Кволек вновь обернулся, но Файрли не дал ему в очередной раз проявить заботу о перетрусившем пассажире

– И где же мы приземлимся в Нью-Мехико? – довольно бодро спросил филолог, чувствуя, как мощная перегрузка мягкой подушкой наваливается на его грудь.

– На базе Морроу… Слыхали о такой?

Файрли облизнул пересохшие губы.

– Где, где? Это, наверное, какая-то ошибка, мистер Кволек.

Пилот только покачал своим серебристым шлемом.

– Мне приказано вас доставить именно на Морроу, мистер Файрли. Через час мы будем там.

«Да нет же, это наверняка ошибка», – ошеломленно подумал Файрли.

Он слышал о базе Морроу – так же, как и весь мир. В пустынной области штата Нью-Мехико, вдалеке от населенных пунктов, находился знаменитый космодром, откуда стартовали пилотируемые и грузовые корабли к Луне. Территория эта тщательно охранялась; поговаривали, что проще устроить пикник с друзьями в форте Нокс, чем хоть одним глазком взглянуть на ангары с ракетами и стартовые площадки. Особенно сейчас, когда начался международный скандал с этой базой в кратере Гассенди.

– Послушайте, Кволек, – закричал Файрли, наклонившись к пилоту, – вы что-то перепутали! Я ученый-лингвист, направляюсь на работу в Смитсоновский институт… При чем тут космодром?

Кволек пожал плечами.

– Я только выполняю приказ, мистер Файрли. Не беспокойтесь, на Луну я с вами не полечу.

Глава 2

«P– 404» несся через ночь вслед за вчерашней зарей. Небо, переливавшееся всеми оттенками синевы, было проколото россыпями крупных звезд, среди которых на подушке серебристого света нежилась полная Луна. Луна…

Файрли сидел, скорчившись в своем кресле. Его спину ломило, ремень безопасности болезненно сжимал грудь, руки зябли от холода, но заботило филолога совсем другое. «На кой черт я им понадобился? – с тоской думал он. – Ума не приложу…»

Файрли никогда не считал себя человеком разносторонних интересов. Со школьных лет им владела лишь «одна, но пламенная страсть» – наука о живых и мертвых языках, и этого ему было вполне достаточно. На кой черт на космодроме Морроу подобная узкая специализация?

Он попытался вспомнить все, что знал о лунной программе НАСА. Увы, его представления на этот счет были довольно смутными. Известно, что его соотечественники-американцы первыми достигли спутника Земли и основали в кратере Гассенди крупную научно-исследовательскую базу. Русские долгое время предпочитали заниматься околоземными орбитальными станциями, но в конце концов также обосновались на Луне, где построили две базы в кратерах Кеплера и Энке. Первые годы весь мир не сводил с них восхищенных взглядов, а затем интерес постепенно притупился. У человечества хватало своих обыденных забот и неприятностей. Про Луну вспомнили лишь недавно, когда в ООН было подписано международное соглашение о запрещении использования Луны для военных целей. Затем вновь настало затишье, но в последние месяцы Россия вдруг выступила с сенсационным заявлением: будто бы США превратили свою базу в Гассенди в военный объект. Американский представитель в ООН ответил гневным опровержением, но международные наблюдатели тем не менее в Гассенди допущены не были. Скандал разгорелся потрясающий…

Впрочем, Файрли все это мало интересовало. Подобно герою одной из новелл Скотта Фитцджеральда, он верил, что жизнь интереснее всего наблюдать из окна своего кабинета. Так он и заявил во время одной из факультетских вечеринок и был поражен, когда старик Хокинс с кафедры психологии неожиданно возразил ему: «Знаете что, молодой человек? Вы не интересуетесь ничем, кроме филологии, потому, что, если говорить мягко, вы далеко не храбрец. Вы, словно страус, спрятали свою высокоученую голову в пыль архивов, поскольку попросту боитесь реальной жизни. Вы даже ни разу не были женаты, Файрли, а ведь вам уже за тридцать…»

Он тогда очень обиделся на слова Хокинса. Тоже, нашли ученого сухаря!… Просто он очень любит свою работу и полностью поглощен ею. У него нет времени вникать во все эти газетные сенсации, которые на девяносто девять процентов и яйца выеденного не стоят. Хотя жаль, что ему так мало известно о лунном проекте. Может быть, это прояснило бы ситуацию… Ладно, через час-два он все равно все узнает.

Через некоторое время Кволек обернулся и, кивнув в сторону иллюминатора, произнес всего одно слово:

– Морроу.

Файрли с любопытством прильнул к холодному стеклу. Где-то внизу, во тьме ночи, находились ворота в космос…

Поиск по сайту: