Отрывки из книги: Современная Испания. М., 1983

То, что произошло в Испании за последние годы, не имеет аналогов в истории XX в. Авторитарный режим фашистского типа прекратил свое существование мирным путем, вследствие обострения собственных противоречий, без кровавой борьбы, восстаний и войн. Вместе с тем уход франкизма с политической арены не означал, что мирный процесс становления буржуазно-демократических порядков в Испании был безоблачным и легким. Борьба между сторонниками франкистского режима, пытавшимися сохранить его в неизменном виде или в крайнем случае путем косметического ремонта фасада и некоторого улучшения его институтов, с одной стороны, и противниками франкизма, стремившимися к полной ликвидации авторитарной диктатуры — с другой, сопровождалась острейшими столкновениями, создававшими нередко драматические ситуации в стране.

Очень образно охарактеризовал ситуацию, сложившуюся в стране в начальный период перехода от диктатуры к буржуазной демократии, французский журналист Макс Леон, писавший, что «самый верный образ для характеристики складывающейся в Испании ситуации — это, пожалуй, «роды». Страна долго вынашивала то, что происходит сейчас. «Роды», очевидно, будут трудными, но новая жизнь рвется на свет изо всех сил, уже слышно биение сердца».

Процесс эрозии и распада франкистского режима, естественно, начался не после смерти Франко и даже не в первой половине 70-х годов, когда особенно ярко проявились острейшие противоречия, раздиравшие испанское общество, и когда кризис режима начал приобретать, необратимый характер, а значительно раньше, еще в 40—60-х годах, когда франкизм находился, как казалось его лидерам, на подъеме и сравнительно безболезненно выходил из возникавших периодически кризисных ситуаций.

Идея ликвидации франкистского режима мирным путем на основе «национального согласия» получила столь широкую поддержку различных слоев испанского общества не только потому, что оно устало от культивируемой диктатурой взаимной ненависти между «победителями» и «побежденными», но и потому, что перспектива новой гражданской войны с ее кровавым насилием вызывала страх, не исчезавший как у демократических, так и у здравомыслящей части консервативных кругов. Эти два обстоятельства в немалой степени способствовали постепенному созданию новой атмосферы в стране и краху всех попыток режима сохранить раскол испанского общества на «победителей» и «побежденных» как одну из основ своего дальнейшего существования.

Первый серьезный шаг к сближению оппозиционных сил был сделан в июне 1962 г. на совещании представителей буржуазных партий и социалистов в Мюнхене, выдвинувшем 5 условий перехода Испании от диктатуры к демократии (создание в стране демократических институтов, обеспечение действенных гарантий прав человека, признание прав национальных групп, обеспечение профсоюзных свобод, право на оппозицию). Компартия охарактеризовала эти пункты как отвечающие «минимальным требованиям всех без исключения антифранкистских сил Испании».

Однако процесс сближения и «притирки» оппозиционных партий и групп затянулся, и только в середине 70-х годов им удалось прийти к соглашению о форме сотрудничества и выработать единую платформу требований. В июне 1974 г. был создан Демократический совет, объединивший группу партий, в том числе Коммунистическую партию Испании (КИИ), Социалистическую народную партию (СНП) и ряд других. Вскоре по инициативе Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) сложилась другая коалиция оппозиционных партий — Платформа демократической конвергенции, или Демократическое согласие. В марте 1976 г. контакты этих двух оппозиционных блоков завершились созданием широкой коалиции — Демократической координации. В опубликованном ими совместном коммюнике они подчеркнули свое стремление добиться установления в стране демократического строя и выдвинули такие требования политического характера, как амнистия всем политическим заключенным, восстановление гражданских прав и свобод, легализация партий, открытие «учредительного периода» и пр.⁵ Можно сказать, что впервые за все годы существования франкизма оппозиционные силы сумели подняться над существующими между ними разногласиями и выступить как общенациональное движение, выражающее стремления и волю подавляющего большинства нации.

К началу 70-х годов возможности франкизма к маневрированию резко сократились как потому, что он зашел в тупик, лишившись поддержки и сочувствия значительной части тех сил, которые его поддерживали почти четыре десятилетия, так и потому, что оппозиция сумела преодолеть существовавшие ранее внутри нее противоречия и начала выступать единым фронтом.

Характеризуя ситуацию, сложившуюся в Испании летом 1974 г., сразу же после создания Демократического совета, орган Французской компартии газета «Юманите» писала: «Послефранкизм—это уже не гипотеза, не отдаленная перспектива. Эта проблема находится в центре внимания последних ультра каудильо, озабоченных главным образом тем, чтобы защитить свои привилегии путем сохранения в той или иной форме режима угнетения и обскурантизма. Крах франкизма ощущается также в росте национальной оппозиции диктатуре, в оппозиции, которая вышла за традиционные рамки и в которой рядом с коммунистами, с рабочим классом — не ставшим на колени, несмотря на расстрелы,— идут социалисты, христиане, либералы, монархисты, священнослужители, промышленники. Участники организации, которые еще недавно противостояли друг Другу, объединились во имя достижения представляемой по-разному, но по сути одной и той же насущной цели: восстановления демократии в Испании».

Франкизм как политическая и идеологическая система исчерпал себя. Его отвергали и господствующие классы и народные массы. Необходимость перемен понимали все, даже наиболее

яростные его поклонники. В этой обстановке всеобщего брожения, нарастающих противоречий в верхах и острых социальных конфликтов 20 ноября 1975 г. умер 82-летний диктатор. Его похороны ультра отметили массовыми манифестациями в Мадриде и других городах.

Но для абсолютного большинства испанцев было совершенно ясно, как писал журнал «Камбио-16», что «сорокалетняя история закончилась и новый этап начинается в обстановке, которая позволяет верить в будущее», что смерть Франко подвела черту под франкизмом. 22 ноября принц Хуан Карлос, ставший главой государства, был коронован королем Испании под именем Хуана Карлоса I. В своей первой тронной речи, вызвавшей раздражение «бункера» и удовлетворение «умеренных», в очень осторожных и взвешенных выражениях король заявил о своем намерении осуществить назревшие в стране реформы. Период франкизма ушел в прошлое, Испания вступила в новый этап своего развития.

СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЙ ДЕМОКРАТИИ

После смерти Франко в стране начался невиданный подъем массового демократического движения. Передовые отряды рабочего класса, крестьянства, средних городских слоев требовали улучшения своего экономического положения, ликвидации всех франкистских институтов и полной демократизации общества. Противоборство сил, выступавших за обновление Испании, и сил, стремившихся сохранить франкизм без Франко, вступило в новый этап.

Резко активизировалась деятельность оппозиционных партий и организаций.

Вошедшие в Демократическую координацию оппозиционные партии заявили о том, что они являются реальной альтернативой существующей власти и способны «мирным путем преобразовать нынешнее государство в демократическое». Программа оппозиционного блока содержала следующие требования: амнистия всем без исключения политическим заключенным, полное признание гражданских прав и политических свобод; легализация всех без исключения политических партий; немедленное признание профсоюзных свобод и роспуск «вертикальных» синдикатов; полное и немедленное признание прав и автономии различных национальных областей Испании; функционирование судебной власти в соответствии с демократическими принципами; открытие «учредительного периода», входе которого народ получит возможность свободно высказать свое мнение относительно того, какой политический режим он предпочитает '.

Бурный подъем массового движения и образование единого блока демократической оппозиции поставили испанские верхи — монополистическую олигархию и высшую франкистскую бюрократию— перед необходимостью немедленного поиска выхода из кризисной ситуации. В правящем классе усилились разногласия между так называемыми «цивилизованными правыми», стремившимися придать политической системе Испании видимость представительной демократии, и «бункером», выступавшим за сохранение социально-политического статус-кво и жестокое подавление антифранкистской оппозиции.

Формирование первого послефранкистского кабинета министров король Хуан Карлос поручил известному своими консервативными взглядами К- Ариасу Наварро, возглавлявшему правительство в 1974—1975 гг. Ключевые посты в новом кабинете заняли такие представители «цивилизованных правых», как министр иностранных дел X. М. де Ареильса, министр юстиции А. Гарригес и другие.

АРИАС НАВАРРО, КАРЛОС (1908 г.). Юрист. Окончил Мадридский университет. В 1944—1949 гг.— советник министерства юстиции, прокурор Верховного суда. В 1950—1957 гг.— губернатор провинций Леон и Наварра. В 1957—1965 гг.— генеральный директор службы безопасности. В 1965— 1973 гг.— мэр Мадрида. В 1973 г.— министр внутренних дел. В 1974—1976 гг.— премьер-министр.

Вместе с тем определенные позиции в кабинете министров сохранили представители «бункера».

В своем программном заявлении, опубликованном 15 декабря 1975 г., новый кабинет министров заявил, что будет следовать «процессу эволюции» и постарается приблизить Испанию к западному сообществу, осуществить «некоторые преобразования».

Однако никакой конкретной программы выдвинуто не было. В правительственном заявлении ничего не говорилось об амнистии политическим заключенным, отмене франкистских законов, о праве на демонстрации и создание ассоциаций, о реформе профсоюзного движения.

Не случайно это заявление вызвало негативную реакцию и разочарование в широких кругах испанской общественности, что побудило «либеральных» членов правительства выступить с более конкретными предложениями и проектами. Однако робкие попытки реформ встретили ожесточенное сопротивление ортодоксальных франкистов, окопавшихся как в самом кабинете министров, так и в других звеньях государственного аппарата (королевский совет, кортесы, «Национальное движение», верхушка вооруженных сил), и, по существу, так и остались на бумаге.

Те очень немногие реформы, на проведение которых «бункер» все же дал согласие, были обставлены таким количеством оговорок и ограничений, что их реализация оказалась невозможной. Так произошло с утвержденным кортесами в июне 1976 г. законом о проведении собраний и манифестаций. Он предусматривал более десятка причин, в силу которых та или иная манифестация могла быть запрещена властями, а ее участники отданы под суд за нарушение общественного порядка. В июне же был утвержден закон, разрешавший деятельность политических ассоциаций. Однако он так и не смог вступить в силу, поскольку связанный с ним закон о реформе некоторых статей уголовного кодекса был отклонен в кортесах представителями «бункера».

В конечном счете «либералы», так и не сумевшие добиться осуществления своих планов, встали на путь беспринципных компромиссов с «бункером» и жестокого подавления все усиливавшегося оппозиционного движения.

Но такая политика лишь обостряла обстановку в стране. Наиболее дальновидная часть правящих кругов отдавала себе отчет в том, что блокирование «бункером» назревших реформ, его упорные попытки проводить жесткий курс в отношении нараставшего народного движения, политика репрессий и запретов чреваты непредвиденными политическими последствиями. В создавшихся условиях сторонники «разумных реформ» потребовали от короля отставки кабинета Ариаса Наварро и создания нового правительства, способного взять под свой контроль происходящие в стране события.

1 июля 1976 г. король санкционировал отставку правительства Ариаса Наварро. Из числа кандидатов на пост главы нового кабинета, предложенных Королевским советом, король избрал Адольфо Суареса Гонсалеса, бывшего в предыдущем составе правительства министром — генеральным секретарем «Национального движения».

СУАРЕС, АДОЛЬФО ГОНСАЛЕС (1932 г.). Адвокат. С 1957 г. занимал ряд постов в аппарате «Национального движения». С 1967 г.— прокурадор в кортесах от глав семейств, в 1969 г.— гражданский губернатор города Сеговии, в 1969—1973 гг.— генеральный директор Испанского радио и телевидения. В 1975 г. возглавил политическую ассоциацию — Союз испанского народа. С 1976 г.— генеральный секретарь «Национального движения» и министр без портфеля в первом правительстве монархии. С июля 1976 г. по январь 1981 г.— премьер-министр, с октября 1978 г. по февраль 1981 г.— председатель СДЦ, с 1982 г.— лидер партии Демократический и социальный центр (ДСЦ).

Выбор королем Адольфо Суареса объяснялся, в частности, тем, что новый председатель правительства не был скомпрометирован непосредственным сотрудничеством с Франко. Последнее относилось и к подавляющему большинству членов нового правительства, не занимавших первостепенных постов в период диктатуры и не участвовавших в гражданской войне (средний возраст членов кабинета министров составлял 46 лет). Это были главным образом представители различных центристских и социал-демократических немарксистских партий.

В программе правительства указывалось, что оно будет стремиться к установлению в стране системы политической демократий, основанной на гарантиях гражданских прав и свобод, равенстве для всех демократических групп и подлинном плюрализме. Правительство обещало амнистировать политических заключенных, осуществить политическую реформу, разрешить деятельность политических ассоциации и партий, принять меры к снижению напряженности в стране, создать условия для проведения выборов в кортесы и разработки Конституции.

В отличие от правительства Ариаса Наварро кабинет министров Суареса приступил к постепенной реализации намеченной программы, осуществив в течение года целый ряд реформ, ликвидировавших наиболее одиозные институты франкизма и позволивших ввести в Испании нормы и институты буржуазной демократии. В июле 1976 г. и в маре 1977 г. были объявлены амнистии, в результате которых на свободу вышло большинство политических заключенных. В декабре 1976 г. правительство сместило крайне правых деятелей, стоявших во главе органов госбезопасности и полиции. В январе 1977 г. были ликвидированы созданные диктатурой специально для расправ с антифашистами «трибуналы общественного порядка». В апреле власти приняли закон-декрет о роспуске «Национального движения». В июле были распущены официальные «вертикальные» синдикаты и юридически узаконены рабочие профсоюзы. В разное время были легализованы основные политические партии. Особое значение имела легализация компартии, которая на протяжении почти 40 лет являлась главной мишенью травли и преследований со стороны франкистских властей.

Немаловажную роль в осуществлении этих реформ сыграл король Хуан Карлос, выступавший за либерализацию режима и создание конституционной монархии. Поддержка короля облегчила правительству нейтрализацию ортодоксальных франкистов в армии и в других звеньях государственного аппарата. Оставаясь в большинстве случаев за кулисами, Хуан Карлос выступал в качестве арбитра, пользовавшегося немалым влиянием в политических кругах страны.

Однако решающую роль в осуществлении преобразований сыграла борьба масс, заставленная правительство идти на все новые и новые уступки. Нажим антифранкистской оппозиции имел тем большее значение, чтослужил своеобразным противовесом давлению на правительство с справа, со стороны «бункера», который всячески тормозил проведение реформ. Прогрессивный испанский политолог X. М. Мараваль справедливо отмечал в этой связи: «Не подлежит никакому сомнению, что существовало намерение проведения автономной политики реформ сверху, но также ясно и то, что эта политика стимулировалась мощными требованиями демократии снизу. Более чем сомнительно, что политика реформ имела бы успех в условиях сопротивления сторонников франкизма, если бы не существовало давления снизу...»

С приходом Суареса во взаимоотношениях правительства с демократической оппозицией возник принципиально новый момент: диалог и постоянные контакты. Оппозиционные партии, входившие в Демократическую координацию (в октябре 1976 г. она была реорганизована в еще более широкую по составу Платформу демократических организаций), образовали в декабре 1976 г. так называемую «комиссию 9-ти», которая во время встреч с Суаресом излагала свое мнение по поводу различных аспектов политических реформ и предлагала пути их осуществления.

В январе 1977 г., когда «бункер» и левые экстремисты организовали серию политических убийств, вызвав в стране политический кризис, демократические организации оказали полную поддержку действиям правительства, направленным на его ликвидацию.

Взяв курс на демократизацию политической системы страны, правительство А. Суареса вместе с тем в своих действиях не выходило за рамки буржуазного реформизма. Его курс характеризовался определенными колебаниями, отступлениями, стремлением сохранить в неприкосновенности некоторые институты франкизма. Демократизация практически не затронула такие важнейшие звенья старой государственной машины, как армия, полиция, аппарат управления. Решение о роспуске «Национального движения» и «вертикальных» синдикатов сопровождалось специальной оговоркой о том, что все сотрудники их огромного аппарата, насчитывающего десятки тысяч человек, получат работу в различных правительственных учреждениях, соответствующую занимаемой ими ранее должности.

Эти колебания в политике Суареса отчетливо проявились при разработке проекта закона о политической реформе, опубликованного в сентябре 1976 г. Законопроект предусматривал замену франкистских кортесов двухпалатным парламентом, избираемым на основе всеобщего, прямого и тайного голосования, а также определял функции нижней (конгресс депутатов) и верхней (сенат) палат будущего законодательного органа. И хотя политическая реформа, бесспорно, представляла значительный шаг вперед по пути демократизации испанского общества, она далеко не удовлетворяла требований оппозиции. Так, в ней ничего не говорилось об ответственности правительства перед парламентом, предусматривалось не избрание председателя правительства и председателя парламента, а назначение их королем. Противоречило демократическим принципам и наделение одинаковыми правами при утверждении законопроектов конгресса депутатов и сената, так как шестая часть членов последнего, согласно проекту, не избиралась, а назначалась королем.

Утвержденный кортесами законопроект был вынесен в декабре 1976 г. на референдум. Подавляющее большинство избирателей увидели в законе о политической реформе реальную возможность ликвидации политических институтов франкизма. Из общего числа участвовавших в голосовании в поддержку законопроекта высказалось 94,2%, против — лишь 2,6%- В то же время 22,6% всех избирателей бойкотировали референдум, продемонстрировав по разным причинам свое несогласие с политикой правительства 1.

Победа на референдуме позволила правительству А. Суареса закрепиться у власти и продолжать выдавать себя за «надклассовую» силу, ратующую за «общенациональные» интересы.

Вместе с тем правительство сочетало политику реформ с репрессиями по отношению к оппозиции, прежде всего к ее левому крылу, широко используя против нее франкистские законы, все еще остававшиеся в силе. Подобная политика создавала чрезвычайно, сложную обстановку. Характеризуя ее, французский журналист А. Вюрмсер писал: «Повсюду наблюдается непоследовательность, путаница, абсурд. Людей арестовывают и тут же освобождают, а освободив, арестовывают вновь. То, что запрещают в одном месте, разрешают в другом, а то, что разрешают сегодня, запретят завтра». Действия властей преследовали вполне определенную цель. Как отмечал журнал «Куадернос пара эль диалого», речь шла о «хитроумной политике, направленной на то, чтобы сохранить в широких массах чувство страха и избежать таким образом их активного присоединения к партиям демократической оппозиции» 3.

С помощью таких методов правительство сумело добиться одной из своих основных целей: внести раскол в ряды демократической оппозиции. Если буржуазно-реформистские партии, входившие в Платформу демократических организаций, были удовлетворены осуществленными и намечавшимися реформами, то КПИ, ИСРП и некоторые другие организации, выступая за диалог с властями, требовали проведения более радикальных реформ.

Новое соотношение сил, сложившееся в стране, во многом отразили первые после 1936 г. парламентские выборы, состоявшиеся 15 июня 1977 г., они стали важной вехой в становлении политической структуры современной Испании. Выборы проходили на основе принятого в марте 1977 г. избирательного закона, в соответствии с которым партии, занявшие первые два места, получали своего рода «премию» в виде дополнительных мандатов. Кроме того, установленная законом численность населения избирательных округов не соответствовала количеству получаемых ими мест в парламенте. Сельскохозяйственные районы, в которых преобладающим влиянием пользовались буржуазные партии, получали в кортесах значительно больше мест, чем промышленные, где сконцентрирован рабочий класс.

Об острой политической борьбе, развернувшейся на выборах, говорит тот факт, что на 350 мест в конгрессе депутатов и 207 мест в сенате (всего в сенате было 248 мест, но 41 сенатора назначал король) претендовали 5637 кандидатов, представлявших 157 партий и группировок.

После выборов расстановка партийно-политических сил в кортесах выглядела следующим образом (см. табл. 1).

Таблица 1

Победа на выборах Союза демократического центра (коалиции право- и левоцентристских буржуазных партий) отразила происшедшую в лагере испанской буржуазии перегруппировку сил: на авансцену общественной жизни выдвинулись окрепшие в ходе экономического подъема 60 — начала 70-х годов промышленно-финансовые круги, оттеснив те группы олигархии, которые занимали господствующие позиции при франкизме. В лице СДЦ модернизированная фракция правящего класса создала влиятельную политическую организацию, сумевшую, с одной стороны, отмежеваться от откровенных консерваторов и франкистов, а с другой — отвоевать определенное «пространство» у левых партий. Немаловажную роль в успехе СДЦ сыграло вступление в блок центристских партий А. Суареса, который был избран его председателем и с именем которого многие связывали процесс становления представительной демократии.

Крупного успеха на выборах добились оппозиционные партии, несмотря на то, что они выступили на выборах разобщено. Незадолго до выборов прекратила свое существование Платформа демократических организаций. Входившие в нее партии, опасаясь, что существование такого блока может вызвать у избирателей ассоциации с Народным фронтом 1936 г., а также стремясь определить свой подлинный «вес» в обществе, решили выступать на выборах самостоятельно. Итоги выборов убедительно показали, что две ведущие левые партии — ИСРП и КПИ — располагают прочной поддержкой значительной части избирателей и являются ведущими оппозиционными партиями страны.

Но главный итог выборов состоял в том, что подавляющее большинство испанцев высказалось за полную ликвидацию франкистских порядков и продолжение процесса демократизации. Консервативная партия «Народный альянс», выступавшая за возврат к «сильному правительству», как видно из таблицы, заняла лишь четвертое место, а откровенно франкистские силы потерпели сокрушительное поражение. Однако говорить о ликвидации франкизма как политической системы в тот период было преждевременно, поскольку демократические институты продолжали сосуществовать наряду со структурами, унаследованными от франкизма.

После выборов перед парламентом и сформированным А. Суаресом однопартийным правительством СДЦ встало множество острейших проблем, требовавших безотлагательного решения. Речь шла как о дальнейшем развитии процесса политической демократизации (разработка демократической Конституции, проведение муниципальных выборах в и т. д.), так и о необходимости принятия срочных мер по преодолению кризиса в экономике. Кабинет А. Суареса, не имея большинства в парламенте, вскоре понял, что решить эти проблемы без сотрудничества с ведущими партиями парламентской оппозиции невозможно.

Доминирующей темой в выступлениях председателя правительства и министров стала идея достижения в стране «национального консенсуса». А. Суарес постоянно заявлял, что в создавшейся в стране своеобразной исторической ситуации старое разделение Испании на два враждебных блока должно быть забыто. Становление системы представительной демократии должно происходить не в обстановке вражды и фронтальных столкновений между правыми и левыми, а лишь «в атмосфере мира, демократического сосуществования и сотрудничества», которая может быть установлена с помощью широкого диалога и соглашения. Только сотрудничество между различными по характеру социальными силами позволит заложить политико-правовые основы демократического государства и преодолеть тяжелые последствия экономического кризиса. Вместе с тем лидер СДЦ подчеркивал, что политика «национального консенсуса» носит временный характер и, «начавшись после всеобщих выборов, завершится Принятием Конституции».

В соответствии с этим курсом в октябре 1977 г. в результате длительных переговоров между правительством и всеми представленными в парламенте партиями был подписан так называемый «пакт Монклоа» (по названию правительственной резиденции в Мадриде), который содержал программу экономических и политических мероприятий, необходимых для перехода от франкизма к представительной демократии. Экономическая часть соглашения предусматривала установление в стране режима «строгой экономии» с целью снижения высокого уровня инфляции, упорядочения торгового и платежного баланса, а также государственного бюджета.

В текст соглашения был включен, по настоянию ИСРП и КПИ, комплекс мероприятий по преобразованию социально-экономической структуры Испании: проведение прогрессивной налоговой реформы; демократизация системы социального обеспечения и установление контроля над ней представителей трудящихся; разработка статута государственных предприятий, признающего за трудящимися право участия в их руководящих органах; демократизация финансовой системы и системы образования; осуществление прогрессивных реформ в сельском хозяйстве и т. д.

Политическая часть «пакта Монклоа» предусматривала установление парламентского контроля над средствами массовой информации; пересмотр уголовного и военного кодексов в сторону их смягчения; разработку ряда законопроектов, определяющих новый, менее жесткий порядок проведения собраний и манифестаций; демократизацию закона об общественном порядке; реорганизацию сил общественной безопасности. |

«Пакт Монклоа» являлся компромиссом, в соответствии с которым каждая из сторон согласилась на определенные уступки во имя достижения общей цели — стабилизации режима представительной демократии. Такое соглашение общенационального масштаба стало возможным в результате временного и частичного совпадения в тот момент интересов реформистского крыла буржуазии и левой оппозиции. В то же время заключение пакта в определенной степени отразило сложившееся на политическом уровне «равновесие сил», зафиксированное в результатах парламентских выборов, на которых правоцентристские и правые партии набрали 51,7% голосов, а левые — 48,3%.

Подписание пакта ознаменовало наступление новой фазы в развитии процесса демократизации, характеризовавшейся важными изменениями в расстановке политических сил. В определенной степени укрепились позиции левых партий, которым удалось связать правительство письменными обязательствами о проведении ряда прогрессивных преобразований. Но, подписав пакт, КПИ и ИСРП взяли на себя вместе с СДЦ долю ответственности за реализацию этого соглашения.

С первых же недель действия «пакта Монклоа» на пути его реализации возникли серьезные трудности, обусловленные главным образом позицией правящей партии. Правительство А. Суареса рассматривало межпартийное соглашение, прежде всего, с позиций защиты интересов крупного капитала, не считаясь с мнением левых партий. Проводя в жизнь некоторые предусмотренные пактом меры, оно старалось интерпретировать их по-своему, искажая смысл и характер соглашения. Одновременно на правительство резко усилилось давление со стороны промышленно-финансовых кругов, недовольных «чрезмерными уступками» левым силам и обвинявших его в том, что оно «опасно склоняется влево». Давление этих кругов возымело свое действие: в феврале 1978 г. в отставку был вынужден уйти заместитель главы правительства по вопросам экономики, один из авторов «пакта Монклоа», Э. Фуэнтес Кинтана.

В конечном счете, правительство отказалось от реализации большинства социальных реформ, предусматривавшихся пактом. А левые партии не сумели оказать должного противодействия

этому курсу СДН, упустив в итоге потенциальную возможность ускорить процесс демократических преобразовании в испанском обществе.

Вместе с тем ряд намеченных «пактом Монклоа» мер краткосрочного характера был осуществлен, что способствовало определенной временной стабилизации национальной экономики, а также укреплению позиций сторонников демократии, успешному отражению атак на нее ультраправых и левацких группировок. Межпартийное соглашение создало благоприятный климат и для разработки новой Конституции страны, одобренной в ходе референдума в декабре 1978 г.

Итоги периода так называемой политики «национального консенсуса» подвели парламентские и муниципальные выборы, состоявшиеся соответственно 1 марта и 3 апреля 1979 г.

Выборам предшествовала напряженная борьба между СДЦ и левыми партиями по вопросу об очередности их проведения. Коммунисты и социалисты настаивали на том, чтобы провести сначала муниципальные выборы с целью очистить местные органы власти от франкистов и ускорить процесс демократизации.

СДЦ, опасаясь, что муниципальные выборы могут принести победу левым силам и тем самым ослабить влияние правящей партии, стремился как можно скорее использовать престиж партии, «даровавшей стране демократию», для дальнейшего укрепления своих позиций. Сделать же это лучше всего было, по его мнению, в условиях функционирования органов местной власти, унаследованных от франкизма. К тому же в кортесах накопилось множество законопроектов (закон о деятельности профсоюзов на предприятиях, аграрной реформе, государственном бюджете и др.), в рассмотрении которых правящая партия по соображениям политической конъюнктуры в тот момент не была заинтересована.

Учитывая все эти обстоятельства, правительство А. Суареса в конце 1978 г. распустило парламент и назначило новые выборы кортесы, хотя закон о политической реформе отнюдь не предусматривал роспуска кортесов после утверждения конституции.

В парламентских выборах приняли участие 21 коалиция (в них объединились более 60 партий) и 22 партии, выступившие самостоятельно. На 557 мест в конгрессе депутатов и сенате претендовало около 8,5 тыс. кандидатов. Выборы в целом закрепили расстановку политических сил, сложившуюся в стране после 15 июня 1977 г. (см. табл. 2).

Таблица 2

Вместе с тем выборы показали дальнейшее падение влияния правых партий и группировок: «Народного альянса», который накануне выборов объединился с еще двумя правыми партиями и выступил под названием Демократическая коалиция, и ультраправого «Национального союза», объединившего откровенных сторонников франкизма и сумевшего провести в конгресс депутатов всего одного кандидата. Важным итогом выборов стал успех различных региональных партии: Конвергенции и союза Каталонии, Баскской националистической партии, Социалистической партии Андалусии, баскской «Эрри батасуна» и ряда других.

Вместе с тем эта избирательная кампания, как и другие, проведенные в 1977—1979 гг., зафиксировала все возраставшее число людей, воздерживавшихся от участия в голосовании. Во время парламентских выборов 1977 г. их количество составляло 21,6%, в ходе общенародного референдума по Конституции в 1978 г. эта цифра возросла до 32,3%, а во время парламентских и муниципальных выборов 1979 г. увеличилась соответственно до 33,6 и 39% '. Рост социальной апатии испанцев в немалой степени объяснялся их разочарованием ходом развития процесса преобразований.

Муниципальные выборы, проведенные впервые после 1931 г., покончили с засильем франкистов на местах и ознаменовались большим успехом левых партий. СДЦ получил на них 31% голосов избирателей, ИСРП — более 29%, КПИ —свыше 13%. Левые силы одержали победу в 27 провинциях из 52, в которых проживает примерно 70% населения Испании. После выборов ИСРП и КПИ подписали соглашение о сотрудничестве в местных органах власти, позволившее им добиться избрания левых алькальдов в Мадриде, Барселоне, Валенсии, Кордове и ряде других крупных городов '. Победа левых сил во многих провинциях существенно изменила политическую карту Испании.

Буржуазно-демократическая конституция 1978 г., парламентские и муниципальные выборы 1979 г. окончательно похоронили франкизм как политическую систему. Посредством политики некоторых уступок левым силам, временного компромисса с ними, приспособления к новой ситуации и перегруппировки в собственных рядах испанской буржуазии удалось в то время направить процесс демократизации в нужном для себя направлении.

Но и на новой фазе этого процесса, начавшейся в 1979 г., франкисты продолжали сохранять свои позиции в различных сферах общественной жизни, что оказывало серьезное влияние на всю социально-экономическую и политическую обстановку в стране. Удерживая в своих руках важные позиции в государственном и административном аппаратах, в армии, полиции, силах безопасности, судебной системе и т. п., бывшая франкистская бюрократия, реакционные олигархические, военные и церковные круги, стремясь к сохранению своих привилегий, проводили в жизнь «стратегию напряженности», обвиняя во всех бедах современной Испании демократические реформы.

Орган компартии газета «Мундо обреро» писала, характеризуя ситуацию, сложившуюся в стране: «В Испании демократическому процессу противостоит социальный блок власти, явно неразличимый в общественной жизни, но глубоко внедрившийся в государственные и социальные институты, которые мы унаследовали от прошлого... Тяжесть этого социального блока власти давит на новые демократические институты, а сам он представляет собой как бы невидимую стену, возвышающуюся на их пути. В любой области, где предпринимается попытка сделать шаг вперед, будь то экономические и социальные реформы или обычные гражданские права, ощущается присутствие этого блока».

Под давлением реакционных и консервативных сил в, политике Союза демократического центра произошел сдвиг вправо; и хотя сформированное в апреле 1979 г. новое правительство А. Суареса заявило о том, что в стране начинается «этап глубокой перестройки общества», включающий дальнейшее развитие конституционного процесса, укрепление правовых основ государства, решение проблемы автономии, эффективную борьбу с терроризмом, повышение уровня занятости, снижение инфляции и т. д.', реформаторская деятельность кабинета министров оказалась весьма ограниченной, а намеченная программа, по существу, оставалась невыполненной.

Неспособность правительства справиться с многочисленными трудностями вызывала постоянную критику со стороны левых и региональных партий. В мае 1980 г. ИСРП внесла в кортесы резолюцию о вотуме недоверия правительству СДЦ, поддержанную компартией. За правительство высказалось 166 депутатов, против—152, 21—воздержался. В сентябре 1980 г., стремясь укрепить свои позиции, А. Суарес произвел очередную, шестую по счету с июля 1976 г., реорганизацию своего кабинета и поставил вопрос о доверии на голосование в кортесах. На этот раз в поддержку правительства высказалось 180 депутатов, против— 164, 2 — воздержалось³.

Ослабление- политических позиций правящей коалиции усугублялось и разногласиями между различными течениями внутри нее, а также давлением верхушки вооруженных сил и крупного патроната, что привело в январе 1981 г. к отставке правительства А. Суареса и к сформированию в феврале нового кабинета министров из представителен СДЦ во главе с Леопольдо Кальво Сотело. Этот государственный деятель был тесно связан с испанской финансовой олигархией и в предыдущем правительстве занимал пост заместителя председателя правительства по экономическим вопросам.

КАЛЬВО СОТЕЛО-И-БУСТЕЛО, ЛЕОПОЛЬДО (1926 г.). Инженер. В 60-х годах занимал руководящие посты в ряде государственных предприятий. Принимал участие в составлении II и III планов экономического развития Испании. С 1971 г.— прокурадор кортесов от предпринимательских организаций химической промышленности. Один из организаторов СДП. В 1976— 1977 гг.— министр общественных работ в правительстве А. Суареса. В 1981— 1982 гг.— премьер-министр Испании, с ноября 1981 г.— председатель СДЦ.

Попытка реакционного государственного переворота, предпринятая 23 февраля 1981 г. правыми силами армии и гражданской гвардии с целью прервать процесс демократизации, усилила нестабильность внутриполитической обстановки. Военно-фашистский путч провалился, но он показал, что ультраправые продолжают представлять большую опасность для неокрепшей испанской демократии.

Сразу же после путча ИСРП при поддержке компартии выступила с предложением о создании коалиционного правительства с участием центристов и социалистов, которое опиралось бы на широкую поддержку в стране и парламенте и было бы способно искоренить насилие и терроризм, осуществить демократическую реформу государства, преодолеть экономический кризис, разрешить проблему автономии'. СДЦ отклонил это предложение, но обещал консультироваться с оппозицией при решении важнейших политических и социально-экономических вопросов. На практике, однако, власти не выполнили своего обещания, ограничив диалог с оппозицией лишь некоторыми вопросами экономического развития и автономизации. В целом политика СДЦ в этот период характеризовалась откровенной защитой социально-экономических и политических интересов испанской олигархии.

Вместе с тем в марте 1981 г. власти объявили о чрезвычайных мерах по борьбе с терроризмом, в частности о привлечении вооруженных сил к участию в операциях против террористов, о поручении им охраны ряда важных пунктов, являвшихся объектом постоянных нападений.

В апреле 1981 г. был одобрен проект закона о защите Конституции, предусматривающий уголовную ответственность за покушение на Конституцию, за участие в мятеже и публикацию в печати материалов, подстрекающих к подрывным действиям. Поддержав в принципе этот закон, демократические силы вместе с тем высказали опасение, что он может быть использован и для ограничения гражданских прав.

Однако правительство СДЦ, несмотря на постоянные заявления о готовности дать отпор правой опасности, вело себя пассивно, нерешительно и нередко потворствовало реакционным силам.

В 1982 г. позиции правительства Кальво Сотело еще более ослабли из-за обострения разногласий внутри СДЦ, что привело к фактическому расколу партии. Из СДЦ вышло несколько группировок, которые образовали самостоятельные партии. В результате правительство потеряло большинство в кортесах и практически было лишено возможности проводить в жизнь свой политический курс. В этих условиях оно было вынуждено принять решение о роспуске кортесов и проведении в октябре 1982 г. внеочередных парламентских выборов.

Предвыборная кампания развертывалась в напряженной обстановке. В начале октября органы государственной безопасности арестовали группу военных и гражданских деятелей ультраправого толка, готовивших па 27 октября государственный переворот с целью покончить с созданными в стране демократическими институтами и установить военно-фашистскую диктатуру. Резко усилили..террористические действия экстремистские организации.

Опросы общественного мнения в этот период показали разочарование избирателей в политике СДЦ и рост симпатий к социалистам.. Результаты выборов зафиксировали совершенно новую расстановку политических сил в стране.

Таблица 3 Итоги парламентских выборов 1982 г.

Помимо традиционных сторонников за социалистическую партию проголосовала значительная часть прежнего электората КПИ и СДЦ, а также сторонники антивоенных, экологических, женских, молодежных и бывших левацких организаций. Широкие слои избирателей привлекли заявления социалистов о необходимости решения таких проблем, как безработица и экономический кризис, борьба с терроризмом, укрепление общественного порядка, реорганизация административного аппарата, принятие ряда законов, призванных заменить те, которые действовали еще при франкизме. Успех ИСРП объяснялся и тем, что в условиях глубокого кризиса некоторых ведущих партий она предстала перед избирателями как партия, сохранившая внутреннюю сплоченность и способная взять в свои руки управление страной. Ни внутриполитическая напряженность, ни "постоянные угрозы со стороны ультраправых не помешали большинству испанских избирателей отдать свои голоса левой партии, призвавшей к развитию и углублению процесса демократизации.

Самой крупной оппозиционной партией стал правый «Народный альянс», выступивший в коалиции с созданной летом 1982 г. Народно-демократической партией. Его успех ознаменовал очередную перегруппировку сил в лагере испанских правых и консервативных кругов, которые в обстановке распада СДЦ и крайней непопулярности открытых сторонников франкизма (на выборах они потерпели полное поражение) сплотились вокруг «Народного альянса». Лозунги «Народного альянса», обещавшего «навести в стране порядок» и «обеспечить безопасное будущее» без каких бы то ни было экспериментов, привлекли к этой партии голоса многих консервативно настроенных избирателей.

Выборы продемонстрировали, в отличие от всех предыдущих, высокую активность избирателей: из 26 млн. человек, имевших право голоса, в них участвовало 20 млн., или около 80% избирателей, причем 46% из них отдали голоса ИСРП. После выборов в Испании сложилась весьма своеобразная ситуация: возникла биполярная система, представленная двумя партиями — ИСРП и «Народным альянсом», борьба между которыми и будет определять политический климат в стране. Создание в Испании первого за последние 46 лет левого правительства ознаменовало важный сдвиг в структуре политической власти страны и открыло новый этап в процессе демократизации.

Поиск по сайту: