АВСТРО-ВЕНГРИЯ

Продемонстрировала в высшей степени неоднозначное отношение к антитурецкому восстанию. С одной стороны, венгерское дворянство, занимая традиционно крайне антиславянскую позицию, предпочло бы, чтобы восстание было потоплено в крови, а Стамбул восстановил бы статус-кво, ибо успех турецких славян (разумеется) послужил бы сигналом для активизации славян австро-венгерских. В то же время влиятельные круги чешской и (отчасти) немецкой буржуазии, выступавшие за трансформацию двуединой монархии в триединую, считали, что дальнейшее расширение Австрии за счет турецких владений может расширить сферу влияния Вены на Балканах.

В РОССИИ, как известно, были очень сильны панславистские настроения; желание помочь "братушкам-славянам" были распространены в разных кругах общества - от высшего петербургского света и двора и до трудового люда.

Вот почему в панславизме можно было проследить как буржуазно-националистические и даже революционно-демократические тенденции, так и тенденции реакционные и охранительные.

С другой стороны, панславистское безумие и патриотическая горячка охватила далеко не всех в России. Князь Горчаков, граф Шувалов, наконец, сам Александр II прекрасно отдавали себе отчет в том, насколько опасно для России повторение ситуации двадцатилетней давности.

ФРАНЦИЯ в тот период настойчиво искала выход из внешнеполитической изоляции, в которой Париж оказался после поражения в войне с Пруссией (1870-1871). В то же время как раз в 1875 г. резко обострились франко-британские отношения, после того как 26 ноября стало известно, что Лондон за 100 млн. франков приобрел 177 тыс. акций Суэцкого канала, находившихся ранее в собственности египетского хедива (вице-короля), после чего Англия стала практически единоличным собственником канала. Эта сделка, осуществленная в строжайшей тайне, не могла не задеть Францию.

В ВЕЛИКОБРИТАНИИ у власти находилось тогда правительство Бенджамена Дизраэли

У этого человека была репутация туркофила и русофоба, однако на самом деле он был ярым британским шовинистом, сторонником расширения британской колониальной империи. И ради этой цели все протурецкие симпатии Дизраэли отходили на задний план, в своем письме к лорду Дерби указывал, что "балканскую добычу" должны разделить Австрия и Россия "при дружеских услугах Англии".

Условие: "Константинополь с соответствующим районом должен быть нейтрализован и превращен в свободный порт под защитой и опекой Англии по примеру Ионических островов".

НАКОНЕЦ, ГЕРМАНИЯ не имела в то время непосредственных интересов на Балканах в частности и на Ближнем Востоке. Однако в начавшемся конфликте роль Берлина была огромной. Этот кризис открывал перед германской дипломатией большие возможности; в то же время он таил и немалые опасности. Бисмарк видел свою задачу в том, чтобы: 1) максимально рассорить Россию и Англию; 2) предотвратить сближение России и Франции; 3) избежать конфликта между Австрией и Россией.

Среди великих держав у Оттоманской Порты не нашлось в то время искренних друзей и союзников; практически всеобщим было мнение о том, что "европейский больной" зажился на белом свете - пора и честь знать. Поэтому европейским кабинетам без особых проблем удалось сформулировать свои требования к Стамбулу, сводившиеся к тому, что Порта должна:

1) установить полную религиозную свободу и равноправие вероисповеданий;

2) упразднить откуп налогов;

3) направить прямые налоги, собираемые в Боснии и Герцеговине, на нужды самих этих провинций под контролем местных органов самоуправления;

4) учредить местные органы самоуправления в Боснии и Герцеговине;

Поиск по сайту: