Картина 2. Степан

Братья заходят в сторожку.

Степан: - Ты! Зачем ты приехал? Что было в тех письмах?

Сергей: - Что я ищу тебя. Что я жив, что меня признали невиновным, что я не изменник… что мне некуда деться, что решил вернуться на родину… Где тебя посеяли родители, там и ро́сть надо. Здесь мои мама и папа похоронены, здесь и я хочу лечь…

Степан: - Ты болен? Ты приехал умирать?

Сергей: - Ну ты прямо… Я приехал повидать брата и тех, кто еще остался… Я же писал… Ах, да!

Степан подходит к шкафу, хлопает дверцами.

Сергей: - А кто еще здесь остался жив? Из тех, кого я знаю?

Степа, держа в руках связку писем.

Степан: - Вот твои письма.

Сергей: - Ты не читал!?

Степан: - Как говорит Игнат, мне тяжело читать, потому что я живу ночью. Я же слеп, не видишь? Контузия в сорок третьем… Врачиха сказала, что повредились нервы … комиссовали через полгода, по госпиталям таскался…

Сергей: - А я ничего не знаю…

Степан: - Не знаешь…

Сергей: - Да, не знаю! Что у вас здесь происходит? Почему разобрали узкоколейку?

Степан: - Война! Стране нужна была сталь. А в нашем направлении разработки были признаны бесперспективными. Все разъехались, а кто остался, те во вторую зиму померли с голодухи…

Сергей: - Никого не осталось?

Степан: - Немного народу всё же живёт.

Сергей: - Кто-то, кого я знаю?

Степан: - Так и есть.

Сергей садится на крыльцо рядом с братом, достает портсигар, предлагает Степану папиросу. Закуривают.

Сергей: - Мария!?

Степан: - Ты не слышишь?

Сергей: - Что?

Звучит женский голос.

Мария:

Ой, да не вечер, да не вечер.
Мне малым-мало спалось.
Мне малым-мало спалось,
Ой, да во сне привиделось.
Мне малым-мало спалось,
Ой, да во сне привиделось.

Мне во сне вчера привиделось
Будто конь мой вороной
Разыгрался, расплясался,
Ой, разрезвился подо мной.
Разыгрался, расплясался,
Ой, разрезвился подо мной.

Братья выходят на крыльцо.

Степан: - Сейчас увидишь.

По тропинке поднимается Мария, несущая в руках корзинку, накрытую холщёвым полотенцем.

Степан: - Здравствуй, Мария! А у меня сегодня праздник, приехал мой брат.

Мария: - Сергей? Здравствуй, Сергей!

Сергей: - Здравствуй Мария, вот, я приехал к вам. Навовсе приехал.

Мария: - Сергей! Ты! Ты приехал? Сюда! Зачем, Сергей?

Сергей: - Да вот, понимаешь…

Мария: - Серёжа! Ты приехал!

Сергей: - Да, приехал, и хочу тебя пригласить…

С криком: «Би-би!» по тропинке прибегает Бипа, управляя невидимым автомобилем.

Бипа: - Добрый день папка Степан!

Степан: - Здравствуй сынок!

Бипа: - Добрый день дядя Игнат!

Игнашка: -Здорово, однако, и ты, Бипка-машинка!

Мария: - Бипа, поздоровайся с дядей Сергеем.

Бипа: - Добрый день дядя Сергей! Как поживаете?

Сергей: - Здравствуй Бипа, поживаю хорошо. А как ты поживаешь?

Бипа: - Бензин кончился, дядя Сергей, мамка только козу дои́т. Прошу её привезти бензоколонку, што-б, значит, вместо козы жила. Што-б бензин давала. На молоке машинка не ездит быстро. А мамка ругается, говорит – нельзя. Скажи ей, пускай мне бензоколонку заведёт. Я её сам пасти буду, сам травку косить буду.

Сергей: - А ты, стало быть, машину водишь?

Степан: -Водит…

Бипа: - Вожу!

Мария: - Охо – хо! Горюшко моё. Пойдем, я дам тебе молока. Я вам, робята, там поесть принесла, в корзинке.

Мария уходит по тропинке к посёлку.

Бипа: - Мамка, дай мне молока! Мамка, дай мне молока! (убегает за Марией).

Сергей (вслед ушедшим): - Приходите вечером, слышишь!? Приезд мой отметим!

Мария: - Прийдем!

Сергей: - А что это Бипа…

Степан (уходит в сторожку): - Би – би!

Игнашка: -Однако, Игнашке надо сторо́жи проверять. Ночной зверь спать улёгся, дневной свои дела сделал по утру́. Надо, чтобы жирный заец для начальника Исенина пришёл в сторо́жу, сунул в петёлку рожу. Сегодня праздник, гости прийдут. Да, заец прийдёт, однако!

Сергей (устало): - Почему ты меня так зовёшь, дурак?

Игнашка: -Раз Пушкин умер, значит, теперь Исенин всё знает, однако. Маруська песню поёт про Мудрого Чёрного Ворона-Начальника. Исенин придумал, Игнашка знает… Ты знаешь. Тебя Маруська знает… Сергей зовут. Исенин ты, однако!

Сергей: - Прищепа моя фамилия, а не Есенин. Прищепа!

Игнашка (уходит): – Был, однако. На Войне потеряли? Теперь опять нашли. Тенью быть не хорошо. Всё знаешь… Ты Исенин. Не хорошо быть тенью, однако!

Сергей начинает перетаскивать свои вещи в сторожку. По тропинке от посёлка поднимаются, неся в руках «четверть» с мутным самогоном и кулёк с закуской «Сёстры».

Сёстры:

Нутро всё пламенем объято,
Вот-вот рванёт боекомплект,
И выпить хочется ребята.
И выжидать уж мочи нет.
И выпить хочется ребята.
И выжидать уж мочи нет.

1 Сестра (Павел): - Что-то не видать нашего Степашку! Наверное еще спит?

2 Сестра (Антон): - Солнце-то встало, однако, поди уж, проснулся; да и побрёл до Марьи, жрать-то хоцца небось.

Павел: - Ну что-ж, раз уж пришли, не уходить же, давай причастимся.

Садятся на шпалы, достают самогон, нехитрую закуску. Ставят три мятые солдатские кружки, наливают в них равно самогонку. Одну кружку накрывают куском ржаного каравая, две других подтягивают к себе.

Сёстры (вместе): - Да не иссякнет живая сила чудо-агрегата, братьев Сестриных, животворящая! Аминь.

Из сторожки выходит Сергей. Останавливается рядом с «Сёстрами». Смотрят друг на друга.

Сергей: - Сёстры!? Антон, Паша!? Это вы!? Это я, Сергей, Прищепа. Вы узнаете меня? Сёстры!

Сергей и «Сестры» начинают обниматься, повторяя: «Пашка… Антошка… Серёга…!» Антон достаёт ещё одну кружку, наливает самогон и протягивает Сергею. Выпили, закусили…

Сергей: - А помните ребята, как мы скакали на палках? Какой у меня был скакун!?

Павел: - И как ты однажды с него слетел в канаву, а Антошка тащил на своём горбу?

Сергей: - Так это был ты?

Павел: - Я, а то кто-ж еще?

Антон: - А помнишь… А помнишь, однако, как ты шмякнулся с лесины и башку себе потряс?

Павел: - Да ты что, забыл, это же был Бипа!?

Антон: - Да? Бипа!? Да, да…

Павел: - К тому-ж, Бипе-то после этого полегчало.

Выходит из сторожки Степан.

Степан: - А вы что это тут толкётесь, Сёстры? Давайте, тащите стол, стулья. У нас сёдня будет вечёрка по случаю приезда моего братана. Сейчас припрутся гости, которых он сюда наприглашал. Игнашку припрягите.

Павел: - Игнат наверное силки проверять пошёл. Самое время.

Степан: - «Могонку» свою тащите, не в сухя́тку сидеть…Вечером причастимся!

Степан скрывается в сторожке. «Сестры» уходят в посёлок. Сергей идёт следом. Крадучись, принюхиваясь к запахам, из тайги к сторожке выходит седой Волк. Облезшая, клочковатая шкура. Сточенные от старости клыки. Волочащийся хвост. Подходит к крыльцу. Садится. Смотрит на дверь. Долго. Прислушивается к звукам, доносящимся из нутра́ сторожки.

Смешно, по волчьи, тихо, тявкнул.

Степан (глухо, из сторожки): - Кто это там тявкает!? Уж не дружок ли мой пришёл? Давненько что-то не появлялся. Игнашка, что ли, отпугивает? Что, как жизнь волчья, кочевая? Слышал тебя давеча, песни пел на болотине. Полнолуние, что ли, справлял? Три ночи выл. Других голосов не прибавилось… Не идут на зов девки? Старым признали? Может выл не так? Что молчишь, морда!? Правда глаз твой, волчий, колет?

Понурив голову, Волк встаёт и уходит в сторону леса.

Степан: - А ко мне брат приехал, Сергей. С тридцать девятого его не видел. Мне тогда семнадцать стукнуло, ему восемнадцать. В армию, на действительную его призвали. По первости писал о себе. А в октябре сгинул. И вот, надо же, вернулся.

Вернулся…

Что теперь делать, ума не сложу!? Может ты чего присоветуешь, а, старый? У тебя, поди, волчат по всей тайге бегает!? Знаешь толк в таких делах.

Марии, не знаю, поди совсем плохо, сердешной, ей то как теперь? Ведь не сказать Стёпке – грех. А сказать – греха не оберёшься. Ведь про то никто не знает. А с Бипой как? Ему то что сказать? Что его настоящий отец вернулся? А я тогда кто?

Может ничего не говорить? С Марией договориться? А! Что думаешь?

Волк возвращается, держа в зубах серую тушку зайца. Подошёл к сторожке, положил зайца на крыльцо. Отошёл и сел на задние лапы. Тявкнул.

Степан: - Считаешь, надо сказать!? А как?

Волк оборачивается и видит возвращающегося Игнашку. Игнашка возвращается без добычи – удручён безмерно. Волк громко рычит. Отходит, пятясь, не отводя настороженного взгляда от вогула. Растворяется в высокой траве на опушке леса.

Степан: -Правду? Сегодня же!? С Марией посоветоваться?

Игнашка походит к сторожке. Увидел зайца на крыльце. Поднял за уши, внимательно рассмотрел.

Игнашка: - С Марьей, однако, советоваться зряшнó! Надоть, однако, шкурку снимать, костёр разжигать, заец жарить. Праздник, однако!

Степан: - Ты давно здесь, дуралей!? Всё слышал…

Игнашка: - Слышать, однако, не слышал, а видеть – видел.

Степан (выходит из сторожки): – Что же ты видел, морда?

Игнашка: - Вольк, однако, приходил проведать, заец принёс назад! У меня из сторóжи карапчил заец, кровь покушал, а шкурка с мясом принёс, однако. Совсем старый стал, зубы стёр – кушать дичинку не может. Кровь пьёт – силу берёт, однако! Надо заец мясо добывать, чтоб не портилось, однако.

Степан: - Ну так иди, делай!

Игнашка: - Иду, однако, иду. Надо костёр делать, надо заец…то же! Робята прийдут скоро, наверное…

Уходит к своей юрте, разжигает из хвороста костёр, двумя уверенными движениями делает надрезы, и, рывком освобождает тушку зайца от шкурки.

Начинает готовить жаркое.

Степан: -Что же мне делать, Волк, что же мне делать?

Картина 3. Сёстры.

По тропинке от посёлка поднимаются Сергей и «Сёстры». Антон несёт на спине, согнувшись почти под прямым углом, широкую длинную доску. Павел на плечи надел «козлы». Сергей нанизал на каждую руку по три разномастных стула. Спотыкаются. Чертыхаются.

Приближаются.

Сергей: - Вот так и было дело…

Сёстры (вместе): - А нас на Халхин-Гол занесло!

Павел: - Поначалу в Читу, в учебку нас всех, троих призвали! Антошка по годам не выходил! А упёрся, мол, пойду с братовьями и точка! А военком его гнать…

Антон: - Но опосля всё ж-таки одумался, подписал призывной листок!

Павел: - Дак ты его товарищем Сталиным застращал! Обещался ему и Калинину жалобы писать…жалобщик!

Сергей: - Да это я помню, меня через год после вас забирали! Не помните?

Павел ставит «козлы», Сергей расставляет стулья. Все вместе, помогая Антону, укладывают на козлы доску, организуя импровизированный «стол». Антон уходит по тропинке в направлении посёлка. Павел переносит закуску, «четверть» самогона и солдатские кружки со шпалы на «стол», наливает в них равно самогонку. Одну кружку, накрытую куском хлеба ставит в центр. Степан выносит из сторожки выщербленные гранёные стаканы и разномастные тарелки, отдаёт их Сергею и стоит некоторое время на крыльце, прислушиваясь к тем звукам, которые издают собирая на «стол» Сергей и Павел.

Павел: - Может помним, а может и нет…

Степан: - Всё вы помните, Сёстры, всё вы помните… (поворачивается и скрывается в сторожке, из проёма слышится глухо) Брату своему небось кружку поставили!?

Сергей: - А что с ним!?

Павел: - Дак как что!? Погиб наш братан геройский! На «Хала-хин-Голé» и погиб…

Сергей: - Давно уже!

Павел: - А по мне дак недавно!

Всё расставили на «стол», сели и уставились на кружку, укрытую коркой хлеба. По тропинке из посёлка скорым семенящим шагом, неся в объятиях вторую «четверть» пришёл Антон. Новую четверть опустил в колодезном ведре остужаться. А початую взял в руки.

Антон (садясь за стол): - А надо уже Степана звать, нет терпежу ждать, когда всё готово и «могонка» стынет…

Сергей: - Мария ещё не пришла!

Антон: - А Марья всё одно не пьюща! Когда придёт – тогда и ладно!

Павел: - Стёпа, айда уже к нам, всё ужо собрали…

Антон: - Игнашка! Айда уже…

Игнашка: - Счас, счас! Заец уже готовый совсем! Будем однако, зайчишку кушать, «могонку» пить…

Павел: - Ай да крысолов! А!? К столу без зайчатины никогда не приходит!

Степан: - Его сёдня волк опередил! Спёр из силка зайчишку, кровь выдул и на крыльцо вон подкинул, разбойник!

Павел: - Как же так, Игнат!? Переплюнул тебя волчара?

Игнашка принёс на обрезке доски зажаренную на костре тушку зайца. Аккуратно поставил на импровизированный стол. Не дожидаясь остальных залпом выпил гранёный стакан мутной самогонки, крякнул, отломил заднюю заячью лапу и ни на кого не глядя принялся её жевать.

Павел: - Ну и нам отставать негоже!

Сергей: - За встречу!

Антон: - За приезд!

Степан выпил молча. Все сосредоточенно принялись жевать заячье мясо, прикусывая его луком и солёной черемшой.

Игнашка (закуривая трубку): - Надо, однако, исчо! Давай, Антошка, могонки лей! Праздник, однако…Исенин приехал!

Сергей злится. Резко встаёт и отходит от «стола», смотрит в сторону посёлка. Павел, Антон и Степан смеются. Игнашка курит трубку с невозмутимым видом.

Поднимают в своих руках разномастную посуду.

Павел: - Ну за приезд – так за приезд!

Антон: - И-и-эх! (крякнул) Пошла-а!

Игнашка: - Дождалися, однако!

Степан: - Дождались…

Сергей, сплюнув, уходит в сторожку и выносит патефон. Подхватив из-за стола стул, на котором сидел, переставляет его к крыльцу сторожки. Сверху на стул водружает патефон. Заводит его и достаёт из бокового кармана верхней крышки патефона пластинку-миньон.

Антон (враз опьяневшим голосом): - На кой леший ты его сюда припёр!?

Степан (обращаясь к Павлу): - Что там!?

Павел: - Серёга патефон достал!

Игнашка (томно и мечтательно): - Му-узыка!

Антон (переключившись на Игнашку): - А ты чему обрадовался!? Счас ещё репродуктор на лесину пришмандякать – и красота!

Сергей подходит с пластинкой в руке к столу, залпом выпивает свой стакан, и, ни слова не говоря, подходит к патефону и запускает проигрыш пластинки.

Играет ……….

Игнашка (набивая новую порцию табака в трубку): - Му-узыка!

Все молча слушают песню. Антон бессильно роняет голову на руки. Сергей курит на крыльце. Степан смотрит куда-то вдаль невидящим взглядом. Павел сосредоточенно уставился на кружку с куском хлеба.

Диск-миньон доиграл. Все молчат. По щеке Павла катится слеза. Антон резко отрывает голову от стола.

Антон: - Баргуты…баргутки кругом! А мы каким то ералашным порядком…ни строя, ни фронта – вразноску! А они нас косоприцельным огнём! А мы… (обессилено роняет голову на руки). А старшак наш гореть остался!

Павел разливает самогон.

Павел: - За память!

Все молча сидят. Никто не притрагивается к выпивке! Проходит примерно минута. Не сговариваясь, все разом залпом выпивают. Кряхтят. Закусывают. Антон в беспамятстве. По тропинке от посёлка приближается Мария, ведущая за руку вырывающегося Бипу.

Павел: - Вот и Марья с Бипой пришли, давайте уже поедим, что ли.

Мария (выкладывая из корзинки свёртки промасленной бумаги с едой): - Я вот вам, робята, вечорник собрала. А то всегда, окромя черемши да зайчатины ничего не видите!

Павел: - Да ты за стол садись, Мария. Не суетись! На вот… (выбирает самую приличный на вид стакан, плескает туда чуть самогона) Выпей вот…

Бипа (пристально наблюдая за манипуляциями Павла, разливающего по кружкам и стаканам самогон): - Это бензин!?

Степан: - Нет, сынок, это самогон…но он тоже горючий.

Бипа: - А машина на нём ездить может!?

Степан: - Ну, ежели надо – то может!

Мария толкает Степана в бок.

Степан: - Ну, то есть это…как его!

Бипа: - Мама, можно я тоже самогонки!?

Мария: - Не-ет!

Бипа: - Мо-о-ожно! Самого-онки! Би-би-и-и!

От крика Бипы очнулся Антон. Встал и пошатываясь пошёл к колодцу.

Антон (бормоча себе под нос): - А я это…я ща! У меня там есть…

Павел: - Да стой ты! Эту, которая осталась, надо прятать!

Бипа (заходясь криком): - Самого-о-онки!

Степан (поднявшись из-за стола и спешно идя к сторожке): - А счас, сынок…счас я чайку! С сухариком!

Сергей: - Тихо! А ну замолкли все! (Антону) Брось колодец! Иди за стол! (Павлу) Четверть со стола долой! (Степану в сторожку) Стёпка! Тащи весь чайник! (Марии) Мария – стаканы все перемой! (Бипе, враз присмиревшему) Иди сюда, парень! Поговорим!

Игнашка: - Вот это начальник, однако! Всем помог себя найти!

Сергей: - Ты сейчас ворон доить пойдёшь…однако!

Игнашка: - Молчу, молчу…однако!

Сергей: - Парень, послушай меня внимательно! Человеку бензин не нужен! Тем более самогонка! Ты видел, как шóферы воду заливают в радиатор!?

Бипа недоверчиво слушает Сергея. Павел тихонько прячет под стол четверть с плещущимися по дну остатками самогона. Степан выносит из сторожки большой медный «солдатский» чайник и дрожащими руками, ровняя носик чайника с подаваемыми Марией стаканами и кружками, тонкой струйкой, аккуратно разливает ароматный чай. Антон расставляет наполненные чаем кружки и стаканы на столе. Игнашка, забыв о потухшей трубке, изумлённо таращится на Сергея.

Сергей (чётко, раздельно, внятно втолковывает Бипе): - Ведь без воды в радиаторе машина и ста метров не проедет! А паровозы, что по чугунке ездят – они ведь пар из воды закипевшей для движения своих колёс берут! На каждой станции колонка водяная есть! А лошадь! Сколько лошадей вокруг телеги и брички тянет!

Лицо Бипы напряжено от внимания. Закончив разливать чай, все чинно рассаживаются за стол.

Сергей: - А горючее, оно брат нужно уже потом, чтобы эту воду разогреть! Чтобы пар пошёл…Дак это железкам глупым!

Бипа: - А лошадка!?

Сергей: - А лошадку кнутом разогревает возница, ежели она не едет…так!? (Бипа изумлённо-радостно кивает) А человек себе ещё и вкусную воду готовить научился, с сахаром, вареньем и заваркой…

Бипа (радостно): - И смородиновым листом!

Степан (робко): - И клюквой, и брусникой…

Игнашка (забивая трубку): - Чабрецом, однако…

Мария: - С козьим молоком!

Антон (вставая из-за стола): - Иго-го!

Павел подсаживает Бипу на закорки Антону, подаёт наезднику хворостину. Бипа поддаёт пятками по бокам Антона, хворостиной начинает стегать по ляжкам. Антон с криком «И-го-го!» резвым галопом устремляется по насыпи, Павел вприпрыжку семенит за ними по шпалам. Игнашка не спеша идёт следом, раскуривая трубку. Степан поднимается и уходит в сторожку.

Антон спотыкается о шпалу и вместе с Бипой кубарем летит под откос, сминая с треском молодые деревца. Павел останавливается над ними, тяжело переводя дыхание. Мимо, внешне невозмутимый, попыхивая трубкой «проплывает» Игнашка. Павел пристраивается сзади, семенит след в след с Игнашкой, совершая рукой круговые движения, имитирующие работу кривошипного механизма. Из них получается вполне законченный «паровоз». Вскарабкивается на насыпь Бипа. С криком «Би-би!» вприпрыжку догоняет и пристраивается сзади, за Павлом. Павел кричит «Ту-ту!», Бипа кричит «Би-би!», Игнашка пыхтит трубкой.

Антон с посиневшими губами, держась рукой за грудную клетку, с трудом поднимается на гребень насыпи и садится на шпалу. Смотрит вслед удаляющемуся «паровозу».

Сергей и Мария остаются за столом вдвоём.

Поиск по сайту: