Черные дыры

Ух, я чувствую себя плохо.

Кричу как собака и чувствую себя тяжело. Думаю о самоубийстве. Для чего я вообще живу?

Но постой! Очнись! У меня же есть еще трое детей! А еще муж и четверо внуков!

Как я вообще могла подумать об этом?

Вот как работает отчаяние? Или стресс? Конечно, эта травма чересчур стрессовая. В голову мне приходит мысль о том, что без меня всем будет только лучше, но тут же я понимаю, что это вздор. Я не могу подвергнуть их двойному удару.

Я ни с кем не смею говорить об этих запретных мыслях. Могли бы вы выпалить это своим детям в лицо? Или вашему мужу?

Теперь я понимаю, как Дэвид был одинок в тот момент, когда он принял самое серьезное решение в своей жизни!

Я понимаю, хоть моему отчаянию очень далеко до такого.

Субботняя ночь, а мы только что закончили ужин. Я, наконец, набралась достаточно храбрости и решила рассказать обо всем мужу.

- Но что же ты хочешь делать? – спрашивает он. И мы разговариваем о планах на работу и пенсии.

Я прячу свое лицо в ладонях, плачу, говорю: "Я даже не уверена, что хочу жить".

Вот, я это произнесла!

Затем мы об этом разговариваем и это приносит мне такое успокоение.

И мне становится так легко, теперь я не должна нести эту ношу в одиночку. Я освободилась.

Сегодня я чувствую, будто выбралась из этой черной дыры.

Я вступила в нечто вроде внутренней святыни. Я решила ходить на терапию.

Мечты

Когда умер Дэвид, мои мечты исчезли.

Думаю, всего у меня было 5 мечт, но все они были очень сильными и невозможными, чтобы их забыть!

Две недели спустя после смерти Дэвида мне приснился сон, как будто мы пошли гулять, Дэвид и я. И тут Дэвид показывает на усыпанное звездами небо и говорит:

- Видишь, я звезда. Даже если она взорвалась, она продолжает сиять еще тысячи лет.

В сентябре 2011 мне приснилось, что у нас зазвонил телефон и я сняла трубку.

- Привет, это я! – сказал Дэвид.

Боже, я заикалась, опустилась на стул и плакала. Рыдала очень сильно. Но… где же ты был?

- Где ты сейчас?

- Аа, - отвечает он, - я не мог выносить эту жизнь, так что я ушел. Но теперь я задумываюсь о возвращении домой!

И я сразу стала думать о том, как же мне рассказать его сестрам о том, что он жив.

Я понятия не имела, как сделать это без риска доведения их до инфаркта, когда они узнают, что "он жив!".

Я была так обрадована, так счастлива. Но беспокойство о том, каким шоком это станет для других, было громадным. Теперь важно было устроить все наилучшим образом.

Когда я проснулась, я проснулась счастливой… такой счастливой.

Поиск по сайту: