Япония в последней трети XIX в. – нач. XX в

1.Экономическое развитие Японии в последней трети XIX в. – нач. XX в.

2.Политическое развитие Японии в последней трети XIX в. – нач. XX в.

3.Внешняя политика Японии в последней трети XIX в.

4.Русско – японская война.

5.Япония накануне и в годы Первой мировой войны.

1. Реформы 70-х годов XIX в. давали достаточные стартовые возмож­ности для быстрой дальнейшей капитализации страны. Сочетание пре­дыдущего накопления экономического потенциала и удачных хозяйст­венных преобразований породили рост промышленных предпри­ятий: около 500 новых фабрик, заводов, верфей, рудников, шахт и т. д. было создано к середине 70-х и еще около 800 — к середине 80-х годов.

Дополнительные возможности японскому предпринимательству предоставило правительство, продавшее в руки денежных частников по низкой цене (или, сдав в выгодную аренду) массу т. н."образцовых" (то есть лучших) государственных предприятий. Так, например, финансовый клан Мицуи приобрел тогда самый большой судостроительный завод в г. Нагасаки, серебряные рудники в г. Икуно, угольные шахты о. Хок­кайдо. В числе привилегированных фирм были кроме Мицуи, Мицубиси и Фурукава.

Тем самым правительство "протолкнуло" значительную часть японской буржуазии из области развития торговли, финансово-ростовщического капитала и, в лучшем случае, легкой промышленности в область формирования и укрепления тяжелой индустрии. Таким обра­зом, искусственно и почти безболезненно сокращался период первона­чального развития капитализма в торгово-мануфактурных рамках. Вме­сте с тем, протекционистская политика японского кабинета давала до­полнительные возможности отечественным предпринимателям для дос­тойной конкуренции с частью иностранных товаров, хлынувших в стра­ну с середины XIX в. Из этого, однако, не следовало поощрение госу­дарством всех деловых людей. Правительство протежировало развитие производящих отраслей хозяйства и в наибольшей степени — тяжелую и добывающую промышленность. К тому же власти дополнительно субсидировали производства и предприятия, обслуживающие стратеги­ческие интересы Японии и выполнявшие заказы армии и флота, разви­вавшие транспорт и средства связи.

Благодаря этим и иным обстоятель­ствам, протяженность железнодорожной сети, начавшей отсчет лишь с 1872 г. в размере менее 30 км, через десять лет превосходила 200 км, в период с 1882 по 18 увеличилась десятикратно, а на рубеже столетий уже превышала 6000 км. Телеграфных линий к концу 90-х годов было протянуто около 100 тыс. км. По этим показателям Япония вплотную подошла к показателям Великобритании. Если в 1873 г. в рядах ВМФ имелось 17 боевых кораблей, то в 1883 г. в состав флота входили 42 корабля, а к первой половине 90-х годов в строю насчитывалось только броненосцев и крейсеров свыше 20.

Государство поощряло развитие промышленности, вклады­вая значительные средства в строительство новых фабрик и заводов. При этом государственный бюджет формировался и основном за счет аграрного населения. Свыше 80% получае­мых государством налогов составлял поземельный налог, ко­торый владельцы земли компенсировали, в свою очередь, еще большим повышением арендной платы. Он являлся важней­шим источником капиталистического накопления в началь­ный период создания японской промышленности. Система протекционистских мероприятий в отношении промышлен­ности имела двоякое значение. Она должна была восполнить недостаточное первоначальное накопление за счет налоговой эксплуатации трудящихся и вместе с тем уберечь японскую буржуазию от низких таможенных пошлин (результат суще­ствования неравноправных договоров с западными держава­ми). Такая система к тому же делалаяпонскую буржуазию зависимой от монархического государства, снижала ее воз­можности и инициативу.

Стимулировали динамичный рост капитализма и ряд других специ­фических "чисто японских" обстоятельств. В результате реформ увели­чилась не только масса "ненужных" деревне рабочих рук, но и появи­лись рабочие места на предприятиях развивающегося производства (прежде всего в текстильной промышленности), что давало возможность высоких норм эксплуатации. А система контрактации, 15-16-часовой рабочий день, казарменное положение, предельно низкие (не сравнению с мировыми) расценки оплаты труда, отсутствие рабочего законодатель­ства и профсоюзов воспринимались вчерашним феодальным крестьян­ством (ранее обреченным на вымирание) не столь остро и болезненно, как их современниками — кадровыми рабочими развитых стран Евро­пы и США. Синтоистская мораль и идеология, господствовавшие в деревенской среде и привнесенные в город, способствовали укреплению на фабриках и заводах духа патернализма — благодарности хозяину-отцу.

В результате Мэйдзи-исин растущие государственные и частные предприятия получили в качестве рабочих и еще более — в роли чинов­ников и управляющих-организаторов значительное количество вчераш­него самурайства, находящегося не у дел. С собой они принесли дух жесткой дисциплины, исполнительности, преданности руководству и субординации. Таким образом, в определенной степени использова­лись пережитки и рудименты средневекового общества.

Пользуясь предельно централизованной системой государствен­ного управления, помещичье-буржуазный блок позволил себе решать хозяйственно-экономические проблемы страны, удачно увязывая между собой сразу несколько задач (финансы, кадры, производителей и управ­ленцев, сырье, сбыт, заказы и т. д.).

В результате база тяжелой промышленности Японии за последние 20 лет XIX в. формировалась очень высокими темпами. Однако тогда это не означало рождения претензий Японии на веду­щее место среди передовых капиталистических держав мира, ибо в це­лом промышленность островов развивалась однобоко: мелкие предпри­ятия и, в основном, легкой (главным образом текстильной) промышлен­ности преобладали. Быстрое развитие легкой промышленности объясня­лось тогдашним наличием достаточной массы буржуазных элементов, тесно сросшихся с феодализмом и извлекавших выгоды из его трудно­стей и не способных вложить громадные средства в создание дорого­стоящих отраслей тяжелой индустрии.

Подавляющая часть японской буржуазии рассматриваемого периода (80-е годы) направляла в основ­ном усилия в развитие сельского хозяйства, торговлю, легкую промыш­ленность. Отсюда понятно относительно малое количество промышлен­ных рабочих (346 тыс. в 1890 г., что составляло менее 1 % от общего населения страны). В Японии до конца 1890 годов почти отсутствовало производство чугуна и стали. В 1888г. лишь 15,3% предприятий применяли механичес­кую двигательную силу.

В связи с изложенным объяснима повышенная пер­воначальная ориентация большей части японской буржуазии не только на внутренний, но и на внешний рынок — вследствие слабости своей собственной промышленно-сырьевой базы и узости внутреннего рынка. В основном Япония вывозила сырой шелк и коконы, уголь, чай, рис, шелковые ткани, медь, фарфор, импортировала машины, пароходы, локомотивы, станки, оборудование, а также нефтепродукты, шерстяные ткани, пряжу. Причем вплоть до первой мировой войны объем стоимо­сти вывоза не намного, но постоянно превосходил стоимость ввоза.

Отсюда вытекало вполне определенное последствие социально-политического плана — почти сразу же после преобразований Мэйдзи-исин выросла агрессивность внешней политики Японии, тесно увязывае­мая с ростом военного производства и общими настроениями в помещичье-буржуазной среде, воинствующем самурайстве и трезво оцени­вающем ситуацию правительстве.

В начале XX в. промышленный подъем сопровождался сильной кон­центрацией капитала и ростом монополистических объединений. Большую роль в перерастании японского капитализма в монополи­стическую стадию сыграл мировой экономический кризис 1900 г. Кризис способствовал поглощению мелких и средних предприятий крупными объединениями. После кризиса монополии в Японии по­лучили быстрое распространение. Одновременно шел процесс сра­щивания банковского и промышленного капитала. Преобладающей формой монополистических объединений финансового капитала были концерны (дзайбацу). Такие крупнейшие монополии, как Мицуи, Мицубиси, Сумитомо, Ясуда, сконцентрировали значительную долю национального богатства страны.

Важным фактором, способствовавшим росту монополий, была ко­лониальная экспансия. Появилась и такая важная черта монополисти­ческого капитализма, как вывоз капитала. Японские фирмы вкладыва­ли свои капиталы в Корее, на Тайване и в континентальном Китае.

2. В начале 1880 годов в Японии стали оформляться первые по­литические партии, социальной базой и опорой которых были помещичье-буржуазные круги. Эти партии были либеральны­ми по своим политическим установкам. Либеральные помещи­ки критиковали модель абсолютизма и деятельность правитель­ства. Основные причины их недовольства вызывали высокий поземельный налог, снижавший их доходы, и всевластие узкой группы полуфеодальной бюрократии, «узурпировавшей правительственные посты». Радикальные лозунги помещичьей оппо­зиции привлекали на ее сторону часть самурайства, интелли­генции и даже верхушечные слои крестьянства. Деятельность оппозиции вылилась в формирование в 1881 г. политической партии — «дзиюто» (либеральная партия). Возглавляемая Итагаки, она выступала за дальнейшее усиление и законодательное обеспечение позиций мелких предпринима­телей и сельских помещиков, а также ограничение объема власти блока Сацума-Тёсю.

В то же время оппозиционные настроения получили широ­кое распространение среди японской буржуазии, как среди торгово-финансовой, так и среди быстро набиравшей силу нацио­нальной (промышленной). Либеральная буржуазия требовала скорейшего проведения некоторых реформ, которые должны были облегчить буржуазии захват командных высот в эконо­мике, а также путь к власти. Среди выдвигаемых требований важнейшими былиследующие: реформа денежной системы, поощрение внешней торговли, скорейший пересмотр неравноп­равных договоров, а также активная внешняя политика, т.е. колониальные захваты и завоевания, которые должны были открыть японской буржуазии доступ к внешним рынкам. На такой платформе в 1882г. была основана партия либеральной буржуазии, получившей название «кайсинто» («партия реформы»). Лидер партии Окума формулиро­вал ее задачи как достижение отмены неравноправных договоров и бо­лее широкий выход японского предпринимательства на зарубежные рынки.

Возросшая политическая активность свидетельствовала и об измене­нии классового баланса соотношения — усиления удельного веса бур­жуазии в целом. Это заставляло руководство страны пересмотреть схему государственного устройства в пользу увеличения позиций буржуазии во властных структурах. Требовалось изменить механизм взаимоотноше­ния законодательной и исполнительной властей.

С ростом удельного веса буржуазии в экономике страны активизировалась и ее политическая деятельность. В 80-е годы обе партии начали движение за конституцию. В это движение включились также широкие демократические круги (часть мелкой буржуазии города и деревни, интеллигенции, отдельные выходцы из пролетарской среды). В силу этого на отдельных этапах оно имело ярко выраженный радикальный характер. Критика императорского правительства превращалась в борьбу против засилья феодальных элементов (например, титулованных землевладельцев) в государственном аппарате. Конституционное движение получило в Японии название «минкен ундо» («движение за народные права»).

Деятельности «минкен ундо» объективно способствовало самостоятельно развивавшееся рабочее движение. Японский рабочий класс рос вместе с развитием японской промышленности. Первое выступление рабочих относится к семидесятым годам. В 1872 г. в шахтах Такасима вспыхнули стихийные бунты горняков против английских концессионеров. После этого выступления японских рабочих стали учащать­ся. В 1880 годах делаются первые попытки создания профес­сиональных союзов. На первых порах многие из этих союзов имели характер объединений ремесленников. Но уже в девя­ностых годах профсоюзное движение охватывает непосред­ственно пролетарские слои. Во многом это движение было свя­зано с лидером рабочего (а позже коммунистического движения) Сэном Катаяма (родился в 1859 г. в крестьянской семье). В 1897 г., вернувшись из эмиграции, Катаяма создал «Лигу по организации рабочих профсоюзов», а затем союз металлистов, союз машинистов и союз печатников. В 1898 г. Катаяма создал «Общество по изучению социализма» и стал издавать журнал «Рабочий мир».

Вначале правительство резко подавляло деятельность «минкен ундо». Однако наиболее дальновидные руководите­ли японского абсолютизма понимали необходимость ограни­ченных реформ и уступок, включая конституцию, ради сохранения равновесия в обществе и строя в целом.

Японское правительство командировало ряд своих виднейших представителей во главе с князем Ито за границу для ознакомления с конституционной практикой ряда европейских стран и США. В результате было принято решение, что наиболее подходящим для Японии прототипом является консервативный прусский парламент Бисмарка. В 1889г. была провозглашена японская конституция.

Важнейшей особенностью конституции 1889г. являлось подтверждение власти японской монархии. Конституция провозгласила исключительно широкие права императора: ему принадлежало утверждение и издание законов; созыв и роспуск парламента; объявление войны и заключение мира; верховное командование вооруженными силами; назначение и увольнение всех гражданских и военных чинов и т.д. Таким образом, ут­верждалась сильная верховная власть при известной доле демократи­зации общественной жизни (неизбежной при капиталистическом разви­тии), наиболее отраженной в создании парламентской формы прав­ления. Этим достигалось наиболее работоспособное и прочное соотно­шение институтов буржуазной государственной машины

Вторая глава конституции оговаривала формально предоставленные буржуазные свободы многочисленными изъятиями и оговорками. Четвер­тая глава (55 статья) отмечала, что министры в Японии ответственны только перед императором. Шестая глава предоставляла возможность правительству, не считаясь с парламентом, утверждать бюджет и в том случае, если он не получил санкции представительных учреждений. Следует также напомнить, что персона императора продолжала обожествляться.

Парламент, учрежденный конституцией, включал в себя две палаты: верхнюю — пэров (300 человек) и нижнюю — представителей (300 человек). Большая часть палаты пэров, назначаемая короной и бывшая несменяемой (пожизненной), вобрала в себя членов императорской фа­милии, высшей дворянской аристократии, крупнейших земельных ленд­лордов и лично доверенных монарху сановников. Другая (1/5) часть верхней палаты избиралась сроком на 7 лет из более чем состоятельных выразителей интересов крупной буржуазии (крупных финансистов и промышленников).

Избираемая на 4 года нижняя палата представителей отражала инте­ресы только мужского населения, не моложе 25 лет, имевшего очень значительный собственный доход (с которого уплачивалось одних толь­ко налогов 15 иен в год) и определенный ценз оседлости. Таким обра­зом, от активной избирательной кампании (и значит, из политической жизни) отстранялись подавляющая часть крестьян, практически все рабочие, учащиеся, большинство лиц "свободных профессий", прислуга, все низко и среднеоплачиваемые работники учреждений, а также всё женское население. В общей сложности избирателей набиралось около 1 % от общего населения страны (ориентировочно 500 тыс. человек при 40 млн. человек, населявших тогдашнюю Японию). 300 депутатов ниж­ней палаты должны были быть не моложе 30 лет и также уплачивать не менее 15 иен прямых налогов. Подобно верхней палате, палата предста­вителей имела право предлагать правительству законопроекты и в неко­торых случаях обращаться напрямую к императору. Тем самым часть средних и мелких предпринимателей и землевладельцев (избирателей) через своих представителей приобщалась к власти. Каждый депутат получал жалование в размере 800 иен в год, что составляло значитель­ную сумму. (Для приличного содержания семьи служащего или интел­лигента при тогдашнем уровне стоимости жизни хватало около 100 иен в год).

Кабинет министров, мало зависящий от обеих палат, подчиненный императору и его окружению, состоял из 9 членов (первого министра, министров юстиции, внутренних дел, путей сообщения, обороны, тор­говли и земледелия, иностранных дел, морского министра, финансов).

Надо отметить большую роль двух внеконституционных и подотчет­ных императору структур: Тайного совета и совета Гэнро (старейшин). Тайный совет, бывший консультативным органом при микадо, назна­чался им из 25 высших сановников и выполнял функции "первого об­катчика" предложений и инициатив по дальнейшему развитию Японии и по ее важнейшим политическим шагам. Другой орган — совет Гэнро (кстати, минимально изученный в отечественной историографии из-за отсутствия сведений о нем и того факта, что состав его никому не был известен) состоял, по-видимому, из наиболее близких императору дея­телей и инициаторов Мэйдзи-исин. Он выполнял функции генератора основополагающих идей и доктрин в экономической, политической,

Таким образом, конституция не посягала на права японского абсолю­тизма, а лишь являлась его фасадом и прикрытием.

Несмотря на то, что японский парламент был сконструиро­ван на весьма узкой базе, первые годы его существования ознаменовались частыми конфликтами между парламентом и правительством. Парламентская буржуазная оппозиция рез­ко критиковала методы правительственной бюрократии и вы­ражала недовольство огромными военными расходами. За пер­вые четыре года своего существования японский парламент был трижды распущен императором (в 1891, 1893 и 1894 гг.).

В начале XX в. внутриполитическая жизнь страны характеризова­лась постоянной борьбой между представителями правящих кругов, выступающих выразителями ин­тересов старых или набирающих силу новых соци­альных слоев. Результатом этой борьбы был посте­пенный переход власти от аристократической бю­рократии к политическим партиям, отражавший усиление позиций промышленной и торговой буржуазии и являвшийся следствием раз­вития Японии после революции Мэйдзи.

Традиционно после революции 1867—1868 гг. фактическая власть находилась в руках клановой олигархии (хамбацу) и придворной аристократии, занимавших главные правительственные должности. К началу XX в. наибольшее влияние из числа олигархов, задумав­ших и проведших реформы Мэйдзи, имели Ито Хиробуми (1841— 1909), известный как создатель японской конституции, и Ямагата Аритомо (1838—1922), крупный военачальник и организатор новой японской армии.

Экономически усилившаяся после японо-китайской войны 1894— 1895 гг. буржуазия, пытаясь получить больше политических прав и активно влиять на государственный курс, стремилась укрепить свои позиции в политических партиях, прежде всего в Конституционной партии (Кэнсэйто), созданной в 1898 г. после слияния Либеральной и Прогрессивной партий.

Представители бюрократии также стали понимать, что для лучшего контроля над конституционной систе­мой необходимо взаимодействие с политическими партиями, пред­ставленными в парламенте.

Готовясь к войне с более опасным, чем уже побежденный Китай, противником — Россией за передел сфер влияния в Корее и Северо-Восточном Китае, военные круги Японии рассчитывали на проведе­ние масштабной программы милитаризации. При поддержке импера­тора маршал Ямагата провел закон, по которому военный и морской министры могли назначаться только из числа офицеров высших ран­гов, состоящих на военной службе. Поставив тем самым правитель­ство в зависимость от военных кругов, Ямагата осуществил необходи­мые для программы милитаризации финансовые мероприятия.

Противоборствующую Ямагата группировку создал Ито Хиробуми, опиравшийся на поддержку части буржуазии, связанной с сельским хозяйством и потому недовольной увеличением земельного на­лога как источника финансирования военной программы. К Ито прим­кнули и некоторые промышленные концерны. В 1900 г. Ито создал партию Сэйюкай (Общество политических друзей), куда вошли не­которые депутаты парламента, чиновники, представители крупных акционерных обществ. Усиление позиций Ито вынудило Ямагата покинуть пост премьер-министра.

Однако уже в 1901 г. кабинет возглавил Кацура Таро (1847—1913), видный представитель военных кругов и ставленник Ямагата. Его правительство усилило подготовку к военному столкновению с Рос­сией. В 1902 г. оно заключило военно-политический договор анти­русской направленности с Великобританией, добилось финансовой поддержки от США.

Несмотря на некоторые различия между правительством и оппо­зицией по вопросам финансирования подготовки к войне, они были едины в поддержке ее целей, и это единство лишь укреплялось по мере нарастания японско-российских противоречий.

3. Агрессивность внешнего курса страны вытекала из логики и своеоб­разия ее социально-экономического и политического развития. Недостаточность и определенная однобокость промышленного роста, превос­ходство ведущих капиталистических держав, заполнявших внутренний рынок Японии, нехватка средств (прежде всего финансовых) для всемерного наращивания "стартовых скоростей" всех структур экономики толкали руководство к поискам заморских резервов развития. Сомк­нувшиеся интересы крупной буржуазии (производителей вооружения, прежде всего), помещиков-землевладельцев (экспортеров продовольст­вия и некоторых видов сырья) и ищущего дела самурайства (составивших основную часть армии и флота) подталкивали император­ское правительство к активному и даже агрессивному внешнеполитиче­скому курсу.

Вооружение Японии, в особенности строительство сильного военно-морского флота, шло стремительными темпами, и было непосредственно связано с готовящейся захватнической войной против Китая. Ближайшим же объектом агрессии являлась Корея.

Уже в 1872 г., при переговорах между Россией и Японией по вопросу о Сахалине, японское правительство изъявило готовность снять свои претензии на южную часть Сахалина в обмен на согласие России соблюдать нейтралитет в японо-корейской войне и пропустить японские войска че­рез русскую территорию в северную Корею. Эти предложе­ния были отвергнуты, поэтому в офицерско-самурайских кру­гах стали раздаваться призывы к войне не только против Китая и Кореи, но и против России. Однако японские правя­щие круги пока еще опасались бросать вызов России.

Внешнеполитической активности Японии способствовало также то обстоятельство, что в 1894 г. Японии удалось до­биться частичного пересмотра иностранных договоров. Эк­стерриториальность иностранцев была отменена. Были отме­нены также наиболее стеснительные для Японии ограничения таможенной независимости (1899 г.). Правда, полного равно­правия Япония формально не достигла (оно было получено лишь в 1911 г.). Однако основные требования японской бур­жуазии об освобождении от неравноправных договоров были выполнены. Во многом это развязало руки японской военной власти для внешних захватов.

В 1876 г. Япония под угрозой военного вмешательства на­вязала Корее первые неравноправные договоры, а в 1882 — 1884 годах значительно их расширила. В 1885 г. состоялось подписание японо-китайского договора в Тяньцзине, согласно которому в Корею (находившуюся формально под китайским сюзеренитетом) не могли быть введены китайские войска без согласия Японии, как и японские войска без согласия Китая.

В 1893 г. в Корее началось массовое крестьянское движение, известное под названием «восстание тонхаков». Это движение было направлено против феодального гнета и чужеземных ко­лонизаторов Кореи. Правящая феодальная верхушка в Корее, напуганная этим восстанием, обратилась за помощью к Ки­таю. Китай направил войска для подавления тонхаков, и Япо­ния обвинила Китай в нарушении Тяньцзинского договора, направила свои войска в Корею и под предлогом подавления тонхаков оккупировала важнейшие стратегические пункты страны. Японцы стали насаждать свою агентуру в корейском государственном аппарате. Образованное японцами правительство провозгласило независимость Кореи от Китая и обратилось за помощью к Японии. 25 июля 1894г. японский военный корабль потопил пароход, перевозивший китайские войска. 1 августа была объявлена война.

Японо-китайская война 1894—1895 гг. продемонстрировала полное превосходство капиталистической Японии над Ки­таем. К весне 1895 г. китайские войска понесли ряд тяжелых поражений. Японцами был захвачен Ляодунский полуостров и порт Вейхайвей; под угрозой находилась китайская столи­ца Пекин.

17 апреля 1895 г. в японском городе Симоносеки был под­писан мирный договор, предусматривающий: 1) независи­мость Кореи от Китая; 2) уступку японцам острова Тайвань, Пескадорских островов и Ляодунского полуострова; 3) уплату Китаем контрибуции в сумме более 300 млн. иен; 4) от­крытие для торгового судоходства ряда китайских портов; 5) временную оккупацию японцами Вейхайвея; 6) освобож­дение арестованных китайцами японских агентов.

Захватническая война против Китая чрезвычайно ускори­ла капиталистическое развитие Японии. Она дала толчок росту ряда отраслей промышленности, способствовала рас­ширению внешней торговли Японии и положила начало японской колониальной империи. Война привела также к уси­лению японских позиций в Корее. В конце 1895г. японцы зверски убили корейскую королеву Мин, которая была про­тивницей подчинения страны японской власти. Корейский король бежал от убийц и нашел убежище в русской диплома­тической миссии. Определяющие влияние на корейское пра­вительство на некоторое время перешло от Японии к России.

В 1896 г. было подписано русско-китайское соглашение о КВЖД, и в 1897 г. к России отошел Порт-Артур, незадолго до этого оставленный японцами. Японо-китайская война дала толчок к империалистическому разделу Китая на сферы вли­яния. Англия, США и Германия делали все, чтобы обострить русско-японские отношения. В конце 1890-х гг. при актив­ной помощи Англии Япония спешно усиливала вооружение армии и флота, готовясь к войне уже с Россией.

4. К началу XX века стали очевидны острые противоречия сходных по сути интересов Японии и России в Китае и Корее. Конкретными зонами пересечения территориальных притязаний двух стран были Маньчжу­рия, Ляодунский полуостров (в особенности его военно-морская база Порт-Артур) и Корея (богатая полезными ископаемыми, густонаселен­ная, стратегически выгодно расположенная). И Токио, и Петербургу хотелось ослабить возможности торгового флота конкурента, что было невозможным без подрыва могущества военно-морских сил противника. Сходный характер экономического и политического развития России и Японии (в частности, засилье дворянства и военных в высших эшелонах власти), делали почти идентичными их внешнеполитические доктрины, ориентирующиеся на силовые методы. В российской и японской обще­ственной среде достаточно имелось идейного топлива для подогрева шовинистических настроений, заостренных на "покарание" недостойно­го и неполноценного, зарвавшегося соседа.

Особо следует подчеркнуть позицию ведущих мировых держав, прежде всего Великобритании и США, имевших более чем достаточ­ные экономические интересы на Дальнем Востоке, дабы оставить без должного внимания развитие русско-японских отношений. Британскому и американскому правительствам почти одинаково выгодным виделось военное взаимоослабление заметно набиравших силу россии и Японии. Создание долгосрочного очага противоречий у восточных берегов Азии также рассматривалось как дело, заслуживающее средств и усилий. Америка интенсивно (финансами и военной техникой) помогала России. Япония, заключив в 1902 г. договор с Великобританией, опиралась на широкую английскую военно-техническую поддержку.

Японское правительство и генералитет активно готовились к неиз­бежным военным столкновениям на суше и на море. К февралю 1904 г. сухопутные вооруженные силы Японии имели в своем составе 18 диви­зий и несколько бригад общей численностью 850 тыс. человек. При полной мобилизации армия могла вырасти до 4,25 млн. человек. Нака­нуне войны японский военно-морской флот состоял из трех эскадр, куда входили 6 эскадренных броненосцев, 8 броненосных крейсеров, 12 лег­ких крейсеров, 28 эскадренных миноносцев и 19 миноносцев — в общей сложности 101 военный корабль. Японский флот превосходил русский по общему количеству орудий, его артиллерия обладала новыми бое­припасами повышенной разрушительной силы (т. н. "шимоза"). Арсе­налы страны были в состоянии производить собственные пушки, пуле­меты, винтовки, а также тяжелые боевые корабли.

В декабре 1903 г. на ключевом совещании у императора было при­нято окончательное решение по развертыванию внезапных и широких операций против русских армий и флота на Дальнем Востоке.

9 февраля 1904 г. японские вооруженные силы получили секретный приказ ставки начать боевые действия.

В ночь на 9 февраля 1904 г. японский флот без объявления войны навал на русскую эскадру, стоящую почти незащищенной по преступной халатности адмиралов на порт-артурском рейде. Этим было положено начало войне и блокаде Порт-Артура. Почти одновременно были атако­ваны корабли русского ВМФ " Варяг" и "Кореец " в корейском порту Чемульпо.

В феврале в Корее была высажена 1-я японская армия, разбившая русские части на границе с Китаем. В мае началось десантирование на Ляодунском полуострове 2-й японской армии, отрезавшей Порт-Артур от русских войск в Маньчжурии. В августе шли ожесточенные бои 1, 2 и 4-й армий японцев по окружению Маньчжурской группировки русских войск. 10 марта 1905 г. генерал А. Куропаткин проиграл решающее маньчжурское сражение под г. Мукденом (ныне Шэньян). Обе стороны понесли тяжелейшие потери. Впервые за всю свою многовековую исто­рию Япония ощутила столь широкий урон — людьми, техникой, финан­совыми средствами. Расчеты на скоротечный ход кампании не оправды­вались. К тому же боевые действия шли также на Сахалине, и была еще предпринята попытка японского десантирования в Петропавловске-Камчатском.

27 мая 1905 г. японский флот перехватил у острова Цусима (в Ко­рейском проливе, отделяющим Японию от Кореи) переброшенную с Балтики на усиление тихоокеанского флота эскадру адмирала 3. П. Рождественского. Японские корабли под командованием адмирала Того превосходили противника количеством, быстроходностью, числом стволов, скорострельностью, весом взрывчатого вещества. В цусимском бою Россия потеряла в общей сложности 26 больших и малых боевых единиц флота — почти всю эскадру. Считанным кораблям русских уда­лось прорваться во Владивосток. Гибель эскадры Рождественского по­дорвала военно-морской потенциал России на Дальнем Востоке и это предрекало исход войны в целом.

Длившаяся 17 месяцев война тяжело сказалась на общем положении Японии. В военные действия было вовлечено в общей сложности 1,5 млн. человек. Людские потери не шли ни в какое сравнение с показате­лями предыдущих войн. Страна потеряла в этой войне 270 тыс. человек,

только убитыми — 86 тыс.

Вырос внутренний долг государства. Ближайшие военные расходы к

началу 1905 г. оценивались в 1,5 млрд. иен.

Весной 1905 г, обе воюющие стороны, уже нащупывающие почву для переговоров, ухватились за инициативу американского президента Т.Рузвельта по организации в Штатах русско-японской мирной конфе­ренции.

На переговоры в г. Портсмут, начавшиеся 8 августа 1905 г., япон­ская делегация под руководством министра иностранных дел Л. Комура повезла слишком пухлый "портфель претензий" к России. Японцы тре­бовали трехмиллиардной контрибуции, аннексии территорий Приморья и всего Сахалина, разоружения российских военно-морских сил на Ти­хом океане и ограничения возможностей торгового флота, лишения русского капитала его интересов на всей территории Маньчжурии, мор­ских зон для рыболовства в российских территориальных водах и т. д. Однако русская делегация, возглавляемая премьером С. Ю. Витте, про­явив завидную принципиальность, не приняла большинства японских притязаний, выразив даже готовность к срыву переговоров. Это катего­рически не устраивало Токио, давшего серию телеграфных указаний своим представителям, непременно, пусть на условиях не самых лучших для Японии, но заключить договор с Россией. (Трезво оценивающие ситуацию руководители страны отчетливо понимали невозможность вести войну прежними темпами и с прежними затратами.)

5 сентября 1905 г. в Портсмуте был подписан русско-японский мир­ный договор. Япония получила половину о. Сахалин (южнее 50° с. ш.), экономическое превосходство со всеми правами и концессиями в Юж­ной Маньчжурии, возможности рыбного промысла в дальневосточных русских водах, территорию Ляодунского полуострова, признание Кореи японской сферой интересов.

Очевидно, что портсмутский договор закладывал возможности для будущих взаимопритязаний обеих сторон, их недоверия и подозритель­ности. Был завязан еще один узел международных противоречий и ин­триг на Дальнем Востоке, не ограниченный сферой японских и русских интересов. Из этого следовала готовность Японии к столкновению с другими державами. И потому на дальнейшее укрепление военного потенциала, поиск союзников и особо внимательный анализ соотноше­ния сил в мире будет направлен комплекс ее экономических, политиче­ских и дипломатических усилий после 1905 г.

5. После завершения русско-японской войны начиналась новая полоса в истории страны. Конкретно она характеризовалась дальнейшим экономическим, военным, международно-дипломатическим усилием Япо­нии. Она становилась мощной, колониальной, вполне самостоятельной державой. Впервые представители европейских держав в Токио были причислены своими правительствами к рангу послов.

Внимательно следя за расстановкой сил в мире и, прежде всего в Европе, токийские руководители верно вывели формулу неизбежности общемирового военного конфликта. И, вместе с тем, Япония не торопи­лась в окончательном определении своего места в формирующихся во­енно-политических блоках.

Тем не менее, страна поставила задачу увеличить численность сухо­путных войск, превосходящих по мощи русские силы на Дальнем Вос­токе, и нарастить возможности ВМФ, способного бороться с американ­ским флотом на Тихом океане.

Поэтому после 1907 г. совершенствовались системы и типы воору­жений и боевой техники. Численность сухопутной армии была опреде­лена в 250 тыс. человек — 25 пехотных дивизий в мирное время и 50 дивизий на случай войны. При полной мобилизации эта армия увеличи­валась многократно. По качеству вооружения к началу первой мировой войны японская армия достигла уровня армий Англии и Франции, опе­редила американскую и приближалась к германской. Накануне войны некоторые из японских линкоров имели столь мощные калибры бортовых орудий (406 мм), что с ними не мог соперничать тогда ни один из боевых кораблей мира. В ВМФ страны начали поступать подводные лодки с зарубежных верфей. К 1914 г. Япония располагала вполне со­временными вооруженными силами, что будет некоторой неожиданно­стью для мирового общественного мнения, а главное, для противника.

В 1910 г. Япония завершает экспансию в Корею, полностью аннек­сирует эту страну, теперь уже и формально отстранив корейского короля от власти. В результате Япония полностью получила богатейший ком­плекс источников сырья, близкорасположенный и густонаселенный рынок сбыта, вполне сориентированный на номенклатуру японского экспорта (ткани и др. ширпотреб), стратегически важный регион. Все перечисленное дополнительно стимулировало экономический рост Япо­нии, в особенности отрасли тяжелой промышленности.

После военных успехов на континенте стали заметны черты милита­ризации японской экономики, и это оказало определенное влияние на темпы ее развития. Так, после 1905 г. в течение двух лет тоннаж спу­щенных на воду судов вырос вдвое. За десять лет объем металлургиче­ской продукции возрос в десять раз. Резко возросли мощности экспорт­ных отраслей, заметно увеличив японский вывоз.

Пережив кризис 1907-1908 гг. японская экономика вступила в пери­од концентрации производства и его слияния с финансовым капиталом. Образовывались финансово-промышленные монополистические объеди­нения. Их особенность: торгово-промышленные и торгово-финансовые семейные компании и клановые банки Мицуи, Мицубиси, Сумитомо, Ясуда и др. эволюционируют к форме концернов.

Усиление Японии, ярко выраженное в окончательном устранении к 1912 г. негативных последствий всех ранее заключенных неравноправ­ных договоров, влекло за собой расширение сферы ее экономических и, соответственно, военно-оперативных интересов, прежде всего, в Китае. Это повлекло за собой известные осложнения во взаимоотношениях с Америкой и даже Англией. Что касается России, то с ней в 1910 и 1912 гг. удалось заключить соглашения, разграничивающие сферы влияния обеих стран в Маньчжурии и Внешней Монголии.

К середине 1914 г. японская позиция в клубке мировых противоре­чий, катящемся к всеобщей войне, не была однозначной и всем понят­ной. Японская пресса довольно откровенно раздувала антианглийскую пропагандистскую кампанию. Почти накануне мировой войны японцы закупили большую партию вооружений у кайзеровской Германии, при этом более чем прозрачно информировав Берлин о намерении воевать с "одной великой державой". В условиях непрекращающихся и не сгла­женных должными переговорами противоречий Великобритании и Япо­нии, казался неминуемым вооруженный конфликт последней с Антантой на стороне германо-австрийского блока, ибо по характеру экономиче­ского развития и степени неизбежной агрессивности германская и япон­ская государственность являлись весьма схожими.

Однако, взвешенная оценка реальных военных возможностей держав на предполагаемом театре военных действий Дальнего Востока не по­зволяла японцам скрестить мечи с оформившимся англо-франко-русским блоком, к которому, по всем расчетам, должна была присоединиться и Америка. Армейские силы Германии ограничивались гарнизоном в г. Циндао китайской провинции Шандунь, а ее боевые корабли в дальневосточных водах были малочисленны. Флот Германии опекал позиции в Китае и владения на Марианских, Каролинских и Маршалловых островах Тихого океана.

8 августа 1914 г. Япония объявила о своем вступлении в войну на стороне Антанты, а через неделю предъявила Германии ультиматум, суть которого сводилась к разоружению ее боевых морских сил и без­возмездной передачи немецких концессий в Шандуне. Надеявшаяся закончить войну в Европе за 2-3 месяца Германия не ответила на япон­ский ультиматум, рассчитывая продержаться указанный срок. 23 августа Япония официально объявила войну Германии.

Действенное участие Японии в войне ограничилось захватом много­кратно превосходящими силами 7 ноября германской крепости в Цин­дао. Одновременно оперировавшая на Тихом океане британская эс­кадра уничтожила немногочисленные кайзеровские корабли близ под­властных немцам островов Бисмарка.

Когда же затянувшаяся война в Европе заставила Англию просить союзника по блоку вооруженной помощи, из Токио последовал вежли­вый, но недвусмысленный отказ, мотивированный "слишком тяжелым для японских солдат климатом". Однако находившаяся в 1915- 1917 гг. на связи с союзным командованием группа японских офицеров предста­вила генеральному штабу ряд важных аналитических материалов, обос­новывающих неизбежность применения в будущей войне танков, бро­немашин и авиации. Японский генералитет внимательно рассмотрел возникшие теории "танковой войны" и "воздушной войны", а также причины и истоки падения боевого духа значительной массы европей­ских военнослужащих в ходе войны. Общим итогом анализа финальных стадий войны в Европе стало обоснование необходимости дальнейшего, почти кардинального перевооружения армии и ВМФ, повышения мо­рально-психологической готовности личного состава к лишениям и тя­готам боев в новых условиях. После первой Мировой войны Япония вложит громадные средства в создание танковой и авиационной про­мышленности, в строительство собственных подводных лодок и даже авианосцев (так, например, первый авианосец переоборудованный из старого линкора, Япония будет иметь уже в 1922 г.).

В ходе всей мировой войны Япония потеряла 2 тыс. человек убиты­ми и ранеными. Используя благоприятную обстановку и занятость евро­пейских держав напряженными событиями, Япония в январе 1915 г. предъявила пекинскому правительству т. н. "21 требование", бывшее по сути основой для превращения всего Китая в подвластную территорию полуколониального типа. Так как раздираемый внутренними противоре­чиями и началом гражданской войны Китай не был в состоянии оказать серьезного сопротивления японцам, "21 требование" (за исключением последней группы претензий, особо затрагивающих интересы европей­ских держав) было принято. Это открывало для Японии широкие терри­ториальные, экономические и военные позиции в Китае.

Дальнейших успехов японская дипломатия добивается в 1919 г. на Версальской мирной конференции. Используя обнаружившиеся проти­воречия между ведущими участницами переговоров, Япония заявила о больших территориальных притязаниях, конкретно на вышеупомянутые тихоокеанские острова и Шандунь, ранее принадлежавшие Германии. Так как основные претенденты на них — США и Англия — не могли допустить в этом вопросе уступок друг другу, то в качестве паллиатив­ного решения Марианские, Каролинские и Маршалловы острова, а так­же провинция Шандунь были переданы Японии. Таким образом, Япо­ния сделала почти максимальные приобретения в тогдашних условиях. Она многократно усилила свое присутствие в Китае и стала располагать важнейшими стратегическими позициями в зоне Тихого океана — на­дежной опорой растущих военно-морских сил, обеспечивающих ее воз­растающие внешнеэкономические интересы.

В результате рассмотренных обстоятельств Япония завершила про­цесс своего превращения в экономически сильную, стабильную полити­чески и практически независимую страну, сходную в достаточности развития с ведущими державами мира.

Поиск по сайту: