ВОСПИТАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА В ЯПОНИИ

Если проследить многовековую историю образования в России, можно отметить одну переходящую из эпохи в эпоху тенденцию: постоянное слепое стремление России заимствовать у зарубежной педагогики её опыт, часто не согласуя его с собственным менталитетом. Основоположник отечественной научной педагогики К.Д. Ушинский с горечью констатировал: «…Русский человек всего менее знаком именно с тем, что всего к нему ближе: со своей родиной и всем, что к ней относится…Нам не мешало бы занять вместо всех прочих одну черту из западного образования – черту уважения к своему отечеству; а её-то именно, её, единственно годную для заимствования во всей полноте, и пропустили. Не мешало бы нам занять её не затем, чтобы быть иностранцами, а лишь затем, чтобы не быть ими посреди своей родины».

Отечественная педагогика, на наш взгляд, ошибочно не воспринимала и другую непреходящую ценность, которая за рубежом подчас является корневой педагогической ценностью – воспитание у подрастающего поколения позитивных качеств национального характера. Абсурдно, что сама проблема воспитания русского национального характера не ставилась во всей своей целостности в течение почти целого столетия после трагических революционных событий 1917 года, и лишь в самом конце XX – начале XXI века стала предметом изучения научной педагогики. Невозможно представить, чтобы, к примеру, почти целое столетие в такой трепетно относящейся к своим духовно-нравственным традициям стране, как Япония, у детей и молодёжи не воспитывался японский национальный характер! Там ребёнок двух-трёх лет – уже объект полноценного воспитания национального характера, и этой благородной миссии целиком подчинена вся японская образовательная система. Именно поэтому японцам удаётся успешно сохранять свою национальную идентичность и, как показывают современные исследования, достигать высокого уровня нравственной воспитанности своих граждан, мирового лидерства в деле воспитания [97, с.17], [163, с.195].

Безусловно, показателен и высокий статус Японии как экономической державы, уступающей первое место лишь США. Не удивительно, что мощной мировой державой становится государство, считающее воспитание каждого своего гражданина в духе вековых национальных ценностей и традиций первостепенной педагогической задачей.

Огорчительно, что проблема, от решения которой зависит духовное здоровье пребывающей ныне в глубоком нравственном кризисе российской молодёжи, многие десятилетия сознательно не рассматривалась и игнорировалась. Долгое время на первый план выдвигались, помимо идеологизированных воспитательных установок советского времени, касающихся формирования борцов за коммунизм, различные разработки в области предметного обучения – технологии, инновации, стандарты и т.д. Автор согласен с А.Г. Козловой и А.С. Роботовой, констатирующими: «В России, к сожалению, школа, как и прежде, продолжает ориентироваться лишь на знания ученика, но никак не на всестороннее обогащение его личности жизненно важными для него ценностями» [89, с. 5], а также с исследователем Н.Я. Бородиной: «Главным же в человеке – его сердечным и душевным здоровьем, укреплением его духа – все занимаются лишь вскользь» [28, с.12]. Между тем, лучшие образцы отечественного и зарубежного образовательного опыта иллюстрируют несомненный факт: любые достижения в области обучения не имеют никакой крепости и силы, если они не нанизаны на единый образовательно-воспитательный стержень – воспитание духовного, высоконравственного характера. То, что такое воспитание должно совершаться именно в русле национальных ценностей и традиций, не подлежит сомнению; об этом уже говорилось в первой главе нашего монографического исследования. Очевидно, что «образование, построенное на отечественных идеях и традициях, всегда будет отвечать задачам национального развития» [168, с.135].

Автор также согласен с мнением А.Е. Кочкиной: «…Школьники должны ясно сознавать, что участившиеся в нашей прессе попытки принизить ценность патриотических чувств, судить о взглядах, поступках людей лишь с позиций абстрактного, наднационального морализма являются социально ущербными, поскольку могут способствовать отчуждению человека от национальной культуры, от идеи деятельного служения интересам Отечества» [97, с.3].

«Почему в российских школах необходимо воспитывать позитивные качества русского национального характера, ведь Россия – многонациональное государство?», – такой аргумент может выдвинуть оппонент, не осознающий значимость данной проблемы. На наш взгляд, многонациональность государства – не показатель того, что ему не нужно воспитывать единую позитивную нравственность. Наоборот, с ещё большей ответственностью и тщательностью необходимо это делать, чтобы сформировать российскую идентичность как глубокое и сильное явление, так как «наличие общеразделяемой системы ценностей является необходимой предпосылкой стабильности и интеграции любого общества» [81, с.93]. К тому же воспитание у подрастающего поколения наиболее ценных качеств русского национального характера, безусловно, не исключает и дополнительное, тоже весьма ценное нравственное воспитание в русле традиций малых российских национальностей и народностей, которое может полноценно осуществляться в семье и в учебном заведении со статусом национального. К примеру, татарин, имеющий в своём характере при выходе из средней школы позитивные качества татарского и русского национальных характеров, или еврей, обладающий наиболее ценными качествами и еврейского, и русского национальных характеров, или те же татарин и еврей, в силу каких-то обстоятельств обладающие позитивными качествами только русского национального характера – это более чем успешный результат воспитания. Это победа российской педагогики. Между тем как, например, русский, татарский и еврейский школьники, воспитанные по западному образцу в глобалистски безликой, лишённой национальной окрашенности школе, каких, к сожалению, в современной России большое количество – это провал и тупик педагогики, не имеющей истинных средств для вывода детей и молодёжи из нравственного кризиса. По З.Б. Кандауровой, «сегодня происходит крушение традиционных для России нравственных ценностей, насаждение зарубежных, главным образом американских стандартов культуры, снижение образованности, физическая и моральная деградация личности» [81, с.88].

Ещё в конце XX столетия эта духовно-нравственная проблема беспокоила отечественных исследователей. Так, Л.В. Мальцева с тревогой констатировала: «Сколько американских черт внедряется сейчас через телевидение, видео, торговлю. Несовпадение доминант американской и русской жизни очевидно, но многие родители отдают предпочтение американской модели поведения, образования, воспитания, сообразуясь с веянием времени, с необходимостью выжить. Вот и заменяют национальные, выверенные веками стереотипы поведения на чужеродные. Даже кожа отторгается организмом человека при пересадке, а что повлечёт за собой пересадка «социального архетипа» и свойств личности, соответствующих другому менталитету?» [121, с.35].

Мы считаем, что для решения воспитательных проблем в России может быть полезным изучение педагогического и социального опыта народов других стран, поскольку, как известно, познание единичного, частного, особенного является основой для познания всеобщего. При этом, конечно, анализируя конкретный зарубежный опыт воспитания, нужно учитывать особенности менталитета страны и индивидуальность пройденного ею исторического пути.

Обращение к японскому образовательному опыту в нашем исследовании имеет своей целью проиллюстрировать, насколько систематизированным и педагогически грамотным, гармонично выстроенным является воспитание человека в этой стране.

После Второй мировой войны в исторически рекордно короткий срок Япония превратилась из страны с разорённой экономикой, находившейся под контролем оккупационных американских властей, в мощную экономическую державу. По Ю.Н. Пляукшта, в японском сознании экономические успехи традиционно тесно связаны с идеей силы и уникальности японского национального характера [139, с.9].

К проблеме японского национального характера, его сущности и становления, влияния на него внешних факторов обращались многие отечественные и зарубежные исследователи: Н. Хироси, К. Умэмото, Н. Маруяма, Р. Бенедикт, С. Иэнага, Н.И. Конрад, К.О. Саркисов, С.В. Чугров, Э.В. Молоднякова, А.Е. Жуков, А.И. Самсин, И.Д. Ладанов, Т.П. Григорьева, Е.С. Штейнер, М.Н. Корнилов, А.Н. Мещеряков, А.Н. Игнатович, Г.Е. Светлов и др.

Воспитание в русле традиционной японской нравственности изучали С.Ч. Лим, В.Т. Нанивская, Ю.Д. Михайлова, Н.Ф. Лещенко, Л.Д. Гришелева, С. Сайто, Т.Ямасита, М. Ассо и др.

Позитивными ценностями и качествами японского национального характера являются: уважение к жизни и ощущение её величия; стремление к гармонии; уважение и особое созерцательно-вдумчивое отношение к природе; патриотизм; уважение к истории, традициям Родины и верность традициям; любовь к предкам и верность их заветам; почитание малой родины; уважительное отношение к традиционным религиозным верованиям; религиозная терпимость; уважение к культуре других народов; человеколюбие; миролюбие; добродетельность; совестливость; доброта; уважение к верховной власти; сыновья почтительность; уважение членов семьи и почитание старших по возрасту; почитание учителей и учительства как явления; послушание и повиновение старшим; благодарность; лояльность и верность закону; воспитанность; благородство; трудолюбие; усердие; добросовестность; умеренность; бодрость; коллективизм; общинность; дружелюбие; уважение принадлежности к определённой группе (классу, школе, клубу и т.п.); приоритет общественных интересов перед личными; искренность; неконфликтность; справедливость; ответственность; сдержанность; скромность; молчаливость; чувство юмора; предупредительность; вежливость; учтивость; такт; высокая терпимость; самоконтроль; дисциплинированность; умение концентрировать волю; мужество; настойчивость; целеустремлённость; чувство долга; эстетическая восприимчивость; стремление привносить эстетику в обыденную жизнь; стремление к порядку; любовь к искусству; интуитивное проникновение в музыку; стремление к душевному равновесию; самопогружение и самосозерцательность; стремление к самосовершенствованию и внутренней духовной работе; высокая адаптивность; практичность.

Островное положение Японии и, соответственно, относительная изолированность от других культур, традиционно уважительное, особое отношение к религии, отсутствие в истории страны длительных периодов иноземного правления (за исключением оккупационного периода 1945-1952 гг.), умение разумно заимствовать и в кратчайшие сроки адаптировать заимствования к японской среде и другие факторы определили становление японского менталитета. Лучшие национальные качества японцев можно рассматривать и как результат влияния на духовное становление народа нескольких религиозных систем и учений, в частности, разных школ буддизма, синтоизма, конфуцианства, христианства. Особое место в мироощущении японцев занимает чувство родины: любовь к ней для большинства японцев является социальной нормой [139, с.17], [97, с.11].

Хотя большинство населения страны – японцы (99,3%), учитывая, что общая численность населения по данным 2006 г. составляла 127,2 млн. человек, можно назвать значимым и количество проживающих в Японии людей иных национальностей: корейцы – 511,3 тыс. человек, китайцы – 244,2 тыс. человек, бразильцы – 182,2 тыс. человек, филиппинцы – 89,9 тыс. человек, айны (на острове Хоккайдо) – ок. 20 тыс. человек, жители островов Рюкю – ок. 1 млн. человек (отличаются от японцев по внешним признакам, языку и культуре) [24]. Однако, как утверждает Н.И. Киященко, «в японском обществе практически не существует проблемы этнических различий как оформленной в общественном сознании» [163, с. 177].

Духовно-нравственная монолитность граждан Японии создаёт как бы наднациональную, надэтническую монолитность, политическую нацию, в которой, однако, национальные меньшинства имеют свободу и право воспитывать своих детей в семье не только в русле японского национального характера, но и в соответствии со своими лучшими традициями. Видя высокие показатели воспитания детей и молодёжи в своей стране, передовые позиции Японии в деле воспитания человека, национальные меньшинства не имеют никаких оснований предъявлять претензии своему правительству и государству в том, что у всех детей в Японии официально формируются позитивные качества японского национального характера. И здесь невольно напрашивается сравнение с Россией. В «Концепции национальной образовательной политики Российской Федерации», одобренной приказом Минобрнауки России от 03.08.2006 г., говорится, что к приоритетам российской образовательной политики принадлежит «консолидация многонационального народа России в единую политическую нацию, формирование в корреляции с этнической самоидентификацией общероссийского гражданского сознания» [94]. Ведущие педагоги-исследователи, например, Н.Ю. Синягина, также считают, что «вне зависимости от расовой, этнической, конфессиональной принадлежности все граждане России должны осознавать себя единой нацией» [155, с.26]. Очевидно, что единая нация, пусть и политическая, не может существовать без единого национального характера, содержащего в себе ядро позитивной нравственности – без национального характера, который необходимо постоянно поддерживать и воспитывать. В данном случае понятие «национальный характер» выходит из рамок этнической категории и становится духовно-нравственным, духовно-патриотическим понятием, фундаментом успешного существования нации. Конечно, новые «кирпичики», заложенные в основу этого фундамента, то есть формирование у подрастающего поколения позитивных качеств малых национальностей и народностей, этот фундамент могут только скрепить. Но и сам по себе он уже имеет крепость и силу, обуславливает успехи государства и общества во многих областях, становится одним из ведущих факторов вхождения страны в число передовых мировых держав. Почему мудрый народ Японии понимает эту неопровержимую истину даже на уровне интуиции в своей ежедневной дисциплинированной воспитательной деятельности на благо страны, а российский народ, не менее мудрый, судя по его богатейшей многовековой культуре, уже почти сто лет не воспитывает у своих детей единый позитивный национальный характер, переживая при этом величайшие потери и кризисы? К сожалению, справедливыми оказываются слова нашего предшественника П.Я. Чаадаева: «…Мы жили и сейчас живём лишь для того, чтобы преподать какой-то великий урок отдалённым потомкам» [34, с. 53].

Современная школа Японии появилась в результате реформ первой половины XX века как протест против ультранационалистического, милитаристского образования: в канун и во время Второй мировой войны националистическая идеология стала фактором негативных явлений в образовательной политике. В ходе реформ 1946-1950 г.г. японская школа кардинально изменилась; на фоне развития демократизации системы образования появился новый, чрезвычайно ценный курс «Социальные занятия», задачами которого были провозглашены гражданское воспитание в демократическом и миролюбивом обществе, любовь к предкам и уважение к японской культуре, формирование национальных чувств и приобщение к японскому образу жизни [107].

Фактически, как мы видим, целью курса ставилось воспитание у подрастающего поколения позитивных ценностей и качеств японского национального характера. Этому же способствовал и включённый в школьную программу в 1958г. обновлённый курс морали, имеющий главной задачей воспитание одновременно члена национального и мирового сообщества. Отметался ультранационалистический дух школы и презрение к другим государствам и народам, вместо этого во главу угла ставилось здоровое национальное воспитание гражданина, миролюбиво и с уважением относящегося к своему международному окружению [58, с.8-9].

Примечательно, что курс нравственного воспитания, оснащённый чётко выверенными программами, учебниками и пособиями, еженедельно посещают в Японии учащиеся начальной и средней школы, начиная с первого класса – с возраста, наиболее благоприятного для формирования характера человека. И нравственные качества японского национального характера уже в начальной школе начинают активно формироваться у юных японцев. (Хотя, если быть верными истине, такое воспитание начинается в Японии с первых лет жизни ребёнка – об этом будет сказано ниже). Весь учебно-педагогический процесс подчинён в японской школе воспитательной работе. Программа каждого учебного предмета также непременно включает в себя элементы нравственного воспитания. Высокая наполняемость классов (40-45 человек) выполняет роль организационного средства для сплочения детского коллектива. Особенно большое значение имеет воспитательная работа после уроков (экскурсии, факультативные занятия, клубная деятельность (входит в расписание с 4-го класса начальной школы), различные кружки и т.д., так как в это время учащиеся учатся применять на практике те нравственные принципы, которые усваиваются на уроках. В государственном образовательном стандарте для современной японской школы в качестве главных целей указываются следующие: воспитывать достойных преемников уникальной традиционной культуры, способствовать развитию уважения к человеческому достоинству и величию жизни, способствовать развитию в людях высоконравственных качеств; воспитывать людей, готовых формировать и развивать демократическое общество и государство, а также способных вносить вклад в создание мирного международного сообщества; воспитывать людей, способных принимать самостоятельные решения [85].

В Японии программа нравственного воспитания – это системный комплекс программ, где определены цели, задачи и средства нравственного воспитания для каждой из возрастных категорий школьников. Этот комплекс включает программы для начальной школы «Обучение основным правилам поведения» (1-2 классы), «Соблюдение норм общественного поведения в повседневной жизни» (3-4 классы), а также программы для обязательной средней школы 1 ступени «Об осознании необходимости вести достойную жизнь». На уроках и иных мероприятиях, практикующихся как особые «часы нравственности», используются различные средства и методы воспитания: чтение поэтических произведений, духовно-нравственные беседы, написание сочинений, детские спектакли, просмотр телепередач и видеоматериалов, прослушивание аудиозаписей, экскурсии и т.п. [97, с.14-16].

В 2006-ом году в Японии был введён новый основной закон об образовании, пришедший на смену закону 1947 г. В нём указывается, что любовь к родине и уважение традиций, культуры своего народа является здоровым и необходимым процессом, который существенно поможет нации построить «красивую страну» [85], [139, с.23].

Вообще нравственное и духовно-патриотическое воспитание – это приоритет современной образовательной политики Японии. Страной накоплен значительный опыт воспитания человека, основанный на традиционных ценностях японского общества и личности; система морального воспитания функционирует с конца XIX столетия. Государственная власть в своём отношении к образованию народа также накопила положительный опыт, ставший традицией: эта особенно значимая для страны традиция выражается в том, что японское правительство постоянно пристальное внимание уделяет морально-патриотическому воспитанию народа и сохранению национального самосознания. Показательно, что с самого начала принципы морального воспитания формулировались как принципы государственной политики: в 1886 г. первым министром просвещения Я. Мори Аринори было заявлено: «Каждый учитель должен помнить: всё, что делается в сфере народного просвещения, делается в интересах государства, а не ради учеников».

Процветание государства напрямую связывалось с воспитанием духовности каждого гражданина. При этом такое воспитание в XX веке справедливо противопоставлялось захватывающему мир процессу глобализации, некоторые негативные последствия которого вызвали неприятие у трепетно относящимся к вековым традициям японцев. Нравственно-патриотическое воспитание в Японии выступает фактором не только сохранения «национального самосознания в условиях активной интеграции культур и капитала, но и достижения новых успехов в области международной и внутренней политики, укрепления экономики и оздоровления нации» [139, с.11].

Глобализацию можно определить как «многоплановый и неоднозначный процесс, который в данное время уже вышел за рамки экономической сферы, затронул все области жизнедеятельности человека: мировое хозяйство, политические структуры, экологическую взаимозависимость, информационное пространство и который стирает границы в духовной, психологической составляющей жизни личности» [139, с.24].

К главным опасностям глобализации относится потеря в государстве индивидуального и национального самосознания, трансформация роли личности, что в результате негативно отражается на развитии государства в целом. Человек оказывается незащищённым; по З.Бауману, «глобализация разобщает не меньше, чем объединяет, она разобщает, объединяя, – расколы происходят по тем же самым причинам, что и усиление единообразия мира» [11, с.10].

В качестве своевременного и мудрого ответа на вызовы глобализационного процесса Япония сориентировалась в образовании на традиционные ценности в обществе, накопленный веками опыт духовно-нравственного воспитания и любовь к родине, являющуюся неотъемлемым качеством японского национального характера. По сути дела Япония показала свой уникальный и волевой национальный характер миру и продемонстрировала, что готова защищать этот характер и поддерживать, воспитывать и совершенствовать в своих юных гражданах с колыбели, чтобы в итоге не уйти с мировой арены и оставаться мощной мировой державой. К сожалению, иная судьба постигла Россию, и великой державой её сегодня назвать невозможно: «после распада СССР из второй по своей значимости супердержавы Россия превратилась в общество, находящееся в процессе перманентной нестабильности, с неопределёнными целями и перспективами дальнейшего исторического развития» [81, с.98].

Япония в лице правительства, министерств и ведомств создаёт максимально благоприятные педагогические условия для сохранения и передачи подрастающему поколению традиционных нравственных ценностей, уделяет пристальное внимание воспитанию «идеального японца» (понятие взято из изданного в Японии в 1996 г. Центральным советом по образованию документа, известного под названием «Описание идеального японца») [58, с.14].

Хотя при построении японской школы использовались некоторые французские и американские образцы, как справедливо считает Н.И. Киященко, «японская школа совершенно уникальна», она «культивирует национальный дух, формирует соответствующие моральные качества, развивает традиционные черты национального характера, используя в качестве опорных основ идеи влиятельных философских, религиозно-мировоззренческих, этических учений: синто, бусидо, буддизма, конфуцианства» [163, с.176-177].

«Образование, подчинённое задачам воспитания… – вот то, что нам нужно в XXI веке», – считал Д.С. Лихачёв [112, с.77]. Как это ни парадоксально, завет выдающегося российского мыслителя осуществлен не Россией, а Японией.

Представляя собой особый, восточный тип культуры, для которого характерно поддержание и сохранение ценностей, традиций, обычаев и культурных норм, Япония в своей образовательной политике делает упор на системное, переходящее из возраста в возраст нравственное воспитание. Приёмы и средства воспитания человека также являются вековыми, непреходящими ценностями для японцев, превыше всего почитающих в жизни и в мире гармонию как внутренне обусловленное равновесие всех начал. Концепция гармонии (ВА) - главная в японском национальном характере. Первой из заповедей государственного деятеля древности Сётоку, открывающей составленный им первый японский юридический документ, свод законов, официально объявляется в Японии культ гармонии. С древних времён по настоящее время эта эстетическая категория главенствовала в сознании японцев, и замечательные плоды такого отношения к миру – лидерство Японии в сфере духовно-нравственного воспитания человека[163, с.187], [58, с.5]. Поистине гармония и красота, как писал наш великий классик, став внутренней сущностью и потребностью личности, способны спасти мир.

Для японцев, и маленьких, и взрослых «традиции – это конкретно явленная плоть культуры, в которую человек погружён, это язык восприятия и выражения, который он усваивает столь же естественно, как естественный язык (на котором говорит с детства). В то же время Япония являет интересную культурную модель, где типично восточная практика постоянного обращения к традиции, постоянного возврата к исходным для неё ценностям соединена с восточной же гибкостью, пластичностью в подходе к пониманию развивающегося мира. Мир находится в постоянном движении, он текуч и изменчив; человек, должный жить в единстве и в согласии с миром, соразмерен и соподвижен с ним, но эта изменчивость естественна и не рождает ощущения нестабильности. В то же время Япония органично вписывает в эту модель и свойственные западному типу отношений с миром активизм и прагматизм, находящие основания в национальном японском характере» [163, с.192-202]. Верность традициям, одна их главных ценностей японского национального характера, сочетается в нём с умением естественно вписывать традиционные ценности в современный социокультурный контекст [163, с.196].

Воспитание лучших качеств национального характера начинается буквально с первых лет жизни маленького японца. Точнее, ещё в утробе матери, поскольку жизнь, построенная по законам гармонии, почитание традиций, национальные праздники, любовь к искусству и природе, умение видеть и создавать красоту в обыденной жизни – вся эта уникальная внешняя среда, дающая первые уроки национальной нравственности, не может ни отражаться положительно на формирующемся человеке, на его здоровье. Когда человек появляется на свет, начинается целенаправленное формирование его души и духовности, озарённое многовековой мудростью поколений. Показательно, что «даже имя младенцу выбирают исходя из двух условий: оно должно красиво звучать, и образующие его иероглифы должны иметь хороший смысл» [163, с.189]. Для вступающего в мир человека «весь строй бытия, все чувства и восприятия организуются красотой» [163, с.189], поскольку, как уже говорилось, концеция гармонии (ВА) – главная в японском национальном характере. Общеизвестен факт, что малышам до пяти-шести лет японские родители предоставляют полную свободу, а детские капризы либо игнорируют, либо отвечают на них улыбкой. Мать, наказывающая своего маленького ребёнка или кричащая на него – явление почти не мыслимое для японской модели поведения. Но свобода для малыша – это вовсе не отчуждение от него; в японской семье родители делают всё возможное, чтобы чистая детская душа с первых лет жизни впитывала в себя народные ценности и традиции, то есть семейный очаг оказывается первым полноценным воспитателем юного японца. Вовлечение двух-трёхлетнего малыша в стихию традиционного искусства, традиционного поклонения красоте природы (например, выезды всей семьёй на природу для любования цветущей сакурой или садом камней), непременное участие всей семьи в национальных праздниках, которых в Японии множество и которые требуют облачения в специальные национальные костюмы даже маленьких детей, специальные общенародные праздники для мальчиков и девочек, обладающий большим воспитательным потенциалом семейный праздник первого посещения малышом храма… Эти праздники «являются красочной, эмоциональной формой приобщения детей к социальной жизни, к национальным культурным традициям, формой приобщения к красоте, к условному языку ритуала» [163, с.183]. Поистине отношение к каждому вновь родившемуся человеку в Японии уникально, это отношение можно охарактеризовать формулой: «человек – национальное сокровище» (Такое почётное звание присуждается Японской Академией искусств самым выдающимся деятелям культуры и искусства Японии). Излишне говорить, насколько педагогически благоприятной оказывается для ребёнка это ценностно-смысловое согласование целей воспитательной деятельности между семьёй и социальной системой, образовательными учреждениями, официальной образовательной политикой государства. Семья и государство трудятся в одном направлении – для воспитания у подрастающего поколения позитивных качеств и ценностей национального характера. Именно это обстоятельство становится фактором успешности воспитания, придаёт процессу воспитания системность и силу.

В общественных детских садах и яслях, если семья вынуждена ими пользоваться, ребёнок сразу же попадает в педагогически грамотно выстроенную атмосферу коллективного воспитания, формирования активности, самостоятельности, доброжелательности, контактности и позитивного группового сознания. В профессиональных и общественных кругах Японии повышенное внимание к группе как эффективному фактору в воспитании дошкольников получило довольно широкое распространение. При этом воспитатели стараются сделать родителей детей своими единомышленниками и союзниками в педагогической работе. «Мы выступаем за такое воспитание, которое поощряет детей действовать в общих интересах и сообща», – подчёркивает Хондзё Масами, один из успешных японских практиков-воспитателей. Интересно, что уже в дошкольных образовательных учреждениях Японии важнейшей задачей воспитания считается не просто развитие ребёнка, а правильное формирование его характера, «накопление духовных качеств, которое протекает в неразрывной связи с историческим развитием». И с годовалого возраста ребёнка такое воспитание целенаправленно и активно осуществляется всеми доступными средствами, с опорой на большой педагогический потенциал детского коллектива, в котором японцы традиционно видят зерно нравственности. Это позволяет говорить о том, что «в японском детском саду проявляется не столько творчество самих воспитателей, сколько общегосударственная установка на формирование социально заданных личностных качеств дошкольников».

Считается, что воспитание маленьких детей в Японии не всегда благоприятствует развитию творческих способностей человека, но грамотно формирует в ребёнке понятие о человеческом общежитии, воспитывает физически и психически здорового человека, умеющего трудиться в коллективе, чётко следуя предписаниям и не мешая окружающим. Японские воспитатели всё делают для того, чтобы в детях с 3-4 лет активно формировалось чувство долга, а отношение каждого ребёнка к труду было осознанным и плодотворным: труд каждого – это вклад «маленького дела» в «общее великое дело».

Безусловно, развивающийся в педагогически благоприятных условиях дошкольник оказывается хорошо подготовленным к «часам нравственности», ожидающим его за порогом школы. Системно организованный курс нравственного воспитания (по сути – курс воспитания национального характера) потому и результативен: он опирается на преемственность в воспитании – от колыбели до школьной скамьи. И здесь государство, властные структуры сразу же берут такое воспитание под своё крыло, не только официально провозглашая его приоритетным, но и создавая для него полноценную материальную базу. Общеизвестно, что деятельность учителя в Японии является престижной и высоко оплачивается, в образование государством вкладывается столько средств, сколько их реально необходимо. Вековая мудрость народа, традиционное почитание образованности и учительства как явлений подсказывают такое решение: ведь на выходе получаются не просто полноценно и грамотно воспитанные японцы – из школы выходят люди, готовые способствовать процветанию нации.

Мы видим, какова роль воспитательной работы в японской школе. При этом все будущие учителя в Японии глубоко изучают теорию и методику воспитания, и в итоге все они являются прежде всего профессиональными воспитателями, предметное обучение в их профессиональной деятельности подчинено главному – формированию характера и души школьника. В методических инструкциях 70-х годов прошлого века мы находим: «Воспитание должно быть направлено на формирование определённых личностных качеств, без которых невозможно вырастить «гражданина Японии». С этими качествами непосредственно сочетаются некоторые навыки: навык общения с другими людьми, навык строгого самоанализа своего поведения, способность к самостоятельным решениям и действиям, готовность отвечать за их последствия. Ещё одно важное правило воспитания заключается в том, что оно «осуществляется не как одностороннее внушение норм, а как образ жизни». Это придаёт трудному процессу воспитания чрезвычайно эффективный характер. Через досконально разработанные поведенческие технологии учителя, помимо традиционного предметного обучения, призваны обучать школьников нормам поведения, принятым в обществе (в японской национальной модели). В этом коренное отличие японской образовательной системы от модели образования на Западе: там процесс формирования поведенческих навыков в основном происходит стихийно. Необходимо отметить, что и Россия уже не одно десятилетие, с послеперестроечных лет конца XX столетия, отдаёт крайне важное дело воспитания нравственного поведения своих граждан на волю случая и обстоятельств: детально разработанной системы воспитания, согласованной с отечественным менталитетом, в повсеместной российской образовательной практике нет.

Следует отдельно остановиться на некоторых средствах и методах воспитания позитивных качеств национального характера в японской школе. Несомненно, специфика этих средств и методов напрямую связана с особенностями японского национального характера.

Регулярное и богатое общение учащихся с искусством – одно из таких средств воспитания. В частности, общение с музыкой имеет здесь не только эстетико-эмоциональную и познавательную направленность; в классических древних философско-эстетических трактатах оно рассматривается в роли момента сопричастности с Абсолютной Истиной, которая существует в лоне Единой трансцендентной реальности; в древнеяпонской традиции мы находим философию музыкального звука «как средства пробуждения сознания, открытия в сокровенных глубинах сердца света Абсолюта» [40, с.9]. Вообще высшая цель творчества, согласно древневосточной традиции, не вписывается в категории логического анализа – эта цель интуитивно проживается в особом состоянии духа, которое японцы именуют САТОРИ [40, с.8].

Интуитивное проникновение в музыку – одна из ценностей японского национального характера – органично вливается в душу ребёнка за порогом школы, поскольку для этого создаются все необходимые условия. В школе чётко расставлены эстетические приоритеты. Отечественное искусство прежде всякого другого входит в духовный мир школьника, формируя и живую, действенную любовь к Родине, и тонкость вкуса, понимание родной культуры. Уже в начальной школе детей обязательно учат играть на 2-3 музыкальных инструментах, и, как отмечает Н.И. Киященко, «чаще всего это традиционные японские инструменты – трёхструнный щипковый сямисэн, кото (цитра), сякухати (бамбуковая флейта), а также фортепиано, гитара. В школе же даются теоретические и практические навыки изобразительного искусства, в частности преподаются основы гравюры» [163, с.183]. Любопытно, что каждая японская школа имеет свой собственный гимн: это не только воспитание детского коллектива музыкой и поэзией, которые становятся близкими и любимыми каждому ученику, но и формирование духовного единства школьников на основе общей для них ценности [163, с.183].

Воспитание духовности человека и его характера поэзией многие столетия чрезвычайно популярно в Японии. Японский исследователь литературы начала XX века Мойчи Ямагучи в работе «Импрессионизм как господствующее направление японской поэзии» охарактеризовал уникальность поэтического искусства своего народа: «Природа и человек – вот две сущности, приходящие в соотношения, чтобы проявить всю свою красоту в японской поэзии…Она бесконечна далека от той активности, которой отличается творчество других народов: японское стихотворение статично. Оно даёт только…картину впечатлений, отнюдь не симфонию, если сравнить с музыкой, даже не мелодию, а лишь несколько гармоничных и по большей части минорных аккордов, которые в своих причудливых сочетаниях так красивы и говорят так много, что могут заменить многое!.. Эти стихотворения требуют читателя, богато одарённого чуткостью, чтобы один намёк, один малейший оттенок выражения рисовал в уме целую картину переживаний. Маленький японец, приходящий в школу, и становится таким чутким читателем, так как в нём целенаправленно формируется навык открывать в танку и хокку, традиционных по форме японских стихотворениях, «всю их бесконечную красоту, их свежесть и неисчерпаемое богатство природы, отражением которой они являются». Массовое увлечение поэтическим творчеством – обычное явление в японской школе; ещё в далёком Средневековье традиция предписывала всем образованным людям не только знать и ценить, но и уметь создавать поэтические произведения. Такие занятия, конечно же, успешно формируют национальный характер.

В японской художественной традиции есть положение о том, что наиболее благоприятен для человеческого восприятия синтез искусств: глубина проникновения в одно искусство помогает глубже постичь другое, так как в них отражаются общие инварианты «мировоззренческих комплексов» [40, с.12]. Все эти наработанные вековой народной мудростью идеи использует японская школа, воспитывая детей. И поэзия, и музыка, и живопись – любой вид искусства на уроках плавно переходит в другой или же сосуществует с ним. И все виды искусства для школьника вливаются внутренней гармонией в бесценный и неисчерпаемый источник – Природу, которая творит своё вечное искусство. Созерцание красоты, величия природы и неторопливое, вдумчивое любование ею – также метод воспитания у подрастающего поколения позитивных качеств национального характера. Любопытно, что «наличие специальных понятий для обозначения подобных действий, сама их ритуальная организация свидетельствует: эти любования – «цукими» (любование луной), «ханами» (любование цветами) и т.п. – являются актами вполне осознаваемого эстетического поведения, входящего в содержание самой повседневной жизни японца» [163, с.188]. По мнению Д.С. Лихачёва, «японец любит землю во всех её размерах и стремится в небольшом увидеть большое – Вселенную, космос или свою страну», он «слушает советы природы, помогает природе в её неустанной работе – растить, живить, целить, порождать жизнь и красоту» [114, с.350]. Можно сказать, что в воспитание у детей и юношества ценностей и качеств национального характера вовлечены не только социальные институты, образовательные учреждения, но и прежде всего традиционная, устроенная по законам гармонии и красоты повседневная жизнь.

Особые требования японские обычаи и образование предъявляют к воспитанию характера девочек, будущих жён и матерей: искусство чайной церемонии, икебаны, традиционных танцев – всё это органично входит в жизнь девочки ещё в детские годы, наполняя их светом вековой мудрости, и сопровождают японку на протяжении её жизненного пути. Примечательно, что японцы осознают: духовная красота девочки и девушки, закреплённая в массовом воспитании, – это путь к оздоровлению нации, к рождению физически и духовно здоровых детей; хорошо воспитанная мать будет передавать многовековые ценности своему малышу и серьёзно относиться к его будущему. К сожалению, в России традиционное, переходящее из поколение в поколение воспитание девичьего и женского целомудрия давно забыто, и только редкие педагоги-подвижники осуществляют эту бесценную для нации деятельность, а также издают уникальную научно-методическую и учебно-методическую литературу, освещающее это направление воспитания [148], [20].

Помимо общеобразовательных школ, миссию воспитания позитивных качеств национального характера в Японии несут и многочисленные творческие образовательные учреждения, а также частные студии: «традиционные искусства входят в жизнь детей и взрослых «через «школы», которые являются организационной формой их существования, развития, сохранения и распространения. Именно школы (а они есть в каждом искусстве – школы икебаны и каратэ, школы живописи и чайной церемонии) наиболее последовательно охраняют преемственность традиционной культуры, служат системой передачи знаний и опыта непосредственно от мастера ученику, который испытывает к мастеру (сэнсэю) чувство глубочайшей признательности и почтения при обязательном взаимном уважении. Именно такие школы с почитанием их традиций и стремлением к совершенствованию есть настоящие институты формирования современных вкусов в Японии» [163, с.186].

В японской школе самовоспитание и самосовершенствование – центральное звено воспитания личности. В роли основного средства духовного развития человека выступают труд и волевая концентрация – то, что является неотъемлемой частью национального характера японцев[97, с.8].

Взаимодействие семьи и школы в воспитательном процессе – непременное условие формирования характера ребёнка в японской образовательной системе. Родители с большим уважением относятся и к школе, и к ценностям, традициям, которые она воспитывает, а школа, в свою очередь, считает своим правом регламентировать жизнь своих питомцев даже в их собственном доме. Нравственный контроль педагогов за ребёнком вне школьных стен считается нормой; педагог может приходить в семью в свободное время и давать свои рекомендации, следить за выполнением ребёнком определённых правил и т.п. Японские родители активно привлекаются школой для различных дежурств, что воспринимается ими положительно. Здесь мы снова наблюдаем педагогическую солидарность главнейших воспитательных институтов – семьи и школы, обуславливающую общий успех духовно-нравственного созидания.

Конечно же, нельзя не сказать и о некоторых негативных, антивоспитательных влияниях, которые переживает в настоящее время японская образовательная система. Наступающий на воспитание глобализационный процесс, а также модернизация образовательной системы Японии, направленная на интеграцию страны в мировое информационное пространство, несмотря на все старания японской педагогической мысли и практики, приносят и горькие плоды. Прежде всего это выражается, как и во многих других странах, в проникновении в Японию «массовой культуры», которая демонстрирует образцы агрессивного поведения, в увлечении детей неглубокими по сути компъютерными играми или разрушающими психику сайтами, в малоподвижным образе жизни школьников, в нарушении естественных связей человека с природой из-за массового сосредоточения населения в городах. К тому же в стране возрастает число семей, где работают оба родителя, а дети с младенчества лишены полноценного родительского внимания и здорового семейного воспитания. Другими негативными проявлениями являются общая стрессовость жизни, включая «технострессы», а также отчасти японское телевидение, программы которого содержат поэтизацию самурайских подвигов, презрения к жизни, убийств и жестокости [97, с.16], [163, с.197-199]. По мнению японского педагога М. Мацудзаве, распространение в Японии комиксов (манга), на которые приходится более четверти всей печатной продукции страны, способно погубить нацию, так как комиксы заменяют полноценный художественный образ и объёмность мыслительного процесса оперированием картинками и плоскостным мышлением, что в результате приводит к утрате школьниками навыков вдумчивого чтения и свободного изъяснения чувств и мыслей [163, с.198]. Под угрозой оказывается сама способность глубоко чувствовать и мыслить, а ведь как раз тонкость, глубина, интуитивное познание по отношению к природе, поэзии, музыке, любому другому искусству – ценность японского национального характера. Антигуманные жизненные ценности, такие как культ силы, культ развлечений, преклонение перед деньгами, с которыми вынуждены сталкиваться потребители «массовой культуры», являются врагами традиционной японской нравственно-патриотической идеи воспитания. Японские педагоги противопоставляют этому хлынувшему в общество мутному потоку антиценностей наработанную веками педагогическую мысль и весь свой профессионализм, но и в Японии существуют проблемы нравственного характера, проявляющиеся в поведении школьников: пристрастие подростков к табаку, наркотикам, азартным играм, алкоголю, драки, детская преступность, детские самоубийства. Однако, как отмечает А.Н. Джуринский, «ситуация отнюдь не такая мрачная, если сравнивать уровень детской преступности в Японии и России», и «у юных японцев драка – исключительный случай», поскольку «влияет атмосфера любви и благожелательности к детям; сказывается и прекрасная организация физического воспитания и детского спорта, что позволяет детям выплёскивать энергию в цивилизованной форме» [58, с.18].

В связи с необходимостью преодолевать вызовы современности и адаптировать традиции к современным условиям жизни перед японским обществом встаёт задача не только сохранять и передавать последующим поколениям наиболее ценные качества и ценности национального характера, но и формировать у детей и молодёжи некоторые новые качества, не свойственные японскому менталитету, но актуальные для развития страны и успешной личностной ориентации в глобализующемся мире [139, с.32]. Прежнюю тенденцию отчасти нивелировать особенности личности эффектом коллективного сознания сменило понимание «необходимости развивать творческую индивидуальность, выращивать самобытность, неординарность мышления и принятия решений….Японская пословица гласит: торчащий гвоздь будет вбит. И это «забивание гвоздей» (которые высовываются) – очень серьёзная отрицательная сторона в том способе формирования, который традиционно принят» [163, с.192]. Третья образовательная реформа, проводимая в стране с 1984 года, явилась результатом важных для общества изменений: гораздо больше внимания теперь уделяется личности, индивидуальности каждого учащегося. Это ведёт к определённой трансформации японских образовательных традиций, но лишь к частичному изменению, а не к отказу от них [164, с.98].

Сегодня в Японии, имеющей многовековую традицию группового мышления и философски углублённой созерцательности жизни, приводящей к самопознанию и самосовершенствованию личности, также актуально воспитание независимости, энергичной и активной жизненной позиции, сопротивляемости трудностям, некоторого прагматизма в отношении к миру (этими характеристиками, к примеру, ментально наделены некоторые народы Запада – англичане, американцы и др.) – тех качеств, которые позволяют успешно конкурировать в социально-экономической сфере.

Трагические события в Японии 11 марта 2011 года показали всему миру необыкновенную собранность японского народа, готового силой своего национального характера противостоять грозной стихии природы. Несмотря на то, что сильнейшее землетрясение и последовавшее за ним цунами, человеческие жертвы ввергли планету в состояние шока, жители Токио и его ближайших окрестностей после трагедии не обнаруживали паники, дисциплинированно выполняли свой долг по ликвидации последствий стихийного бедствия. Безусловно, такая массовая дисциплинированность и собранность – это показатель успешности японской воспитательной системы, которая способна целенаправленно и системно передавать из поколения в поколение своим гражданам лучшие качества и ценности японского национального характера [2, с.2-3].

Поиск по сайту: