Причины и истоки формирования рыцарского сословия

Такие понятия, как «рыцарь» и «рыцарство», мы в основном связываем со зрелым средневековьем, которое сложилось в Западной Европе в XI – XVвв. Говоря об истоках рыцарства, можно предположить, что они зародились в раннем средневековье, вернее – во второй его половине, VIII – Xвв.

Как особый слой средневекового общества в Западной Европе, рыцарство сложилось лишь к ХI в., а достигло своего расцвета в ХII - ХV вв. Большинство ученых считали, что возникновение профессионального рыцарства произошло в IXв., и связано с возникновением технического новшества – стремени. Рыцарство представляло собой военно-аристократическое сословие, становлению и развитию которого способствовало укрепление феодализма и возвышение новой служилой знати и дворянства.

Общество Западной Европы в Средние века было жестко регламентированным, имело сложную иерархию. Общественное сознание определяло род деятельности людей, который влиял на формирование разрядов – молящихся (oratores), воюющих (bellatores) и работающих (laboratores).[8]В первый разряд входило духовенство и монашество, во второй–министериалы и воины, в третий – крестьяне, ремесленники, купцы. Эти разряды являлись сложнейшими общественными образованиями, связанными между собой разветвленной сетью экономических, политических, юридических и личных отношений, имевшими свои достаточно специфические общественные и духовные интересы. Рыцари же принадлежали к разряду "воюющих".

Изначально рыцари были светскими воинами, взгляды и идеалы которых коренным образом не совпадали с официальной церковной моралью. Но со временем церковь усилила свое влияние на рыцарство, стала использовать его для защиты собственных интересов. Рыцарство включало в себя феодалов разного ранга и происхождения - от королей и герцогов, до обедневших странствующих рыцарей, и было привилегированной социальной кастой.

Ф. Кардини понимал рыцарство как «особое социальное и юридическое явление и как определенную культурную реальность, тип мировосприятия и мироощущения, своеобразную «движущую силу» эпохи»[9]. По мнению ученого, основополагающую роль в становлении рыцарства играет экономический фактор, который начинает действовать уже в эпоху Карла Великого. Однако, по мнению Ф. Кардини, рыцарство было порождено целым комплексом факторов и сил общественного развития, относящихся не только к собственно экономической сфере, но к области духовной жизни, в частности религии и этике, к технике, к военному делу и др.

Ф. Кардини представлял рыцарство прежде всего как категорию воинов-защитников, которые превратились в довольно широкую и неоднородную внутри социальную группу с определенным набором общественных функций, обязательств и прав. Действительно, ведь обострялась проблема оправданного насилия. Она связана с вторжениями язычников, сарацин, норманнов, датчан, венгров[10].

Вероятна такая схема становления рыцарства: потребность в дорогостоящем вооружении привела к возникновению на Западе в VII – IX вв. культуры и самосознания слоя профессионалов ратного дела. Они располагали материальными средствами, бенефициями или аллодами, которые позволяли им покупать снаряжение, или входили в состав свиты сеньора, который и снабжал их необходимым.

Единственное, что отличало рыцарей от других категорий – образ жизни. Во время военных действий рыцари шли воевать под предводительством своего сеньора. Сеньор не был для них господином, он был старшим среди рыцарей. Это свидетельствовало о близких, братских, дружеских отношениях.

На позднелатинском языке термин «miles»имеет два значения: первое – воин, второе – подчиненное положение человека находящегося на государственной службе. Ж. Флори считал, что термин «miles» имел двойственный смысл. В похвальном значении он отражал христиан, в уничижительном – солдат.[11] В период каролингских военных реформ этот термин применим к двум категориям вооруженных людей: во-первых, это воины частных армий, во-вторых – люди, имеющие достаточно средств, чтобы приобретать дорогую экипировку и вооружаться в соответствии с рекомендациями капитуляриев. Со временем воин не может обходиться без тяжелого вооружения и лошади. В Южной Франции таких воинов называют «caballarii» (кабаллум – конь). Со временем слово «miles» начинает означать не просто воина, а конного воина. В XIв., когда возникла потребность перевести это слово на французский язык, народ перевел как «chevalier» (рыцарь).

В конце Xв. во Франции утверждается деление всех светских лиц на две категории: milites и rustici. У milites был более высокий статус, т.к.: во-первых, конный воин имел преимущество над пешим, во-вторых, наличие коня связано с более высоким уровнем жизни, и в-третьих – был сужен круг лиц, допускавшихся к элитарной военной службе.[12]

Трехчленное деление общества на разряды по функциональному признаку – доказательство социального и этического восхождения «воинов». Возможно, возвышение статуса «воина» произошло в тот момент, когда этот термин стал переводиться на родной язык – рыцарь (chevalier). Сословие рыцарей не было закрытым, пребывание в нем зависело от уровня благосостояния. Если человек, будучи рыцарем, беднел, ему приходилось покинуть это сословие.

Идеология церкви по отношению к воюющим – результат сложения двух компонентов, несовместимых на первый взгляд. С одной стороны – враждебная настороженность к «militia», с другой – интерес церковных деятелей к воинам, от которых требовалась защита перед лицом лангобардских, сарацинских, норманнских, венгерских вторжений, часто угрожавших монастырям, владевшим огромными богатствами. Идея христианского общества, состоявшего из двух категорий населения – мирян, т.е. обычных христиан, занимавшихся повседневными делами, и клириков, занятых службой богу. К ним относились монахи – хранители священного писания, не запятнанные грехами, которые обвиняли язычников в жестокости, кровопролитии, сластолюбии, мирских утехах. Именно поэтому средневековое общество можно рассматривать в дуалистической форме. Как в человеке идет борьба добра со злом, так и в обществе люди колеблются между служением миру и служением Богу. Упор делался на главенство души над телом, духовных начал над светскими.

Фульгенций Руспийский, восхваляя «духовных воинов», тем не менее признавал достоинство мирских воинов, даже тех, которые брали в руки оружие и несли за это огромную ответственность. В своем послании Регинону, автор писал о том, что человек может быть «miles Dei» (слуга Бога), не покидая рядов «militiasaeculi». Послание получилось весьма двусмысленным.

Со временем произошла эволюция отношения клириков к «milites». В Xв. у Аттона Верчеллийского появились зачатки признания за «milites» важного общественного значения. В послании Алкуина в 797 г. автор разграничил жизнь духовенства и воинов. По его мнению, монахи не должны были воевать, для этого существовали защитники (defensores)[13]. Клирики не должны были смешиваться с мирянами нравами и одеждой, они должны молиться, и тогда не придется защищать себя, брать в руки оружие. В 833 г. Агобарт Лионский направил Людовику Благочестивому послание, в котором призвал сражаться: воинов – сражаться железом, духовенство – сражаться глаголом.[14]Церковь стала отдвигать на второй план или вообще замалчивала то обстоятельство, что человек на войне совершал убийство. На первый план выдвигалось то, что воин отдавал свою жизнь на поле боя, тем самым доказывал свою преданность вере.

По всей Франции, вне зависимости от районов, воины постепенно возвышались. Об этом свидетельствует постановление от 971 г., изданное капитулом аббатства Болье близ Лиможа. В документе представлены сведения о несвободных людях, занимающих административные должности и которым разрешено ношение оружия. Эта категория людей обозначалась «pauperes» - не бедняки, а бывшие свободные, не ставшие ни вассалами, ни сервами. Они не могли себе позволить вассальную службу, т.к. были недостаточно богаты, но смогли не впасть в сервильную зависимость. Видимо, эта масса «paupers», не относящаяся ни к сервам, ни к васссалам, ни к независимым, стала основой будущей категории «milites». Постепенно, этим людям стали поручать и задания военного характера, что приводило к повышению их социального статуса. Социальный статус воинов не был однороден. Он возвышался во время военной опасности. «Pauperes» получали от нанимавших их «potentes» (те, кто имеет возможность властвовать над людьми) земли для ведения хозяйства, необходимые, чтобы обеспечить снаряжение конника. Из «paupers» феодалы и комплектуют свои частные войска в IXи Xвв.

В Нормандии, где авторитет графа сохранял свою силу, «воины» были далеки от общественной жизни, их социальный статус не был престижным.

Во Фландрии и Лотарингии среди конных воинов было довольно много министериалов – королевских должностных лиц, лично несвободных или полусвободных. Это явление получило особое развитие в X-XI вв., когда министериалам стали доверять различные поручения, в том числе и военные, что привело к их экономическому возвышению. Первыми использовали министериалов на военной службе, вероятнее всего, деятели церкви, которым был необходим эскорт. Несвободные конные воины стоили гораздо дешевле свободных, они не нуждались в подарках.

На месте современной Бельгии появились «cavallarii» - конные воины, выполняли работу курьера и эскорта, за свою службу получали бенефиции. Вероятно, конными воинами могли стать и министериалы, от них лишь требовалось умение обращаться с лошадью и оружием.

В Германии не произошло раскола общества на «воинов» и «селян». Между министериалами феодальной и каролингской эпох были конные воины – министериалы, выполняющие функции вестовых. Этимология слова «рыцарь» (ritter) содержит значение «путешественника», «всадника, скачущего верхом на коне». Только во время правления Генриха Птицелова (919 – 936) происходит возвышение «сельских рыцарей», которые несли охрану в замках и имели тяжелое вооружение.

Процесс дифференциации затронул также и Итальянское королевство. В двух королевских указах 825 г. Лотарь делит свободное население в зависимости от их способности вооружаться за свой счет, или прибегать к помощи субсидий. Происходит дифференциация между вооруженными и безоружными. В военные ряды начали набирать не свободных ариманнов, а зависимых людей.

В IX – Xвв. в Италии воин мог быть либо свободным держателем, либо вассалом. Отбывая воинскую повинность, они находились плечом к плечу, происходило стирание социальной расслоенности. Вооруженный воин постепенно возвышался в социальном отношении.

В Астурийско-Леонском королевстве существовало 2 способа вооружения и ведения боя: кавалерия и пехота. Кавалерия проявила себя в боях в Месете, на плоскогорье. Здесь себя проявили конные воины, с середины XIIIв. испанские мусульмане и с начала IXв. испанские христиане стали быстро развивать кавалерию. В начале IX в. термин «воин» утратил первоначальное значение, и стал означать «конный воин», «кавалерист», «рыцарь». Ж. Флори считал, что «caballarii» происходят от мелких свободных собственников.[15]

Таким образом, рыцарство как социальный феномен зародилось в VIII – X вв. Причины формирования рыцарского сословия можно разделить на сферы. С точки зрения политики западно-европейским государствам в Xв. необходимы были защитники от набегов лангобардских, сарацинских, норманнских, венгерских врагов. Предшествовавшая реформа Карла Мартелла в VIII в. предоставила в распоряжение воинов оружие, лошадей, бенефиции, достаточные для того, чтобы поддержать их боеспособность. Социальной необходимостью эпохи раннего средневековья была защита от произвола вдов, сирот, бедняков. Эту функцию на короля и рыцарей возлагали многие представители церкви. Религиозными причинами формирования рыцарства являлись необходимость оборонять церковь от языческих захватчиков и распространять среди них истинную христианскую веру, а также защищать богатства церкви, ведь священникам запрещалось носить оружие и наносить вред людям. А экономическая необходимость в дорогостоящем оборудовании привела к выделению в XIII – IX вв. общества людей, способных это вооружение приобрести.

Поиск по сайту: