Кризис Европейского концерта на рубеже 19-20 вв

Та Европа, о которой мы говорили на протяжении всего предшествовавшего курса, начала меняться на рубеже XIX - ХХ вв. с поистине калейдоскопической быстротой. Резко выросли темпы экономического роста, и при этом изменилось его качество: отныне определяющим компонентом экономического потенциала становилась индустриальная мощь.

Фактически именно в тот период были заложены основы индустриальной цивилизации, в условиях которой мы живем и теперь. Однако, подобно тому как это происходило в первой половине XIX в., блага индустриализации распределялись крайне неравномерно - и это, в свою очередь, с неизбежностью сказывалось на международных отношениях того периода.

Во-первых, именно на рубеже веков произошла смена лидеров в технологической гонке. Во-вторых, впервые за несколько столетий Европа столкнулась с технологически высокоразвитыми и динамичными внеевропейскими центрами силы - США и Японией. Подъем США и Японии означал, что евроцентризму (и европейскому концерту, как центру мировой политики!) приходит конец.

Франко-прусская война 1870-1871 гг. не только подвела черту под периодом французской гегемонии на европейском континенте, каковая гегемония продолжалась со времен Ришелье и противостоять которой могла лишь вся объединенная Европа с Британией во главе. Эта война продемонстрировала также, что теперь на континенте - новый могущественный лидер, Германская Империя, выстоять против которой в одиночку не смогут ни Франция, ни Австрия, ни Россия. Колоссальный технологический прогресс в Европе на рубеже веков не мог не сказываться и на военном деле.

Во-первых, индустриализация сделала технически и экономически возможным провести всеобщую мобилизацию, т.е. поставить под ружье фактически весь народ. И первой страной, где произошли эти революционные сдвиги в военном деле, была, как мы уже говорили, Пруссия. Еще одна прусская новинка, которую были вынуждены перенять все без исключения военные державы это Генеральный штаб, который готовил не только планы будущих войн, но и театры военных действий не после (как это было раньше), а до начала военных действий. Речь идет о системе всеобщей воинской повинности, позволявшей иметь колоссальный обученный резерв, который в условиях индустриализации можно было быстро поставить под ружье и по железным дорогам перебросить к театру военных действий. Более того, с конца XIX в. Германская империя стала лидером в гонке вооружений -как на суше, так и на море. Таким образом, остальная Европа была вынуждена реагировать на действия Берлина в военно-политической сфере.

Увы, далеко не сразу политики и военные поняли, что в новых условиях руководить по-прежнему государствами и их вооруженными силами уже нельзя.

Основываясь на опыте войн середины XIX столетия, правящая элита европейских держав придерживалась той точки зрения, что большая европейская война будет либо скоротечной - либо будет идти где-то далеко, на задворках Европы

Таким образом, на рубеже XIX - XX вв. сложилась столь хорошо описанная марксистскими теоретиками ситуация конфликта базиса и надстройки, когда внешняя политика европейских элит начала явно отставать от стремительного социально-экономического прогресса европейских государств. Особенно опасным в этой связи были явно устаревшие представления европейских политиков и военных о последствиях широкомасштабного военного конфликта в Европе.

Причины кризиса ЕК:

А) Уход с политической арены руководителей, воспитанных в традициях Священного союза и монархо-аристократической солидарности (Бисмарк, Горчаков, Александр II, Фридрих-Вильгельм IV и др.). Им на смену пришло новое поколение деятелей, у которых не было прежнего ощущения европейского единства, для которых на первом плане были лишь узкоэгоистически понимаемые национальные интересы (Солсбери, Пуанкаре, Николай II, Сазонов, Вильгельм II, Гольштейн, Бюлов, Бельтам-Гольвег и др.).

Б) Прогресс военной техники явно опережал сознание военно-политического руководства великих европейских держав. Политические и военные лидеры последних были твердо уверены в том, что большая европейская война будет, во-первых, вполне приемлемой с точки зрения своих последствий и, во-вторых, в любом случае, сравнительно скоротечной и сравнительно безболезненной для их государств. Накануне августа 1914 в европейских столицах думали о Седане и Садовой, т.е. в категориях маленькой победоносной войны.

В) Ослабление идеологического единства европейского концерта не было компенсировано соответствующими усилиями в международно-правовой и организационной сферах. Отсутствовали серьезные разоруженческие договоренности; совершенно не было эффективных организаций международной безопасности. Неструктурированность европейского концерта лишала его возможности управлять международной обстановкой на рубеже веков. В этих условиях был нарушен механизм кризисного регулирования европейского концерта: Европа фактически распалась на 2 военных блока (Антанта Центральные державы), противостоящие друг другу. При этом уровень сплоченности этих альянсов был неизмеримо выше, чем в предшествующие эпохи.

Г) Прогресс военной техники и технологии, гонка морских и сухопутных вооружений вносили дополнительную напряженность в международную обстановку. Великие европейские державы с крайней подозрительностью следили за военной подготовкой друг друга, рассматривая свои военные мероприятия как исключительно миролюбивые и ответные меры, а аналогичные меры другой стороны как явное доказательство агрессивности. Малейшее отставание в военных приготовлениях (или в темпах мобилизации) было в тех условиях смертельно опасно. И малейшее изменение в соотношении сил также было чревато самыми серьезными военно-политическими последствиями. Например, ускоренное железнодорожное строительство в европейской части России было чревато срывом плана Шлиффена, который, как мы увидим, был основан на низких темпах мобилизации в России.

Д) При этом великие европейские державы, как ни в чем не бывало, продолжали игнорировать неевропейский мир в своих политических расчетах, как будто не было ни США, ни Японии.

Поиск по сайту: