Самайя. Так завершается шестнадцатая глава повествования "Жизни и освобождение Мандаравы, принцессы Захора"

Так завершается шестнадцатая глава повествования "Жизни и освобождение Мандаравы, принцессы Захора", называемого также "Драгоценное ожерелье", рассказывающая о ее рождении и о том, как она выразила почтение своим отцу и матери, воздав должное их доброте.

Глава 17.
Отвращение к сансаре.

Мандарава росла запертой во дворце и чувствовала себя счастливой. Ее тело росло благодаря приему трех белых и трех сладких субстанций[36].

Когда ей исполнилось восемь лет, в сопровождении множества служанок она отважилась выйти на крышу дворца, с которой за пределами дворцовых стен увидела толпы людей, занятых делами и играми.

Когда принцесса посмотрела на восток, она увидела свинью, опоросившуюся семью поросятами. Если страдание рождения действительно столь сильно, подумала она, не лучше ли изучить методы, ведущие к освобождению, чем оставаться в этом непрерывном круге перерождений? Затем она услышала крик молодой женщины. Прислушавшись внимательнее, принцесса поняла, что та рожает. Тогда она подумала, что женское тело является основой для страдания в сансаре. Мать этих поросят должна испытывать страдание рождения, однако из-за своего заблуждения она остается привязанной к самой причине своего страдания! Все обусловлено кармой, однако немногим приходит в голову мысль отплатить за то добро, что сделали им другие.

Размышляя над этим печальным обстоятельством, принцесса Мандарава молилась с однонаправленной преданностью: "Намо! Выражаю почтение Трем Драгоценностям: Будде, Дхарме и Сангхе! Выражаю почтение Трем Корням: Ламе, Йидаму[37] и Дакини! Взгляните на меня сейчас и помогите мне в осуществлении этой молитвы! Пусть я и все существа, с которыми я не связана, чьи дурная карма и неведение привязывают их к бесконечному круговороту перерождений в нескончаемых заблуждениях, быстро освободимся из этого океана невыносимого смятения и боли и обретем нерожденное состояние освобождения! Пожалуйста, освободите нас из этого мира кармы! Пусть мы никогда не узнаем страдания снова!"

Помолившись так, принцесса посмотрела на юг и увидела старика, который тащился на коленях, опираясь на две трости, весь измазанный собственными испражнениями. С каждым движением он испускал стоны отчаяния, вопрошая: "Что я сделал, чтобы заслужить такое страдание?" Прохожие глазели на него, забавляясь и смеясь.

Принцесса опечалилась, ее охватило сострадание от этого вызывающего жалость зрелища. Она вновь взмолилась: "Авалокитешвара, Три Драгоценности и Три Корня, внемлите мне! Увы! Все живые существа шести уделов, мои родители, не могут избежать страдания старости, в которую неизбежно превращается юность. Они становятся беспомощными: их тела слабеют и не могут действовать. Увы, такова их печальная участь! Пусть это страдание исчезнет навсегда!" Так она усердно молилась.

Затем принцесса посмотрела на запад и увидела множество мужчин и женщин, пораженных проказой и другими болезнями. Она могла даже слышать их крики боли. Кожа этих людей была покрыта язвами и нарывами, истекавшими кровью. У некоторых даже внутренние органы торчали наружу. Их тела были покрыты гноем и источали зловоние, волосы и брови выпали, так что их головы выглядели подобно медным ковшам. Искалеченные болезнью, согнувшиеся в три погибели от боли, они, однако, все еще сохраняли надежду, что смогут продолжать жить таким образом. Почему не существовало никакого лекарства, чтобы помочь им? Она вновь взмолилась: "Благословением Трех Драгоценностей и арьев, пусть дурная карма, приносящая существам такие болезни, будет полностью очищена! Даруйте абсолютное наивысшее лекарство вашего сострадания! Пусть я и все живые существа, мои родители во всех жизнях никогда не узнаем ужаса болезни. Приведите нас к состоянию, свободному от подобных страданий!"

Затем принцесса посмотрела на север и увидела дым, волнами поднимающийся от какого-то жилища. Ясно слышались звуки плача. Взглянув более внимательно, она смогла увидеть больного человека, чьи глаза закатились. Собравшиеся люди шептались или говорили негромко. Вскоре тот человек перестал дышать и умер. Тогда все, кто был рядом с ним, ушли, а некоторые остались, готовясь отнести его труп на кладбище. "Увы! – воскликнула принцесса. Таково страдание смерти. Неизбежное, оно является закономерным результатом дурной кармы в сансаре. Пусть я и все живые существа, мои родители, необъятные подобно пространству, исчерпаем свою карму перерождения и достигнем состояния неизменной свободы от смерти. Пусть будет обретено состояние незапятнанного великого блаженства!" Во время совершения этой молитвы на сердце у нее было тяжело, и когда она возвратилась во дворец, то была расстроена до слез.

Увидев это, царица спросила свою дочь, которая была для нее столь же драгоценна, как собственное сердце, о том, что случилось. Она заболела? Она упала и ушиблась? С любовью она ласкала ее, целуя и вытирая слезы. Тогда дакини сказала: "Увы! О мать, обладающая великой добротой! Этот ум переродился в форме совокупностей и элементов! Сегодня я отважилась подняться на крышу дворца и в первый раз увидела страдания дурной кармы, которое испытывают родившиеся в этом мире. Страдания рождения, старости, болезни и смерти неизбежны! Увы! Я не могу более вынести мысль об этом! Женщины в сансаре как будто связаны или заключены в тюрьму, они не имеют средств, чтобы привести к концу свою карму. Она неумолимо накатывается на них подобно волнам. Все, кто рождается, испытывают это страдание так, словно они – толпа безумцев! Теперь, когда я знаю, что страдание существует, я не могу бездействовать. Что толку игнорировать сансару? От нее надо искать освобождения! Никто не может избежать старости. Не существует способа продлить юность и воспрепятствовать приходу старческой дряхлости. Мы уподобляемся птицам, привязанным к земле, которые не могут взлететь. Мы прилагаем усилия подобно калекам – наши конечности беспомощно повисают. Это страдание, как его ни исследуй, неизбежно! Теперь я должна найти путь к свободе!

Из-за силы предшествующей кармы испытывается страдание болезни, подобное тому, как если бы тебя сто раз пронзали мечом. Не веря в реальность причины и следствия и кармы, мы продолжаем думать, что препятствия и страдание насылаются на нас какой-то внешней силой. Я должна освободить всех существ от этой иллюзии, этого ошибочного представления! Жизни рожденных в этом мире с каждым прошедшим днем, месяцем и годом исчерпываются. Никто не может отдалить страдания смерти, когда приходит ее время. Жизнь обрывается подобно пламени свечи, которое колеблется и гаснет. Подобно волосу, вытащенному из масла, и даже если мы окружены родственниками и любящими друзьями, мы должны войти в узкий проход смерти одни. Даже родители, родные и друзья не могут дать нам убежище или защиту в нашем одиноком путешествии по узким путям бардо[38]. Пока не исчерпается карма, воистину невообразимо то страдание, которое должно быть испытано нами. Когда приходит смерть, слишком поздно раскаиваться. Наше раскаяние и сожаление мы вынуждены изъявлять перед самим Владыкой Смерти. Я хочу знать, когда это неизбежное событие случится со мной? Я ничем не могу помочь и неудержимо плачу, размышляя о ничтожестве нашего состояния. Поскольку мы не ценим этот счастливый случай – человеческую жизнь, она пролетает подобно стремительному порыву ветра. Я буду размышлять над этим, потому что не смогу даже отдыхать в своей постели из-за сильного страха и ожидания. Сейчас моей единственной мыслью является стремление как можно быстрее отправиться туда, где я смогу практиковать святую Дхарму. О родители, обладающие великой добротой, пожалуйста, даруйте мне ваше благословение!"

Когда царица выслушала эти слова, ее охватили страх и беспокойство. "Дочь, – отвечала она, – ты подобна глазам и сердцу твоей матери. Нелегко обсуждать твой уход куда-либо для практики Дхармы. Ты молода и очень привлекательна, но неопытна. Если ты встретишь дурного человека, тебе станет трудно следовать Дхарме. Не лучше ли будет остаться практиковать здесь, во дворце?"

Мандарава ответила: "Мать, пожалуйста, послушай. Меня не привлекают обычные явления этого мира. Я хочу встретить духовного наставника, который может дать мне сущностные наставления. Получив их, я буду стараться и практиковать до тех пор, пока не достигну освобождения. Мне трудно представить, как я могу осуществлять и постигать внутренний смысл практики, если я останусь во дворце – ведь явления сансары обусловливают нас! Если же я останусь одна, то буду свободна быть счастливой или печальной, как пожелаю. О отец и мать, если вы действительно заботитесь обо мне с любящей добротой и состраданием, то даруйте мне ваше дозволение!"

Расстроенная царица немедленно пошла к царю и рассказала ему все, что произошло. Тот ответил: "Наша дочь юна и очень впечатлительна. Что могло вызвать в ней такие мысли? Она столь молода и незрела. Ей будет трудно практиковать Дхарму. Я не могу позволить ей уйти одной, как она хочет. С другой стороны, если я отошлю ее со слугами, ей будет трудно достичь своей цели. Несомненно, наша дочь должна остаться во дворце! Она не будет держаться за эту мысль долгое время. Ее юный, впечатлительный ум изменится подобно облакам, временно скрывающим солнце. Ее энтузиазм, который сейчас велик, подобно голове рыбки, уменьшится в конце концов, сойдя на нет, подобно ее узкому хвосту. Однако в соответствии с истинными словами святого человека, если она встретит духовного учителя, она вступит на путь Дхармы".

Царица возвратилась к дочери и сказала: "О Мандарава, единственная забота твоей матери, послушай, что сказал твой отец, и ты будешь удовлетворена! Мы не можем отпустить тебя в место, где мы не сможем видеть тебя или присматривать за тобой. Но пока твое намерение остается неизменным, ты можешь жить во дворце и практиковать Дхарму, сколько захочешь. Дочь, я, твоя мать, удовлетворю любое твое желание!" Услышав это, Мандарава подумала: "Я обрела эту жизнь благодаря доброте моих родителей", – и потому ответила, что подчинится их воле.

Поиск по сайту: