ОВЛАДЕНИЕ РЕЧЬЮ

На одиннадцатой неделе от начала занятий достижения Рона выглядели так:

Неделя

Расписание: то же, занятия в ванной

Наблюдения

· Активно выражает эмоции, особенно когда у него пытаются что-либо забрать.

· Сам инициирует физический контакт: берет человека за руку и тянет к двери, если хочет, чтобы ему открыли дверь, и т.п.

· По своему желанию играет в догонялки и в прятки.

· Внимательно и с удовольствием наблюдает за другими детьми, подражает их действиям: смеется, когда они смеются, плачет, когда они плачут.

· Пытается самостоятельно забраться на детский стульчик.

· По собственной инициативе танцует под музыку.

· Улучшилось понимание чужой речи.

· Речь по-прежнему эхолаличная, однако начал быстрее повторять чужие слова и отвечать на вербальную стимуляцию.

· Потерял интерес к некоторым видам игр: катанию мяча, строительству из кубиков.

· Охотно играет с пазлами, собирает их правильно, однако проявляет непонятный интерес к обратной, не раскрашенной стороне деталей.

· Сам пьет из стакана, уверенно жует твердую пищу, за столом чаще ест сам.

· Научился "дразнить" нас, используя для этого предметы, которые ему запрещают трогать. Например, не подходит к буфету, пока нас нет в комнате, но, стоит кому-то из нас появиться, делает вид, что хочет открыть буфет (ура, появились сложные игры!)

· Радуется приходу отца, матери, других членов семьи, педагогов.

· По-прежнему отталкивает людей, стремящихся проявить нежность,- кроме матери, физические контакты с которой становятся все продолжительнее.

· Держит в руке расческу и по нашей просьбе пытается причесаться.

Без изменений

· В свободное от занятий время по-прежнему предпочитает уединение и игры с неодушевленными предметами.

· Вертится на месте и вертит предметы, хотя и не так часто, как раньше.

· Не сообщает о своем желании есть или встать из кроватки.

· Не использует для коммуникации речь.

· Постоянно бросает вещи, особенно когда его оставляют одного, даже на несколько минут.

Как видим, из записи в запись повторяется один и тот же тревожный мотив: хотя Рон начал понимать чужую речь и сам активно произносит различные слова, он не пользуется речью для общения с окружающими. Слова не имеют для него значения, остаются набором звуков, которые он повторяет бессмысленно, как попугай.

Кауфманы понимали, что неспособность говорить у аутичного ребенка имеет серьезнейшие последствия, далеко выходящие за пределы обычной немоты. Ведь язык представляет собой не только средство связи: это логическая система, с помощью которой мы познаем окружающий мир. За каждым словом, обозначающим какой-либо предмет (например, "стул"), стоит множество предметов, самых различных по размеру, цвету, форме и т.п.; за каждым словом, обозначающим какое-либо действие (например, "есть")-множество действий, совершаемых в разное время и при различных обстоятельствах. Так, овладевая языком, ребенок одновременно овладевает и абстрактным мышлением: речь помогает ему сортировать и каталогизировать поступающую в мозг информацию. Разум аутичного человека, не владеющего речью, напоминает библиотеку без каталога: в ней хранится множество разнообразных познаний и сведений, однако найти среди них то, что нужно в данный момент, чрезвычайно сложно, если вообще возможно.

Ясно, что на развитие речи Рона следовало обратить первостепенное внимание. К сожалению, речевые терапевты и другие специалисты по развитию речи, к которым обращались Кауфманы, не смогли им помочь. Причины все те же: "профессионалы не работают с детьми столь раннего возраста", "все существующие программы рассчитаны на возраст от трех лет", "шансы научить говорить ребенка с тяжелым аутистическим синдромом минимальны", и вообще, как прямо заявил им один специалист: "Зачем пытаться его чему-то учить, если он все равно останется неполноценным? Пусть научится сам умываться и в туалет ходить-и хватит с него!"

Разумеется, Барри и Самария не могли смириться с подобным подходом. Визиты к врачам и консультации со специалистами лишь убедили их в том, что они должны рассчитывать только на свои силы. Если их сыну можно помочь, ему помогут не какие-то волшебники-врачи или чудесные методики, а только они сами.

Метод Кауфманов основывался, как и всё, что они делали, на здравом смысле. Прежде всего, они снова чрезвычайно сократили и упростили словарь и синтаксис, используемый для общения с Роном. Их фразы состояли из одного-двух слов, слова употреблялись в самых простых формах. Барри и Самария старались избегать длинных и сложных в произнесении слов. Некоторые наиболее часто употребляемые слова они сократили до одного слога и даже до одного-двух звуков: например, ВА (вода), БУ (бутылка), СО (сок).

Кауфманы старались говорить с Роном как можно чаще, почти беспрерывно: снова и снова они повторяли одни и те же слова, указывая на соответствующие предметы. Они обращались к нему с просьбами, играли в игры, в которых требовалось выполнять словесные команды, надеясь, что это поможет ему научиться не только воспринимать, но и осмысленно воспроизводить речь окружающих. Но все это не давало эффекта.

Тогда родители пошли на более жесткие меры. Уже несколько недель назад Рон научился криком и плачем сообщать о своих желаниях. К двенадцатой неделе занятий он хорошо освоил это умение и уверенно пользовался им в самых различных ситуациях. Пора было переходить к более зрелому способу взаимодействия. Теперь, когда Рон, например, подходил к холодильнику и начинал кричать, родители не спешили, как прежде, удовлетворить его желание. Вместо этого они спрашивали: "Чего ты хочешь? Скажи". Разыгрывая непонимание, они вопросительно указывали на любые предметы в комнате, называли любые действия, кроме того, чего хотел от них ребенок. Важно было показать Рону, что родители не перестали любить его таким, какой он есть: они не выполняют его просьбы не потому, что не хотят, не потому, что сердятся на него или требуют от него каких-то жертв, а просто потому, что общаться без слов невозможно. Только словами он сможет объяснить свои желания, только с помощью слов добьется своей цели. Кауфманы чувствовали: если Рон это поймет, он захочет заговорить - и заговорит.

Этот метод требовал от отца и матери твердости и большой выдержки. Однажды Рон подошел к отцу и начал, по своему обыкновению, тянуть его за руку, чтобы тот что-то для него сделал. "Чего ты хочешь?"-спросил Барри. Рон продолжал тянуть его все настойчивее, затем заплакал. Его плач становился все отчаяннее и наконец перешел в настоящую истерику. Барри прижал сына к себе и погладил по голове. Тот успокоился, в последний раз всхлипнул, улыбнулся отцу... и снова начал тянуть его за рукав!

У Барри разрывалось сердце. Однако он чувствовал: если он сейчас уступит, это станет поражением для них обоих. "Скажи, чего ты хочешь, -спокойно и ласково, но твердо повторил он.-Я тебя не понимаю. Я не могу тебе помочь. Скажи, и я тебе помогу".

Рон ревел, затем снова успокаивался, снова пытался заставить отца пойти за ним... за полчаса все это повторилось не меньше пяти раз. Наконец, утомившись от слез и крика, малыш заснул прямо на месте, свернувшись клубочком на ковре.

Барри чувствовал, что по щекам его текут слезы. Он пережил одно из самых тяжелых испытаний, какие только существуют на свете: видеть, как мучается самый дорогой для тебя человек, знать, что ты можешь прекратить его мучения,- но в то же время ясно понимать, что этого делать нельзя. Чтобы сломать невидимые стены, отгораживающие его от мира, Рон должен был пройти через это испытание.

На тринадцатой неделе успехи Рона выглядели так:

Неделя

Расписание: то же

Наблюдения

· Больше общается с родными и друзьями семьи.

· Для коммуникации по-прежнему использует крик и плач.

· Часто берет человека за руку, тащит за собой и показывает, что ему нужно (открыть дверь, дать воды, подняться наверх и т.п.).

· Реже бросает игрушки и чаще с ними играет: катает машинки, трясет погремушки и т.п. Изучает предметы более терпеливо и сосредоточенно.

· Иногда предпочитает играм с неодушевленными предметами общение с людьми. Часто приходит из пустой комнаты в комнату, где есть люди.

· Гораздо чаще повторяет слова, хотя по-прежнему не использует речь целенаправленно. Повышается понимание речи. Понимает слова: вниз, ВА (вода), мама, папа, нельзя, нет, еще, МУ (корова), БУ (бутылка), иди сюда, Брин, Тиа, Нэнси, Мэйра, собачка, нос, голова, ухо, глаз, наверх, подгузник.

· В первый раз попросил (криком) есть.

· Указывает на то, чего хочет, протягивая в эту сторону руку взрослого.

· Мы запираем ящики буфета, чтобы Рон не залез туда и не поранил себя вилкой или ножом. Когда мы забыли запереть один ящик, Рон привел нас туда и показал, что ящик открыт.

Без изменений

· По-прежнему вертит предметы.

· По-прежнему не проявляет желания вставать из кроватки.

· По-прежнему отстраняется при физическом контакте, хотя теперь гораздо меньше, чем раньше.

Вдруг, без предупреждения, Рон прекратил работать во время занятий. Он отказывался участвовать в играх, не собирал пазлы, не перелистывал страницы любимых книжек. Он снова начал бросать всё, что попадало к нему в руки, и плакать без видимых причин. Мало того, Рон перестал обращать внимание на чужую речь и часто поворачивался спиной к родным, когда те к нему обращались. Он демонстративно игнорировал родных, а когда те пытались настоять на контакте, отвечал приступами гневного крика и плача.

Поначалу родители видели в этом краткий приступ дурного настроения или усталости: однако время шло, а поведение Рона не улучшалось. На третье утро они заметили, что Рон начал уклоняться от физического и зрительного контакта и что к нему до некоторой степени вернулись прежние стереотипии: раскачивание и верчение предметов. Однако он продолжал активно выражать свои желания плачем и дерганьем родителей за руки.

Рон сделался капризен, поведение его стало непредсказуемым. То он отвергал родителей, то начинал играть с ними как ни в чем не бывало.

Во втором Барри и Самария охотно уступили: они снизили продолжительность занятий с 12 часов в день сначала до 6, а затем - до двух, возместив их сократившуюся продолжительность разнообразием видов деятельности. Чтобы Рон чувствовал себя уверенно, ему давалась широкая возможность самому выбирать игры и занятия по своему вкусу. Они старались обращаться с сыном особенно ласково и предупредительно. Однако в первом вопросе - об использовании речи-родители твердо стояли на своем.

Эта неделя получилась нелегкой. Не получая то, чего хотел, Рон быстро приходил в раздражение и гнев. Он часто и громко плакал; в сущности, плач начал превращаться для него в фиксированный паттерн поведения. Малыш оказался таким же упрямым, как и его родители: он ни за что не желал разговаривать! Но Кауфманы не уступали сыну, понимая, что лишь настоятельная необходимость заставит его заговорить.

Однажды Рон подошел к раковине и начал плакать. Самария спросила, чего он хочет. Она показывала ему по очереди ложку, вилку, губку и, наконец, пустой стакан. Рон кричал все громче и громче. Наконец она наполнила стакан водой и подала ему со словами: "Вода, Рон. Это ВА. Скажи ВА, Рон. Вот она, ВА ".

Позже в тот же день Рон вернулся в ванную и начал все сначала. Самария, как обычно, разыграла недоумение. Рон разрыдался. Он плакал все громче и безутешнее. Самария опустилась рядом с ним на корточки: " Чего ты хочешь, Рон? Ну давай, солнышко, скажи. Чего ты хочешь?"

И вдруг, ужасно выпучив глаза, Рон закричал громко и пронзительно, словно вложив в этот крик всю свою силу: "ВА!!!"

Самария вскочила на ноги, торопливо налила в стакан воды и дрожащими от волнения руками подала ему. Рон удивленно смотрел на мать-кажется, он сам был поражен тем, что у него получилось заговорить. "Да, Рон, -говорила Самария. -Ва. Ты это сделал. Ты заговорил. Наконец-то ты заговорил!"

В том, что это не случайность, мать убедилась в тот же день. Рон в третий раз вошел в ванную, снова начал плакать, стоя у раковины, и, снова убедившись, что таким способом ничего не добьется, через несколько минут громко и отчетливо сказал: "ВА!"

В тот же день он осмысленно произнес еще три слова: вниз (когда кончил есть и хотел слезть со своего детского стульчика), еще (когда хотел еще сока) и БУ (бутылка).

Следующая неделя прошла безоблачно. Правда, Рон пока использовал только эти четыре слова, да и те не каждый раз; однако он по большей части был в прекрасном настроении, с удовольствием общался, занимался много и охотно и делал большие успехи в обучающих играх.

Заметив, что ему стало гораздо легче сосредоточиваться, Кауфманы решили перенести занятия из ванной комнаты в более просторное помещение и более "приближенную к реальности" обстановку - в кабинет. Отвлекающих факторов здесь было куда больше: и окна, и картины, и фотографии на стенах, и книги и грампластинки на полках, и ковер на полу. Однако Рон прекрасно справился с новыми впечатлениями: ничто не отвлекало его от занятий.

Программа постепенно переходила во вторую фазу. Сначала Барри и Самария ставили цель перекинуть мост в мир Рона, теперь они хотели, чтобы он вышел по этому мосту в мир людей. До сих пор они предоставляли Рону почти полную свободу выбора занятий; теперь, когда он слышал их и понимал, взяли контроль на себя. Они сами предлагали Рону виды деятельности, просили его сделать то или другое и поощряли его к активным реакциям на их просьбы и предложения.

- Рон, дотронься до носа. А теперь похлопай в ладоши. Молодец! А теперь покажи, где у тебя глаза. Глаза! Да, это глаза. Молодец, правильно! Ладно, а теперь покачай головой. Смотри, как я. Голова. Да, голова. Теперь покачай. Да, молодец! Ты самый лучший мальчик на свете!

Рон с радостью подражал взрослым и выполнял их просьбы. Это стало для него новой и увлекательной игрой. Чем больше и охотнее он подражал, тем легче ему становилось учиться и осваивать новые навыки.

Кроме того, Рон по-настоящему полюбил многие виды физической активности и физического контакта-прыжки, щекотку, подбрасывание в воздух. Заметив это, родители все чаще начали использовать в качестве стимуляции и награды не угощение, а физические игры, и эта тактика себя оправдывала. С каждым днем Рон становился всё живее, активнее и эмоционально отзывчивее.

Правда, временами он все еще предпочитал уединение и стереотипные игры, но это происходило все реже. Родители не мешали ему, понимая, что ему необходим отдых от массы новых впечатлений и переживаний.

На четырнадцатой неделе от начала занятий успехи Рона были таковы:

Неделя

Наблюдения

· Устойчивый зрительный контакт, удивительно активное физическое взаимодействие с членами семьи.

· Непрерывный контакт от 10 до 15 минут.

· Проявляет больше интереса к игрушкам, которые требуется тянуть или толкать.

· Быстрее и охотнее отвечает на зов и просьбы, внимательнее прислушивается к речи взрослых и лучше ее воспринимает.

· При недоумении или волнении начинает громко лепетать. Указывает на фотографии, легко узнает и показывает на фотоснимках членов семьи и различные предметы. Начал обращать внимание на картины и фотографии на стенах.

· По-прежнему говорит только те четыре слова, которые начал использовать на прошлой неделе.

· Постоянно напевает необычную мелодию, которую, кажется, придумал сам.

Нет изменений

· Все еще качается, кружится и вертит тарелки.

· Все еще любит уединение. Временами уходит в другую комнату и сидит, глядя в одну точку, словно медитирует; однако, если мы его зовем, всегда откликается и охотно начинает играть с нами.

Примечания

· Проявляет возрастающий интерес к музыке: не только слушает магнитофонные записи, но и под наблюдением матери подходит к фортепьяно и нажимает на клавиши. Также проявляет интерес к барабанам, бубнам и дудке, которые мы используем во время занятий.

· Точно воспроизводит не только наши слова, но и громкость наших голосов.

· Замечено, что часто производит странные движения губами и языком, как будто не вполне их контролирует или не понимает, как правильно их использовать.

Поиск по сайту: