Тело, эмоция и слово

Схематизируя, можно было бы сказать, что:

• в психоанализе о теле говорят, но оно остается неподвижным,

• в психодраме тело двигается, но о нем не говорят,

• в Гештальте тело двигается и о нем открыто говорят.

Я хочу добавить, что опыт показывает следующее:

вербальное осознавание без эмоциональной мобилизации приведет к глубоким устойчивым изменениям только через длительное время, в то время как результаты эмоционального катарсиса без последующего вербального оформления, наоборот, исчезнут очень скоро.

И только их соединение позволит осуществиться быстрому и одновременно устойчивому изменению. Кстати, пока еще не обращалось достаточно внимания на тот факт, что направленность Гештальта на «поверхностные явления» и на телесные проявления в ситуации здесь и теперь не создает никаких препятствий для возникновения ассоциативных ощущений, иногда очень архаичных и в некоторых случаях восходящих к первым неделям жизни. Было бы неточным считать, что Гештальт не позволяет достичь таких уровней регрессии или глубин, какие удается затронуть в психоанализе, биоэнергетическом анализе или в психодраме.

Впрочем, никого не должна удивлять столь тесная связь кожи с мозгом — оба эти органа в основном возникли из одного и того же зародышевого слоя — эктобласта, из которого появляется эпидермий, а также большинство органов чувств (рот, нос, уши и глаза) и, конечно же, вся нервная система.

Связь внешнего и внутреннего, формы и глубинного содержания — вот что лежит в сердце Гештальта.

И эту связь можно обнаружить повсюду... и даже в политике!

Гештальт-терапия в Белом Доме

Несколько лет назад президент Картер проводил официальную встречу с мексиканским президентом, который, приветствуя Картера, горячо с ним расцеловался и, с энтузиазмом заключив его в abraw (Abrazo (исп.) — объятие), крепко похлопал по спине! И двенадцать каналов американского телевидения безжалостно показали, как бедняга Картер, зашатавшись, побледнел и отшатнулся, а затем, едва дыша, тусклым, умирающим голосом выразил... свою радость! Рассказывают, что психологи-консультанты Белого Дома провели интенсивный ускоренный курс Гештальта, призванный научить президента, как связывать тело, чувства и слова, чтобы сохранить доверие избирателей.

Содержание его речи стерлось из-за ее формы, ведь жесты и положение тела так же, как тембр и интонации голоса, часто оказываются важней смысла слов.

В Гештальте на всем протяжении рабочей сессии терапевт внимательно следит за тембром голоса клиента, указывающим не только на скрытые эмоциональные процессы, но и показывающим приблизительный уровень регрессии. Так, иногда в разговоре взрослых людей можно вдруг расслышать покорный, плаксивый или недовольный детский голос — предвестник всплывающих эмоционально насыщенных и нередко глубоко запрятанных воспоминаний.

В этом случае мы часто предлагаем клиентам закрыть глаза и дать подняться всплывающим образам, что позволяет продолжить работу уже на другом уровне, в софролиминальном режиме. То есть в измененном состоянии сознания, подобном тому, которое возникает во время софрологических сеансов. Софрология — метод, разработанный Альфон-со Кайседо (1960) на основе релаксации, гипноза, йоги и медитации. Софронизация вызывает измененные состояния сознания. Во время сеансов Гештальт-терапии можно наблюдать спонтанные софролиминальные реакции, которые могут быть усилены самим терапевтом. В этом случае клиент работает в «измененном состоянии сознания» предгипнотического типа.

Проксемика

Я говорил о встрече Картера с президентом Мексики. По законам проксемики (Наука об организации пространства и социальных дистанций. См.: Эдвард Холл. Скрытое измерение. Нью-Йорк, 1966.) следует сохранять границы своей защитной сферы, своей собственной территории безопасности, которая, как известно, у американцев заметно шире, чем у испанцев, арабов или русских. Пример тому — американский ритуал встречи: издали брошенное «хелло», рукопожатие, поцелуй-клевок в щеку...

Поиск верной дистанции — это самый важный элемент в гештальтистском цикле преконтакта, контакта, отступления. В ходе рабочей сессии некоторые терапевты находят простое решение этой проблемы, оставаясь на одном и том же месте (на своем кресле или подушке), предоставляя таким образом клиенту возможность самому — спонтанно или после подсказки — проявлять инициативу, например, приближаться на то расстояние и под тем углом, которые подходят им в данный момент. Такова традиционная техника горячего стула (и ее различные варианты).

Другие же, и мы в том числе, предпочитают не столь надежную, но более гибкую технику плавающих (блуждающих) горячих стульев (Польстеры), когда с самого начала места оказываются плавающими и незафиксированными. В этом случае обоим — и клиенту и терапевту — приходится, экспериментируя, вслепую искать, пока не найдут наиболее для них подходящее положение в пространстве: лицом к лицу, бок о бок или наискось, на расстоянии друг от друга или рядом.

Очевидно, что на психологический климат встречи сильно влияют следующие факторы:

· клиент, который сам начинает приближаться и даже «переступает на мою территорию», принимая ответственность за возможное столкновение, или, наоборот, встает в положение доверчивой зависимости или подчинения;

· а если я сам возьму на себя инициативу и приближусь к нему, то мое «вторжение на его территорию» может повлечь за собой серьезное столкновение (явное или скрытое) или, наоборот, позволит установить климат доверия (в предельном случае закрепленный через физический контакт);

· расположение бок о бок предполагает скорее поддержку, а не столкновение или зависимые отношения;

· если каждый остается на расстоянии, в укрытии или уходит на свою собственную территорию, то создается атмосфера осторожности, недоверия или же уважения к автономии каждого...

Из всех размышлений, представленных в этой главе, можно понять, до какой степени тело оказывается задействованным в Гештальте; тело метафорическое и тело реальное — участник широкого диалога, идущего от тела к слову и от слова к телу, от клиента к терапевту и от терапевта к клиенту.

Мне часто приходилось сожалеть, что психоанализ так сильно фокусируется на голове в ущерб телу. Но сам я не хочу фокусироваться на теле, пренебрегая головой,— как Перлз, который в провокационном полемическом пылу определял концептуализации то как bullshit (бычье дерьмо, коровий навоз или невероятную чушь — в зависимости от капризов переводчиков!), то как elephantshit или chickenshit (слоновьи извержения и цыплячий помет)!

А сейчас пришло время взглянуть на центральный перекресток, связывающий тело и голову, материю и дух, внутреннее и внешнее... а именно — мозг.

Поиск по сайту: