Все меняется

Это не означает, что теперь вы сможете всем управлять; в управлении нет никакой необходимости, теперь вы просто не можете течь вниз. Как раньше для вас было невозможным подниматься вверх, так теперь невозможно течь вниз.

Это не означает, что будда старается быть ненасильственным; он и не может быть никаким другим. Это не означает, что он старается быть любящим; он и не может быть никаким другим. Он должен быть любящим. Это не выбор, это не усилие это не добродетель, это просто означает, что действует другой закон, согласно которому все поднимается вверх. Ненависти подчиняется закону гравитации; любовь подчиняется закону левитации

Эта внезапная трансформация совсем не означает, что вы недолжны ничего делать и что вы просто должны ожидать эту внезапную трансформацию. Тогда она никогда не наступит. Это загадка. Когда я говорю - или кто-то другой говорит, - что просветление является внезапным, то мы думаем, что раз оно внезапное, то можно ничего не делать, что мы должны просто ждать. Когда оно случится, тогда и случится, что же человек может сделать? Если бы оно было постепенным, тогда можно было бы что-нибудь сделать.

Но я говорю вам, что оно не является постепенным, и все же вы можете что-то сделать. И вы должны что-то делать, но это что-то не принесет вам просветления. Это что-то подведет вас ближе к явлению просветления. Это что-то сделает вас открытым в достаточной степени, чтобы могло случиться просветление. Таким образом, просветление не может быть результатом ваших усилий. Благодаря вашим усилиям вы просто становитесь более пригодными к действию более высокого закона левитации. От ваших усилий зависит степень вашей пригодности, но не сам факт просветления. Вы станете открытым, вы станете несопро­тивляющимся, вы начнете помогать действию более высокого закона. А раз вы помогаете и не сопротивляетесь, то этот закон начнет действовать.

Это похоже на следующее: вы сидите в своей комнате с закрытыми дверями. Снаружи солнце, а вы сидите в темноте. Вы ничего не можете сделать, чтобы ввести солнце внутрь, но если вы просто откроете двери, то ваша комната станет доступной для солнца. Вы не можете внести солнце внутрь, но вы можете запереть солнце снаружи. Если вы откроете ваши двери, то солнце войдет, волны войдут; свет войдет в комнату.

Вы, в действительности, не внесли свет, а просто удалили препятствие. Свет вошел сам по себе. Поймите это хорошо: вы не можете сделать что-либо, чтобы достичь просветления, но вы делаете многое, что мешает ему — мешает ему прийти к вам. Вы создаете много барьеров, поэтому вы можете сделать только что-то противоположное: вы можете отбросить барьеры, вы можете открыть двери. В тот момент, когда двери будут открыты, лучи войдут внутрь и свет коснется и трансформирует вас.

Все усилия в этом смысле направлены на то, чтобы устра­нить барьеры, а не достичь просветления. Все усилия являются отрицательными. Это совсем как медицина. Медицина не может дать вам здоровье; она может только разрушить ваши болезни. Раз нет болезней, то появляется здоровье; вы становитесь доступным для него. Если есть болезни, здоровье случиться не может.

Вот почему медицинская наука, как западная, так и восточная, до сих пор не может определить, что такое здоровье. Они в точности могут определить каждую болезнь - они знают тысячи и тысячи болезней и могут всем им дать определения, - но они не могут определить, что такое здоровье. Максимум, что они могут сказать, это то, что если у вас нет болезней, то вы здоровы. Но что такое здоровье? Это нечто, что выходит за пределы ума. Это нечто, что присутствует здесь: вы можете иметь его, вы можете ощущать его, но вы не можете определить его.

Вы познали здоровье, но можете ли вы определить его, сказать, что это такое? Как только вы попытаетесь определить его, вы должны будете использовать понятие болезни. Вы должны будете говорить что-нибудь о болезни, вы должны будете сказать: «Не болезнь есть здоровье». Это смехотворно. Чтобы определить здоровье, вам необходима болезнь? И болезнь имеет определенные качества. Здоровье тоже имеет свои собственные качества, но они не настолько определенны, потому что они бесконечны. Вы можете почувствовать их; когда здо­ровье есть, вы знаете, что оно есть. Но что это? Можно лечить болезнь, можно разрушить ее. Барьеры сломаны, и входит свет. Аналогичным является и явление просветления. Это душевное здоровье. Ум является душевной болезнью, а медитация явля­ется не чем иным, как лекарством.

Говорят, что Будда сказал: «Я лекарь, вайдъя - врач. Я не учитель, я не пришел к вам, чтобы дать вам некоторое учение. Я знаю некоторые лекарства, которые могут излечить ваши болезни. И не спрашивайте о здоровье. Принимайте лекарства, разрушайте болезнь, и вы узнаете, что такое здоровье». Будда говорит: «Я не метафизик, я не философ. Я не интересуюсь тем, что такое Бог, я не интересуюсь тем, что такое душа, что такое кайвалья, единство, мокша, освобождение, и нирвана. Я не интересуюсь ими! Я просто интересуюсь тем, что такое болезнь и как ее можно излечить. Я медик». Его подход является абсолютно научным. Он диагностирует человеческие проблемы и болезни. Его подход является абсолютно правильным.

Разрушьте барьеры. Что такое барьеры? Основным барь­ером является мышление. Когда вы думаете, создается барьер из мыслей. Между вами и реальностью вырастает стена из мыслей, и эти мысли являются более плотными, чем может быть любая каменная стена. И тогда там есть много слоев мыслей. Вы не можете проникнуть сквозь них и увидеть, что есть реальное. Вы все время думаете о том, что такое реальное, вы все время воображаете, что такое реальное, а реальное здесь, оно ждет вас. Если вы станете доступным для него, оно случится с вами. Вы все время думаете о том, что такое реальное, но как вы можете о нем думать, если вы его не знаете?

Вы не можете думать о чем-то, чего не знаете; вы можете думать только о том, что вы уже знаете. Думанье является повторением, тавтологией; вы никогда не достигаете чего-либо нового и неизвестного. Посредством мышления вы никогда не соприкасаетесь с неизвестным; вы соприкасаетесь только с известным, а это бессмысленно, потому что вы уже знаете это. Вы можете ощутить это снова и снова: вы можете наслаждаться этим ощущением, но ничего нового из этого не появится.

Прекратите думать. Растворите мышление, и барьеры будут сломаны. Тогда ваши двери открыты и свет может войти. А раз входит свет, то вы знаете, что старого больше нет. Вы знаете теперь, что-то, чем вы являетесь, является абсолютно новым. Этого никогда раньше не было, вы никогда не знали этого; но можно также сказать, что это есть самое древнее - оно было здесь всегда, не познанное вами. Вы можете использовать оба выражения, они означают одно и то же. Вы можете называть это наиболее древним - вы можете назвать это Брахманом, который всегда был здесь, вы можете сказать, что вы все время его упускали. Или вы можете сказать, что это есть наиболее новое - то, что случилось только что, и чего никогда раньше не было. Это тоже правильно, потому что для вас это является новым. Если вы хотите говорить об истине, то вы должны использовать парадоксальные выраже­ния. Упанишады говорят: «Это есть новое, и это есть старое. Это является наиболее древним, и оно же является наиболее новым. Это и далеко, и близко одновременно». Но тогда язык становится парадоксальным, противоречивым.

И вы спрашиваете меня: Что есть этот постепенный рост ясности, если подлинное переживание никогда не бывает посте­пенным, а всегда случается внезапно? Эта ясность связана с умом; эта ясность является уменьшением болезни; эта ясность является падением барьеров. Коли падает один барьер, то вы становитесь менее обремененным, ваши глаза менее застланы облаками. Если падает другой барьер, вы становитесь еще менее обремененным, ваши глаза становятся еще более ясными. Но эта ясность не является просветлением; эта ясность является лишь уменьшением болезни, но не здоровьем. Когда исчезают все барьеры, тогда с этими барьерами исчезает и ваш ум. Тогда вы не можете сказать: «Теперь мой ум является ясным». Тогда вы просто говорите: «Теперь нет никакого ума».

Когда нет никакого ума, тогда ясность является просветлением. Тогда ясность является просветлением! И это совсем другое. Тогда раскрылось другое измерение. Но вы должны будете пройти через очищение ума. Всегда помните, что каким бы ясным не стал ваш ум, он всегда остается барьером. Не имеет значения, насколько прозрачным стал ваш ум - если он даже стал прозрачным стеклом, и вы можете смотреть сквозь него, он все еще является барьером, и вы должны будете сломать его полностью. Таким образом, иногда случается, что человек медитирует, становится все более и более ясным, более здраво мыслящим, более спокойным; ощущается безмолвие. Тогда человек держится за эту медитацию и думает, что все достигнуто. Великие мастера всегда указывали, что прийдет день, когда вы отбросите также и вашу медитацию.

Я расскажу вам одну историю - одну дзэнскую историю. Бокудзю медитировал - медитировал очень глубоко, медитиро­вал от всего сердца. Его мастер приходил каждый день, но только смеялся и уходил. Бокудзю стало раздражать это. Мастер ничего не говорил, он только приходил, смотрел на него, смеялся и уходил. А Бокудзю чувствовал себя в медитации очень хорошо. Его медитация все углублялась, и ему нужно было, чтобы кто-то оценил его. Он ожидал, что мастер одобрительно похлопает его по спине и скажет: «Молодец, Бокудзю. У тебя все идет хорошо». Но мастер только смеялся. Смех казался обидным - как будто Бокудзю не добился никаких успехов, хотя успехи явно были. По мере того, как он прогрессировал, смех становил­ся все более и более обидным. Его становилось невозможно терпеть.

Однажды мастер пришел, а Бокудзю чувствовал себя на­столько молчаливым, насколько это мог позволить ум; внутри не было никакого шума, не было ни одной мысли. Ум был абсолютно прозрачным; не чувствовалось никаких барьеров. Он был наполнен утонченным глубоким счастьем, радость бурлила в нем, он был в экстазе. Поэтому он подумал: «Теперь мастер не будет смеяться. Теперь пришел момент, когда он скажет мне: "Теперь, Бокудзю, ты стал просветленным"».

В этот день мастер пришел с кирпичом в руках и стал тереть этот кирпич о камень, на котором сидел Бокудзю. Было очень тихо, а трение кирпича создавало шум. Его стало раздражать это. Наконец, он не мог больше выносить этого. Он открыл глаза и спросил мастера «Что вы делаете?»

Мастер сказал: «Я хочу сделать из этого кирпича зеркало. Я надеюсь, что в результате непрерывного трения однажды этот кирпич превратится взеркало».

Поиск по сайту: