Отношение полов в бессознательном

Коллет Солер

В своей поздней работе, «Недовольство культурой», Фрейд приходит к утверждению, что в человеческой сексуальности имеется некоторое расстройство, не по причине осложения, вызываемого симптомом, то, что ограничивает нас в неврозе, но более существенным образом, для каждого. С этой стороны, сексуальность является лишь неким особым случаем, хотя и центральным, более общей проблемы, которая проявляет себя в отсутствии жизненного инстинкта, в противоположенность тому, как это представлено у животных. Когда говорят об инстинкте у животных, обозначают врожденную запрограммированность типов их поведения, которые обеспечивают их выживаемость. И в самом деле, всегда удивительно наблюдать, как маленькое животное действует так, словно оно знает то, что оно должно делать, между тем, как маленькому человеку надлежит этому научиться.

Квазинеопределенная разнообразность желаний и влечений, конечная цель которых совершенно чужда проблеме выживания, свидетельствуют об отсутствии жизненного инстинкта у человека. Искусственный характер человеческих страстей- искусственность нужно понимать относительно порядка потребностей- был замечен еще на заре культуры. С развитием науки, которое сегодня доходит до того, что способно явным образом угрожать выживанию, либо через всеобщее уничтожение, отныне возможное, либо через иссякание репродукции.

Эта денатурация, которая была известна с самого начала, и которая делает из человека больное животное, имеет причину тому в языке. Это тезис Лакана. Удивляет, впрочем, что потребовалось пройти через психоанализ и дешифровку симптомов, чтобы заметить, что язык является виновником расстройств в живущем организме. Этот тезис Лакана, однажды сформулированный и объясненный, позволяет легко заметить, что отклонение человеческих потребностей вызвано необходимостью, которая оказывается у ребенка, проходящего с ней через язык, более точно через артикулированное в языке требование и адресованное к Другому, чтобы удовлетворить свои жизненные потребности.

Требование Другого, т.е. его предложение, накладывающееся на жизненные потребностей, трансформирует их во влечения. Например, предложения и запреты кормящей матери, благодаря которым возникает из потребности кормления, оральное влечение и из выделительной функции, анальное влечение. Эти влечения вырезают на поверхности тела частичные эрогенные зоны, в то время как функционирование организма вводят в игру множественные зоны, внутренние и внешние, и также заставляют считаться с их притязаниями на удовлетворение независимо от всего жизненеобходимого. Можно было бы рассмотреть одно частичное влечение за другим на оральном, анальном уровнях в отношении с голосом и взглядом. В каждом случае присутствует вынужденный проход маленького человека через язык, который изменяет природную данность.

Что тогда происходит с этим на уровне сексуального отношения, т.е. непросто на уровне связи мужчина- женщина- поскольку связь мужчина- женщина гораздо шире- но на уровне отношения тела с телом в акте любви, во всех случаях совокупления? Когда речь идет об этом сексуальном отношении- которое не обходится без того, чтобы доставлять некоторое наслаждение, также, как частичные влечения- напрасно ищут требование, которое бы здесь соотносилось в Другом, в то время как для всех других влечений, требование является очевидным. Тогда возникает вопрос: что есть то, что в Другом, Другом дискурса, вписывает сексуальное отношение?

Скорее, чем сказать в Другом, я могла бы также сказать в бессознательном. Но тогда нужно уточнить в каком, поскольку вы обнаружите у Фрейда и Лакана несколько определений бессознательного, которые можно привести к двум основным. Одно говорит, что бессознательное это знание, другое, что бессознательное- это «то, что говорится».

Бессознательное как знание- это бессознательное, которое дешифруется как ребус- тезис Фрейда. Его природа знания выводится из факта, что образования бессознательного- сны, ляпсусы, ошибочные действия, и даже то, что касается симптома- дешифруются как зашифрованный текст. Следовательно, вопрос становится: что есть то, из отношения с полом, что вписывается в бессознательное в качестве знания? То, что имеется в виду в этом вопросе относится к означающим бессознательного, к его словарю и синтаксису. Но это бессознательное- знание не есть то, в итоге, что больше всего интересует анализанта. Если вы перечитаете первые тексты Фрейда и особенно «Толкование сновидений», вы не сможете не заметить что, то, что его интересует- это сказать что говорит каждый сон. Следовательно, мы проводим различие бессознательного в качестве словаря и синтаксиса от того, что настаивает на том, чтобы говориться и что Фрейд называет бессознательным желанием. Это последнее не дешифруется, но интерпретируется исходя из дешифрования. Это то, что Фрейд назвал бессознательным желанием, и что мы приблизительно можем уровнять с перечеркнутым субъектом Лакана.

Таким образом, существуют два значения слова бессознателное: бессознательное- знание и бессознательное-субъект. Вопрос о сексуальном отношении располагается на двух уровнях.

Сначала я ставлю вопрос о бессознательном как знании. Как сюда вписывается сексуальность? Все доклады, которые вы слышали этим утром содержали в себе, что в этом бессознательном существует центральный термин: фаллос- я приду к этой же точке-, но сначала мы видим, что в бессознательном имеется определение половой разницы, которая приходит из воображаемого и которая формулируется таким образом: иметь или не иметь орган, иметь или не иметь пенис. То, что различает полы через присутствие- отсутствие пениса относится к образу тела, где в Другого вписывается форт-да пениса. Исходя из того же самого форт-да пениса каждый живущий будет вписан в статусе гражданина. Это отмечается преимущественно его именем, исключая случаи, когда имя воспевает родителя, выбирая имя, не отмечая особенности пола. Статус гражданина утверждает, в некотором роде, в символическом отличие образа тела. Вот, таким образом, маленький живущий становится мальчиком или девочкой. Именно этот вид приглашения ему адресует язык, Другой, приглашение стать мужчиной или женщиной. Это в любом случае анонс для него- анонс, который он еще не понимает, но который он должен будет учитывать в данный момент-, анонс, который указывает, что он не сможет избежать вопроса- знать является ли он мужчиной или женщиной.

Мужчина или женщина, это настолько же отличается от мужского и женского, насколько оральное влечение отличается от голода. Это достаточно очевидно в из аналитическом опыте, что не существует автоматического перехода от мальчика к мужчине и от девочки к женщине.. Позиционировать себя как мужчина или как женщина, когда родился некто мужского или женского пола, вовсе не означает в итоге только зрелость организма. Нужен помимо этого полный острый диалектический комплекс между субъектом и Другим, к которому Фрейд пытался приблизиться через своего Эдипа.

Это первая запись пола в Другом. Также в Другом находится все представления скрытых полов, нормы, помещенные в язык и передаваемые через родителей, семью и учителей. Существуют также предписания в Другом, которые говорят что нужно делать будучи мужчиной или женщиной, не на сексуальном уровне, а на уровне социального поведения. Помещенные в символического Другого, они отражаются на воображаемом уровне, или иначе говоря образе тела под видом того, что на языке сегодняшнего языка называется достаточно метко «look». Представления о поле в Другом ограничивают возможные формы женского look и мужского look, которые меняются согласно эпохам, культурам, и даже местности.

Следующая запись пола в другом, помимо гражданского статуса и представлений полов, это та особенная пара, которую образуют отец и мать, первая пара означающих предшествующая пара мужчина- женщина. Не есть ли это то, что Фрейд пытался очертить со своим Эдипом? Без сомнения можно сказать об это первой паре, что она имеет пол, но она удерживает из сексуализации лишь функцию зарождения. Таким образом, в бессознательном пара отец- мать вписывается как означающее зарождения, обретения пола, то, что отличается от всякого означающего сексуального наслаждения. Эта пара означающего содержит в себе также, в Другом, означающее любви- они рассматриваются как те, кто имеют любовную связь (я не сказала удовольствие или наслаждение)-, и означающее отношения и связи- обычно они женаты или это могло бы быть.

Следовательно в бессознательном существует пара, отец и мать, но эта пара не идентична паре мужчина- женщина, только гомологична. То, к чему это означающее не относится, так это к сексуальному наслаждению. Оно оставляет белым то, что происходит у тела с телом между двумя. Другой ничего не говорит, хранит молчание о ставке наслаждения.

Все разглагольствования о детстве, которые Фрейд открыл под термином инфантильных сексуальных теорий есть усилия субъекта заполнить тишину дискурса по этому поводу. Эти детские сексуальные теории являются попытками сказать, представить отношение тел с полом исходя из частичных влечений. Там, где Другой ничего не говорит, ребенок изобретает, и эти изобретения не выходят из ничего; он изобретает в ходе своих способов актуального наслаждения. Фрейд настаивал на том, что именно исходя из его опытов наслаждения связанных с частичными влечениями, ребенок пытается исправлять форклюзию сексуального отношения в бессознательном- это другая формулировка молчания Другого о наслаждении.

Впрочем, утверждать, что Другой хранит молчание не подходит полностью, поскольку, по правде говоря, имеется фаллическое означающее, единичное означающее вписанное в бессознательное. Пенис- это орган, который как кажется, побуждает к изобретения словечек для его обозначения. Общепринятый дискурс свидетельствует скрытым образом, что фаллос выполняет центральную функцию в бессознательном. Но существует особый надзор, в котором он является объектом. Об этом свидетельствует запрещение, которое пересекает столетия, мастурбаторных практик. В некоторые эпохи, как например в 18 столетии, доходило до распространения обширных разглагольствований об опасности этого. Возникают также целые ритуальные практики, в частности обрезание.

Но это означающее, уникальное для обозначения совокупления двух полов, недостаточно для устранения сексуального травматизма. Это травматизм не зависит от насилия как такового или такое может быть испытано в детстве- хотя это происходит-, но от встречи с загадкой этого сексуального наслаждения. Эта встреча выражает себя самым различным образом и нужно искать ее формы в каждом случае в клинике, в которой субъект был бы обнаружен в качестве свидетеля, визуального или слухового, совокупления, или он так и никогда не был бы обнаружен в качестве свидетеля ничего ощутимого. То, что травматично, так это то, что субъект оказывается жертвой загадки, с чем соотносятся фантазии, в которых он являлся бы или нет жертвой сцены соблазна, это квази присутствует у всех детей, в форме, по-крайней мере, метонимической.

Следовательно, имеется фаллическое означающее, уникальное означающее выполняющее функцию совершенно решающую в субъективности субъекта, несмотря на свою недостаточность для устранения травматизма сексуальной встречи. Это фрейдовское открытие комплекса кастрации. Вокруг некого уникального означающего- фундаментальная тревога, особенная, неустранимая, осаждает всех субъектов в их развитии субъекта. В определении, которое этому дал Лакан, скажем просто, это означающее нехватки- даже если оно не является им- это означающее нехватки в бытии с самого начала, в качестве которого оно сочетает в себе нехватку в обладании, в виде угрозы или ностальгии. Именно это Фрейд называл, со стороны угрозы, кастрационной тревогой и стороны ностальгии, завистью к пенису. Вопрос, следовательно, состоит в том, чтобы ухватить каким образом на уровне бессознательного как субъекта и больше не в качестве знания, это уникальное означающее регулирует сексуальное желание, и с ним пути сексуального наслаждения?

Это последнее уводит нас к постановке вопроса с позиции отличной для каждого пола со стороны желания и объекта. То, что мы называем здесь “ объектом” это то, что служит партнером или, лучше сказать, восполнением фаллической нехватки. Что можем мы сказать о решении проблемы со стороны мужчины и женщины? Если со стороны мужчины это, по-видимому, уловить достаточно просто, то это представляет менее очевидным на стороне женщины. Фрейд, в самом деле, хорошо рассказывает о сложностях в определении того, что есть позиция, названная женской, сложности, которые и на сегодняшний день далеки от того, чтобы бы быть полностью разрешенными.

Мужчина входит в сексуальные отношения как субъект, т.е. как желающий. Если говорят, что он имеет фаллос, то это находится в измерении, где фаллос представлен этой особенностью- быть единственным объектом, обладание которым предполагает его отсутствие. Это условие, которое принадлежит к кастрации. Эта особенная связь мужчины с фаллосом выражается в удвоении его любовной жизни, некий тип расколотости, внутреннего расщепления его объекта. Фрейд отмечал это расщепление в его описаниях унижения любовной жизни. Она проявляет себя между объектом любви, любимой женщиной, и объектом желания, женщиной желаемой. Этот внутренний раскол находится в соотношении с фаллической диалектикой в качестве вмешивающегося одновременно как отвечающий требованию любви и как объект вызывающий желание. Фрейд, который подчеркивал это зияние, это расщелину между любовью и желанием у мужчины, думал связать ее с инцестуозной фиксацией. Он полагал, что принижение любовной жизни мужчины проявляет себя тогда, когда мать оскверняет женщину для мужчины. По этому поводу, существуют различия акцентов между Фрейдом и Лаканом, которые я не рассматриваю.

Женщина входит в сексуальные отношения не как субъект, но объект, по причине отсутствия пениса. Это утверждение Фреда берется Лаканом и заставляет скрипеть сильно зубами тех, кого называют феминистами. Это началось в истории психоанализа очень рано, около 1920 года и работ Джонса, который пытался сделать так, чтобы и волки были сыты и овцы целы посредством разглагольствований, где была бы восстановлена справедливость в отношении бедных дам, призванных в позиции объекта в сексуальных отношениях.

То, что она входит в позицию объекта означает здесь, что женщина вводится в сексуальные отношения как представитель того, что отсутствует у мужчины, то, что можно сформулировать как: здесь она входит как существующий, для Другого, фаллос, означающее нехватки.

Лакан, в “Вопросе, предваряющем”, подчеркивает и акцентирует фрейдовскую позицию, касаемую позиции объекта женщины. Представляя фаллическую диалектику, он уточняет, что эта позиция “означает, что женщины в реальном, как бы им это не нравилось, служат объектами обмена, которые приводят в порядок элементарные структуры родства и которые увековечиваются случайно в воображаемом, в то время как то, что передается параллельно в символический порядок, это фаллос”. Это представляет также другую вещь, которая касается отношения тела с телом, имеющего пол. Элементарные структуры родства вновь отсылают к символическим обменам женщин и девочек между мужчинами. Отсылка к Леви-Строссу показывает насколько основные понятия культуры являются гомогенными открытиям психоанализа.

В конце своего текста “Прямые указания для конгресса по женской сексуальности”, Лакан отмечает, что инстанция женщины остается трансцендентной к порядку контракта. Это замечание стало объектом вопросов и комментариев. Я полагаю, что они имели в виду вопрос вписывания женщины в дискурс как имеющей пол и не являющейся субъектом. Этот контракт переходит всегда от субъекта к субъекту и, в порядке работы, женщины завоевали этот статус субъекта, который позволяет переход контрактов. Но существует порядок на сексуальном уровне, где инстанция женщины остается трансцендентной порядку контракта, поскольку она здесь не является субъектом. Нет контракта с объектом, по определению. Не развивая это больше, добавим, что в дискурсе, последствием этого является то, что она есть та, о которой говорят.

Почему у женщины такой особый статус? В истории психоанализа было сформулировано несколько гипотез, именно их критикует Лакан в “Телевидении” плохое устройство общества, которое делает так, что половина населения, имеющая пол находится в несправедливой ситуации. Этот тезис широко развит феминистами, которые приписывают эту несправедливость нашему обществу, поддерживающее господство мужчин.

Основание этого возможно более просты и находятся в том, что совокупление обусловлено желанием мужчины. Это не Другой, который означает прямо- даже если желание мужчины ориентировано, обусловлено падением Другого- дело в том, что это нечто очень конкретное, совокупление произойдет если только есть эрекция. Партнер, вынуждено будет должен приспосабливаться к условиям желания мужчины и не наоборот. Это правда, что в группе женщин не может быть абсолютного отказа сделаться партнером мужчины в совокуплении “с той позиции, что здесь не существует пределов уступок, которые каждая делает для единственного мужчины: от своего тела, своей души, своего блага.

Эта позиция, которая состоит в отчуждении в условиях желания Другого удваивает для женщины тот факт, который есть для каждого субъекта, что желание есть желание Другого. Это отчуждение выражается иногда в клинике женщин тем, что Лакан назвал “женское заблуждение” Заблуждение представляет собой то, что женщина обнаруживает то, что управляет ее бытием, ее бытием кажущегося, в фантазме другого, мужчины. Отметим, что в эпоху модерна, на Западе,тогда как женщины были почти близки к победе во всех планах социальной жизни, касаемой равенства прав, остается точка, где сосредотачивается отчуждение женского объекта, это и есть сексуальное отношение. В нашем современном мире это изолируется гораздо охотнее чем это виделось прежде.

Тогда вопрос, которые возникает очень прост: что есть то, что может толкнуть субъекта к помещению себя на место объекта? В самом деле, опыт показывает, что женщина очень хорошо поддается желанию мужчины без его разделения, без того, чтобы это желание было бы взаимным. Мы это сказали, что не существует сексуального желания женщины, которое обуславливает совокупление с мужчиной, это является желанием мужчины. От нее требуется согласие, то, что оправдывает высказывание, что она “поддается” или более симпатичное высказывание по определению Лакан «что ее увлекает желать», где вы видите отметину согласия. Что есть то, что может тогда толкнуть женщину согласиться на это? Каково это желание, которое обусловливает то, что она занимает позицию объекта? В своем ответе, Лакан расходится с Фрейдом утверждая, очевидным образом, что это не является обязательством. Опыт это доказывает, это видно в крайних феминистских движениях, которые не являются ими больше сегодня, в требовании уважать их и хорошем обхождении. Наиболее экстремистские требуют у женщин, их сестер отказаться от сексуальных отношений с мужчинами. В этом заключается вся логика, поскольку именно в сексуальных отношениях женщина призвана создавать объект.

Для тех, кто на это соглашается, что есть то, что может их толкнуть к этому? Тот же вопрос, чтобы стать объектом у аналитика. Что есть то, что может толкнуть анализанта стать аналитиком? Для тех, кто на это соглашается, является ли это тогда зеркалом любви? Единственный факт бытия любимой и-или желаемой является для него главным единственным бенефисом. Любовь и желание мужчины дает фаллическую ценность------- женскому объекту. Этот дар «бытия», который усмиряет, сдерживает одну из самых больших женских тревог, особенно в истерии, что происходит из сомнения своей включенности в Другого. Здесь возникает эффект бытия, который является компенсацией отсутствия в бытии и на самом деле учреждении не Женщины вообще, но конкретной женщины. Так происходит, поскольку существует бенефис бытия, говорит Лакан, даже когда ее желание не присутствует в этом, которое она поддерживает довольно холодно.

Опыт также констатирует, что любовное разочарование настигает женщину совершенно отлично от мужчины. Любовь затрагивает женщину в ее бытии, именно это она формулирует. Невозможного этого никак сказать о мужчине; любовь не затрагивает его бытия «мужчины». То, что затрагивает его «быть мужчиной», это провал на уровне его возможностей, в различных формах и степенях.

Если фаллическая диалектика уводит, таким образом. женщину к соглашению, что ее буду любить и желать, без того, чтобы обязательно ее половое желание было бы в игре, каково есть тогда ее желание соответственно половому? Каким образом переходит от своего места в паре к тому, что являлось бы желанием соответственно женским?

Лакан пытался ответить в своем тексте о женственности, когда он представляет «доступ, который ведет от женской сексуальности к желанию одинаковым». Эта фраза, которую я имела уже случай комментировать, является крайне интересной. Она тонко пытается поднять вопрос, где Фрейд спотыкается «Чего хочет женщина?» и ведет к выводу, что желание не в позиции кажущегося женского объекта но ее сексуального наслаждения: «Далеко от того, чтобы ответить на самом деле на это желание, говорит Лакан, пассивность действия, женская сексуальность возникает как усилие наслаждения завернутого в свою собственную смежность чтобы явить в зависти желание, которое кастрация освобождает у мужского пола, давая ему свое означающее в фаллосе».

Почему бы не переводить: наслаждаться, также как мужчина желает? Это привело бы к представлению некого типа желания наслаждения, не важно какого, наслаждение специфическое в сравнении, соперничество относительно постоянства мужского желания, и в контрасте относительно фрагментарного характера, «дискретность» фаллического наслаждения. Вот почему Лакан заканчивает свой параграф обозначая двух партнеров сексуальной пары» сторона мужчины, «держатели желания» и сторона женщины «приманки пола». Слово «приманки»- которое имеет свое использование в области охоты- обозначает прицеливание специфического наслаждения. Точка, которую Лакан развил позднее.

Это вполне очевидно, что это женское желание, втекающее из пола, не есть смешивание с желанием того или сего. К примеру, Анна О. Не только во время психоанализа, но и после когда она реализовывает себя как самая великая социальная помощница своего времени, проводит в жизнь некое желание. Желание женщины, но оно не является женским желанием как таковое.

Поиск по сайту: