Проблема свободы в философии

Проблема свободы в философии осмысляется, как правило, по отношению к человеку и его поведению (свобода в природе осмыслялась как случайность, как "непознанная необходимость"). Она получила развитие в таких философских проблемах, как свобода воли и ответственности человека, возможностей быть свободным, осмыслением свободы как силы, регулирующей общественные отношения. Ни одна философская проблема, наверное, не обладала столь большим социальным и политическим звучанием в истории общества, как проблема свободы.

Для личности обладание свободой - это исторический, социальный и нравственный императив (повеление), критерий ее индивидуальности и уровня развития общества. Произвольное ограничение свободы личности, жесткая регламентация ее сознания и поведения, низведение человека до роди простого "инструмента" в социальных и технологических системах наносит ущерб как личности, так и обществу. В конечном счете именно благодаря свободе личности общество приобретает способность не просто приспосабливаться к наличным естественным и социальным обстоятельствам окружающей действительности, но и преобразовывать их в соответствии со своими целями. Конкретным материальным носителем свободы, ее субъектом всегда является личность, а соответственно и те общности, в которые она включена - нации, социальные группы, классы.

В истории философии свобода традиционно рассматривалась в ее соотношении с необходимостью. Сама же необходимость воспринималась, как правило, в виде судьбы, рока, предопределения, повелевающих поступками человека и отрицающих свободу его воли. Пожалуй, наиболее выразительное воплощение подобное понимание необходимости нашло в латинской поговорке - "судьба направляет того, кто ее принимает, и тащит того, кто ей сопротивляется". Противопоставление понятий "свобода" и "необходимости" как философских антиномий, отрицание или подмена одного из них другим свыше двух тысячелетий были камнем преткновения для мыслителей, так и не находивших удовлетворительного решения проблемы. "Старый, но вечно новый вопрос о свободе и необходимости возникал перед идеалистами XIX века, как возникал, он перед метафизиками предшествовавшего столетия, как возникал он решительно перед всеми философами, задававшимися вопросами об отношении бытия к мышлению" (Плеханов).

Философское решение проблемы свободы и необходимости, их соотношения в деятельности и поведении личности имеет огромное практическое значение для оценки всех поступков людей. Обойти эту проблему не могут ни мораль, ни право, ибо без признания свободы личности не может идти речь о ее нравственной и юридической ответственности за свои поступки. Если люди не обладают свободой, а действуют только по необходимости, то вопрос об их ответственности за свое поведение теряет смысл, а "воздаяние по заслугам" превращается либо в произвол, либо в лотерею.

Решение антиномии "свобода иди необходимость" в истории философии зависело от того, к какому из направлений тяготели те или иные философы - к эссенциализму (от лат. essentia - сущность) или экзистенциализму (от лат. existentia - существование), то есть от того, что для них было первичным, исходным - сущность или существование. Для тех, кто придерживался первого направления, свобода была всего лишь проявлением, конкретным воплощением необходимости со случайными отклонениями от нее; придерживавшиеся же второго направления рассматривали свободу как первичную реальность человеческой жизни, тогда как необходимость третировали как абстрактное понятие. В существовании человек обретает сущность, до существования нет никакой высшей природы (человек - возможность) и предназначения (предопределения) человека.

Свобода выбора занимает такое же центральное место в общественном прогрессе, какое занимает естественный отбор в биологической эволюции, а именно: оба они выполняют роль основного движущего фактора в поступательном развитии, только в первом случае - общества, во втором - живой природы. Вместе с тем в механизме их действия имеется важное, принципиальное различие: в процессе естественного отбора биологический индивид является объектом действия законов эволюции, выживания наиболее приспособленных к окружающей среде организмов, тогда как свобода выбора предполагает, что социальный индивид, личность выступает субъектом общественного процесса, воспринимающим достижения материальной и духовной культуры человечества. В ходе естественного отбора биологические преимущества индивидов передаются лишь их непосредственным потомкам. Благодаря же свободе выбора достижения отдельных индивидов в самых различных сферах деятельности - накопление знаний, изобретение, практический опыт, нравственные и духовные ценности - потенциально могут восприниматься всеми людьми, имеющими к ним доступ.

По поводу проблемы "свободы воли" - возможности самоопределяемости человека в своих действиях, в философии традиционно шли нескончаемые споры, ведущиеся со времён Сократа (подчинена ли воля чему-то вне её или самополагаема, самодвижется, источник движения содержит в себе, или он приходит извне). Они вызваны были особой жизненной значимостью этой проблемы, её центральным положением в представлениях о личности как субъекте нравственной и творческой деятельности. Противоречие в решении проблемы было следующее: если каждое действие строго определено и не может быть иным, чем оно есть, то его нельзя вменить в вину или поставить в заслугу. Но, с другой стороны, представление о воле как ничем заранее не обусловленной "конечной причине" морального действия предполагает разрыв причинного ряда явлений, что противоречит потребности научного (логического, обоснованного) объяснения.

В соответствии с двумя сторонами этой антиномии в истолковании свободы воли выявились главным образом две философские позиции: детерминизм (от лат. determinatio - определение, причинение), отстаивающий причинную обусловленность воли, и индетерминизм, отвергающий её. Сообразно факторам (физическим, психическим, духовным), признаваемым причиной волевых актов, среди философских детерминистических концепций принято различать "геометрических", или механический, детерминизм (Спиноза, Гоббс) и менее строгий - детерминизм психический, или психологический (Т. Липпс). Примером наиболее последоват. индетерминизма могут служить учения Фихте и Мен де Бирана. Однако индетерминизм, доведённый до своего логического конца, упирается в "свободу безразличия", равную возможность двух противоположных решений, которая приводит к параличу воли (казус "буриданова осла": невозможность выбрать из двух равных альтернатив) и абсолютной случайности выбора. Поэтому преобладающим в истории философии оказался тип эклектической (смешанной) доктрины. Таков дуализм Канта. Как разумное существо, принадлежащее интеллигибельному (умопостигаемому) миру, человек, по мысли Канта, обладает свободой воли (в нравственной жизни, в определении своего поведения). Но в эмпирическом (природном, опытном) мире, где господствует естественная необходимость, он несвободен в своём выборе, а воля его причинно обусловлена. Следы подобной двойственности носит и концепция Шеллинга: с одной стороны, он определяет свободу как внутреннюю необходимость, с другой - признаёт самополагающий характер первоначального выбора. Последнее все же преобладает у Шеллинга: "Человек поставлен на вершину, где имеет в себе источник свободного движения и к добру и к злу: связь начал в нем - не необходимая, но свободная, он - на распутье, что бы он ни выбрал, это решение будет его деянием" ("Философские исследования о сущности человеческой свободы. Диалектическая постановка проблемы свободы и необходимости в философии была наиболее ярко выражена Спинозой и Гегелем ("свобода есть осознанная необходимость"). Но Гегель, провозглашая свободу воли, по существу наделяет ею не человека, а "мировой дух" (абсолютную идею), воплощающий "чистое" понятие свободы воли.

В идеалистической философии кон. 19-20 вв. среди тенденций в истолковании свободы воли преобладает волюнтаристский (воля в основе всего) и персоналистический (личностный) индетерминизм, а также распространена позитивистская установка обходить эту проблему. У Бергсона, напр., обе эти тенденции переплетаются. В своей защите свободы воли он ссылается на органическую цельность и уникальность душевных состояний, не поддающихся разложению на отдельные элементы и постольку, согласно Бергсону, причинно не обусловленных. Виндельбандт рассматривает волевые акты в одних случаях как причинно обусловленные, в других - как свободные.

Проблема свободы воли стоит в центре внимания атеистического экзистенциализма (Сартр, Камю), который усматривает в человеке, укоренённом в "ничто" (абсолютной открытости бытие, возможности, потенциальности), носителя абсолютной свободы, противостоящего внешнему миру, фактически сводя свободу воли к своеволию, "свободе безразличия", переходящей в бунт.

В религиозных учениях вопрос о свободе воли, без которой невозможна религиозная этика, решается в плане самоопределения человека по отношению к действию бога, описываемого в понятиях благодати и божественного промысла. Попытки разрешить противоречие между всемогуществом высшей воли и самостоятельностью человека принимали подчас противоположные формы в различных течениях религиозной философии (напр., у кальвинистов в протестантизме). Крайние варианты учений о предопределении, ставящие человеческую личность в абсолютную зависимость от сверхъестественной силы, составляют совместно с натуралистическим детерминизмом и с языческой верой в судьбу основной набор концепций фатализма.

Считая свободу родовым признаком человека, представители диалектического материализма усматривали в ней отличительный признак, присущий как человечеству в целом, так и отдельной личности: "Первые выделявшиеся из животного царства люди были во веем существенном так же несвободны, как и сами животные), - но каждый шаг вперед на пути культуры был шагом к свободе" (Энгельс).

Проблема познания

Прежде всего в вопросе о познании важным является понятие знания. "Знание" - объективная реальность, данная в сознании человека, который в своей деятельности отражает, идеально воспроизводит объективные связи реального мира. Понятие истинное знание и знание могут не совпадать, поскольку последнее может быть недоказанным, непроверенным (гипотезы) или неистинным.

Познание как раз направлено на приобретение знание, и определяется как высшая форма отражения объективной действительности; обусловленный прежде всего практикой процесс приобретения и развития знания, его постоянное углубление, расширение и совершенствование. Это такое взаимодействие объекта и субъекта, результатом которого является новое знание. В познании существуют различные уровни: чувственное познание, рациональное познание (мышление), эмпирическое (опытное) и теоретическое.

В рассмотрении проблемы - познаваем ли мир - выделяют такие учения как агностицизм и скептицизм. Представители агностицизма (Юм) отрицают (полностью или частично) принципиальную возможность познания объективного мира. Сторонники скептицизма, не отрицая такую возможность, тем не менее либо сомневаются в этом, либо понимают процесс познания как простое отрицание познаваемости мира. Оба учения имеют некоторое "оправдание": например, ограниченность органов чувств человека, неисчерпаемость внешнего мира и самого познания, их вечно изменяющийся характер и др.

Основными формами познания являются следующие:

уже на ранних этапах истории существовало обыденно-практическое познание, поставлявшее элементарные сведения о природе, а также о самих людях, условиях их жизни, общении, социальных связях и т.п.

также одна из исторически первых форм - игровое познание, как важный элемент деятельности не только детей, но и взрослых. В ходе игры индивид осуществляет активную познавательную деятельность, приобретает большой объем новых знаний, впитывает в себя богатства культуры.

важную роль, особенно на начальном этапе истории человечества, играло мифологическое (образное) познание. Его специфика в том, что оно представляет собой фантастическое отражение реальности, является бессознательно - художественной переработкой природы и общества народной фантазией. В рамках мифологии вырабатывались определенные знания о природе, космосе, о самих людях, их условиях бытия. Внутри мифологии зарождается художественно-образная форма познания, которая в дальнейшем получила наиболее развитое выражение в искусстве. Хотя оно специально не решает познавательные задачи, но содержит в себе достаточно мощный гносеологический потенциал.

более современными формами познания являются философское (умозрительное, метафизическое - выходящее за рамки природы) и религиозное познание. Особенности последнего определяются тем, что оно обусловлено непосредственной эмоциональной формой отношений людей с господствующими над ними земными силами (природными и социальными).

важнейшей формой познания является научное познание.

Уже античные философы стремились выявить специфику познавательного процесса, его уровни (рассудок и разум, чувства), формы (категории, понятия и умозаключения), противоречия и т.п. Была создана формальная логика (Аристотель), стала разрабатываться диалектика (Гераклит, Платон), исследовались проблемы истины и заблуждения, достоверности и реальности знания.

Крупный шаг в развитии теории познания и методологии был сделан в философии Нового времени (XVII-XVIII вв.), где проблема познания стала центральной. Процесс познания стал предметом специального исследования (Декарт, Локк, Лейбниц), были разработаны эмпирический (индуктивный), рационалистический и универсальный методы (соответственно Ф. Бэкон, Декарт, Лейбниц), заложены основы математической логики (Лейбниц) и сформулирован ряд диалектических идей. Главное достижение немецкой классической философии - диалектика: трансцендентальная логика, учения о категориях и об антиномиях Канта, антитетический метод Фихте, диалектическая натурфилософия Шеллинга. Но наиболее обстоятельно и глубоко (насколько это было возможно с позиций идеализма) диалектика и диалектический метод (рассмотрение движения мысли в противоречиях: тезис - антитезис - синтез) была разработана Гегелем. Он представил ее как систему субординированных категории, обосновал положение о совпадении диалектики, логики и теории познания, показал большое значение диалектического метода в познании, дал систематическую критику метафизического метода мышления, обосновал процессуальный и конкретный характер истины.

Достаточно адекватно и содержательно проблемы познания ставятся и решаются в рамках диалектико-материалистической теории познания (развитой на основе диалектических идей Гегеля Марксом и Энгельсом): а) Познание - активный, творческий, противоречивый процесс отражения действительности, который осуществляется в ходе общественной практики. б) Процесс познания есть взаимодействие объекта и субъекта (как общественного существа), которое детерминировано (определено) не только практикой, но и социокультурными факторами. в) Теория познания как совокупность знаний о познавательном процессе в его всеобщих характеристиках есть вывод, итог всей истории познания и шире - всей культуры в целом. г) Важнейший принцип диалектико-материалистической гносеологии - единство (совпадение) диалектики, логики и теории познания, но (в отличие от Гегеля) развитый на основе материалистического понимания истории. д) Элементы диалектики (ее законы, категории и принципы), будучи отражением всеобщих законов развития объективного мира, являются, тем самым, всеобщими формами мышления, универсальными регулятивами познавательной деятельности в целом, образуя в своей совокупности диалектический метод. е) Диалектико-материалистическая теория познания - открытая, динамичная, непрерывно обновляющаяся система. В разработке своих проблем она опирается на данные всех форм познавательной деятельности - прежде всего на частные науки, исходя из необходимости равноправного союза с ними.

С познанием в философии связано специальная дисциплина - "гносеология" (от греч. gnosis - знание), которая интерпретируется в двух основных значениях: а) учение о всеобщих механизмах и закономерностях познавательной деятельности как таковой; б) философская концепция, предметом исследования которой является одна форма познания - научное познание. В этом случае используется термин "эпистемология" (от греч. еpisteme - знание).

Предметом теории познания (гносеологии) как философской дисциплины являются: природа познания как целого, его возможности и границы, отношение знания и реальности, знания и веры, субъекта и объекта познания, истина и ее критерии, формы и уровни познания, его социокультурный контекст, соотношение различных форм знания. Теория познания тесно связана с такими философскими науками, как онтология - учение о бытии как таковом, диалектика - учение о всеобщих законах бытия и познания, а также с логикой и методологией.

Субъектом теории познания является человек, как общественное существо.

Методами гносеологии (теории познания), с помощью которых она исследует свой предмет, являются прежде всего философские методы - диалектический, феноменологический, герменевтический; также общенаучные методы - системный, структурно-функциональный, синергетический, информационный и вероятностный подходы; общелогические приемы и методы: анализ и синтез, индукция и дедукция, идеализация, аналогия, моделирование и ряд других.

Проблема субъекта и объекта познания в философии.

В рационалистической философии проблемы теории познания рассматривались под углом зрения взаимодействия субъекта (от лат. subjectus - лежащий внизу, находящийся в основе) и объекта (лат. objectum - предмет, от objicio - бросая вперед, противопоставляя). Однако даже в рамках рационалистической традиции трактовка субъекта и объекта существенно менялась. Термин "субъект" употреблялся в истории философии в различных смыслах. Напр., Аристотель обозначает им и индивидуальное бытие и материю - неоформленную субстанцию. Современная трактовка понятия субъекта берет начало от Декарта, у которого резкое противопоставление субъекта и объекта (две субстанции - материальная, протяженная и мыслящая, познающая) выступило исходным пунктом анализа познания и, в частности, обоснование знания с точки зрения его достоверности. Истолкование субъекта как активного начала (ego cogito ergo sum - я мыслю, следовательно, существую) в познавательном процессе открыло путь к исследованию условий и форм этого процесса, его субъективных (мыслимых) предпосылок. В докантовской философии под субъектом познания понимали единично-оформленное бытие, человеческого индивида, под объектом же - то, на что направлена его познавательная деятельность и что существует в его сознании в виде идеальных мыслительных конструкций. Кант перевернул отношения субъекта и объекта, дал им другую интерпретацию. Кантовский трансцендентальный (запредельный) субъект - это духовное образование, то, что лежит в основе предметного мира. Объект же - продукт деятельности этого субъекта. Трансцендентальный субъект Канта первичен по отношению к объекту. В системе Канта была осознана многогранность взаимодействия субъекта и объекта.

Представители немецкой классической философии раскрыли онтологические (бытийственные), гносеологические (познавательные), ценностные, материально-практические стороны этого взаимодействия. В связи с этим в немецкой классической философии субъект предстает как надиндивидуальная развивающаяся система, сущность которой состоит в активной деятельности. У Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля эта деятельность рассматривалась прежде всего как духовная активность, которая порождала объекты. У Маркса и Энгельса (развивающих идеи немецкого идеализма в своей материалистической системе) эта деятельность носила материально - чувственный характер, была практической. Субъект и объект выступали у Маркса и Энгельса как стороны практической деятельности. Субъект - носитель материального целенаправленного действия, связывающего его с объектом. Объект - предмет, на который направлено действие. В марксизме человеческая деятельность, практика выступает в качестве важнейшей стороны субъектно-объектного отношения.

Исходная характеристика субъекта - активность, понимаемая как самопроизвольное, внутренне детерминированное порождение материальной или духовной энергии. Объект же - это предмет приложения активности. Активность человека носит осознанный характер и, следовательно, она опосредуется целеполаганием и самосознанием. Свободная деятельность есть высшее проявление активности. На основании всех этих качеств можно дать такое определение субъекта и объекта. Субъект - это активное, самодеятельное существо, осуществляющее целеполагание и преобразование действительности. Объект же - это сфера приложения активности субъекта.

Различия между субъектом и объектом относительны. Субъект и объект - это функциональные категории, которые означают роли различных явлений в тех или иных ситуациях деятельности. Индивид, например, в одних случаях может выступать в роли субъекта, когда он сам активно действует. Когда же на него воздействуют другие, когда он служит предметом манипуляции, то он превращается в объект.

Познавательное отношение субъекта к объекту производно от материально - чувственного, деятельного отношения человека к объекту своей деятельности. Человек становится субъектом познания лишь в той мере, в какой он включен в социальную деятельность по преобразованию внешнего мира. А это значит, что познание никогда не осуществляется отдельным изолированным индивидом, а лишь таким субъектом, который включен в коллективную практическую деятельность. Объектом познания же выступает та часть объективной реальности, с которой субъект вступил в практическое и познавательное взаимодействие и которую субъект может выделить из действительности в силу того, что обладает на данной стадии развития познания такими средствами познавательной деятельности, которые отражают какие-то характеристики данного объекта. Таким образом, диалектический материализм считает, что подлинным гносеологическим (познающим) субъектом является человечество, общество.

Общество выступает как познающий субъект через исторически выраженные способы познавательной деятельности и систему накопленного знания. Как субъект познания, общество не может рассматриваться лишь как простая сумма индивидов, осуществляющих познавательную деятельность, а как реально существующая система теоретической деятельности, выражающая определенный этап в развитии познания и выступающее по отношению к сознанию каждого отдельного индивида как некая объективная сущностная система. Индивид же становится субъектом познания в той мере, в какой он сумеет овладеть созданным обществом миром культуры, превратить достижения человечества в свои силы и способности. Речь идет прежде всего о таких инструментах сознания как язык, логические категории, накопленные знания и т.д.

Итак в философии Нового времени и в немецкой классической философии процесс познания осмысливался как взаимоотношения субъекта и объекта. Результатом этого взаимоотношения являются знания. Однако в вопросе о характере этого взаимоотношения и прежде всего, в вопросе об источнике знания позиции представителей различных направлений существенно расходились. Идеалистическое направление источники знания видело в активной творческой деятельности сознания субъекта. Материализм осмысливал процесс получения знаний как результат отражения объектом объекта.

Проблема истины.

Успешное использование результатов познания в практической деятельности может быть осуществлено только в том случае, если полученные знания обладают достоверностью, являются истиной. Вопрос об истине, следовательно, один из важнейших в теории познания, верное освещение которого оказывается возможным лишь с позиций диалектики.

Поскольку наши знания есть адекватное отражение внешнего мира, они должны обладать истинностью. При этом под истиной понимается соответствие наших знаний действительности (Аристотель). Естественно, что заблуждение (как неверное, иллюзорное, а иногда и извращенно-фантастическое отражение действительности) будет противоположно истине. Впрочем, эти противоположности могут взаимопревращаться, переходить друг в друга, что свидетельствует о конкретности истины. Например, в обычных условиях вода закипает при температуре 100°. Эта истина превращается в заблуждение, если кипятить воду высоко в горах, т. е. при сравнительно небольшом давлении. Однако понимания истины как соответствия знаний действительности недостаточно, требуется дальнейшая конкретизация и уточнение этого понятия.

Объективность в истине отрицается, если истина рассматривается как внутреннее свойство сознания, как бы последнее ни трактовалось. И все же для решения проблемы истины признания в ней объективности недостаточно, так как сразу встает вопрос, дается субъекту познания истина сразу, целиком, в „последней инстанции" или же по частям, по мере движения от знаний менее глубоких и полных к знаниям большей глубины и достоверности. А это вопрос о соотношении абсолютной и относительной истины.

Абсолютная истина — это знание в полном объеме, содержание которого полностью соответствует действительности. Под абсолютной истиной понимается и так называемая истина факта, знание, которое тоже никогда не будет поставлено под сомнение („А. С. Пушкин скончался 29 января 1837 г." и т. п.). К „вечным" истинам относятся и некоторые принципы философии и науки, которые имеют непреходящий характер, не могут быть опровергнуты дальнейшим ходом развития научного познания. К таковым относится, например положение о первичности материи и вторичности сознания, философский принцип несотворимости и неуничтожаемости материи и движения, который в естествознании получил свою конкретизацию в виде принципа сохранения, и т. п.

Постижение абсолютной истины в её полном объеме возможно лишь в потенции, требует познавательной деятельности всех поколений, поскольку речь идет о полном знании всего. Отсюда и необходимость введения понятия „относительная истина", которая в некотором роде противоположна абсолютной. Под относительной истиной понимается такое знание, которое при всем своем объективном содержании не обладает завершенностью и является неполным, рано или поздно подвергается дальнейшей конкретизации и уточнению.

Было бы ошибкой полагать, что относительная истина —это нечто лишь релятивное (от лат. „релятивус"), что в ней нет „зерен" абсолютной истины, компонентов непреходящего. Каждая ступень в развитии науки прибавляет новые „зерна" абсолютной истины. Иными словами, истина сопрягает в себе такие несовместимые, с точки зрения метафизики, свойства, как устойчивость и изменяемость, абсолютность и относительность. Диалектика абсолютности и относительности, устойчивости и изменяемости раскрывает процессуальный характер истины.

Абсолютизация относительности наших знаний (релятивизм), полное игнорирование абсолютного в них явилось важнейшей гносеологической причиной кризиса методологических основ физики начала XX в.

Не менее опасна и вредна вторая крайность, заключающаяся в абсолютизации истины, в игнорировании относительности знаний. Такая догматическая позиция тоже наносит большой вред философии и науке, ибо оправдывает застой, косность и рутину в данной сфере человеческой деятельности. Как всегда, диалектика предполагает преодоление крайностей догматизма и релятивизма, рассматривает теории, научные концепции как единство абсолютного и относительного, а сам процесс познания окружающего мира как постоянное движение к новым вершинам научного знания.

Из диалектики абсолютной и относительной истины вытекает принцип конкретности истины, который требует подходить к фактам, объекту познания с учетом его реальных условий, конкретной обстановки.

История философии, естествознания и техники свидетельствует о том, что человечество в сфере познания действительности постоянно преодолевает предел имеющегося знания, так что одни взгляды, теории и концепции сменяются другими, более глубокими и точными.

Реализация знаний в ходе практической деятельности людей означает вместе с тем выполнение практикой своей третьей функции — роли критерия истины. Проблема критерия истины всегда была центральной в теории познания, ибо выявление такого критерия означает найти способ отделить истину от заблуждения, что имеет первостепенное значение для познания и практики. Почему же именно практика является критерием истинности наших знаний?

Субъективистски настроенные философы не в состоянии правильно решить вопрос о критерии истины. Одни из них утверждают, что критерием истины является выгода, полезность и удобство (прагматизм), другие полагаются на общепризнанность (концепция „социально-организованного опыта"), третьи ограничиваются формально-логическим критерием истинности, согласуя новые знания со старыми, приводя их в соответствие с прежними представлениями (теория когеренции), четвертые вообще считают истинность знаний делом условного соглашения (конвенционализм). В любом из этих случаев критерий истины (если он признается) не выводится за пределы разума, так что знание замыкается в самом себе.

Не выходит за пределы сознания критерий истины и в случае, когда он ограничивается сферой эмпирического наблюдения, а опыт рассматривается в качестве одностороннего воздействия объекта на органы чувств субъекта. Такую позицию занимали не только метафизически мыслящие материалисты, но и неопозитивисты, считавшие истиной то, что соответствует данным чувственного восприятия. Однако, во-первых, все большее количество получаемых опосредованно научных понятий и положений не обладают наглядностью и в силу этого не могут быть подвергнуты проверке с помощью чувственного опыта. Во-вторых, чувственный опыт индивидуального субъекта недостаточен; обращение же к чувственному опыту массы людей означает не что иное, как все ту же пресловутую общепризнанность, мнение большинства. А какие метаморфозы происходили в истории науки с мнением большинства, мы уже знаем: в свое время Н. Коперник был, пожалуй, единственным человеком, который считал, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца; у автора теории относительности А. Эйнштейна первое время тоже было мало сторонников.

Итак, ни эмпирические наблюдения, которым не свойственна так необходимая критерию истины всеобщность, ни рационалистическая в своей основе ставка на ясность аксиом исходных принципов и строгость логических доказательств не в состоянии дать надежный, объективный критерий истины Таким критерием может быть только материальная деятельность, т. е. практика, понимаемая как общественно-исторический процесс.

Выступающая в качестве критерия истины практика обладает всеми необходимыми для этого свойствами: обращённой к объекту и выходящей за пределы сферы знаний деятельностью; всеобщностью, поскольку практика не ограничена деятельностью индивидуального субъекта познания; необходимой чувственной конкретностью. Короче говоря, практика предполагает переход от мысли к действию к материально действительности. При этом успех в достижении поставленных целей свидетельствует об истинности- знаний, исходя из которых эти цели ставились, а неудача — о недостоверности исходных знаний.

Чувственная конкретность практики не означает, что oна должна подтверждать истинность каждого понятия, каждого акта познания. Практическое подтверждение получают лиц отдельные звенья цепи рассуждений того или иного познав тельного цикла; большинство же актов познания осуществляется путем вывода одного знания из другого, предшествующего, процесс доказательства происходит часто логически путем.

Логический критерий всегда сопутствует критерию практики как необходимое условие реализации последнего. И всё же логическое доказательства, выступает, лишь вспомогательным критерием истины, имея в итоге практическое происхождение.

Велик удельный вес формально-логического критерия истины (вернее, точности и непротиворечивости) в сфере математического знания. Но и здесь только в области фундаментальной, „чистой" математики он выступает непосредственным критерием истинности математических построений (путем обращения к практике нельзя, например, доказать, что сумма внутренних углов треугольника равна 180°). Что же касается прикладной математики, то здесь практика является единственным критерием истинности математических моделей.

Относительность практики как критерия истины заключается и в том, что, будучи всегда исторически ограниченной, она не в состоянии до конца, полностью доказать или опровергнуть все наши знания. Практика способна осуществить это только в процессе своего дальнейшего развития.

„Неопределенность", относительность практики как критерия истины находится в единстве с ее противоположностью — абсолютностью, определенностью. Критерий практики никогда не может полностью подтвердить или опровергнуть какое бы то ни было человеческое представление. Он настолько неопределенен, чтобы не позволять знаниям человека превратиться в абсолют, но в то же время настолько определёнен, чтобы показать несостоятельность агностицизма в этом вопросе. Таким образом, относительность практики как критерия истины соответствует относительной истине, характеру знаний, которыми человечество располагает на данном этапе своего исторического развития.

Поиск по сайту: