Мужская гендерная роль и входящие в нее нормы

В предыдущих главах мы обсуждали влияние социальных ролей на поведение. Мужская роль здесь не является исключением, и ее нормы также усваиваются посредством усиления (reinforcement), наблюдения за моделями и через культурные каналы, например средства массовой информации. Носители роли находятся под постоянным нормативным и информационным давлением. Мужчины с головой погружены в океан социальной информации, которая дает им знания о том, что такое «мужественность» (информационное давление); общество поощряет их за гендерно-соответствующее поведение и не устает наказывать за малейшие действия, не укладывающиеся в рамки ролевых норм (нормативное давление).

«Мужская суть не всплывает, подобно пузырю, на поверхность сознания со дна телесной конституции; мужская суть создается культурой» (Kimmel, 1994, р. 120).

Вслед за Плеком (Pleck et al., 1993) я утверждаю, что поведение мужчин основывается на представлении о мужественности, которое они впитали из культуры. Верования относительно того, каким мужчина должен быть и что он должен делать, составляют то, что Плек и его коллеги (Pleck et al., 1993 а, 1993 b) назвали идеологией мужественности (masculinity ideology). Эта идеология — не что иное, как набор социальных норм, известных также под именем мужской гендерной роли.

Томпсон и Плек (1986, р. 531) определили мужскую роль как «социальные нормы, содержащие предписания и запреты относительно того, что мужчинам надо чувствовать и делать». Исследуя в 1986 г. мужчин, учащихся в колледже, Томпсон и Плек открыли, что структура этих ролевых норм складывается из трех факторов. Первый связан с ожиданиями, что мужчины завоевывают статус и уважение других (норма статуса). Второй фактор, норма твердости, отражает ожидания от мужчин умственной, эмоциональной и физической твердости (Каждый из этих типов будет рассмотрен в качестве отдельной нормы.) Третий фактор — это ожидания того, что мужчина должен избегать стереотипно женских занятий и видов деятельности (норма антиженственности).

Совсем недавно исследователи мужественности высказали идею о том, что более корректно было бы говорить о многочисленных мужественностях. Другими словами, они признали важность влияния расы, национальности, принадлежности к определенному социальному классу и субкультуре, сексуальной ориентации на то, что именно вкладывается в понятие «мужественности». Исследования мужественности сами по себе являются в науке новым феноменом, а работы, касающиеся изменений понятия о мужественности в разных подгруппах, встречаются совсем редко. Поэтому мы будем рассматривать нормы в том виде, в котором их определили Томпсон и Плек, а попутно обсуждать их в контексте различных мужских групп, конечно, в тех случаях, когда нам будет доступна информация на этот счет.

Норма успешности/статуса

В одном из писем в редакцию еженедельника для семейного чтения одна из читательниц сообщила о себе, что она делает карьеру, при этом очень хорошо зарабатывает, а мужчина, с которым она живет, нигде не работает. Она описала, какие у них замечательные отношения, он почти все делает по дому, им не надо беспокоиться о деньгах и что он в меру своих сил помогает ей делать карьеру. Тем не менее автор письма волновалась, будет ли ее партнер добиваться чего-то большего в плане финансовой независимости в дальнейшем, так как не замечала, чтобы этот вопрос его особенно занимал. Консультантка, скрывшаяся под редакционным псевдонимом «Эбби», посоветовала порвать отношения, чтобы в результате не оказалось, что мужчина использовал свою подругу.

Как вы думаете, если изменить пол героев этой истории, «Эбби» дала бы тот же совет? Скорее всего, нет. В нашем обществе успех мужчины, а в конце концов и его мужественность определяются тем, насколько хорошо он удовлетворяет материальные нужды и потребности своей семьи (Doyle, 1983). Киммель (Kimmel, 1994) назвал это «рыночной мужественностью». Левант (Levant, 1992) заметила, что первый вопрос, который задают мужчине при встрече, это: «Чем занимаешься? Где работаешь?» Уэйнриб (Wainrib, 1992) описал, каким образом общепринятое представление о том, что мужчина — не мужчина, пока не зарабатывает денег, создает супружеские проблемы в семьях, где мужчины выбирают роль домохозяина.

Норма успешности/статуса (The Success/Status Norm). Гендерный стереотип, утверждающий, что социальная ценность мужчины определяется величиной его заработка и успешностью на работе.

Бурн и Лэвер (Burn & Laver, 1994) обнаружили у взрослых мужчин и женщин поразительное единодушие относительно того, что мужчина должен делать карьеру. Большинство из них также сошлись во мнении, что мужчина должен зарабатывать много денег. Дэвис провел анализ опубликованных в ежедневных газетах объявлений о поиске знакомств. Он установил, что, в отличие от мужчин, женщины особенно интересовались работой и финансовым положением будущего избранника (Davis, 1990). Романтические свидания могут служить замечательным примером того, как мы оцениваем мужчину исходя из его возможности обеспечить женщину деньгами. В книге Бейли «С крыльца — на заднее сиденье» (Bailey, 1988) говорится о том, что процесс ухаживания в Америке всегда держался на деньгах. Во время свидания все вращается вокруг денег, и подразумевается, что тратить их должен именно мужчина. Если он этого не делает, то может оказаться в глазах своей дамы второсортным кавалером или упустить шанс доказать обратное.

С этой нормой связан целый ряд ограничений для мужчин. Во-первых, большинство мужчин не способны на 100% ей соответствовать, из-за чего имеют заниженную самооценку (Pleck, 1981). По словам Килмартина, «пока мужчины как группа обладают большей экономической властью, чем женщины, подавляющее большинство мужчин будет иметь рабочее место, а не делать карьеру» (Kilmartin, 1994, р. 171). Нечто подобное мы встречаем у Киммеля, который пишет, что мужчины конструируют понятие о мужественности вокруг богатства, власти и положения в обществе: у кого больше игрушек, тот и выиграл. Но лишь очень немногим мужчинам удается, добавляет он, иметь достаточно денег, власти и уважения в обществе, чтобы чувствовать себя уверенно. Кто-нибудь всегда стоит выше в служебной иерархии или на социальной лестнице, заставляя других чувствовать свою никчемность (Kimmel, 1992). Еще одним пунктом в этом ряду Килмартин (1994) ставит тот факт, что носитель традиционной мужественности никогда не знает меры и не может наслаждаться тем, что имеет. Он должен постоянно наращивать объем и время работы, и такой стиль жизни часто приводит к появлению обусловленных стрессом физиологических и психологических симптомов. Месснер (Messner, 1987) доказал, что еще в ранней юности мужчина должен завоевать себе статус спортивными достижениями. Проблема, пишет Месснер, заключается в том, что многие мужчины не слишком сильны в спорте, и даже те, кто силен, вынуждены постоянно подтверждать свой статус, так как «силу игрока смотрят по последней игре».

Особое внимание, которое уделяет общество величине заработка мужчины как индикатору его значимости, может также оказывать влияние на самоактуализацию (реализацию собственного уникального потенциала человека): мужчины склонны выбирать работу и карьеру в зависимости от того, насколько хорошо это оплачивается. Среди моих студентов есть юноши, специализирующиеся в технических дисциплинах или какой-либо другой традиционно мужской области, предполагающей высокооплачиваемую работу и блестящую карьеру. Но очень часто молодым людям их будущая работа не нравится, а вышеупомянутая карьера не вызывает ничего, кроме опасений. Некоторые из них в конце концов меняют специальность, но большинство продолжают обучение, мотивируя это тем, что «моя семья не поймет» или «та профессия, которая мне действительно интересна, плохо оплачивается».

Финансовое давление особенно обременяет тех мужчин, чьи жены сидят дома и не работают. Если несколько человек полностью зависят от тебя экономически — это серьезно давит на психику. У меня есть друг, который говорит, что чувствует себя, как Эл Банди из телевизионного сериала «Замужем за детьми» (Married with children). Семья воспринимает этого героя не иначе, как денежный мешок — все, включая собаку, «трясут» из него деньги. Жена моего друга — домохозяйка, а он, по его словам, работает дни и ночи напролет, добывая деньги для семьи. Недавно он заявил мне: «Неужели это и есть жизнь? Я рассчитывал на лучшее». (Мужчинам ни в коем случае не следует воспринимать мои слова как совет ради своей собственной выгоды отказаться от финансовых обязательств перед семьями. Достаточно того, что существует грандиозная социальная проблема невыплаты разведенными отцами алиментов на детей.)

Точка зрения, что главная обязанность мужчины в семье — исправно приносить большую зарплату, отрицательно влияет на исполнение им родительских функций, так как, чтобы соответствовать этим ожиданиям, мужчина должен почти все свое время посвящать работе (Pleck, 1985). По мере того как доходы отца растут, его вклад в воспитание обычно сокращается (Ericson & Gecas, 1991). Плек исследовал, как роль добытчика влияет на использование мужчинами некоторых привилегий, которые обычно предоставляются женатым мужчинам, например краткосрочный отпуск при рождении ребенка. По его словам, мужчины реже пользуются такими правами, если это влечет за собой снижение доходов, что не соответствовало бы роли «добытчика», и если есть подозрение, что окружающие могут усомниться в их мужественности или преданности работе (Pleck, 1993).

Как станет ясно из главы 6, после индустриальной революции отцы всего мира стали проводить меньше времени со своими детьми, так как большую часть дня, а иногда и длительное время, они находятся далеко от дома. Например, в Японии, где понятие о мужественности включает в себя полную самоотдачу на работе, отцы проводят со своими детьми в среднем 3 минуты по будним дням и 19 минут по выходным (Ishii-Kuntz, 1993). По мнению Килмартина (1994), дети могут не понимать, что их отец уходит на рассвете и возвращается на закате потому, что очень их любит и хочет обеспечить им высокий уровень жизни. По его наблюдениям, часто встречаются люди с болезненным ощущением, что они были лишены отцовской любви. Многие мужчины сожалеют о том, что отсутствовали, когда их дети были маленькими, и ценой огромных усилий пытаются выстроить отношения уже со взрослыми отпрысками.

Американский тип мужественности включает в себя такие характеристики, как белый цвет кожи, средний класс, возраст ранней зрелости и гетеросексуальность. Даже из чисто статистических соображений видно, что мало кто из мужчин соответствует всем этим нормам. Большинство мужчин, пишет Киммель (1994), отсеиваются из-за несоответствия расы, класса, этнической принадлежности, возраста или сексуальной ориентации. Мы уже отметили, что очень многие мужчины не могут соответствовать норме успешности/статуса, которая обычно понимается как способность зарабатывать много денег и финансово обеспечивать семью. Особенно ярко эта проблема проявляется среди мужчин, цвет кожи которых отличается от белого. Например, в США чернокожий мужчина в среднем зарабатывает 72%, а латиноамериканец — 65% от среднего заработка белого мужчины (данные Департамента труда США, 1993). Высокий уровень безработицы в некоторых социальных группах, например среди афроамериканцев и коренного населения Америки, делает для них задачу соответствия норме успешности/ статуса особенно трудной. В главе 3 мы обсуждали, как стереотипы, существующие по поводу женщин, влияют на успешность женщины в работе. Подобным же образом стереотипное представление об афроамериканских мужчинах как о спортсменах и бандитах, о коренных жителях — как о пьяницах, о латиноамериканских мужчинах — как о разнорабочих ставит им непреодолимые проблемы на пути к благосостоянию. Стереотипы такого рода отрицательно влияют на прием на работу и продвижение по службе, на финансирование образовательных и профессиональных программ. Более того, эти стереотипы широко распространяются через телевидение и другие средства массовой информации. По наблюдениям Мак-Аду (McAdoo, 1983), доходит до того, что абсолютное преобладание негативных образов мужчин, относящихся к национальным меньшинствам, заставляет представителей этих меньшинств чувствовать, что они обязаны соответствовать таким образам. Другими словами, подобные стереотипы способны порождать самореализующиеся пророчества.

Соединенные Штаты занимают одно из первых мест в мире по уровню безработицы среди чернокожих мужчин, что объясняется низким уровнем образования, расовой дискриминацией, технологическими усовершенствованиями, приведшими к ликвидации большого числа малооплачиваемых рабочих мест на производстве. Спорт — одна из немногих областей, где афроамериканцы могут добиться экономического успеха и преуспеть (Majors, 1990; McAdoo, 1983). Мейджерс (1990) заметил, что большинство чернокожих мужчин восприняли доминирующее в американской культуре представление о мужественности (быть добытчиком, обладать силой и подчинять себе женщину), но лишены законных способов достигнуть этого стандарта. За неимением таких способов они вынуждены доказывать свою гендерную принадлежность при помощи так называемой «компульсивной» мужественности, которая включает в себя эмоциональную и физическую жесткость, подчинение женщин и поведение, связанное с риском (Majors, 1990; Majors & Billson, 1992).

Я считаю компульсивную мужественность компенсаторной мужественностью, задача которой — компенсация чувства несостоятельности в профессиональной и экономической сферах.

Компенсаторная мужественность (Compulsive masculinity). Совокупность качеств, с помощью которых мужнины вынуждены компенсировать свое несоответствие общепринятому стандарту мужественности.

Мейджерс и Биллсон (1992) писали о том, что компенсаторная мужественность часто принимает форму желания быть «крутым». «Крутость» укрепляет в человеке сознание собственной мужественности, дает ему ощущение гордости, силы и контроля.

«Стараясь предстать перед окружающим миром безэмоциональным и бесстрашным одиночкой, мужчина скрывает под этой маской чувство слабого внутреннего контроля, недостаток внутренней силы, отсутствие стабильности, уязвленную гордость, сломанную веру в себя и хрупкую социальную компетентность, что обусловлено жизнью на периферии общества» (Мейджерс и Биллсон, 1992, р. 8).

Заметьте, что компенсаторная мужественность встречается не только у афроамериканцев. Например, Пена (Репа, 1991) обнаружил высокий уровень демонстрации мужской роли среди эмигрировавших из Мексики сельскохозяйственных работников и сделал вывод, что это стало своеобразной реакцией на низкий экономический статус. По мнению Плека, когда мужчина не соответствует одному из аспектов мужской гендерной роли, он демонстрирует преувеличенную мужественность в другой области, тем самым компенсируя свою несостоятельность (Pleck, 1981). Одной из таких областей является твердость (жесткость).

Норма твердости

Норма твердости существует у мужчин в нескольких формах: физической, умственной и эмоциональной.

Поиск по сайту: