Контроль мыслей и чувств

Когда кто-нибудь ищет путей к тайноведению в том роде, как

это было описано в предыдущей главе, он не должен упускать

случая подкреплять себя во время всей своей работы одной

непрестанной мыслью. Он должен всегда иметь в виду, что через

некоторое время может оказаться, что он сделал уже весьма

значительные успехи, которые, однако явятся ему совсем не так,

как он, быть может ожидал. Не приняв этого во внимание, легко

можно потерять настойчивость и выдержку в работе и скоро

прекратить все попытки. Силы и способности, подлежащие

развитию, носят вначале очень нежный и тонкий характер. И

сущность их совсем другого рода, чем все то, о чем человек

прежде составлял себе представление. Ведь он привык заниматься

только физическим миром. Духовный и душевный ускользали от его

взоров, а также и от его понятий. Поэтому ничуть не

удивительно, что теперь, когда в нем развиваются духовные и

душевные силы, он не сразу замечает их. - В этом кроется

возможность заблуждения для того, кто вступает на оккультный

путь, не опираясь на опыты, собранные сведущими

исследователями. Духовный исследователь знает об успехах,

совершаемых учеником, задолго до того, как последний сам сможет

осознать их. Он знает, как у него слагаются нежные духовные

очи, прежде чем ученик начнет догадываться о них. И

значительная часть указаний духовного исследователя состоит

именно в том, чтобы вызвать в ученике те силы, которые помогут

ему сохранить доверие, терпение и выдержку, до тех пор, пока он

сам не прийдет к сознанию своих успехов. Ибо духовный наставник

ничего не может дать своему ученику такого, что - скрытым

образом - не было бы уже заложено в нем. Он может только

руководить им в деле развития дремлющих способностей. Но

сообщаемое им из своего опыта бывает опорой тому, кто из тьмы

хочет пробиться к свету.

Очень многие покидают путь к тайноведению вскоре после

того, как они на него вступили, потому что их успехи не

становятся для них тотчас же заметными. И даже, когда впервые

появляются для ученика заметные высшие переживания, он часто

смотрит на них как на иллюзии, так как он составил себе совсем

другие представления о том, что ему предстоит пережить. Он

падает духом, потому ли, что считает свои первые опыты не

имеющими никакой цены, или потому, что они кажутся ему слишком

ничтожными, и он не верит, что бы они могли привести его в

какой-либо обозримый срок к чему-нибудь значительному. Но

мужество и доверие к себе, эти два светоча, никогда не должны

угасать на пути к тайноведению. Кто не в состоянии превозмочь

себя и терпеливо продолжать упражнение, которое повидимому

бесчисленное число раз ему не удавалось, тот не уйдет далеко.

Гораздо раньше, чем отчетливо обнаружится успех, у

человека возникает смутное чувство, что он находится на верном

пути. И это чувство надо развивать и укреплять. Ибо оно может

сделаться верным водителем. Прежде всего нужно вырвать с корнем

мнение, будто высшие познания достигаются благодаря каким-то

совсем таинственным приемам. Следует уяснить себе, что исходить

приходится из чувств и мыслей, в которых человек живет

постоянно, и что он должен только дать этим мыслям и чувствам

другое направление, вместо привычного. Пусть каждый скажет себе

сначала: в мире моих собственных мыслей и чувств скрыты

высочайшие тайны; я только до сих пор не воспринимал их. Все

основано в конце концов на том, что человек постоянно носит с

собой тело, душу и дух, сознает же он, собственно говоря,

только свое тело, а не душу и дух. Духовный же ученик, приходит

к сознанию своей души и духа, подобно тому, как обыкновенный

человек сознает свое тело.

Поэтому дело идет о том, чтобы дать верное направление

чувствам и мыслям. Тогда развивается восприятие для незримого в

обыкновенной жизни. Здесь будет указан один из путей, как надо

это делать. И это опять-таки будет чем-то очень простым, как

почти все, что до сих пор сообщалось. Но оно может иметь

величайшие последствия, если настойчиво проводить это и если

человек способен отдаваться ему с необходимым интимным

настроением.

Надо положить перед собою семя какого-либо растения.

Важно, чтобы человек напряженно вызвал в себе перед этой

незначительной вещью надлежащие мысли и, благодаря этим мыслям,

развил в себе определенные чувства. Прежде всего он должен

уяснить себе, что именно он действительно видит глазами. Пусть

он опишет про себя форму, цвет и все прочие свойства этого

семени. Затем пусть он отдастся следующему размышлению. Из

этого семени, если посадить его в землю, возникнет сложное

растение. Пусть он представит себе это растение. Пусть

воссоздаст его себе в фантазии. И затем подумает так: то, что я

представляю себе теперь в моей фантазии, это будет впоследствии

действительно вызвано наружу из семени силами земли и света.

Если бы предо мной была искусственная вещь, до иллюзии похожая

на семя, так что мои глаза не могли бы отличить ее от

настоящего семени, то никакие силы земли и света не могли бы

извлечь из нее растения. Кто совершенно уяснит себе эту мысль и

внутренне переживет ее, тот сможет с правильным чувством

образовать и следующую мысль. Он скажет себе: в семени покоится

уже скрытым образом - как сила целого растения - то, что

позднее вырастет из него. В искусственном подражании этой силы

нет. И все же для моих глаз они оба одинаковы. И так, в

настоящем семени содержится нечто невидимое, чего нет в

подражании. На это невидимое и надо направить чувство и мысли.

(Если бы кто-нибудь на это возразил, что при более точном

микроскопическом исследовании всегда можно отличить подражание

от настоящего семени, то он только показал бы этим, что не

понял, в чем здесь дело. Важно вовсе не то, что мы на самом

деле имеем перед собой чувственным образом, а то, чтобы развить

на этом упражнении свои душевно-духовные силы). Надо

представить себе: это невидимое превратится впоследствии в

видимое растение, которое я буду иметь перед собой в образе и

красках. Нужно проследить эту мысль: невидимое сделается

видимым. Если бы я не мог мыслить, то я не мог бы уже теперь

получить весть о том, что станет видимым только впоследствии.

Особенно отчетливо надо подчеркнуть: то, что человек

мыслит при этом, он должен также и интенсивно прочувствовать.

Нужно в тишине, и не примешивая других, отвлекающих мыслей,

пережить в себе одну только эту, вышеуказанную мысль. И нужно

дать себе время, чтобы мысль и связанное с ней чувство успели

как бы внедриться в душу. - Если делать это надлежащим образом,

тогда через некоторое время - возможно, что только после многих

попыток - ощутят в себе силу. И эта сила создаст новое

созерцание. Семя предстанет как бы заключенным в маленькое

световое облако. Его можно будет ощутить чувственно-духовным

образом, как особого рода пламя. По отношению к середине этого

пламени ощущение будет такое, какое бывает при впечатлении

лилового цвета, а по отношению к краям - какое бывает при

голубоватом цвете. - Здесь появляется то, чего мы прежде не

видели, и что создано силой мысли и чувства, которую мы в себе

возбудили. То, что чувственно было невидимо, то растение,

которое лишь впоследствии станет видимым, открывается здесь

духовно-видимым образом.

Понятно, что иной человек сочтет все это за иллюзию.

Многие скажут: "Что мне до подобных видений, до подобных

фантастических призраков? И иные отпадут и не будут продолжать

путь. Но как раз в эти-то трудные моменты человеческого

развития и бывает особенно важно уметь не смешивать между собой

фантазию и духовную действительность. А затем надо иметь

мужество настойчиво идти вперед и не впадать в боязливость и

малодушие. Но с другой стороны нужно, конечно, помнить о

необходимости постоянно развивать в себе здравое чувство,

могущее различать истину от обмана. Во время этих упражнений

человек никогда не должен терять вполне сознательного

господства над собой. Так же уверенно, как он мыслит о вещах и

процессах обыденной жизни, должен он мыслить и здесь. Было бы

плохо, если бы он впал в мечтательность. В каждое мгновение

должен он сохранять полную ясность, чтобы не сказать -

трезвость рассудка. И было бы величайшей ошибкой, если бы

благодаря этим упражнениям человек утратил свое равновесие,

если бы он перестал судить о вещах обыденной жизни так же

здраво и ясно, как он делал это прежде. Поэтому духовный ученик

должен непрестанно испытывать себя, не утратил ли он своего

равновесия, остался ли он самим собою в условиях своей обычной

жизни. Твердое спокойствие в самом себе, ясное сознание по

отношению ко всему - вот, что ему надлежит сохранить. Конечно,

надо строго смотреть, чтобы не предаваться произвольным

фантазиям и не увлекаться всевозможными упражнениями. Указанные

здесь линии мыслей с древнейших времен были испытаны и

применялись в тайноведческих школах. Только такие и сообщаются

здесь. Кто захотел бы применить другие, которые он составил

себе сам, или о которых он где-либо слышал или читал, тому

придется блуждать наугад, и он вскоре окажется в области

безбрежной фантастики.

Дальнейшее упражнение, примыкающее к описанному, состоит в

следующем. Надо поставить себя перед каким-нибудь растением,

находящимся в полном росте. Затем надо проникнуться мыслью, что

придет время, когда это растение увянет. Ничего не останется от

того, что я сейчас перед собой вижу. Но тогда это растение

разовьет из себя семена, которые опять сделаются новым

растениями. Я снова убеждаюсь, что в видимом мною покоится

нечто скрытое, чего я не вижу. Я всецело наполняю себя мыслью:

этого образа растения с его красками в будущем уже не станет.

Но представление об образуемых им семенах учит меня, что оно не

обратиться в ничто. Того, что сохраняет его от уничтожения, я

сейчас не могу видеть глазами, как и прежде в семени не мог

видеть растения. Следовательно, в нем есть нечто, чего я не

вижу глазами. Если я дам в себе жить этой мысли, и если во мне

присоединиться к ней соответствующее чувство, тогда через

некоторое время в моей душе опять разовьется сила, которая

обратиться в новое созерцание. Из растения опять вырастет род

пламенного образования. Оно, конечно, будет соответственно

большего размера, чем описанное раньше. В передней части это

пламя можно ощутить приблизительно зеленовато-голубым, а по

наружному краю - желтовато-красным.

Необходимо очень подчеркнуть, что обозначаемое здесь, как

"цвета", человек видит не так, как он видит цвета физическими

глазами, но он духовным восприятием ощущает нечто подобное

тому, что ощущают, когда имеют физическое ощущение цвета.

Духовно воспринимать "голубое" это значит: ощущать или

чувствовать нечто подобное тому, что ощущают, когда взор

физического глаза покоится на "голубом" цвете. Кто хочет

действительно постепенно подняться к духовным восприятиям, тот

должен принять это во внимание. Иначе он будет в духовном

ожидать только повторения физического. Это привело бы его к

самому жестокому заблуждению.

Кто способен духовно видеть это, тот достиг уже многого.

Ибо вещи раскрываются не только в своем настоящем бытии, но

также и в самом возникновении и прехождении. Он начинает везде

видеть дух, о котором чувственные глаза ничего не могут знать.

Тем самым он сделал первые шаги к тому, чтобы постепенно, через

собственное созерцание, проникнуть в тайну рождения и смерти.

Для внешних чувств существо возникает при рождении и

уничтожается при смерти. Но это происходит лишь потому, что

скрытый дух существа не воспринимается чувствами. Для духа

рождение и смерть суть лишь превращения, совершающееся на наших

чувственных глазах. Но если хотят познать это через собственное

созерцание, тогда надо сначала указанным образом пробудить в

себе духовное чувство.

Чтобы сразу же устранить еще одно возражение, которое

могут сделать люди, обладающие некоторым душевным (психическим)

опытом, необходимо сказать следующее. Нельзя отрицать, что

существуют бесспорно и другие, более простые и краткие пути, и

что многие на основании собственных созерцаний знакомятся с

явлениями рождения и смерти, не проделав предварительно всего

здесь описанного. Конечно, бывают люди с большими физическими

задатками, которые нуждаются лишь в легком толчке для своего

развития. Но это исключения. Указанный же здесь путь является

достоверным и пригодным для всех. Ведь и химические знания

можно приобрести иногда каким-нибудь исключительным путем; но

если человек хочет стать химиком, то он вынужден идти общим и

достоверным путем.

Тяжелой по своим последствиям ошибкой было бы считать, что

можно легче достигнуть цели, просто мысленно представив себе и

удерживая перед собой в воображении упомянутое семя или

растение. Правда, при этом тоже можно прийти к цели, но не так

достоверно, как идя указанным путем. Созерцание, к которому

тогда приходят, в большинстве случаев бывает лишь призраком и

продуктом воображения, при котором пришлось бы еще выжидать,

пока оно превратиться в духовное созерцание. Ибо все дело в

том, чтобы не я по своему произволу создавал себе созерцания,

но чтобы действительность творила их во мне. Из глубин моей

собственной души должна проистекать истина; но мое обыкновенное

я не может само быть тем волшебником, который хочет выманить

истину; этим волшебником должны быть существа, духовную истину

которых я стремлюсь узреть.

Найдя в себе путем подобных упражнений, первые зачатки

духовных созерцаний, ученик может подняться к рассмотрению

самого человека. Сначала надо выбрать для этого какие-нибудь

явления человеческой жизни. - Но прежде, чем приступить к

этому, необходимо особенно серьезно поработать над полным

очищением своего нравственного характера. Нужно удалить всякую

мысль о том, что достигнутое таким способом познание может быть

обращено на личную пользу. Нужно решить для себя никогда не

употреблять во зло ту власть над своими ближними, которая при

этом достигается. Поэтому каждый, ищущий путем собственного

созерцания познать тайны человеческой природы, должен следовать

золотому правилу истинного тайноведения. Это золотое правило

гласит: если ты хочешь сделать один шаг вперед в познании

тайных истин, делай одновременно три шага в усовершенствовании

твоего характера на пути к добру. - Кто следует этому правилу,

тому можно приступить к упражнениям, одно из которых будет

здесь сейчас описано.

Надо представить себе человека, которого нам случалось

наблюдать в моменты, когда он чего-нибудь желал. Внимание

должно быть направлено на вожделение. Лучше всего вызвать в

памяти такой момент, когда вожделение было наиболее сильно, в

то же время еще оставалось нерешенным, получит ли человек

желаемое или нет. И вот надо совершенно отдаться представлению

этого воскрешаемого в памяти наблюдения. Необходимо установить

в душе возможно больший внутренний покой. Надо постараться

стать как можно больше слепым и глухим ко всему остальному,

происходящему вокруг. И особенно надо обратить внимание на то,

чтобы это возникающее представление пробудило в душе чувство.

Надо дать этому чувству взойти внутри себя, подобно облаку,

поднимающимся над совершенно чистым до того горизонтом. Вполне

естественно, что это наблюдение будет обычно прерываться

вследствие того, что недостаточно долго удавалось в описанном

душевном состоянии этого человека, на которого обращено

внимание. Вероятно, придется сотни раз повторять попытки. Но не

надо терять терпение. После многих попыток удается достигнуть

того, чтобы в собственной душе пережить чувство,

соответствующее состоянию души наблюдаемого человека. И тогда

через некоторое время опять можно будет заметить, как благодаря

этому чувству в собственной душе вырастает сила, которая

становится духовным созерцанием душевного состояния другого

человека. В поле зрения встанет образ, ощущаемый как что-то

светящееся. И этот духовно светящийся образ есть так называемое

астральное воплощение наблюдаемого душевного состояния

вожделения. И про этот образ опять можно сказать, что он

ощущается похожим на пламя. В середине он ощущается как бы

желто-красным, а с края - красновато-голубым или лиловым. -

Очень важно как можно бережнее обойтись с этим духовным

созерцанием. Лучше всего никому не говорить о нем, кроме своего

учителя, если таковой имеется. Потому что, пытаясь описать это

явление неумелыми словами, в большинстве случаев впадают в

грубые ошибки. Ибо пользуются обыкновенными словами, которые не

предназначены для подобных вещей и поэтому слишком грубы и

тяжеловесны для них. Последствием этой самостоятельной попытки

облечь виденное в слова будет соблазн примешать к подлинным

созерцаниям всевозможные обманчивые порождения фантазии. Отсюда

опять-таки следует важное для духовного ученика правило. Умей

молчать о своих духовных видениях. Более того, молчи о них даже

перед самим собой. Не пробуй виденное тобою в духе облекать в

слова или доискиваться до смысла неумелым рассудком. Отдавайся

непредвзято своему духовному созерцанию и не портить его для

себя всякими размышлениями о нем. Ибо ты должен помнить, что

твое размышление сначала бывает совершенно не на высоте для

суждения о твоем созерцании. Способность размышления ты

приобрел в своей прежней жизни, ограниченной одним только

физически-чувственным миром, а то, что ты приобретаешь теперь,

выходит за пределы этого мира. Поэтому не пытайся к новому и

высшему прилагать мерку старого. Только тот, у которого уже

есть некоторая уверенность в наблюдении внутренних опытов,

может говорить о них для того, чтобы этой речью давать

побуждение своим ближним.

К описанному упражнению должно присоединиться еще одно,

дополнительное. Надо таким же образом наблюдать человека, когда

на его долю выпадает удовлетворение какого-нибудь желания или

исполнение желания. Пользуясь при этом теми же правилами и

предосторожностями, которые были указаны для предыдущего

случая, можно так же и этим путем прийти к духовному

созерцанию. И тогда замечают как бы некоторое образование из

духовного пламени, которое в середине чувствуется как бы

желтым, а по краям ощущается как бы зеленоватым.

Благодаря такому наблюдению над своими ближними человек

легко может впасть в моральную ошибку. Он может стать

бессердечным. Необходимо всеми средствами, какие только можно

себе представить, стремиться, чтобы этого не случилось. Желая

производить подобные наблюдения, должен непременно уже сам

стоять на такой высоте, на которой для него становится

совершенной очевидностью, что мысли суть действительные вещи.

Тогда он уже не может позволять иметь о своих ближних

какие-нибудь мысли, несовместимые с величайшим уважением к

человеческому достоинству и к человеческой свободе. Ни на одно

мгновение не смеем мы в себе мыслить, что человек может быть

для нас только объектом наблюдения. Наряду с каждым духовным

наблюдением над человеческой природой должно идти

самовоспитание, направленное на то, чтобы безгранично ценить

всю полноту личного достоинства каждого человека и

рассматривать то, что живет в нем, как нечто святое и

неприкосновенное для нас - неприкосновенное даже в мыслях и

чувствах. Чувство священного трепета перед всем человеческим

даже и тогда, когда оно мыслиться только в воспоминании, должно

наполнять нас.

Здесь имелось в виду показать пока только на этих двух

примерах, каким образом можно пробиться к просветлению в

понимании человеческой природы. Но на них можно было показать

по крайней мере тот путь, на который следует вступить. Если

человек найдет в себе необходимую для этого наблюдения

внутреннюю тишину и покой, тогда душа его претерпит благодаря

этому уже большое превращение. Вскоре он дойдет до того, что

внутреннее обогащение, переживаемое его существом, даст ему

уверенность и покой также и во внешнем его поведении. И эта

перемена во внешнем поведении повлияет затем и обратно на его

душу. Так будет он продолжать помогать себе и дальше. Он найдет

средства и пути открывать все новые стороны человеческой

природы, скрытые для внешних чувств; и тогда он созреет для

того, чтобы бросить взгляд и на таинственные взаимоотношения

между природой человека и всем остальным, что существует во

вселенной. - И на этом пути он может сделать первые шаги

посвящения. Но прежде чем их можно будет сделать, необходимо

еще одно. Это есть нечто такое, необходимость чего будет, может

быть, первоначально очень мало понятной для духовного ученика.

Но впоследствии он это поймет.

То, что должен принести с собой посвящаемый, это есть в

некотором отношении развитое мужество и бесстрашие. Духовный

ученик обязан прямо-таки искать случая развить в себе эти

добродетели. В тайноведческой школе пришлось бы совершенно

систематически развивать их. Но и сама жизнь является в этом

направлении также хорошей духовной школой, а может быть и самой

лучшей. Духовный ученик должен уметь спокойно смотреть в лицо

опасности и быть готовым без робости преодолевать затруднения.

Перед лицом опасности он должен, например, он должен воспрянуть

к такому ощущению: мой страх ни в каком смысле не принесет мне

пользы; у меня не должно быть его совсем; я должен думать

только о том, что мне надо сделать. И он должен добиться, чтобы

в тех случаях, в которых он прежде бывал боязливым, отныне

всякое "чувство страха" и "упадок духа" - по крайней мере в

самом подлинном внутреннем ощущении - стали для него

невозможны. Самовоспитанием в этом направлении человек

развивает в себе вполне определенные силы, необходимые ему,

если он хочет быть посвящен в высшие тайны. Как физическому

человеку нужна нервная сила, чтобы пользоваться своими

физическими чувствами, так и душевный человек нуждается в той

силе, которая развивается только в мужественных, бесстрашных

натурах. - Ибо, проникая к высшим тайнам, человек видит вещи,

остающиеся скрытыми для обыкновенного человека, благодаря

иллюзии внешних чувств. Не позволяя нам созерцать высшей

истины, физические чувства тем самым являются благодетелями

человека. Благодаря им от него скрыты вещи, которые, без

подготовки, повергли бы его в безмерное смущение и зрелища

которых он не мог бы перенести. Духовный ученик должен сначала

дорасти до этого зрелища. Он лишается во внешнем мире некоторых

опор, которыми он был обязан тому обстоятельству, что был

погружен в иллюзию. Это происходит действительно и в буквальном

смысле слова так, как если бы человеку указали на опасность, в

которой он уже давно находится, но только ничего о ней не знал.

Прежде у него не было никакого страха, теперь же, когда он об

этом узнал, его охватывает страх, хотя опасность, благодаря его

знанию, не стала больше.

Силы мира действуют и разрушительно и созидательно: удел

внешних существ - возникновение и прехождение. В деятельности

этих сил, в ход этой судьбы должен проникать взор ведающего.

Покров, простертый в обычной жизни перед духовными очами,

должен быть удален. Но сам человек тесно переплетен с этими

силами и с этой судьбой. В его собственной природе есть

разрушительная и созидательная силы. И как перед взором

ясновидящего раскрываются все остальные вещи, в такой же мере

без покрова предстает самой себе и его душа. Духовный ученик не

должен терять сил перед лицом такого самопознания; а он только

тогда не ощутит недостатка в них, если принесет с собой избыток

сил. Для этого он должен научиться в трудных обстоятельствах

жизни сохранять внутреннее спокойствие и уверенность; он должен

воспитать в себе крепкое доверие в добрые силы бытия. Ему надо

быть готовым к тому, что многие из побуждений, до сих пор

руководивших им, не будут им больше руководить. Ибо он

принужден будет осознать, что многое он до сих пор делал и

думал только потому, что был погружен в неведение. Мотивы

такого рода, какие были у него до сих пор, теперь для него

отпадут. Иное он делал из тщеславия; теперь он увидит, как

невыразимо ничтожно тщеславие для ведающего. Иное он делал из

алчности; теперь он узнает, как разрушительна всякая алчность.

Ему придется развить совсем новые побуждения к действию и

мышлению. А для этого и необходимы как раз мужество и

бесстрашие.

В особенности важно воспитать это мужество и бесстрашие в

самой внутренней глубине мыслительной жизни. Духовный ученик

должен научиться не падать духом при неудаче. Он должен быть

всегда готов к мысли: "Я забуду, что эта вещь опять не удалась

мне и сделаю новую попытку, как если бы ничего не случилось".

Так пробивается он к убеждению, что источники сил в мире, из

которых он может черпать неиссякаемы. Он все снова и снова

будет устремляться к духовному, которое поднимет и понесет его,

как бы часто его земная природа ни оказывалась бессильной и

слабой. Он должен быть готовым жить навстречу будущему и не

позволять никакому опыту прошлого смущать себя в этом

стремлении. - Овладев до некоторой степени описанными

свойствами, человек достигает зрелости, чтобы узнать истинные

имена вещей, которые служат ключем к высшему ведению. Ибо в том

и состоит посвящение, что человек научается называть вещи мира

теми именами, которые они имеют в духе своих божественных

творцов. В этих именах заключаются тайны вещей. Поэтому

посвященные говорят иным языком, чем непосвященные; ибо они

называют наименования вещей, посредством вещей, посредством

которых те были созданы. - В следующей главе будет сказано,

насколько возможно о самом посвящении (инициации).

Поиск по сайту: