Сплошная коллективизация сельского хозяйства: цели, методы, результаты

В 1927 г. в СССР насчитывалось примерно 24 млн. крестьянских хозяйств. 120 млн. членов крестьянских семей составляли абсолютное большинство населения страны. Каждое хозяйство в среднем имело 4-5 га посева, одну рабочую лошадь и одну корову. Среди основных орудий производства сохранялись деревянные сохи, косы и серпы. Лишь 15% хозяйств имели те или иные машины (на конной тяге). Посевную площадь (более 16 га) имели всего 1,4%. крестьянских хозяйств, а от 10 до 16 га -3,7%.

К концу 20-х гг. ситуация в стране была таковой, что требовался экономический рывок. Но без преобразований аграрного сектора было трудно рассчитывать на быструю и эффективную модернизацию народного хозяйства. Конечно, мелкое крестьянское хозяйство не исчерпало своих возможностей, но уровень сельскохозяйственного производства оставался низким и объективно сдерживал экономическое развитие страны.

В рассматриваемый период путь модернизации сельского хозяйства, основанный на развитии в деревне мелкого крестьянского хозяйства в сочетании с широким развитием различных форм кооперации, с соблюдением принципов добровольности и постепенности при всесторонней помощи государства. Этот путь предлагался видными учёными-аграрниками А.В. Чаяновым, Н.Д. Кондратьевым и поддержанный видным партийным деятелем Н.И. Бухариным, но отвергнутый И.В.Сталиным, который стремительно обретал вес единоличного лидера. Сталин был поборником массовой коллективизации крестьянских хозяйств.

На XV съезде ВКП (б) (декабрь 1927г.) было принято принципиальное решение о постепенном переходе распыленных крестьянских хозяйств на рельсы крупного производства (колхозы). При этом съезд высказался против каких бы то ни было мер административного воздействия и принуждения по отношению к крестьянству. В решениях съезда подчёркивалось, что переход к коллективному хозяйству «может происходить только при согласии на это со стороны трудящихся крестьян». Весной 1928 г. Наркомзем РСФСР и Колхозцентр РСФСР составили проект пятилетнего плана коллективизации крестьянских хозяйств. Согласно ему, к концу пятилетки (1933 г.) предполагалось вовлечь в колхозы 1,1 млн. хозяйств (4%). Летом 1928 г. Союз союзов сельскохозяйственной кооперации эти планы увеличил до 3 млн. хозяйств (12%) А утверждённый летом 1929 г. пятилетний план развития народного хозяйства предусматривал уровень коллективизации довести до 4-4,5 млн. хозяйств (16-18% от общего количества крестьянских хозяйств). 5 января 1930 г. Политбюро ЦК ВКП (б) утвердило проект коллективизации, который был опубликован как постановление ЦК партии «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству». Началась гонка за процентами коллективизации. Например, в Московской области уровень коллективизации вырос с 14,1 до 73,4%, в Нижегородском крае - с 7,1 до 45, 3%, в Татарии - с 3,6 до 73,9%, в Башкирии - с 24,0 до 76,5%.

Руководство страны было завалено письмами крестьян о перегибах в коллективизации, раскулачивании, налоговой политике. С осени 1929 г. до весны 1930 г. на имя Сталина поступило 50 тыс. писем. Кроме того, на имя председателя ВЦИК СССР М.И. Калинина за это же время пришло около 85 тыс. жалоб. Сталин не только не реагировал на жалобы, но и сам побуждал местные органы власти форсировать коллективизацию. Зимой 1930 г. под административно-репрессивным воздействием темпы коллективизации резко ускорились.

Крестьяне, конечно, не взирали спокойно на административный произвол, прибегали к активным формам сопротивления. Масштабы крестьянского сопротивления коллективизации и раскулачиванию были впечатляющими. Если за весь 1929 г. произошло 1307 крестьянских выступлений с числом участников около 300 тыс. человек, то только за три месяца 1930 г. (январь-март) произошло более 2700 массовых выступлений (без Украины), в которых было свыше 1 млн. участников. Это означало по сути дела начало гражданской войны, спровоцированной советским партийно-государственным руководством.

Перед лицом крестьянской войны сталинское руководство решило сманеврировать. 28 февраля 1930 г. Политбюро ЦК ВКП (б) поручило Сталину выступить со статьёй против перегибов, которая была опубликована 2 марта («Головокружение от успехов»). Однако вместо объективного объяснения причин перегибов Сталин всю вину взвалил на местных работников, обвинив их в головотяпстве. При этом, как показали дальнейшие действия руководства страны, оно не отказалось от продолжения массовой коллективизации. В соответствии с решениями декабрьского (1930 г.) Пленума ЦК ВКП (б) предполагалось довести удельный вес коллективизированных крестьянских хозяйств в 1931 г. до 80% в основных зерновых районах, и до 50% -в остальных районах. А в целом по стране уровень коллективизации обеспечить на уровне не менее половины всех крестьянских хозяйств. Одновременно проводится политика так называемого раскулачивания. Цели, которые при этом преследовало государство, были очевидны: 1) разобщить деревню и «сломать» сопротивление коллективизации; 2) решить проблему аграрного перенаселения центральных районов страны; 3) направить трудовые ресурсы в необжитые и малонаселённые регионы; 4) обеспечить гигантские стройки пятилетки дешёвой рабочей силой.

К концу 1930 г. число раскулаченных превысило 700 тыс. человек, к концу 1931 г. - 1 млн. 800 тыс. человек. Переселение такого количества людей в нашей стране не могло не сопровождаться самой дикой неразберихой: не хватало вагонов, срывались графики движения поездов, принимающие регионы не готовы были принять в таком количестве и хоть как-то обеспечить их обустройство на новом месте.

Нарушение принципа добровольности, принудительное обобществление скота, игнорирование материальной заинтересованности крестьян, крайне тяжёлое экономическое положение колхозов - всё это привело в первой половине 1932 г. к массовым выходам крестьян из колхозов. В республиках Средней Азии и Казахстане коллективизация сопровождалась насильственным переводом кочевых народов на оседлость. В конечном итоге, это привело к массовой откочёвке из районов коллективизации хозяйств, причём, не только в другие районы, но и за границу. (Китай, Афганистан). Так, из Казахстана откочевало около 400 тыс. хозяйств, т.е. не менее 75% имевшихся к концу 20-х гг. кочевых и полукочевых хозяйств. Поголовье скота за три года сплошной коллективизации (1929-1932 гг.) сократилось с 36-40 млн. голов до 4млн.

Политика принудительной коллективизации продолжалась. К концу 1932 г. было коллективизировано почти две трети крестьянских хозяйств и обобществлено около четыре пятых посевных площадей. Исходя из этих формальных показателей январский (1933 г.) Пленум ЦК ВКП (б) сделал вывод, что к концу первой пятилетки была решена «историческая задача перевода мелкого, индивидуального раздробленного крестьянского хозяйства на рельсы социалистического крупного земледелия».

Сплошная коллективизация крестьянских хозяйств предполагала достижение ряда целей:

1. Наладить бесперебойный канал перекачивания средств из деревни в город на нужды индустриализации. Обычными экономическими методами (организация правильного товарообмена между городом и деревней, разумная налоговая политика, поддержка всех видов кооперации) сталинское руководство считало достижение этой цели слишком неэффективным.

2. Ликвидировать кулачество как социальной слой, незаинтересованный в победе социализма.

3. Ликвидировать аграрное перенаселение интенсивным перемещением части сельских жителей в города и вовлечение их в промышленность.

Итоги коллективизации.

1.Колхозы стали удобной формой для осуществления командно-административного руководства сельским хозяйством, изъятия максимальных объёмов сельскохозяйственной продукции, перекачки средств из деревни в промышленность. Такая «эффективность» советского аграрного строя обуславливалась многочисленностью крестьянства, его терпением и жёстким административным режимом. Высшее руководство страны через районные комитеты партии и председателей колхозов, членов партии, детально регламентировало проведение всего цикла сельскохозяйственных работ (от сроков посева до распределения собранного урожая).

Общие объёмы сельскохозяйственной продукции выросли незначительно: в 1909-1913 гг. в среднем за год собиралось 65, 2 млн. тонн зерновых, в 1924-1928 гг. - 69, 3 млн. тонн, а в 1936-1940 гг.-77, 4 млн. тонн (притом, что посевные площади увеличились на одну треть). Одновременно государственные закупки с 9,5 млн. тонн (1924-1928 гг.) поднялись до 30, 8 млн. тонн в среднем за год (1936-1940 гг.).

Закупочные цены на продукцию сельского хозяйства были значительно ниже рыночных и производственных затрат (себестоимости). Было установлено определённое количество дней, которые должен был отработать каждый колхозник в колхозе (обычно от 100 трудодней).

2. Использование большого количества тракторов, комбайнов, другой техники с трудом восполняли людские потери села. От массового голода в 1932-1933 гг. на Украине, Северном Кавказе, в Поволжье, на Южном Урале, Казахстане, по разным подсчётам погибло от 3 до 7 млн. человек. В этих регионах, несмотря на плохой урожай, в порядке обязательных поставок почти всё продовольствие было изъято.

3. В процессе коллективизации все виды кооперации, кроме производственной (колхозы) и промысловой (рыболовецкие, охотничьи, артели) были ликвидированы.

4. Самым главным результатом коллективизации стало коренное изменение социального статуса крестьян. Крестьяне с 30-х гг. перестали быть хозяевами земли, продуктов своего труда, утратили стимулы к труду и превратились в сельскохозяйственных рабочих, фактически крепостных государства. Произошло полное подчинение всех сторон сельской жизни партийно-государственному руководству. До 1974 г. колхозники не имели паспортов, были прикреплены к месту жительства. Недаром ВКП (б) в крестьянской среде расшифровывали как «второе крепостное право большевиков».

В результате коллективизации установилась система «военно-феодальной эксплуатации» деревни государством, которая на протяжении десятилетий вполне устраивала партийно-государственную верхушку.

54. Политика советского правительства в области культуры

(20-30-е гг. XX в.)

Советские лидеры утверждали, что любая культура носит классовый характер. Ещё до прихода к власти лидер большевистской партии В.И. Ленин называл Россию «культурно ограбленной» в смысле образования и знаний по сравнению с другими странами Европы. Скачок в области культуры, который должна совершить Россия, в одной из своих последних работ Ленин назвал «культурной революцией». Концепции «культурной революции» он не создал, поэтому не было единства мнений относительно её сути. Сам Ленин настаивал на идее преемственности культурного развития человечества.

Ленин считал, что советская культура будет закономерным продолжением развития тех запасов знания, которые человечество выработало под гнётом феодального и капиталистического строя. Новая культура будет вбирать в себя демократические элементы старой, преодолевая элементы реакционные. Главным отличием новой культуры будет то, что достижения, доступные немногим, станут общенародными.

Однако в первые годы Советской власти на призыв большевиков к сотрудничеству с новым правительством откликнулись только самые радикально настроенные, революционные деятели культуры (такие, как поэт-футурист В. Маяковский или реформатор театра В. Мейерхольд). Они настаивали на радикальной ломке устоев старой культуры, её форм и языка. Соглашаясь с большевиками в необходимости создания особой пролетарской культуры, художники-авангардисты идею преемственности культуры считали «замшелым консерватизмом». Созданная авангардистами в 1917 г. независимая организация пролетарской самодеятельности «Пролеткульт» отказалась подчиняться партийным и государственным органам.

Гражданская война и разруха помешали большевикам сразу же взять под контроль решение вопросов культурного строительства. 1918-20 гг. стали временем расцвета «Пролеткульта» и авангардного искусства. Авангард хотел изменять, а не изображать мир. Авангардисты заговорили даже о социальной инженерии, конструировании психики. Авангардист К. Малевич призывал каждые 50 лет уничтожать старые города и сёла ради вечного обновления человечества. Но сами произведения авангардного искусства казались большевикам заумью. В.И. Ленин, не разбирая, называл все их течения «футуризмом», считая бунтом «взбесившейся с жиру интеллигенции».

В 1920 г. большевистское руководство объявило пролеткультовщину махизмом в философии, а в искусстве - прививающей нелепые извращённые вкусы. Представители авангарда были названы «мелкобуржуазными» и «чужеродными нам элементами» (по иронии судьбы это терминология самих же авангардистов). Не дореволюционная культура царской России, а авангард, пытавшийся говорить от имени пролетариата, был признан наиболее враждебным новой власти. Художники-реалисты, с недоверием относившиеся к новой власти и авангарду, который они с этой властью отождествляли, воспряли духом. В 1922 г. возобновили свои выставки передвижники. Они составили ядро Ассоциации художников революционной России (АХРР), объяв, что дадут «действительную картину событий, а не абстрактные измышления, дискредитирующие нашу революцию».

Одновременно большевики реорганизовали Народный комиссариат просвещения. Его глава А.В. Луначарский выдвинул лозунг «назад к передвижникам» Сам Наркомпрос стал единой монолитной и централизованной организацией. Высшим идеологическим органом управления всей культурой был объявлен Отдел агитации и пропаганды ЦК партии (Агитпроп). Параллельно было создано Главное политическое управление просвещения (Главполитпросвет). Он получил право политического вето на выход любой текущей продукции в области искусства и науки. В Красной армии появилось своё Политическое управление (ПУР). Обладая огромными средствами, военные стали главными покровителями АХРР уже в момент её создания.

Над всеми новыми органами управления культурой стояло единое партийное руководство, более того, Агитпроп подчинялся самому В.И. Ленину, Главполитпросвет - его жене Н.К. Крупской, ПУР – ближайшему соратнику - Л.Д. Троцкому. Государство стало единственным заказчиком художественной продукции. Неугодные художники лишались заказов, субсидий, пайков. Постепенно государство вторгалось в самую сердцевину творчества - в область художественного языка. Формальной целью было объявлено сближение искусства с жизнью. Однако реальная цель - создание дисциплинированного искусства, послушного режиму. В итоге, к началу 1930-х гг. искусство было лишено права на сосуществование разнообразных не только идеологических, но и стилистических форм. Единственно правильным объявлялся «социалистический реализм».

Чтобы дать народу доступ к ценностям культуры, книжные и художественные собрания, дворцы и музеи, театральное и кинодело были национализированы ещё в 1917-1919 гг. Развёрнута борьба с неграмотностью, победить которую окончательно помогло введение всеобщего обучения детей. Уже по переписи 1926 г. число грамотных в стране было вдвое больше, чем до революции и составило 60,9 % от всего населения. Повышена оплата труда квалифицированных специалистов. Прежняя идея, что специалист должен работать за зарплату среднего рабочего, отвергнута.

Однако использование дореволюционных специалистов (на чём настаивали В.И. Ленин, Ф.Э. Дзержинский, Н.И. Бухарин, А.И. Рыков и др.), было лишь использованием, пока это выгодно Советской России, а точнее политическим силам, доминировавшим в партии. В годы НЭПа за большей частью художественной и технической интеллигенции закрепилась кличка «попутчик». Конец НЭПа, утверждение диктатуры И.В. Сталина и его стремление ускорить строительство социализма привели к желанию избавиться от «попутчиков».

В 1928 г. против инженерной интеллигенции было сфабриковано «Шахтинское дело», закрыты как пособнические, вредительские организации «Всероссийская ассоциация инженеров» и «Русское техническое общество». Агрономы, биологи, кооператоры пострадали на процессе «Трудовой крестьянской партии» (все научные центры, сеть агрослужб были названы шпионской сетью этой мнимой партии). По стандартному сценарию - обвинению в создании вредительской организации со «щупальцами» по всей стране прошло в 1929 г. дело историков (академиков) и дело Пищепрома («дело отравителей»). Гонения на старую интеллигенцию вылились в её истребление, вплоть до физического.

Трагедией культуры стало уничтожение, утрата исторических ценностей, памятников культуры. Уничтожались храмы, продавались за границу шедевры из запасников крупнейших музеев страны. Многие произведения оказались под запретом. С «классовых» позиций громились перспективные научные направления: генетика, теоретическая механика, атомная физика. Процветала псевдонаука преданных партии дилетантов (Т.Д. Лысенко в биологии, А.Г. Костиков в реактивной технике).

В 1930-е гг. оформилась административно-командная система. Управление культурой приобрело авторитарно-бюрократический характер, стало отраслевым. Были созданы Союзкино (1930 г.), Всесоюзный комитет по радиофикации и радиовещанию (1933), Всесоюзный комитет по делам высшей школы (1936 г.), Всесоюзый комитет по делам искусства (1936 г.). Все творческие работники объединялись в союзы: архитекторов, композиторов (1932 г.), писателей, художников (1934 г.), кинематографистов (1935 г.).

В обществе утвердилась марксистско-ленинская идеология. Партийное и государственное руководство культурным строительством приняло формы грубого административного диктата. Была разорвана культурная преемственность поколений отечественной интеллигенции. Все отрасли культуры подчинены центральной власти, заботы об их финансировании и расширении материальной базы легли на её плечи. Обслуживавшие интересы государства профсоюзы и комсомол также занимались вопросами культуры. Начиная с первой пятилетки, культурное строительство в СССР планировалось в масштабах всей страны.

Это положило начало новому периоду в истории отечественной культуры. Отличительная черта периода - большая роль в развитии культуры большевистской партии и государства. Интеллигенция стала послушной, управляемой. Коммунистическая партия через систему государственных и общественных организаций направляла развитие народного образования, культурно-просветительской работы, литературы, других видов искусства и вела работу по идейно-политическому воспитанию трудящихся в духе коммунистической идеологии.

55. Формирование командно-административной системы,

Поиск по сайту: