Проблема заселения японского архипелага и этногенеза японцев

Вопросы, связанные с этногенезом, т.е. с выяснением происхождения того или иного народа, степени его родства с другими народами, процессов его становления, приведших к образованию народа в его настоящем облике, являются наиболее спорными и трудноразрешимыми. Проблема этногенеза японцев не является исключением. Об этом свидетельствуют история постановки, рассмотрения и современное состояние этой проблемы. Несмотря на почти вековую разработку комплекса важнейших вопросов, касающихся этногенеза японцев как в самой Японии, так и вне её, они ещё до сих пор не получили удовлетворительного решения.

Больше всего споров вызвали вопросы отношения современных японцев к неолитическому населению архипелага (носителям культуры дзёмон). Издавна, с момента обнаружения памятников каменного века, стало ясно, что образ жизни древнейшего населения Японии был не таков, как в более поздние времена. Отсюда было очень не далеко до догадки, что и сами люди отличались от современных японцев. Эта догадка позднее, с обнаружением неолитических костяков, перешла в уверенность. Поиски корней происхождения японской народности велись различными путями: сближали между собой отдельные языки, разбирали древние мифы, отыскивали этнографические аналогии. Одни учёные во главе с крупнейшим учёным средневековой Японии Мотоори Норинага (XVIII в.) отстаивали теорию «небесного» происхождения японцев, которая до недавнего прошлого являлась ортодоксальной; другие, как Фудзии Тэйкан (XVIII в.) или Хаяси Рюка (XVII в.), указывали: один — на общее происхождение японцев и корейцев, другой — на Южный Китай, как на возможную прародину японцев. Это были, пожалуй, наиболее крупные достижения японской феодальной науки в деле разработки вопроса о происхождении японцев.

Как бы то ни было, практически все исследователи антропологического состава японцев сходятся во мнении, что современный облик японцев сформировался в результате смешения нескольких этнических элементов разных антропологических типов. Существующие различия между ними касаются в основном оценки удельного веса того или иного антропологического типа. Большое влияние на исследовательскую мысль в Японии по данному вопросу оказал преподаватель медицинского факультета Лейпцигского университета Е. Бельц.

Бельц выделял три главных антропологических типа японцев, а именно - айнский, маньчжуро-корейский и монголо-малайский. Кроме этих трех компонентов он отмечал также наличие в составе японского антропологического типа полинезийского и, возможно, африканского элементов. По его мнению, айнский компонент наиболее четко выражен у населения северной части Японии и островов Рюкю. Маньчжуро-корейский тип хорошо заметен у японцев, проживающих на западном побережье острова Хонсю, в местах, прилегающих к Корейскому полуострову, а малайские элементы ярче всего прослеживаются у жителей юга Японии. Причиной именно такого распространения разных антропологических типов Бельц считал направление морских течений, помогавших переселенцам достигать японских берегов. Так, маньчжурско-корейские племена двигались по течению с севера на юг от берегов Кореи к юго-западному побережью острова Хонсю, монголо-малайские племена плыли по течению Куросиво вдоль восточных берегов Тайваня и островов Рюкю к японскому острову Кюсю.

Спор вокруг проблемы происхождения японского народа, а также степени влияния на этот процесс других народов и культур, который ведется на протяжении многих десятилетий, если не столетий, фактически расколол японских и западных исследователей на два непримиримых лагеря: сторонников так называемой айнской теории, согласно которой единственными коренными жителями Японских островов, а следовательно и предками японцев были именно айну, не связанные ни с какими другими расами, и теми, кто считал, что задолго до айнов на Японских островах обитали так называемые коропоккуру, которых причисляли к предкам айнов.

Однако айнская теория зашла в тупик. С одной стороны, признание айнов единственными неолитическими насельниками островов и предками японцев явилось лишь частичным разрешением вопроса, так как прошлое самих айнов — их происхождение, место среди других народов земного шара, их прародина — оставалось совершенно непонятным. А с другой стороны, более тщательное антропологическое изучение неолитических костяков и костяков современных айнов и японцев разрушило установившееся было положение о прямой преемственности между современными айнами и населением Японии в каменном веке, хотя и было признано существование некоторых черт, общих для айнов и неолитического человека Японии. Стало очевидно, что вопрос о происхождении японцев нельзя сводить к установлению отдельных черт сходства с другими народами и что население каменного века Японии по расовым признакам отличалось от всех ныне существующих народов, а японская народность сложилась в результате взаимодействия нескольких расовых групп. Айнская теория происхождения японцев перестала существовать и переросла в айнскую проблему — проблему происхождения айнов, до сих пор не разрешённую.

Невозможно, да и не нужно перечислять все теории, касающиеся определения расовой принадлежности населения Японии в период каменного века и раннего металла и происхождения японцев. Большинство из них связано с одной из вышеуказанных теорий. Современная японская историческая наука из множества теорий признаёт лишь несколько, одна из которых имеет довольно широкое хождение в научных кругах. Это панайнская теория Мацумото с некоторыми дополнениями, который считал, что три большие расовые группы: кавказоиды, австралоиды и айны некогда населяли Азию. Впоследствии в результате нажима со стороны монголов, кавказоиды ушли на запад, а айны — на восток, в частности в Японию.

Несмотря на то что многие важные вопросы этногенеза японцев ещё не разработаны, мы можем в самых общих чертах воссоздать картину заселения Японии и образования японской народности, используя при этом доступный нам археологический и антропологический материал, опубликованный за рубежом, и работы советских учёных по этногенезу Дальнего Востока.

Основная масса первоначального населения островов прибыла в Японию с юга. Об этом свидетельствует весь комплекс археологических находок (чопперообразные орудия, топоры из расколотой гальки и др.). Полное отсутствие костяков, относящихся к этому времени, не позволяет определить этническую принадлежность этих переселенцев, точнее, весьма вероятный её айноидный характер.

В позднем неолите, т.е. в позднем дзёмоне, в Японию проникли восточные монголоиды, прибывшие на острова с запада, а в конце дзёмона (в конце неолита) — южные монголоиды, прибывшие с юга. Монголоиды изготовляли шлифованные четырёхгранные топоры и умели добывать и обрабатывать металл. Особенно значительным для создания физического типа н культурного облика населения древней Японии было переселение восточных монголоидов, принявших активное участие в создании так называемой культуры яёй.

Уже в начале раннего железного века появилась новая волна переселенцев китайско-корейского происхождения.

Такова схематическая и во многом ещё неясная картина заселения архипелага. При оценке роли той или иной миграции в создании культурного и антропологического облика населения в целом или на определённом этапе древней истории Японии надо помнить следующее. И археологические, и антропологические данные свидетельствуют о том, что ход развития материальной культуры обитателей островов и процесс становления их антропологического расового типа были медленными и постепенными. Переселение на острова, очевидно, происходило небольшими волнами, а также было медленным и довольно постоянным. Именно поэтому особенно трудно определить расовый характер той или иной группы переселенцев. Специфика в культуре наметилась рано, так что даже сравнительно большие группы переселенцев быстро ассимилировались. Наиболее крупным и важным фактором, повлиявшим на образование современного весьма сложного антропологического типа японцев, было, безусловно, переселение монголоидов.

Поиск по сайту: