РАЦИОНАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

[...] Рациональная психология как доктрина, расши­ряющая наше самопознание, не существует; она возмож­на только как дисциплина, устанавливающая спекулятив­ному разуму в этой области ненарушение границы, с одной стороны, чтобы мы не бросились в объятия бездуш­ного материализма, а с другой стороны, чтобы мы не заблудились в спиритуализме, лишенном основания в нашей жизни; она скорее напоминает нам, чтобы мы видели в этом отказе разума дать удовлетворительный ответ на вопросы любопытствующих, касающиеся того, что выходит за пределы земной жизни, его же указание обращать свое самопознание не на бесплодную чрезмер­ную спекуляцию, а на плодотворное практическое приме­нение, которое, хотя всегда и направлено только на пред­меты опыта, тем не менее заимствует свои принципы из более высокого источника и определяет наше поведение так, как если бы наше назначение выходило бесконечно далеко за пределы опыта, стало быть за пределы земной жизни (III, стр. 382).

[КОСМОЛОГИЧЕСКАЯ ИДЕЯ]

Все трансцендентальные идеи, поскольку они касают­ся абсолютной целокупности в синтезе явлений, я назы­ваю космологическими понятиями отчасти ввиду именно этой безусловной целокупности, на которой основывается также понятие мироздания, само составляющее только идею, отчасти же потому, что они относятся исключитель­но к синтезу явлений, стало быть к эмпирическому син­тезу (ІІІ.стр.391).

[...] На стороне догматизма в определении космологи­ческих идей разума, или на стороне тезиса, обнаружи­вается:

Во-первых, определенный практический интерес, кото­рый близко касается всякого благомыслящего человека, если он знает свою истинную выгоду. Что мир имеет на­чало, что мое мыслящее Я обладает простой и потому неразрушимой природой, что оно в своих произвольных действиях свободно и стоит выше принуждения природы и, наконец, что весь порядок вещей, образующих мир, происходит от одной первосущности, от которой все заим­ствует свое единство и целесообразную связь,— это крае­угольные камни морали и религии (III, стр. 434—435).

[ОСОБЕННОСТЬ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ]

[...] Трансцендентальная философия обладает среди всех спекулятивных знаний той особенностью, что ни один вопрос, касающийся предметов, данных чистому разуму, не может быть неразрешимым для того же чело-веческого разума и никакое оправдание неизбежным не­знанием и неизмеримой глубиной задачи не может освободить от обязанности дать основательный и полный ответ на них, так как то же самое понятие, благодаря которому мы в состоянии ставить вопрос, необходимо должно также делать нас способными ответить на него, потому что предмет [его] не встречается нигде, кроме как в понятии (как и в вопросах о справедливости и не­справедливости) (III, стр. 442).

[РАЗРЕШЕНИЕ АНТИНОМИИ В КОСМОЛОГИЧЕСКИХ ИДЕЯХ ЧИСТОГО-РАЗУМА]

[...] Антиномия чистого разума в его космологических идеях устраняется указанием на то, что она чисто диа­лектическая антиномия и представляет собой противоре­чие, обусловленное видимостью, которая возникает из-за того, что идею абсолютной целокупности, имеющую силу только как условие вещей в себе, мы применяем к явле­ниям, которые существуют только в представлении; если они и образуют ряд, то лишь в последовательном регрес­се, и более нигде. Но с другой стороны, мы можем извлечь из этой антиномии подлинную, правда не догматическую, но все же критическую и доктринальную, пользу, а именно посредством антиномии мы можем косвенно дока­зать трансцендентальную идеальность явлений, если бы кто-нибудь не удовлетворился прямым "доказательством в трансцендентальной эстетике (III, стр. 461).

[ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ ПРИНЦИПА РАЗУМА КАК ПРАВИЛА ДЛЯ ПРОДОЛЖЕНИЯ И ОБЪЕМА ВОЗМОЖНОГО ОПЫТА]

После того как была в достаточной мере доказана недействительность принципа разума как конститутив­ного основоположения о вещах в себе, нам остается, следовательно, лишь действительность принципа разума как правила для продолжения и объема возможного опы­та. Если мы можем ясно установить эту значимость, то и спор разума с. самим собой совсем заканчивается, так как критическим разрешением устраняется не только видимость, поссорившая разум с самим собой, но и рас­крывается вместо нее тот смысл принципа, в котором разум согласуется с самим собой и лишь непонимание которого было поводом к спору; вообще-то диалектиче­ское основоположение превращается в доктринальное (ІІІ.стр.467).

НЕВОЗМОЖНОСТЬ ВЫСКАЗЫВАНИЯ О ВЕЛИЧИНЕ МИРА САМОЙ ПО СЕБЕ

[...] Мир (в своей целокупности) не дан мне никаким созерцанием, стало быть и величина его не дана до регрес­са. Поэтому о величине мира самой по себе нельзя ничего сказать и нельзя даже утверждать, что в ней имеет место regressus in infinitum, мы должны лишь искать понятие величины мира по правилу, определяющему эм­пирический регресс в нем. Но это правило говорит лишь, что, сколько бы мы ни продвигались в ряду эмпирических условий, мы нигде не можем допускать абсолютной гра­ницы, а должны всякое явление как обусловленное под­чинять другому явлению как условию и, следовательно, должны идти далее к этому условию: это — regressus in irulefinitum, не определяющий никакой величины в объекте и в атом смысле достаточно ясно отличающийся от regressus in infinitum.

Поэтому я не могу сказать, что мир в отношении прошедшего времени или пространственно бесконечен. Такое понятие величины как данной бесконечности эмпи­рически ведь невозможно, стало быть оно безусловно в отношении мира как предмета чувств. Я не могу также сказать, что регресс от данного восприятия ко всему тому, чем оно ограничивается в ряду в пространстве и в про­шедшем времени, идет в бесконечность: такое утвержде­ние предполагает бесконечную величину мира. Я не могу также утверждать, что этот регресс конечен, так как абсо­лютная, граница также эмпирически невозможна. Таким образом, я ничего не могу сказать обо всем предмете опыта в целом (о чувственно воспринимаемом мире), а могу говорить только о правиле, по которому следует приобретать и продолжать опыт соответственно его пред­мету (III, стр. 469-470).

СВОБОДА В КОСМОЛОГИЧЕСКОМ СМЫСЛЕ КАК ЧИСТАЯ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНАЯ ИДЕЯ

[...] Под свободой в космологическом смысле я разумею способность самопроизвольно начинать состояние; следо­вательно, причині! ость свободы со своей стороны не под­чинена по закону природы другой причине, которая опре­деляла бы ее во времени. Свобода в этом значении есть чистая трансцендентальная идея; она, во-первых, не содержит в себе ничего заимствованного из опыта, и, во-вторых, предмет ее не может быть дан определенным ни в каком опыте, так как общий закон самой возможности всякого опыта состоит в том, что все происходящее имеет причину, стало быть каузальность причины, которая сама происходит или возникает, также должна в свою очередь иметь причину; благодаря атому вся область опыта, как бы далеко она ни простиралась, становится совокупно­стью одной лишь природы. Но так как этим путем нельзя получить абсолютной целокупности условий в причинной связи, то разум создает себе идею спонтанности, способ­ной само собой начинать действовать без предшествую­щей другой причины, которая в свою очередь определяла бы ее к действию по закону причинной связи.

В высшей степени примечательно, что практическое понятие свободы основывается на этой трансценденталь­ной идее свободы, которая и составляет настоящий источ­ник затруднений в вопросе о возможности свободы (III, стр. 478).

[ВОЗМОЖНА ЛИ СВОБОДА ВООБЩЕ И СОВМЕСТИМА ЛИ ОНА СО ВСЕОБЩНОСТЬЮ ЕСТЕСТВЕННОГО ЗАКОНА ПРИЧИННОСТИ]

[...] В вопросе о природе и свободе мы наталкиваемся уже на затруднение, возможна ли свобода вообще, и, если она возможна, совместима ли она со всеобщностью есте­ственного закона причинности; иными словами, можно ли считать действительно разделительным суждением то, что всякое действие в мире должно возникать либо из природы, либо из свободы, или более верно, что и то и другое может одновременно быть в одном и том же событии в различных отношениях. Правильность основоположения о сплошной связи всех событий чувственно воспринимаемого мира по неизменным законам природы уже установлена как основоположение трансценденталь­ной аналитики и не допускает никакого "исключения. Следовательно, вопрос состоит лишь в том, не может ли в отношении того же действия, которое определено со­гласно природе, существовать, несмотря на это, также и свобода, или же свобода совершенно исключена выше­упомянутым ненарушимым правилом. И здесь общерас­пространенное, но неправильное предположение об абсо­лютной реальности явлений тотчас же обнаруживает свое вредное влияние, сбивая разум с толку.

Поиск по сайту: