Ориша становятся

Христианскими

Святыми

а Кубе кроме католической церк­ви и различных протестантских

сект имеются афро-христианские культы синкретическо­го типа. Мы будем именовать их афро-кубинскими куль­тами в отличие от подобных же культов на других Ан­тильских островах.

Хотя афро-кубинские культы существуют уже давно, они изучены еще очень слабо. Одна из причин этого — от­ношение правящих кругов буржуазной Кубы к негритян­ским массам. После провозглашения независимости Кубы в начале XX в. новые власти острова, находившиеся под влиянием Соединенных Штатов, с пренебрежением отно­сились к негритянскому населению, всячески ущемляли его права, принижали его вклад в освободительную борьбу, отрицали наличие африканских элементов в кубинской на­циональной культуре. Все, чго напоминало Африку,— песни, танцы, обычаи — кубинская буржуазия считала варварством, непристойностью, плохим тоном. В «хоро­шем» обществе не принимали негров, им был закрыт до­ступ к высоким правительственным и армейским должно­стям, в аристократические клубы.

Гнев, вызванный дискриминацией, практикуемой пра­вящими кругами, вылился в 1912 г. в восстание, которое было потоплено в крови. С дискриминацией, принимавшей различные формы и оттенки, покончила только социали­стическая революция в 1959 г.

Правящие круги Кубы не менее враждебно относились к любым проявлениям среди населения африканских куль­тов, которые считались ими языческими, колдовскими. Для них африканские религиозные обряды были варварскими суевериями. Руководители негритянских сект преследова­лись полицейскими властями, им приписывались всевоз­можные преступные деяния — ритуальные убийства, поло­вая извращенность, употребление наркотиков. Правящие круги не предпринимали мер к научному изучению этих сект, к выяснению подлинных причин их возникновения и влияния на негритянское население.

Одним из первых, кто взялся за эту работу, был Фер­нандо Ортис, известный кубинский ученый-антрополог, этнограф и историк. Он опубликовал в 1917 г. в Мадриде (на острове не нашлось для этой книги издателя) иссле­дование о неграх-колдунах на Кубе.

Как рассказывал Фернандо Ортис автору, его книга вызвала скандал в высшем обществе Гаваны. Ученый осмелился утверждать, что, во-первых, африканские куль­ты широко распространены среди кубинского населения, во-вторых, что они ничем не хуже католического или лю­бого другого христианского культа, которым также свой­ственны различного рода суеверия и предрассудки, в том

числе использование различных магических, колдовских приемов, как и африканским религиям. Разумеется, такое утверждение не могло не шокировать сторонников превос­ходства белой расы.

Фернандо Opfiic своими исследованиями открыл доро­гу к научному изучению африканских культов на Кубе. В 30-х годах нашего века Ортис основал Общество афро-кубинских исследований, в журнале которого появилось несколько работ об упомянутых культах. После револю­ции их изучение ведется в Институте этнологии и фоль­клора кубинской Академии наук. Однако, несмотря на на­личие ряда работ, наши знания об этих культах все еще ог­раничены. Мало или почти ничего не известно о механизме их синкретизации с католичеством, как они действовали в прошлом веке или вообще существовали ли они тогда.

Афро-кубинские культы можно разделить на две груп­пы: культы типа сантерии и спиритические секты. В пер­вой группе преобладают элементы африканских верова­ний, во второй — элементы христианства. Предполагается, что и те, и другие культы стали развиваться уже после провозглашения независимости — в начале нашего сто­летия.

Как уже было сказано, католическая церковь в коло­ниальный период не особенно пеклась о спасении душ рабов или свободных негров и мулатов. От рабов требова­лось одно — чтобы они работали, а выполняют ли они при этом христианские обряды или нет, это никого не беспо­коило и не интересовало. От свободных же негров и мула­тов требовалось, чтобы они «знали свое место», не бунто­вали против властей, а каким богам при этом они поклоня­ются, никого не заботило. Все это способствовало тому, что рабы и свободные негры и мулаты сохранили элемен­ты своих африканских верований и тайно отдавали им дань. На Кубе, как и на других Антильских ост­ровах, эти элементы претерпевали различного рода из­менения. Рабы ввозились на острова из различных мест Западной Африки, они представляли самые различные племена, языки и культы. Подсчитано, что на Кубе были представлены 84 африканских племени и народности. Непродолжительность жизни раба и то обстоятельство, что он только в редких случаях обзаводился семьей, ка­торжный характер его труда — все это не способствовало укоренению или сохранению, по крайней мере в его пер-

воначальном виде, африканских обычаев и верований, с которыми раб приезжал на Кубу. Однако на тех план­тациях, где имелись большие группы рабов из одного пле­мени или, как говорили" испанцы, «нации», а среди них попадались и племенные вожди, и жрецы, и колдуны, возрождался тот или другой африканский культ. Как пра­вило, выживал развитый культ, представлявший большое племя или народность. К нему, по всей вероятности, при­мыкали рабы, исповедовавшие у себя на родине другие культы, внося в него элементы своих верований. Эта смесь африканских верований пополнялась элементами хрис­тианской религии, которая не могла не привлекать рабов хотя бы потому, что она была религией рабовладельцев, не­навистных, но всемогущих. Рабы стремились использовать магическую силу христианских богов (святых) для облег­чения своей участи. С другой стороны, поклонением хри­стианским святым можно было маскировать поклонение африканским божествам, которые для пущей убедитель­ности отождествлялись с первыми.

В этом сложном и противоречивом процессе приспо­собления африканских культов к новым условиям неко­торые старые боги приобретали новые функции или даже имена, другие исчезали, пантеон же пополнялся за счет католических святых, а ритуал — некоторыми элементами католической обрядности. Изменялась и сама форма моле­ния в сторону ее максимального упрощения, ибо в услови­ях рабства было невозможно соблюдать все без исключения африканские обряды.

На Кубе основой для возникновения таких синкретиче­ских культов в колониальный период служили негритян­ские братства — кабильдо, широко распространенные в Га­ване и других городах Кубы в XIX в. и объединявшие по племенному признаку негров-рабов, проживавших в горо­де, главным образом господскую челядь и ремесленников. Члены таких кабильдо собирались на католические празд­ники и под гром барабанов плясали «по африканскому обычаю», как отмечают современники. Несомненно, что и барабаны, и танцы, и пляски в данном случае были не про­сто забавой и приятным времяпрепровождением, а имели ритуальное значение.

Испанские власти и рабовладельцы разрешали деятель­ность таких братств, ибо они, как было замечено, действо­вали на рабов «успокаивающе». Собственно говоря, испан-

цы в этом не были оригинальны: португальские рабовла­дельцы в Бразилии поступали точно так же. Фран­цузский ученый Роже Бастид пишет в своем труде о негритянских культах в этой стране: «Первая причина, заставлявшая рабовладельцев разрешать рабам веселиться «согласно обычаям их нации»,— будь то в воскресенье вечером или в «освященные нашей пресвятой матерью церковью» праздничные дни,— основывалась на чисто эко­номической выгоде: было замечено, что если рабам разре­шалось время от времени свободно веселиться, то они ра­ботали лучше, чем если бы им приходилось трудиться без перерывов»³². Без таких периодических «встрясок», отме­чали рабовладельцы, рабы становились вялыми, меланхо­личными, апатичными. Была и другая выгода рабовла­дельцам от этих праздников. Они сближали рабов, мужчин и женщин, способствовали, так сказать, их воспроизвод­ству «без вложения дополнительного капитала», как не без юмора отмечает Роже Бастид. Во время этих празд­неств рабы танцевали перед изображениями католических святых. «Белые думали,—пишет Бастид,—что рабы тан­цевали в честь непорочной девы и святых, в действитель­ности же непорочная дева и святые служили ширмой, и ритуальные «балеты», смысл которых не улавливали ра­бовладельцы, славили ориша и воду *... Музыка барабанов сокращала расстояния, она преодолевала океан, переноси­ла рабов в далекую Африку и создавала путем страстной экзальтации общность людей, объединенных одним и тем же коллективным сознанием...» ³³ То же самое происходи­ло и на Кубе.

Члены кабильдо избирали свои власти — короля, коро­леву, майорала, тамбурмажора, казначея. На эти должно­сти назначались самые уважаемые и старые члены пле­мени, объединенного данным кабильдо.

В число избираемых, несомненно, попадали те из афри­канцев, которые у себя на родине играли какую-нибудь общественную роль — вождя племени, шамана, жреца или состояли с ними в родстве. Руководители кабильдо имели большой авторитет среди рабов, и их влияние испанцы часто использовали в своих интересах.

* Боги и духи у африканской народности йоруба и дагомейцев.

В прошлом столетии в Гаване, Сантьяго и других горо­дах имелись кабильдо, объединявшие членов народностей йоруба (на Кубе их называли лукуми), арара, карабали, конго, биби, абайа, суама и т. д. Участники кабильдо при­нимали живейшее участие в карнавалах и в католических религиозных процессиях.

Постепенно членами кабильдо становились свободные негры и мулаты. Именно они щедро финансировали дея­тельность кабильдо, иногда завещали им свое состояние. Члены кабильдо получали таким образом возможность приобретать для своей организации помещение, в котором проводились собрания и другие церемонии.

В конце XIX в., после отмены рабства, по приказу ис­панских властей кабильдо были реорганизованы в обыч­ные общества взаимопомощи и отдыха, в которых король и королева были заменены председателем и председатель­ницей, а прежнее племенное название кабильдо —■ име­нем одного из католических святых. Так появились на Кубе клубы имени св. Эмилиана, св. Иосифа и им подоб­ные. Одновременно с этой реформой испанские власти запретили участие негритянских ансамблей — компар-сас — в карнавальных шествиях.

Клубы, пришедшие на смену кабильдо, не прижились. Они сошли со сцены вскоре после провозглашения неза­висимости. Негритянское население не поддержало эти организации, напоминавшие им о кошмарной эпохе раб­ства. Да теперь исчезла и необходимость в ширме, в при­крытии для древних африканских культов, правда, утра­тивших уже многие свои черты, но зато «обогатившихся» заимствованными от католической религии.

Если взять первую группу этих культов, в которых преобладают африканские элементы, то наиболее влия­тельным из них представляется сантерия, или культ свя­тых (от испанского «santo» — святой),— результат синкре­тизма божеств, духов (ориша) религии йоруба и католи­ческих святых.

Народ йоруба, населявший западную часть Нигерии, в средние века достиг сравнительно высокой степени раз­вития. Религию йоруба можно охарактеризовать в целом как политеизм с развитым пантеоном. В верованиях йору­ба важное место занимают ориша— духи, божества. Пред­ставления о них весьма туманны. Некоторые считают, что это мифические прапредки людей, которые спустились

5$

Карнавальное шествие в Гаване во второй половине XIX в.

с неба, потом обратились в камень и ушли под землю. Их насчитывается 401 (число, обозначающее бесконеч­ность).

«Первоначально аморфный и однородный сонм духов ориша расслоился,— отмечает советский исследователь Б. М. Шаревская,— и из общей массы выделились боже­ства, наделяемые индивидуальным именем и обликом, осо­быми функциями. В образах религиозной фантастики вы­ступают олицетворения сил природы и стихий: деревьев, гор, рек — в духах ориша, грозы — в боге Шанго, моря—;: в Олокуне, неба — в Олоруне, земли — в Одудуа. Однако эти образы уже наделены и общественными атрибутами, они персонифицируют подавляющие человека социальные, исторические силы. Ярким примером является образ Шан­го. Черты божества, олицетворяющие грозу, слились в нем с чертами бога — царя «воителя»»³⁴.

В отличие от сонма божеств йорубы пантеон сантерии включает только около 19 святых или богов, причем попу­лярностью пользуются не больше десяти. Почти каждый-из них имеет в католическом пантеоне свою контрфигуру или, вернее, своего двойника.

Шанго, этот африканский Юпитер, повелитель священ­ных барабанов, перекликается со св. Барбарой, властвую­щей, согласно католическим представлениям, над молния­ми' Огун, божество железа, покровитель кузнецов и охот­ников у йоруба, превращается в св. Петра, «хозяина желе­за» на том основании, что на католических изображениях этого апостола в его руках «железо» — ключи; Обатала, двуполое божество, покровительствующее людям, ассо­циируется с такой же католической святой — непорочной девой из Мерседеса; близнецы йоруба, дети Шанго и од­ной из его жен, Она, богини пресных вод и красоты (соответствующей пресвятой деве Милосердия), весель­чаки, балагуры и лакомки, породнились с католическими святыми — близнецами Космой и Дамианом; Йемайя, бо­гиня соленых вод и материнства, живущая на дне моря, где она сидит на старинном пиратском сундуке, соответ­ствует покровительнице моряков деве Марии, «чудотвор­ная» икона которой находится в районе Реглы в Гаване; Око, бог сельского хозяйства и пашни (его изображают в виде плуга и черпака для поливки пашни), соответству­ет св. Исидору-Землепашцу; Баба-лу-Айе, бог, излечиваю­щий от болезней, ран и недугов, его тело изуродовано и покрыто струпьями и язвами,— католическому святому Ла­зарю. Наконец, Олорун, у йоруба создатель и властитель жизни, отождествляется с католическим богом-отцом.

На алтарях сантерии, которые помещаются в молель­нях, представлены различные изображения католических святых, но они имеют чисто декоративное значение. Под­линная сила святых заключается в камнях или в желез­ных предметах, воплощающих богов йоруба и хранящихся иод занавеской в нижней части алтаря.

По представлениям сантеро — последователей санте­рии, камни, олицетворяющие ориша, живут, могут ходить, говорить и даже иметь потомство. По существующему по­верью, наиболее чудотворные камни были тайно завезены на Кубу рабами. Чтобы обрести священную мощь, камни проходят обряд посвящения: их омывают настоем из свя­щенных трав и листьев и кровью жертвенных животных — петуха или козла. Каждый святой имеет свой излюблен­ный вид трав и животных, приносящихся ему в жертву. Кроме того, у него есть свой излюбленный цвет, номер и «подпись», т. е. его изображающий символический ри­сунок.

Одна из главных церемоний в сантерии — это «кормле­ние» священных камней, которое осуществляется несколь­ко раз в год. Церемония кормления длится до трех суток. Она состоит пз жертвоприношений, во время которых кровью животных поливаются священные камни. Кровь приносимых в жертву животных считается пищей святых. Жертвоприношения сопровождаются песнями и плясками под музыку священных барабанов.

Настой из священных трав и листьев употребляется также для придачи амулетам чудодейственной силы. Омы­тые в этом настое амулеты предохраняют сантеро от коз­ней злых духов, порчи и других напастей. Этим же насто­ем омывает себе голову сантеро, желающий, чтобы в него во время моления вселился святой. После омовения сле­дует «кормление» головы: ее окропляют кровью жертвен­ных животных.

Американский исследователь сантерии Уильям Р. Ба­ском справедливо отмечает, что описанные обряды имеют параллель в католичестве. В католическом алтаре хра­нится священный камень «ара», кровь Христа фигури­рует в причащении, пальмовые листья используются в различных церковных церемониях³⁵.

Католичество и другие христианские культы пропита­ны магией и колдовской практикой, как и африканские и многие другие религии. Это и является той основой, ко­торая сближает их и способствует синкретизации.

Сантеро, подобно приверженцам других афро-кубин­ских сект, считают себя католиками. Только крещеный ка­толик может пройти посвящение в сантерию.

Как в бразильском афро-христианском культе кандом-бле, так и в сантерии секты возглавляются «отцами» и «матерями» святых — бабалоча (baba — отец, locha — святой) и ийалоча (iya — мать). Более авторитетные жре­цы называются бабалао. До революции 1959 г. бабалао имели свою организацию, в которую входило около трех­сот человек. Как отмечает исследователь сантерии Карлос А. Эчанове, в дореволюционное время бабалао и бабалочо жили на средства, получаемые за различные службы от

членов секты

Моления в сантерии происходят в одной из комнат дома, где живет жрец. На стенах висят изображения Христа, католических святых, североамериканского ин­дейца в пышном головном уборе из перьев, который

Бог Шанго

перекочевал сюда явно из американских фильмов. Автор данной работы, посетивший в 1963 г. одну из молелен сан-терии в Гуанабакоа, пригороде Гаваны, нашел в ней, кро­ме этих изображений, также портреты национального героя Кубы Хосе Марти п Фиделя Кастро.

Служба, как правило, начинается около 3 часов попо­лудни в воскресенье или в праздничные дни и длится до 12 часов ночи. Первыми приходят три музыканта с афри­канскими ритуальными барабанами типа бата или абвес, считающимися вместилищами ориша. Музыканты садятся на низкие табуретки у одной из стен и начинают выбивать дробь. Они работают в течение нескольких часов без пе­рерыва.

Как бы в ответ на зов барабанов постепенно собирают­ся верующие, а также любопытные или сочувствующие, которые не участвуют в молении, а лишь наблюдают за ним, сидя на скамьях вдоль стен. Здесь все возрасты — от грудных детей до стариков, преобладают женщины. Санте-ро, т. е. активные верующие, дают одному из барабанщи­ков лепту, размер которой определяется самим сантеро. После этого один из сантеро начинает выделывать раз­личные па перед барабанами. В начале он танцует спо­койно, даже вяло — это предварительная разминка. Далее сантеро падает ниц перед барабанами и несколько раз перекатывается, затем встает, здоровается с бабалочей, приветствует друзей и отходит к стене, где стоит или са­дится на скамью.

Постепенно комната заполняется. По знаку помощника бабалочи — окпуона к барабанам выходит группа жен­щин, которые образуют как бы танцевально-хоровой ан­самбль — анкорию, их танцами и пением гимнов (на язы­ке йоруба) руководит окпуон. Руки, ноги, все тело тан­цующих как бы отвечают барабанному ритму, каждый танцор обращен лицом к барабанам и занят сам собой. Звуки барабана производят на него гипнотическое дей­ствие. Окружающие же взирают на происходящее весьма спокойно, дети бегают и шалят. Время от времени в танцах и песнях принимает участие бабалоча, в особен­ности когда совершается обряд посвящения или когда на одного из участвующих «нисходит святой» (baja el santo). Святой нисходит лишь на сантеро, доведшего себя до состояния транса. Чтобы впасть в транс, танцующий «солист» пляской и пением как бы гипнотизирует себя.

Жрица Шанго

Движения его становятся все более резкими, голос хрип­лым, прерывающимся, он обильно потеет, взгляд стано­вится почти безумным. Вокруг него образуется круг из танцующих, которые, подпирая его своими телами, не дают ему упасть, заставляя продолжать танец во все на­растающем темпе.

Но, наконец, солист все же ухитряется упасть на пол и в течение нескольких минут корчится в судорогах. Если это женщина, то во время этой процедуры ее товарки поправляют на ней платье, чтобы она не теряла благо­пристойного вида. Бабалоча — все время рядом с солистом,

он тоже поет и танцует. При посвящении он определяет, какой святой сошел на солиста. Когда солист падает на пол, бабалоча пытается его успокоить и поднять. Иногда это ему удается. Солист встает, продолжает танец и пос­тепенно успокаивается. Когда на него перестают обра­щать внимание, он садится на скамью или выходит во двор, где выкуривает сигару, выпивает стакан легкого пальмового вина.

К посвящению готовятся заблаговременно. К нему до­пускаются взрослые люди. Кандидат в сантеро под руко­водством бабалочи совершает перед посвящением риту­альные омовения, соблюдает трехдневный пост, краской наносит на свое тело магические знаки...

Имеются различные
разновидности санте-

рии — Пало Монте (бук­вально — палка на горе или горный лес), после­дователей этой секты на­зывают палеро, некоторые ученые считают их колду­нами; секретное общество Абакуа, к которому при­надлежат только мужчи­ны, и ряд других. Они от­личаются друг от друга ритуалом и пантеоном святых. Объединяют же их всех следующие эле­менты — синкретизм аф­риканских и католических святых, применения в ри­туале музыки барабанов, песен и плясок африкан­ского происхождения и «сошествие» на верующе­го святого.

В спиритических сек­тах из перечисленных эле­ментов присутствует толь-

Огун—бог железа, войны, повелитель гор

Барабаны бата

ко последний. На Кубе преобладают спиритические секты шнура и стола (espiritistas de cordon, espiritistas de mesa). В сектах типа шнура (моление в одной из та­ких сект в городе Камагуэй автор посетил в 1965 г.) верующие, возглавляемые руководителем секты и его помощником, ходят серпантином, или шнуром, друг за другом, ритмично волоча ноги, тяжело вздыхая («хрю­кая») и распевая гимны, пока не доводят себя этой «ра­ботой» (так называется эта процедура на языке сектан­тов) до состояния транса. После чего медиумы присту­пают к «очищению» впавших в транс от власти злых ду­хов, якобы вселившихся в них и вызывающих болезни и другие несчастья. Очищение происходит следующим образом: медиум производит руками магические жес­ты вокруг впавшего в транс, вызывая пальцами резкий звук, действующий на одержимого подобно удару бича: от этого звука судороги и нечленораздельные вопли «очищаемого» усиливаются. Это продолжается до тех пор, пока одержимый не теряет сознания или его не успокаивает магическими жестами руководитель секты. Ритмическое хождение серпантином и «хрюканье» — все

это напоминает тяжелый рабский труд на плантациях. Молитвы, употребляемые в спиритических сектах типа шнура, протестантского происхождения. Секты стола от­личаются от секты шнура тем, что медиумы сидят за столом.

Наряду с этим имеются еще спиритические секты скре­щенного толка, в которых наличествуют элементы афри­канских культов.

Каков же социальный климат, породивший на Кубе и на других Антильских островах секты типа сантерии и спиритические? Века бесправия и рабского труда, нищета негритянских низов, отсутствие школ, медицинского и ка­кого-либо другого культурного обслуживания, расовая дискриминация, безразличие к судьбам народов со стороны католических церковников — все это вместе взятое созда­вало благоприятную среду для возникновения такого ро­да сект среди жителей африканского происхождения.

В следующей главе мы увидим, какие изменения в эту картину на Кубе внесла революция 1959 г.

Боги

И революция

убинская революция 1959 г., побе- да кубинского народа над его извеч­ными врагами — местной реакцией и империализмом США, глубокие социальные реформы, осуществленные прави­тельством Фиделя Кастро,— все это не могло не отразить­ся на положении и отношении различных религиозных культов к социалистическому государству, впервые воз­никшему в Западном полушарии.

За годы существования буржуазной республики на Кубе (1902—1959) церковники, особенно католические, вновь приобрели определенные позиции в обществе, прев­ратились в одну из опор эксплуататорских классов.

В связи с оккупацией острова американскими войска­ми в начале XX в. на Кубу хлынули из Соединенных Шта­тов многочисленные представители не только самых раз­личных католических монашеских орденов, но и всяких протестантских сект и организаций, которые, пользуясь покровительством оккупантов, стали развивать энергич-

Элеггуа—бог дорог и перекрссткоз 3 И. Р. Лаврецкий

ную религиозно-пропагандистскую деятельность в кругах кубинского общества.

В первые годы после провозглашения независимости правящие круги острова опасались поддерживать деятель­ность католических церковников: слишком свежи были воспоминания о их тесном сотрудничестве с испанскими ко­лонизаторами, их активном участии в подавлении патрио­тического движения. По конституции, принятой кубинским парламентом вскоре после провозглашения независимости, церковь была отделена от государства. Просвещение было изъято из-под церковного контроля и стало светским. Ли­шенная официальной поддержки, католическая церковь стала укреплять свои связи с сахарными магнатами, по­мещиками, иностранными монополиями. С развитием в стране революционного антиимпериалистического движе­ния церковь вернула себе поддержку и официальных кру­гов, которые все больше и больше подпадали под влияние американских империалистов.

Католическая церковь как политическая сила начина­ет выступать в 30-х годах нашего столетия, в период, ког­да на Кубе обостряется классовая и антиимпериалистиче­ская борьба. Церковники злобно нападают на коммунизм и Советский Союз, на Испанскую республику, призывают к поддержке Франко, пресмыкаются перед диктатором Батистой. С благословения властей им удается подчинить своему контролю многочисленные частные средние учеб­ные заведения и даже открыть католический университет имени св. Фомы в Гаване.

Однако влияние католической церкви на массы до ре­волюции было все же весьма ограниченным. Церковь бы­ла в моде у правящих кругов и городской мелкой буржуа­зии, пролетарские же слои и крестьянство, хотя и нахо­дились во власти различного рода религиозных предрассуд­ков, авторитета церковников не признавали.

В 1950 г. американский исследователь Лоури Нельсон отмечал, что кубинские крестьяне равнодушны к католи­ческой церкви. «Не имеется каких-либо доказательств в пользу того,— писал Нельсон,— что церковь проявляла когда-либо интерес к социальному или экономическому благополучию населения. Священники посещают сельские местности раз в год, да и то только, чтобы окрестить новорожденных за плату»³⁷.

Неудивительно, что в народных низах, среди бедней­шей части населения, пользовались успехом афро-кубин-

Алтарь сантерии

3*

ские, спиритические и некоторые протестантские секты, а не далекая от народных масс католическая церковь.

Большинство церковников были иностранцами испан­ского и североамериканского происхождения, они враж­дебно относились к негритянскому населению. В их шко­лах и других учебных заведениях проводилась политика расовой дискриминации.

Большую активность на Кубе проявляли протестант­ские секты, представители которых пользовались полити­ческой и материальной поддержкой правящих кругов США. Наряду с различными сектами традиционного про­тестантского толка здесь действовали, главным образом в наиболее отсталых районах, изуверские секты — адвен­тисты, иеговисты, пятидесятники * и т. п., деятельность которых также направлялась и контролировалась из США.

До революции в некоторых кругах городской и сель­ской интеллигенции (врачи, адвокаты, учителя и даже торговцы) было распространено масонство. Масонские ло­жи появились на Кубе в XIX в., в период борьбы против испанских колонизаторов. В то время масонство с его сек­ретностью и символическим ритуалом, проповедью универ­сального братства и взаимопомощи носило характер про­теста против господствующей католической церкви. Этим оно привлекало патриотически настроенных кубинцев. Однако после освобождения острова от испанского влады­чества большинство лож подпало под влияние американ­ских масонов, стало служить интересам реакционных пра­вящих кругов.

Католические церковники после победы революции на Кубе в первые месяцы 1959 г. развили бурную политиче­скую деятельность. Так как многие верующие участвова­ли в борьбе против тиранического режима Батисты, цер­ковники заверяли,' что церковь якобы выступала против

* Адвентисты — протестантская секта, проповедующая бли­зость «второго пришествия Христа», «светопреставления», «страш­ного суда»; иеговисты — отколовшаяся от адвентистов секта, с ру­ководящим центром в США, предрекающая грядущую битву бога Иеговы против сил Сатаны, в результате которой все человечество, кроме иеговистов, погибнет навеки; пятидесятники — христиан­ская секта, проповедующая возможность сошествия на верующего «св. духа», доказательством чему служит «говорение» на непонят­ном языке — «ангельском наречии».

Поиск по сайту: