Медитация как способ развития аспектов человеческой души

Я слыхал, что на пали, родном языке Будды*, нет ни одного слова, совпадающего по значению с нашим словом “медитация”, несмотря на то что медитация была необычайно развита в древней Индии. Часто используется слово “бхавана” — “развитие посредством тренировки ума”. По мне, так прямо в яблочко. Медитация действительно связана с развитием человека. Она является естественным продолжением процесса прорезывания зубов, увеличения размеров тела, развития творческих способностей и воздействия на окружающий мир, обрастания семьей, попадания в зависимость от чего-то или кого-то (хотя бы и от себя самого, если заключаешь разного рода сделки, которые порабощают душу) и осознания, что и ты состаришься и умрешь. Порою что-то буквально заставляет тебя сесть и задуматься над своей жизнью и вопрошать себя, кто же ты такой и в чем смысл твоего жизненного пути.

Старинные волшебные сказки в современных интерпретациях Бруно Беттельгейма, Роберта Блая, Джозефа Кемпбелла и Клариссы Пинкола Эстес представляются нам древними картами, по-своему объясняющими процесс развития человеческой личности в целом. Мудрость этих сказок передавалась еще в дописьменных временах, тысячелетиями пересказывалась в сумерках и во тьме ночей при свете костров. По-своему это увлекательные, захватывающие истории, однако в более общем смысле они — символическое отображение тех драм, что ожидают нас на пути к обретению целостности, счастья и мира в душе. Короли и королевы, принцы и принцессы, карлики и ведьмы — не просто вымышленные персонажи. Они интуитивно знакомы нам, они — аспекты собственной нашей души, частицы нашей сущности, впотьмах и на ощупь стремящиеся обрести завершение. Мы — вместилище ведьм и великанов-людоедов, и с ними нужно считаться, их следует уважать, иначе они нас поглотят (попросту пожрут). Волшебные сказки — это древние путеводители, показывающие нам интуитивный путь спасения, роста и обретения целостности перед лицом внутренних и внешних демонов и драконов, пустошей и чащоб. Они напоминают нам о необходимости без устали вести поиск алтаря, на котором разъединенные и разрозненные частички нашей души вновь обретут друг друга, воссоединятся и привнесут новый уровень гармонии и понимания в нашу жизнь — и мы действительно будем счастливы во веки веков. Эти сказки — мудрые, древние, на удивление подробные схемы нашего всестороннего личностного роста.

Через сказки лейтмотивом проходит история о том, как дитя, обычно принц или принцесса, теряет золотой мячик. Женщины мы или мужчины, молоды мы или стары, среди бесчисленного количества прочих персонажей в нас всегда присутствуют частички принцев и принцесс, и все мы переживаем время, когда лучимся светом невинности и бесконечных обещаний юности. Мы по-прежнему носим в себе этот свет и сможем вновь обрести его, если только постараемся не задержаться в своем развитии.

Блай подчеркивает, что между утратой золотого мяча (как правило, в возрасте лет восьми) и первой попыткой вернуть его или же просто первым признанием факта пропажи могут пролететь лет тридцать—сорок, в то время как в сказках, случившихся “как-то раз”, то есть по ту сторону времени обыденного, на это уходит денек-другой. Но в обоих случаях сначала заключается договор. Это договор с собственными подавленными втуне силами, образом которых становится жаба или, скажем, волосатый дикарь, живущий на дне лесного пруда, как в “Железном Джоне”*.

Однако, прежде чем заключить договор, нужно еще как-то убедиться в реальной сущности этих персонажей — действительно ли они принцы и принцессы, жаба, дикарь или дикарка? Заведомо необходимо вступить в контакт с теми аспектами своей души, от которых инстинктивно и бессознательно мы отворачиваемся. А это может оказаться попросту страшно, потому что рождает такое состояние души, которое охватывает нас при входе в темное, таинственное и неведомое место.

Буддизм в той форме, что родилась и процветала в Тибете с VIII века и до наших дней, явил, вероятно, самое утонченное художественное отображение этих устрашающих аспектов человеческой души. Многие тибетские статуи и картины изображают фантастических демонов, и все эти демоны — уважаемые члены почтенного пантеона тибетских богов. Заметим, что божества эти не являются богами в обыденном смысле. Они скорее представляют собой различные состояния души, каждое из которых обладает особой божественной энергией: нужно повернуться к ней лицом и уважительно обратиться, ведь с ней придется сотрудничать, если мы собираемся расти и развивать свой потенциал человека в полном смысле этого слова — будь мы женщины или мужчины. Эти гневные сущности по сути не злы, хотя их внешность пугающа и отвратительна. На шеях у них ожерелья из черепов, а выражение их лиц ужасает. Пугающий внешний вид — фактическая маскировка, к которой прибегли божества, являющие собой мудрость и сострадание, чтобы помочь нам в достижении лучшего понимания и доброго отношения к себе и к другим. Понятно, что божества эти мало чем отличаются от нас самих.

Буддисты считают медитацию рабочим инструментом духовного развития. Даже в сказке, чтобы увидеть дикаря, обитающего на дне пруда, нужно вычерпать пруд ведром. То есть, подчеркивает Блай, требуется длительная однообразная внутренняя работа. Например, вычерпать ведром пруд, трудиться в поте лица на раскаленной кузнице или изнывающем под солнцем винограднике день за днем и год за годом — такая работа лишена внешних эффектов. Но непрерывно совершенствуя себя, познавая возможности своей души, постигаешь суть духовности. Это закалка. Для нее необходимы жар и пыл. А для продолжения начатого нужна дисциплина — она умерит пыл. Из пламени родятся мастерство и искушенность, явит себя внутренний порядок, который недостижим без дисциплины, горячности, сошествия во тьму и кошмаров собственной души. Духовные поражения закаляют нас.

Именно этот процесс последователи Юнга называют работой души, развитием глубин характера — через познание мучительных, подобных лабиринту глубин и пространств собственного разума. Огонь стихает, изменяя структурно каждый атом нашей духовной сущности и, очевидно, нашего тела тоже.

Медитативный труд прекрасен тем, что дарует возможность двигаться по лабиринту, полагаясь только на само ощущение. Оно не даст нам сбиться с тропы даже в самые мрачные моменты, перед лицом самых жутких состояний духа и внешних обстоятельств. Оно напомнит о неизбежности выбора. Оно — ключ к развитию личности, путеводная нить к сияющей человеческой сущности: не к злату давно утраченной младенческой чистоты, а к сокровищнице зрелой личности. Но чтобы медитация возымела эффект — необходима готовность упорно трудиться. Мы должны осознанно принять тьму и отчаяние и, когда они подступят, посмотреть им прямо в лицо, а если потребуется, повторить это снова и снова — не бежать в страхе прочь, не замирать в мольбе, не стремиться любым способом избежать неизбежного.

Попробуй: Открыться принцу и принцессе, королю и королеве, великану и ведьме, дикарю и дикарке, гному и Бабе Яге, воину, целителю и мошеннику, которых ты носишь в себе. Во время медитации попытайся выманить их всех наружу. Прими царственную позу, позу воина или мудреца. В темное, смутное время держись ариадновой нити своего дыхания, и оно проведет тебя по лабиринту. Не давай полноте осознания угаснуть в самые мрачные моменты. Напоминай себе, что тьма и боль не поглотят осознание — познав, твое сознание вместило всю боль, потому-то оно и первично, ближе твоей здравой, сильной и драгоценной сути.

Поиск по сайту: