Первая чехословацкая археологическая экспедиция на Восток

Для раскопок на Востоке необходимы две вещи: разрешение и деньги. Потом уже достаточно вонзить заступ в один из сотен искусственных холмов, рассеянных по равнинам Месопотамии, Сирии или внутренних областей Турции, — и перед вами появятся развалины некогда цветущего города. Какого — “допотопного” или “раннехристианского” — это другой вопрос.

Грозный, разумеется, не собирался вести раскопки “вообще”, независимо от того, что он обнаружит. “Я намерен способствовать выяснению некоторых проблем, возникших в результате решения хеттского вопроса или, по крайней

мере, тесно связанных с ним”. Своего давнего знакомого Халил-бея, который, несмотря на все совершившиеся в Турции перемены, остался директором Стамбульского музея, Грозный попросил выхлопотать для него разрешение на раскопки в Богазкёе. Но в ответе говорилось, что ввиду особой научной важности этого объекта “там, к сожалению, предполагает вести раскопки само турецкое правительство”.

“После этого я попросил правительство в Анкаре дать мне разрешение на раскопку двух холмов, расположенных неподалеку от современного города Кайсери в Малой Азии и явно таящих в себе развалины древних поселений”. Уже с 80-х годов прошлого столетия на кайсерийских базарах торговцы предлагали иностранцам клинописные таблички, относившиеся к III тысячелетию до нашей эры и найденные в местах, которые коренные жители хранили в строгой тайне. “Было важно с помощью систематических раскопок прежде всего установить местонахождение этих табличек. Речь идет о разгадке важной проблемы древнейшей истории Малой Азии”.

“Второе ходатайство о разрешении раскопок я подал сирийско-французскому правительству в Бейруте. И здесь я тоже выбрал два холма. Первый из них находится за рекой Иордан, близ деревни Шех-Саад, к югу от Дамаска и к востоку от Тивериадского озера. Там уже давно нашли на поверхности статую в хеттском стиле и выветрившуюся египетскую надпись, в которой упоминался фараон Рамсес II... В той местности еще никогда не велись раскопки. Было важно установить, какая культура процветала в древности в этой плодородной стране”.

Ходатайства были удовлетворены. Теперь дело было в деньгах. Грозный обращается с просьбой о помощи прежде всего к “господину министру финансов и Национальному собранию:...какой-нибудь грош найдется и для столь, казалось бы, непрактичных вещей”. Он пишет “торговым, банковским и промышленным кругам”. Ищет “Карнеджи и Рокфеллеров нашей науки” (совершенно забывая, каким

образом подобные люди приобретают свои деньги, и наивно видя лишь их стипендиальные взносы и пожертвования). Прибегает к модным в ту пору аргументам (“даже культурно отсталая Австро-Венгрия вела раскопки на Востоке сразу в двух местах”). Результат действительно заслуживал удивления:

“В течение полутора лет удалось собрать около 500 тысяч чехословацких крон, — пишет Грозный 6 апреля 1924 года в газете “Народни листы”. —Я счастлив, что могу сообщить о первой такого рода экспедиции, которая наконец будет предпринята под чехословацким флагом”.

Упомянутую выше, “на первый взгляд, крупную сумму” он сравнивает с гораздо более внушительными средствами, отпущенными другим экспедициям, высчитывает расходы на снаряжение и оплату наемных рабочих и заверяет общественность в том, что проявит величайшую экономность (“члены экспедиции, вероятно, будут жить в палатках”). И в заключение добавляет: “Кампания этого года может означать лишь начало. Если уж мы вправе претендовать на приоритет в археологическом исследовании бывших Хеттской и Митаннийской империй, необходимо создать условия для того, чтобы эти исследования продолжались несколько лет... В надежде на это я и назвал в заглавии статьи нашу нынешнюю экспедицию Первой чехословацкой научно-исследовательской экспедицией на Восток”.

Поиск по сайту: