

Поиск по сайту: