Полубаночек и Шихта 17 страница

– Ты что, готовился?! – вдруг выпалила Катя и засмеялась.

– А то! – ответил Олег и тронулся с места.

– А куда мы едем?

– Ну, для начала перекусим.

Олег направил машину к ближайшему ресторанчику с японской кухней, который располагался в начале Большой Пушкарской.

– Ты ещё не разлюбила суши?

– Нет, конечно! Ты что, думал, если мы разошлись, я должна была перекраситься, продать квартиру, постричься налысо, поменять свои пристрастия к кухне, записаться в общество анонимных ОЛЕГОголиков?

– Налысо? Прикольно. Мне кажется, у тебя красивая форма черепа! – проигнорировал тираду Кати Олег.

– Типа это был комплимент?

– А это уж зависит от тебя. Как ты захочешь!

– Слушай, ты какой-то странный! Не орешь, не обижаешься! Не выходишь из себя! Если тебе на меня наплевать, зачем ты вообще приехал? – с истерическими нотками в голосе спросила Катя.

– Ага, то есть, если я не вышел из себя, то мне на тебя наплевать, а если ору, значит, нет? Так, что ли, получается?

– Да. Я так привыкла!

– Спасибо за честность!

– Пожалуйста! – успокоившись, сказала Катя. – Правда, скажи, зачем ты приехал. Я уже от тебя отвыкла. Уже начала присматриваться к другим мужчинам…

– А я как раз другой мужчина! Присмотрись ко мне!

– Ну, то, что ты другой, я уже поняла. Может, теперь объяснишь, что произошло? Чего тебя торкнуло? Полгода не звонил! – Катя раскрыла зеркальце и поправила прическу.

– Если я объясню, что произошло со мной, ты все равно не поймешь, почему я изменился.

– Ты думаешь, что я такая тупая? – с обидой в голосе произнесла Катя.

– К счастью, нет! Недостаток ума никогда не был твоим коньком!

– Тогда почему?

– Слушай, ты смотрела спектакль «День радио»?

– Нет.

– Тогда давай я тебе сейчас его расскажу! Там еще, правда, песни есть, но ничего, напою тебе как-нибудь, что помню! Ты все поймешь!

– Ну, ты сравнил!

Они вышли из машины (Олег не забыл открыть ей дверь и подать руку) и прошли в суши-бар. Официанты вежливо поздоровались с ними, одновременно показывая рукой на столик у окна. К спинкам его стульев были привязаны воздушные шарики с разноцветными ленточками, а посередине стеклянного стола стояло стеклянное ведро с тюльпанами (желтыми, красными, рябыми, белыми, оранжевыми) и бутылка игристого вина в серебристом ведре. На столе горели свечи, отбрасывая отблески на стеклянные и металлические поверхности. Екатерина застыла как вкопанная. Было видно, что она слегка обескуражена происходящим, но быстро оправилась, заулыбалась и прошла к столу. В динамиках заиграла ее любимая песня «Color of the night». Олег помог ей раздеться и усадил за стол. Через минуту официант принес её любимый ролл и запеченные суши, а также ролл для Олега, открыл игристое и разлил его по бокалам, после чего удалился, широко улыбнувшись напоследок.

– Олег! Если ты хотел удивить меня, то тебе удалось! Ты помнишь даже мои любимые суши и роллы, мою любимую песню и цветы. Я тронута. – Голос Кати стал мягким и бархатистым, нотки железа расплавились в нем без остатка. Ее каштановые волосы поблескивали медью под светом свечей и ламп. Ее белая деловая блузка и жилеточка с небольшим вышитым вензельком смотрелись очень по-деловому и в то же время сексуально. Она смотрела с легкой улыбкой. Олег с придыханием любовался ее глазами, ее волосами, ее руками. – Мне безумно приятно, но что у тебя за праздник?

– Я очень рад, что тебе нравится. Ну, во-первых, у меня теперь каждый день – праздник, а во-вторых, мы с тобой так бестолково разбежались, что я даже не успел тебя поблагодарить за все время, проведенное с тобой. – Олег поднял свой бокал. – Я хочу выпить за тебя! Я хочу поблагодарить тебя за все то время, которое ты подарила мне. За те прекрасные долгие вечера, когда мы гуляли с тобой по городу, целуясь под деревьями и прямо на улице. За ту безумную страсть, которая дарила мне величайшие часы блаженства. За твой запах, который всегда пьянил меня. За твою красоту, которую ты так искусно подчеркиваешь. За разговоры, в которых я находил себя. За молчание, которое я мог позволить себе, не стесняясь. За твою искренность. За твою эмоциональность и страсть. Спасибо тебе.

Прозвучал звон ударившихся бокалов. Сотни пузырьков оторвались от стенок их бокалов и взмыли к поверхности. Олегу показалось, что глаза Кати слегка увлажнились.

– Так ты пришел попрощаться? – подобрав наконец слова, вымолвила она, откинув назад волосы и приподняв свой носик.

– Я пришел поставить точку в наших прошлых отношениях и поблагодарить тебя за то лучшее, что в них было. Попросить у тебя прощения за то, что огорчало тебя и простить тебя за то, что было неприятно мне. А уж будет ли новая глава, зависит от нас обоих. Что касается меня, то я этого хочу. Хочу, потому что знаю: теперь в моей жизни гораздо большее зависит от меня, чем раньше. Я перестал быть игрушкой в руках собственных предрассудков, да и чужих тоже. Я отвечаю за свою жизнь и за все, что в ней происходит.

– А меня научишь? – вдруг с улыбкой спросила Катя.

– Давай ты будешь моим учителем. Мне кажется, ты стал таким уверенным и мудрым. Это так сексуально, что у меня мурашки по коже разбегаются. Если мне понравится, я, так уж и быть, подумаю, – кокетливо прошептала она.

– Невозможно научить. Возможно только научиться. Если ты готова периодически не быть собой, то рано или поздно ты поймешь, кто ты есть на самом деле.

– О, выходить из себя я люблю, ты же знаешь! – заявила Катя. Она была настроена шутливо, и Олег это понял. Ему еще много хотелось ей сказать, но он понял, что залпом море не выпьешь.

– Да, и еще я пришел и попрощаться тоже. Я тут собрался в одно путешествие, – Олег подбирал слова.

– В общем, я не знаю точно, когда оно начнется, и не знаю, когда оно закончится, не знаю, где я буду и что там будет. Возможно, оно окажется опасным. Сейчас, если честно, я уже не знаю толком, нужно ли оно мне, но деньги заплачены и обратного пути нет.

– Олег, что за бред ты несёшь? Извини, но ты вроде юрист, а как же основные условия договора?

– Основное условие договора – что основные условия не определены.

– Видимо, я тебя очень давно не видела, и ты и вправду очень сильно изменился. А как же твой бизнес? Кстати, я заметила, что ты перестал ходить в костюме. Ты же раньше практически спал в нем! Ты что, обанкротился и тебе нечем заняться? Объясни, что происходит! Тебя похищали инопланетяне и проводили над тобой опыты?

– Более наглядно было бы сказать, что я пережил клиническую смерть.

– Ты? Смерть? Когда? Что с тобой было? – Катя не на шутку взволновалась. – Говорят, у некоторых после неё слегка крышняк съезжает. Может, в этом всё дело?

– Получилось случайно. А потом я понял, что случайностей не бывает… Тебе никогда не хотелось познать жизнь в ее первобытной сущности? Когда она не дается сама собой? Еда не лежит на полках, ее нужно найти, воду добыть, тепло заслужить? Не хотела познать край своих возможностей и зайти за него?

– Нет, Олежа, бог миловал, – сказала она, а потом, подумав, добавила: – Женщины, наверное, по-другому устроены, они не создают блага цивилизации, они защищают их. У женщины трудно отнять то, что она уже имеет. Женщина не любит начинать с нуля. Мы более консервативны. Если бы этот мир принадлежал только мужчинам, он каждый год сносился бы и строился заново. Наше дело беречь то, что создаете вы, мужчины. Мы создаем только в том случае, если не научились беречь. Если я была бы мужчиной, наверное, сказала бы, что это круто.

Они с задумчивостью кушали роллы и суши, смотрели друг на друга, улыбались, думали о чем-то своём. Олег подлил Кате еще шампанского.

– Слушай, Олег! А если бы я не поехала с тобой сегодня? Что бы ты со всем этим делал? – вдруг спросила Катя.

– Ну, во-первых, я был уверен, что все получится… и, в общем-то, этого достаточно. Хотя я попросил, что если мы не появимся до половины седьмого, весь этот заказ отдать первой вошедшей влюбленной парочке.

– Как романтично… Хорошо, что ты был уверен. Я-то уж точно не была уверена. А теперь, после этой милой новости о том, что ты можешь пропасть в любую минуту неизвестно на сколько, опять не уверена, что правильно сделала, согласившись на встречу с тобой. Если тебе нужна жена декабриста, которая будет ждать своего героя и складывать в стопку неотправленные письма, то это точно не я!

– Ты сказала – жена? – широко улыбнувшись, уточнил Олег.

– Ну, ты же знаешь, это образное выражение! – немного смутилась Катя.

– А если бы я взял тебя с собой?

– Отдохнуть с тобой я, может, и хотела бы, но, правда, не на таких условиях, как собрался это делать ты, извини.

– Да. Я понял. Ладно, давай пока оставим разговоры о будущем. Вернемся ко дню сегодняшнему. Нам уже нужно выезжать.

– Куда? Разве это не вся программа на вечер?

– Нет. Программа еще впереди. Мы просто перекусили.

Олег и Катя вышли из помещения ресторанчика под завистливые взгляды официанток. Кате это явно нравилось.

Олег повел машину через Биржевой и Дворцовый мосты на Невский, через разворот ушел налево на канал Грибоедова, переехал через Фонтанку и без пяти семь они уже стояли у входа в Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию имени Штиглица, или просто у «Мухи».

– Ты что, в студенты подался? – с удивлением спросила Катя. – Или к студенткам? Зачем мы здесь? Можешь объяснить наконец-то? Это не театр, не кино.

– Если хочешь совсем честно, то я и сам не знаю конкретно, что тут будет, но уверен, что будет интересно.

– Ладно. Придется поверить тебе, в благодарность за чудесный ужин, – Катя чмокнула его в щеку.

«Вот как, оказывается, легко исправляются привычки», – подумал про себя Олег. Подошла Анна. Олег познакомил их. Девушки с любопытством оценили друг друга.

– Аня, может, ты объяснишь, что нам предстоит делать здесь, в мекке дизайнеров?

– С удовольствием объясню, Катя! Олег заказал для вас мастер-класс по стеклодувному ремеслу.

– Какому ремеслу? Да я даже шарики надувать не умею! – смеясь, проговорила Катя.

– Вот и пришло время научиться! – ответила Анна и повела их за собой.

Они прошли за Анной мимо будки со строгими охранницами, потом вышли куда-то во двор, прошли через него и оказались у здания, земля возле которого была усыпана разноцветными стекляшками, а на металлических трубах висели разноцветные стеклянные колбы. В окно было видно, что на первом этаже работает кузница.

Они стали подниматься наверх, по лестнице, где пахло огнем и железом. Анна повела их на третий этаж, где располагался небольшой выставочный зал. Девушка по имени Наталья, назвавшись их гидом, провела их туда. От блеска стекла разных форм и цветов рябило в глазах. Цветы с тончайшими стебельками, огромные вазы причудливых форм и расцветок. Тончайшая посуда, насекомые и птицы – все было подвластно мастерам стеклодувного дела. Катя восхищенно смотрела и даже трогала некоторые из них.

После такой вдохновляющей экскурсии Наталья отвела их в мастерскую, где работали стеклодувы. Ими оказались мужчины, многим из которых было за сорок, а то и за пятьдесят лет. Человек восемь. Они сновали с поразительной сноровкой, держа на кончиках длинных трубок расплавленные шары из стекла.

Большую часть помещения занимали печи. В одной из них стекло варилось, в других, называемых «кукушками», как пояснила Наталья, проходил как раз разогрев стекольной массы и одновременно придание ей нужной формы.

Их познакомили с мастером по имени Николай. Николаю было около пятидесяти лет. Седовласый и поджарый, с широкой улыбкой и внимательными глазами, одетый в полосатую рубашку, он больше был похож на биржевого брокера из американских фильмов.

– Тут все просто! – пояснял весело он. – В большой печке варится стекло, в двух котлах. В одном – стекло прозрачное, в другом – цветное. Цвет меняется в зависимости от солей металлов, которые в него сыплют. Каждый день – цвет разный. Вот сегодня вам повезло попасть на медовый!

– А как эти металлы сыплют в стекло? – с искренним интересом спросила Катя.

– А очень просто! Вон – видите ящик с песком? – Николай указал на ящик, стоящий в углу мастерской. – Как думаете, для чего он?

– Пожары тушить, – предположил Олег.

Николай рассмеялся.

– Нет, это шихта – кварцевый песок с добавками, из которого стекло и делают! Вот Василий Степанович в начале своей смены, ночью, и колдует, добавляя туда разные химикаты. Но это очень тонкий процесс! Там много премудростей и профессиональных секретов.

– А как получаются разные пятнышки и полоски цветные внутри стекла? Я видела у вас на выставке! – снова поинтересовалась Катя.

– Один из способов я вам покажу, пойдемте за мной.

Николай подвел их к стеллажам, на которых лежали различные прутья из стекол, битое разноцветное стекло, маленькие стеклянные кружочки с «цветочками» внутри.

– Вот, выбирайте! – с гордостью произнес он, показывая на круглые металлические коробочки, в которых, как драгоценные самоцветы, блестели и переливались разными цветами осколки цветного стекла.

Катя выбрала красно-оранжево-желтую гамму.

– А это что такое? И как это делают? – спросила она, указав рукой на маленькие стеклянные шайбочки с цветами внутри.

– Это тоже для украшения! – ответил Николай и сыпанул горсть таких стеклышек в коробку с теми, что выбрала Катя. – Все очень просто. Сначала делают разноцветные стеклянные нити. Несколько стеклянных нитей спаивают между собой в одну, как провода, и окунают снова в стекло, уже другого цвета. Получается как изоляция в кабеле. Потом нарезают, как колбасу. Все просто. Кто первый?

– Можно, я? – спросила Катя, глядя на Олега.

– Конечно! – ответил Олег. Ему было приятно, что Катю так захватил этот процесс. Он и сам с удивлением и интересом смотрел на все это.

– Тогда вперед! А вы пока понаблюдайте! – сказал Николай, обращаясь к Олегу. Он повел Катю к той части мастерской, где стояли печи. Она была отделена от другой части ступеньками и перилами и находилась ниже уровнем. Олег встал у перил. От печей веяло жаром. Отблески оранжевого пламени красиво освещали лицо Кати. Николай жестикулировал руками и что-то объяснял Кате. Она кивнула. Он взял трубку и пошел к большой печи, где варилось стекло. На секунду засунул трубку в жерло печи, а точнее, в расплавленную стеклянную массу, быстро вытащил и уверенными шагами направился к «кукушке». Засунув трубку туда и вращая её, он выдул небольшой пузырь величиной с теннисный мяч, затем присел на стул, стоящий у стены. Справа и слева от стула имелись металлические поручни, на которые он, присев на стул, положил свою трубку, взял в левую руку круглую форму из дерева в виде большой ложки и начал катать взад и вперед трубку правой рукой. Стеклянный пузырь на трубке, находясь в постоянном движении, шипя и дымясь, принимал нужную форму благодаря уверенным и ловким движениям Николая, подправляющего его этой богатырской ложкой. Катя с интересом смотрела на действия мастера.

Затем Николай снова подбежал к большой печи. Катя хвостиком

устремилась за ним. Олег волновался, не заденут ли ее другие мастера, которые не прекращали свою работу, бегая вокруг нее, как факиры с огненными шарами, туда-сюда. Дотронуться до такого шарика – все равно, что потрогать лаву.

Николай опустил свой шар уже в другой котел, затем, добежав с ним до коробочки со стеклышками, окунул его туда каждой стороной пузыря, после чего снова засунул его в «кукушку» и, вращая, дождался, пока стеклянные осколки растворятся. Затем он достал конец трубки из печки, поднял его вверх, подул еще немного, опустил вниз так, что пузырь начал вытягиваться в колбаску. Затем покрутил его в станке, подправив до нужной формы, слегка сплющил до формы вазы и показал почти готовое изделие Кате. Она кивнула, давая знать, что всё видела и поняла.

Николай тем временем отнес трубку с вазочкой в третью печь, где, сделав пару надпилов, снял вазочку и положил в песок. Оказалось, что теперь она еще будет остывать полдня с постепенным понижением температуры, иначе растрескается.

Катя взяла трубку, которую протянул ей Николай, и прошествовала к печи. Процесс начался, конечно же, не без трудностей. Несколько раз стеклянный пузырь безжизненно обвисал с трубки после неудачного вращения в «кукушке», из-за чего его приходилось окунать в ведро с водой, затем обколачивать трубку от оставшихся осколков стекла и начинать все сначала. Катя была упряма и упорно не хотела принимать помощь Николая. Ей все хотелось сделать самой. Оранжевое пламя из печи очень красиво освещало ее лицо. Олег залюбовался ею. Все-таки живой огонь имеет магические свойства. Очередная попытка выдуть пузырь наконец-то удалась, и Катя, радуясь как ребенок, окунала его в цветные стекляшки, неслась ко второму котлу, обратно к «кукушке»… Николай еле-еле поспевал за ней. Прошло, наверное, около часа, когда каплевидная ваза с пестрыми размытыми крапинками на фоне медового стекла была отделена от железной пуповины и положена остывать вместе с другими «новорожденными» стекленышами.

– Уф-ф! – только и смогла произнести Катерина, поднимаясь к Олегу. На ее лице было выражение полнейшего восторга.

Олег занял её место. То, что со стороны казалось понятным, изнутри было сложным и филигранным. Секунда поспешности или промедления превращала будущий шедевр в бесформенную массу. Стекло диктовало свои правила, свой темп работы. Одно неправильное действие – и плачевный результат налицо. Стекло не дает второго шанса. С ним нет права на ошибку. Есть только «здесь и сейчас». Остальное – лирика.

То, что необходимо сделать, сначала называется полубаночек, после второго окунания – это уже называется баночка. Полубаночек задает основу, баночка – цвет и форму. Все вроде просто… С третьего раза Олегу удалось получить что-то, похожее не вазу. Неказистое и грубоватое изделие казалось ему шедевром и вызывало чувство гордости. Николай отделил вазочку от трубки и тоже положил остывать.

Катя с видом знатока оценила труды Олега. Они поблагодарили Наталью и Анну за чудесную возможность прикоснуться к таинству и направились к машине.

– Вот уж ты вправду меня удивил! – сказала Катя уже в машине. – Причем как-то странно удивил. Удивил меня мной. Я даже не думала, что смогу справиться с этим ремеслом, да еще и получить массу удовольствия от него. Спасибо тебе!

Олег вел машину к дому Кати. Он был в состоянии приятного возбуждения. Все, что было с ним сегодня, опять было впервые. Он снова удивлялся и учился чему-то новому. Он был, как ребенок, научившийся еще что-то делать в своей жизни. Он вдруг поймал себя на мысли, что жизнь ощущаешь по-настоящему только тогда, когда чему-то учишься и удивляешься. Когда все идет по-накатанному – в этом нет жизни, есть лишь схема проживания.

Ещё он вдруг почувствовал, что когда она рядом с ним, ему становится приятно и тепло. Даже если они ни о чем между собой не говорят. Это внутреннее спокойствие, когда ты не обязан ничего говорить и доказывать, он почувствовал впервые. У него не было цели во что бы то ни стало завоевать её. Он уже это делал раньше. Теперь ему не хотелось форсировать события, а хотелось просто понять, смогут ли они быть вместе, не «заглушая» друг друга.

Она тоже молчала. На её расслабленном и довольном лице отражался свет неоновых реклам и витринных окон города. Фонари освещали ее сверху через стеклянный люк машины. Олег искоса поглядывал на нее, пытаясь угадать малейшие оттенки ее эмоций.

А Катя думала о том, что же такое произошло с Олегом за последние полгода, что он так сильно изменился? Он стал старше… да нет, мудрее и спокойнее. Тот вызов, который он всегда бросал своим появлением везде и всегда и которым он изначально покорил ее, а потом утомил, куда-то пропал. Было ощущение, что ему больше не нужно ничего никому доказывать, он все уже доказал себе. Было ощущение, что он знает какой-то главный секрет этой жизни. Его открытость и эмоциональность вкупе с твердостью и спокойствием оказывали на нее странное влияние… Ей хотелось быть с ним и верить ему. Да, верить. Он был правдив во всем: и когда радовался как ребенок тому, что доставил ей удовольствие своей сегодняшней затеей, и когда молчал, не желая ничего говорить, и даже когда не цеплялся за неё как за последнюю надежду… и это заводило её еще больше.

Вскоре они доехали до ее дома. Олег вышел из машины, открыл ее дверь и подал руку, твердую сильную руку. Она вышла.

– Спасибо, Олег! Мне понравился этот вечер. Признаться, это было несколько неожиданно. А когда я смогу… мы сможем забрать наши изделия? Мне не терпится использовать вазочку по назначению.

От Олега не ускользнуло то, что она сказала «мы сможем», «наши изделия», да и намек на вазочку тоже был понятен.

– Завтра сможешь забрать. А можем забрать вместе. Я рад, что тебе всё понравилось. Я хотел тебя поблагодарить за всё таким способом и рад, что у меня это получилось. А будет это запятой или точкой, теперь зависит от тебя. Я бы хотел начать с тобой всё сначала, и сегодняшняя встреча укрепила мою уверенность в этом. Захочешь ли ты – решать тебе… Я не буду тебя торопить. Завтра позвони мне днём и скажи, что ты решила – забрать свою вазочку или забрать наши вазочки. Договорились?

Кате хотелось ответить ему немедленно, но женское кокетство не позволяло сделать этого.

– Хорошо. Я подумаю. Завтра позвоню.

– Вот и здорово! До завтра.

Олег поцеловал её в щеку и направился к машине. Дорога к дому была приятной, а сон – волшебным.

Поиск по сайту: