Ошибки, возникшие в процессе набора, корректуры и печати

Ошибки, возникшие в процессе печати, являются одной из наиболее частых причин искажения основного текста. На количестве и характере этих искажений сказывались квалификация и добросовестность наборщика, разборчивость авторского оригинала, организация всего процесса печати.

Более серьезную группу ошибок представляют те, которые возникли в процессе набора и корректуры. Чаще всего ошибки корректуры происходят потому, что авторы и корректоры в большинстве случаев для быстроты не считывают набор с оригиналом, а читают «по смыслу» или считывают невнимательно. Поэтому в корректуру обильно проникают ошибки осмысления непонятного корректором текста, модернизация орфографии языка, подведение текста под современные или привычные корректору нормы. Нетерпимость к уклонению от нормы ведет к систематическому искажению текста автора. Так современный корректор не пропустит старой формы «стоять в угле», изменит падежное окончание в родительном падеже «упустить из виду» и т.д.

Значительное количество ошибок возникает из-за небрежности корректуры, на которую в прошлом не только издатели, но и авторы обращали мало внимания. В результате даже в авторизованных изданиях число опечаток бывает очень велико. Эти ошибки всегда исправляются по автографам. В данном случае редактор должен различать понятия «опечатка» и «ошибка».

Опечатка – такое искажение текста, которое обессмысливает слово или фразу, которой не существует в языке. Исправить такие опечатки не сложно, и редактор должен это обязательно сделать.

Очень коварны такие искажения, которые называются ошибками. Они не обессмысливают слово или фразу, а придают им совсем другой смысл, и выявить их текстолог может только в результате детального анализа полученных разночтений.

Корректор и технический редактор часто меняют в тексте абзацы под влиянием технической необходимости сжать или расширить набор. При этом очень часто, чтобы «выгнать» новую строку или «вогнать» лишнюю в тексте прибавляют или убирают отдельные слова или целые фразы, которые кажутся корректору не имеющими особого значения.

Но наиболее многочисленные ошибки при новом наборе вставок или исправлениях плохо набранных мест. В этих случаях автор и корректор делят вину с наборщиком: автор и корректор не ясно исправили, а наборщик не правильно набрал. Корректорские вставки и исправления набираются, как правило, гораздо хуже, чем основной текст. Одинаковые корректурные значки на одной и той же странице могут привести к ложным исправлениям не в том слове. Источником ошибок могут быть неряшливые перечеркивания, надписывания, вставки на полях и пр.

Конъектуры

Из описанного выше видно, что по самым разнообразным причинам текст произведения нередко содержит в себе ошибки.

Обязанность текстолога — восстановить, в меру возможного, канонический текст. Там, где для этого есть прямые возможности — сохранившаяся рукопись, авторизованные копии или корректуры, сделать это относительно нетрудно. Но сплошь и рядом никаких документальных материалов, которые позволили бы дать авторский текст, нет. В таком случае возникает право исследователя на догадку.

Исправление дефектного текста или какой-нибудь его части при отсутствии необходимых документов (только на основании догадок) и называется конъектурой.

Первое правило, которым должен при этом руководствоваться текстолог, — это осторожность. Увлекаться конъектурами было бы ошибочно. Они должны применяться лишь там, где текст явно дефектен, и лишь тогда, когда догадка исследователя имеет значительную правдоподобность. Правдоподобие же, естественно, возникает там, где предложенную конъектуру можно объяснить и доказать ее преимущество перед прежним текстом. При равноправности нескольких вариантов лучше оставлять текст без исправления, оговорив в примечаниях возможные замены. Практически следует помнить старинное правило: при наличии двух чтений вероятнее более трудное (lectio dificilitor) — упрощение возникает обычно в процессе бытования текста.

Конъектура стоит где-то между наукой («логическим умозаключением») и искусством и требует, чтобы текстолог как бы стал на место автора, проникнулся «его духом и манерой».

Не следует без совершенно достаточных оснований подозревать неисправность текста, и все сомнения в таком случае, следуя по аналогии со старым юридическим правилом, надо толковать в пользу невыправленного текста.

Порой текст, дошедший до наших дней, кажется вполне логичным, но дотошный и изобретательный текстолог склонен видеть в нем некоторые изъяны. Ему кажется, что текст у писателя был лучше, чем тот, какой до нас дошел, — на этом зыбком основании иногда предлагается конъектура.

Следует всячески воздерживаться от искушения исправлять и без того исправный текст, другими словами, улучшать его. Как бы соблазнительно ни было такое стремление, оно в основе своей порочно. Немецкий исследователь Г. Витковский формулирует основание для конъектирования так; конъектура нужна там, где есть «принудительные основания для исправления». Это совершенно правильно: текстолог имеет право исправлять лишь безусловные дефекты.

К числу конъектурных исправлений относится восстановление подлинных имен и фамилий, обозначенных в печатном тексте или даже в рукописях начальными буквами, звездочками или другими условными знаками. Конечно, злоупотреблять раскрытием инициалов и условных обозначений нельзя, но в тех случаях, когда они употреблялись вынужденно, например, из цензурных соображений, восстановление подлинных фамилий должно быть произведено в обязательном порядке.

Если же зашифровка имени лица сделана автором из личных соображений, в научных изданиях не следует раскрывать эти зашифровки; значение их следует объяснять только в комментариях. В массовых же изданиях такая расшифровка может быть признана допустимой, если, конечно, бесспорно известно, что у автора речь идет именно о том лице, чья фамилия дается в расшифровке.

Тексты новой литературы, где сплошь и рядом сохранились автографы, где нередко автор сам наблюдал за изданием своих произведений, разумеется, нуждаются в меньшем количестве конъектур, чем тексты древней литературы.

Поиск по сайту: