БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ

Это сейчас, выбирая имя ребёнку, берут его нередко «с потолка». А раньше имя связывали с судьбой и уповали на помощь святого, имя которого давали младенцу при крещении. Уварова Наталья Ивановна родилась в день памяти мучеников Адриана и Наталии, отсюда и имя при крещении. Ей уже за девяносто было, когда мы познакомились в селе Пощупово, но редко кто мог бы похвастаться такой памятью. День её именин совпадает с ещё одним праздником – Владимирской иконы Божией Матери. А с этой иконой в её судьбе связано многие воспоминания.

С детства Наталья была набожная и памятью цепкая – в отца. Особенно давалась ей священная история. Приедет в школу какая комиссия – Наталью к доске вызывают, знают: не подведёт. Молитвы, псалмы, строки из Евангелия читала наизусть. Церковно-приходскую школу для сельских ребят открыл и содержал Иоанно-Богословский монастырь. Братия монастыря учили детвору писать, читать. Отец Геннадий руководил детским хором. Могли монахи и в гости зайти к подопечным: кого пожурят, а то санки помогут сделать, гостинцы на праздник занесут. Кстати сказать, монастырь содержал и богадельню с лекарем, и гостиницу, и мельницу для селян. А случись у кого в доме пожар, помогал построиться заново, да и за работу в монастырском хозяйстве, на пасеке, в саду, на поле хорошо платил. Не говоря уж о духовном окормлении.

Главные праздники проходили в Пощупове в дни Иоанна Богослова! Заранее приезжали купцы со всех мест, выкладывали свои товары и местные артельщики, гончары, швеи, художники- вызолотчики. На площади перед монастырём неизменно ставили карусель. Весь день радостно звонили колокола: любой желающий мог подняться на колокольню и попробовать позвонить. Батюшку Ивана Богослова /так называли его в народе/ любили и почитали как чудотворца, обращались к нему и в радости, и в печали. А если выдавался трудный год, или на скотину мор нападал, то говорили так: «Ничего, до престольного праздника дотерпим, а там сам батюшка Богослов в обиду не даст». Ходили крестным ходом с иконой Иоанна Богослова по дворам и на водосвятие. Водой со Святого ручья поили больных, кропили дома. Так и жили под покровом святого Апостола Любви, потому что он неустанно повторял главную заповедь: любите друг друга, Бог есть Любовь.

Страшные дни наступили для верующих при советской власти. Ночью под праздник Святой Троицы монахов арестовали, колокола сбросили, имущество разграбили, из книг устроили во дворе монастыря огромный костёр. Люди стали тайно собираться по домам, молились, пели запрещённые стихи и песни, похожие на плач, бабушка до сих пор их помнила:

Погасли лампады и свечи,

И звон колокольный затих.

Затихли священные речи

Навеки во храмах святых…

За подобные стихи был арестован поэт-самоучка Пётр Рознов.

Немногие тогда выдержали испытания и сохранили веру в душе. Многие выбрасывали или жгли иконы, опасаясь угроз новой власти. А вот в семье Уваровых (Наталья уже была замужем, имела детей) иконы не прятались, даже приносили в дом выброшенные. Один такой образ Варвары Великомученицы нашёл на улице ночью свёкор – Матвей Уварович Уваров. В прежние времена он служил егерем у барина Корзинкина. Должность вроде строгая, а нрав у него был тихий. Никто от Матвея плохого слова не слышал. Но и в смелости ему не откажешь: однажды выследил грабителей монастырской мельницы и успел предупредить монахов, те прогнали воров.

При новой власти Матвей Уварович стал сапожничать. Его работа была необходима людям в обнищавшем селе. Тридцать лет прожили под одной крышей свёкор и невестка с детьми. Пережили и пожар, и голод, и войну. Единственное, чего боялся старик, это умереть без причастия.

Однажды весенним утром Матвей Уварович почувствовал, что умирает и стал слёзно просить невестку привезти к нему священника.

- Да где же его взять! – ахнула Наталья. – Единственная незакрытая церковь в Летово осталась, а туда двенадцать вёрст по раскисшей дороге. Да и где лошадь-то взять батюшку привезти? В сельсовете только на смех поднимут от такой просьбы.

- Молитесь, папаша, Великомученице Варваре. Будете достойны, - она сама вас причастит.

С этими словами дала в руки умирающему иконку, что он подобрал когда-то. И тут с улицы ей кричат: «Иди скорее к певчей Дуняше в дом, туда сейчас батюшка из Летово пришёл».

Надо сказать, что в те годы в Летовской церкви служил Иоанн Крестьянкин, в будущем старец Псково-Печерского монастыря. Побежала к нему Наталья, позвала к умирающему. Исповедал, причастил его батюшка, не успел из села уйти, опять за ним прибежали: преставился Матвей.

Выполнил всё по христианскому обычаю священник, а потом отозвал Наталью в сторонку и просит:

- Расскажите, пожалуйста, что за человек был покойный, что Господь его принял чистого, сразу после причастия? Много я на своём веку повидал и знаю, что такое раз на тысячу бывает. Да и случай в дороге со мной странный был сегодня. Путь-то у меня лежал в Шехмино, через Кузьминки. Но как дошёл до развилки, ноги не идут по Кузьминской дороге, и на душе отчего-то так неспокойно стало. Повернул тогда на дорогу в Пощупово, и будто крылья выросли: не заметил, как дошёл. А тут и вы за мной идёте! Не иначе как Божий Промысел здесь видится.

- Что за человек? Самый простой. Махорку курил, а вот ругаться не умел и другим запрещал. Жалел всех. Бедным людям обувь чинил. Умрут у кого, идут к нему: «Дед Матвей, помоги, не в чем покойного в гроб положить». И клочок от обувки протягивают. Возьмёт этот клочок Матвей Уварович, размочит, доклеит по специальной колодке, да такие ладные тапочки сделает! Спросят его: «Сколько за работу?», а он отвечает: «Ничего не надо, покойники-то сами не зарабатывают, идите с Богом!»

Рассказала Наталья Ивановна и как усердно молился свёкор. Она уж устанет, спать ляжет, а он всё псалом повторяет: «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое…» А если, бывало, сам заснет на полуслове, то утром продолжит читать с того места, где остановился.

Беседовал отец Иоанн с Натальей и любовался на иконы в углу избы. Потом попросил продать какую-нибудь для храма: церкви-то были разорены, находились в гонении.

- Да я бы с радостью не продала, а подарила вот эту, самую большую и красивую с образом Владимирской Богоматери, свекровино благословение. Если бы только Господь услышал и помог моему горю. С сыном у меня беда. Забрали его в армию, на следующий год вернуться бы должен, да тут пришло известие, что его по какому-то наговору отправили в тюрьму на десять лет. Даю обет: если будет всё хорошо с сыном, сама принесу икону в церковь.

Весной вернулся сын домой, оправдали его: наговорщики отказались от своих слов. То-то радости было в семье! Сначала гуляли, потом дела и заботы навалились: посевная, сенокос, уборочная…Месяц за месяцем, и осень пришла. И снится Наталье Ивановне сон, будто идёт она в Летовскую церковь, а за ней Владимирскую икону мужики на древке несут. Оглянулась она, всмотрелась, а икона-то тёмная, как пеленой покрытая. И закричала она мужикам:

- Нет! Не несите её в храм, не моя она! Моя-то красивая, в позолоте, праздничная!

Проснулась Наталья Ивановна в слезах, рассказывает сон снохе. А та с укором:

- Давно пора было, мамаша, обещанную икону в храм отнести, уж полгода как сын чудом вернулся!

Оставила все дела мать, укутала потеплее больные ноги и понесла икону в Летово. Даже попутчицы нашлись, двенадцать просёлочных вёрст не такими уж трудными показались.

А в церкви будто ждали её: приняли, отслужили благодарственный молебен пред иконой, в алтарную часть поставили. Правда, батюшка уже другой служил, да какая разница: главное, спокойно стало на душе. В конце рассказа Наталья Ивановна добавила:

- Вот ведь какие мы, люди, неблагодарные бываем! Как у нас беда – так Господь скорее на помощь спешит, а как нам долги отдавать, обеты выполнять, - так всякие отговорки найдём. Но нет предела Божьей милости!

Слава Богу за всё!

Поиск по сайту: