Объект и объективная сторона превышения должностных полномочий

В статье 3 УК РК закреплено, что единственным основанием уголовной ответственности является совершение преступления, т.е. деяния, содержащего все признаки состава преступления. Поэтому возникает потребность в исследовании объективных и субъективных признаков состава превышения власти или служебных полномочий.

Вопрос об объекте превышения власти или должностных полномочий носит дискуссионный характер. Правильное его определение позволит раскрыть социальное содержание и юридическую природу преступного деяния, выяснить характер и степень общественной опасности преступления, предусмотренного статьей 308 УК РК. Не маловажно значение объекта преступления для установления границ действия данной уголовно- нормы, правильной квалификации и разграничения превышения власти или должностных полномочий от смежных составов преступлений.

В уголовном праве принята трехчленная классификация объектов преступления на:

- общий - систему общественных отношений, охраняемых уголовным правом;

- родовой - определенный круг однородных по своей сущности общественных отношений, которые охраняются в силу этого единства комплексом взаимосвязанных уголовно-правовых норм;

- непосредственный - конкретные общественные отношения, которые взяты под охрану уголовного закона и которым причиняется ущерб преступлением, содержащим признаки данного состава.

В науке уголовного права признание общественных отношений в качестве общего объекта преступлений не вызывает принципиальных возражений. Вместе с тем, высказывается мнение, что в ряде случаев «теория объекта преступления как общественного отношения «не срабатывает» и поэтому «объектом преступления следует признать те блага (интересы), на которые посягает преступное деяние и которые охраняются уголовным законом».[25, c. 147-149]

Социальное содержание преступления заключается в посягательстве на существующие в обществе отношения, в воспрепятствовании их нормальному развитию, которое обеспечивается государством и охраняется уголовным законом. Поэтому, определяя объект преступления, следует указать, что им являются общественные отношения, охраняемые уголовным законом.

Превышение должностных полномочий посягает на круг отношений, складывающихся в сфере функционирования государственных органов и органов местного самоуправления, которые играют важную роль в период перестройки всех важнейших сфер жизни общества, построение демократического правового государства, становления и развития цивилизованной экономики. На должностных лиц возложены обязанности соблюдать законы Республики Казахстан, обеспечивать соблюдение и защиту прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, соблюдать государственную и служебную дисциплину, осуществлять свои полномочия в пределах предоставленных им прав и в соответствии с должностными обязанностями и т.д. Исходя из изложенного, определяя общий объект превышения власти или должностных полномочий, следует указать, что это преступление посягает на совокупность общественных отношений, складывающихся в сфере функционирования органов государственной власти, обеспечиваемых государством и охраняемых уголовным правом. [13, c.39]

Поскольку рассматриваемое преступление относится к группе общих служебных преступлений, в качестве его родового объекта выступает родовой объект этой группы посягательств. В научной литературе на протяжении дли тельного периода времени идет дискуссия о содержании родового объекта должностных (служебных) преступлений. По мере изменения общественно-политической обстановки меняется и ее содержание. Это положение закономерно, поскольку ужесточение политической власти призывало видеть главным объектом уголовно-правовой охраны интересы этой власти, и малейшее покушение на ее основы наказывалось сурово. В этой ситуации упрекать ученых за ту или иную точку зрения было бы крайне не справедливо. Несомненно, что выводы ученых первых лет Советской власти, периода 50-х годов и последующих лет, сделанные по этому вопросу очень важны и требуют к себе уважительного отношения и внимательного изучения даже при условии, если они не совпадают с общественным на строением текущего момента.

В уголовно-правовой литературе предлагалось несколько вариантов формулировки родового объекта должностных преступлений. Общепринятой считалась формулировка, предложенная в 1939 г. А.Н. Трайниным, «правильная, отвечающая интересам социалистического строительства работа государственного и общественного аппарата».[37, c.302] Это определение с некоторыми уточнениями и дополнениями приводилось в ряде поздних работ.

Некоторые авторы не прибегали к понятию государственного или общественного аппарата, а называли родовым объектом должностных преступлений саму деятельность советских государственных и общественных учреждений, предприятий, организаций.[31, c.219-220]В одних работах деятельность государственного и общественного аппарата как объекта должностных преступлений раскрывалась как деятельность государственных или общественных учреждений, предприятий, организаций.[32, c. 269-270] В других проводилось смысловое различие между ними.[11, c.199]

Нельзя не вспомнить точку зрения А.Б. Сахарова, по мнению которого «объект должностных преступлений следует определять как неотъемлемое качество советского государственного аппарата, характеризующее его как подлинно социалистический аппарат управления и заключающееся в неразрывной связи государственного аппарата с трудящимися, в неуклонном соблюдении социалистической законности, в оперативности, экономичности и рентабельности всех его органов и звеньев».[31, c. 31]

Таким образом, в литературе представлен широкий спектр мнений по вопросу о родовом объекте должностных (служебных) преступлений. Безусловно, почти в каждом из них содержится рациональный момент, который может быть использован при формулировании определения понятия родового объекта данной группы преступлений.

Поскольку любое преступное посягательство причиняет вред общественному отношению, при определении объекта преступления следует указать на характер общественных отношений, подвергаемых опасности причинения вреда. Поэтому следует отказаться от попыток сформулировать объект коррупционного и иного служебного преступления просто как деятельности или как управления, как авторитета или как нормальной работы государственного аппарата.

Несомненно, общественные отношения, признаваемые родовым объектом коррупционных и иных служебных преступлений, должны относиться, прежде всего, к деятельности государственного аппарата, которая не может быть исключена из исследуемого понятия, деятельность государственного аппарата представляет собой организационно четкую, слаженную работу всей системы органов власти и исполнения по проведению в жизнь политики государства, направленной на поддержание и регулирование существующих общественных отношений. Он включает в себя весь механизм государства, охватывая органы законодательной, исполнительной, судебной власти, осуществляющих свою деятельность на конституционной основе, в целях обеспечения прав и интересов человека в обществе. деятельность государственного аппарата носит характер государственно-властного веления, которая содержится в законе, так как государство в лице своих органов регулирует поведение людей в требуемом направлении с помощью норм права.

Нельзя не упомянуть, что вне этого понятия остается служебный аппарат хозяйственных единиц, научных, культурных и других социальных учреждений, организаций, предприятий (народного образования, здравоохранения, социального обеспечения, культуры и т.п.), в уставном капитале которых доля государства составляет менее 35%. Не входит в понятие государственного аппарата служебный аппарат общественных организаций, партий. Конституция Республики Казахстан от 30 августа 1995 г. (с изменениями от 7 октября 1998 г.) (ст. 5), Законы Республики Казахстан от 31 мая 1996 г. 1 «06 общественных объединениях» (с изменениями от: 23 марта 2000 г.; 24 декабря 2001 г. (ст. 4), от 15 июля 2002 г.«0 политических партиях» (ст. 2) определяют правовые основы отношения государственных органов и общественных объединений, политических партий. Общественные объединения, организации и политические партии согласно Конституции Республики Казахстан не входят в систему государственного аппарата. К такому выводу ранее пришел Б.В. Здравомыслов, который считал, что общественные организаций не относятся непосредственно к системе государственного аппарата, в системе общественных организаций на правовой основе действует специальный аппарат, который… функционирует параллельно с государственным аппаратом, не сливаясь с ним.[14, c.8]

Вместе с тем, нельзя исключить казанные категории аппарата из сферы охраны уголовного закона. В служебном аппарате хозяйственных, социально-культурных органов, общественных объединений, партий, коммерческих и иных предприятий, учреждений, организаций работают лица, правовое положение которых принципиально не отличается от правового положения должностных лиц государственных органов и организаций. Указанные лица, обладающие кругом полномочий, могут совершать правонарушения (дисциплинарные проступки и преступления), характер которых и вред, причиняемый которыми, мало чем отличается от правонарушений должностных лиц. Законодатель в одинаковой степени ставит под охрану уголовного закона деятельность указанных видов служебных аппаратов. Этим обусловлено дополнение УК РК главой 8, в которой объединены преступления, посягающие на интересы службы в коммерческих и иных организациях.

Интересы государственной службы охраняются от преступных посягательств в главе 13 УК.

Исходя из изложенного, родовой объект коррупционных и иных служебных преступлений можно определить как совокупность общественных отношений, составляющих содержание нормальной деятельности государственного аппарата, направленной на реализацию задач и функций государственной власти и государственного управления.

Не меньшим разнообразием в юридической литературе характеризуются определения непосредственного объекта превышения власти или должностных полномочий. Все имеющие место мнения можно свести в две группы: одни авторы придерживаются точки зрения о совпадении непосредственного объекта любого должностного преступления с родовым объектом, другие указывают на самостоятельность непосредственного объекта.

Общественные отношения, признаваемые объектом превышения власти или должностных полномочий, возникают между должностным лицом, представляющим органы государственной власти и исполнения, с одной стороны, и гражданами, организациями, в отношении которых непосредственно совершается преступление, с другой.

В структуру общественных отношений, наряду с указанными субъектами, входит предмет отношения, т.е. социальные ценности, опосредующие возникновение и существование общественного отношения. Предметом общественных отношений, на которые посягает преступление, предусмотренное статьей 308 УК, являются права и законные интересы граждан, организаций, интересы общества или государства, соблюдать и обеспечивать защиту которых обязаны должностные лица.

Для выяснения содержания общественных отношений, являющихся объектом анализируемого состава преступления, механизма преступного посягательства на него, важное значение имеют социальные связи между субъектами отношений (взаимодействие субъектов).

Социальные связи обязывают субъектов общественных отношений к определенному поведению. Следовательно, для выяснения сущности социальных связей в анализируемом составе преступления надо установить деятельность субъектов отношений, содержание их поведения, совокупность прав и корреспондирующих обязанностей. Содержанием социальной связи рассматриваемых общественных отношений является конкретная деятельность должностного лица, осуществляемая в соответствии и в пределах пре доставленных законом и подзаконными актами полномочий. Полномочия должностного лица определяются целями и задачами, стоящими перед государственным органом и состоят из установленных законом и должностными инструкциями прав и обязанностей.

Должностное лицо, обязанное соблюдать законы, обеспечивать соблюдение и защиту прав, свобод и законных интересов граждан и юридических лиц, осуществлять свои полномочия в пределах предоставленных ему прав и в соответствии с должностными обязанностями, превышает их, совершая действия, явно выходящие за пределы его полномочий, воздействуя тем самым на взаимодействие субъектов общественного отношения. Предметом преступного воздействия при превышении власти или должностных полномочий является деятельность должностного лица в соответствии с установленным законом порядком. Должностное лицо, нарушал обязанность осуществлять свою деятельность только в пределах предоставленных ему законом и иными нормативными актами полномочий, разрывает социальную связь и исключает себя из общественного отношения, совершая преступление как бы изнутри.[36, c.47] Исходя из этого, понятие основного непосредственного объекта превышения власти или должностных полномочий можно сформулировать как общественное отношение, содержанием которого является деятельность должностного лица по исполнению должностных полномочий в пределах, предоставленных ему действующим за коном и основанными на нем подзаконными нормативными актами, направленная на реализацию задач и функций государственной власти и государственного управления.

Объективная сторона каждого преступления характеризуется, прежде всего, общественно опасным действием или бездействием, которые представляют собой внешнее, волевое поведение субъекта и выступают связующим звеном в его взаимодействии с реальной действительностью, т. к. ущерб объекту, охраняемому законом, причиняется посредством действия или бездействия.[19, c.9] Преступное действие (или бездействие) является обязательным элементом объективной стороны любого состава преступления, при отсутствии которого не может быть речи ни о последствиях, ни о причинной связи, а следовательно, и о составе преступления. В содержание объективной стороны преступления, в зависимости от индивидуальных особенностей конкретных преступлений, кроме основных признаков, входят факультативные признаки: последствия, причинная связь, условия, место, время, способ и обстановка совершения преступления.[33, c. 143] Обязательными признаками объективной стороны состава превышения власти или должностных полномочий, предусмотренного в статье 308 УК РК, являются: а) использование должностным лицом своего служебного положения, нарушающее требования служебного долга; б) причинение действиями должностного лица существенного вреда государственным интересам либо правам и охраняемым законом интересам граждан; в) причинная связь между незаконными действиями должностного лица с наступившим вредным последствием. Норма УК РК объективную сторону рассматриваемого состава преступления характеризует как "умышленное действие должностного лица, нарушающего требования служебного долга и причинившего существенный вред государственным или общественным интересам либо правам и охраняемым законом интересам граждан". Из текста этой статьи вытекает, что рассматриваемое преступление может быть совершено только в форме активного действия должностного лица. Бездействие должностного лица по УК РК подпадает под признаки статьи 315, предусматривающей ответственность за бездействие по службе.[17, c.364-365] Отсюда следует, что УК РК полностью сохранил состав бездействия власти, известный из ранее действовавшего УК КазССР и УК РСФСР 1926 г. Сущность этого посягательства состоит в том, что должностное лицо бездействует, т. е. не выполняет возложенных на него по службе обязанностей умышленно или по неосторожности, в результате чего наступает последствие в виде существенного вреда. Под невыполнением служебных обязанностей следует понимать несовершение должностным лицом того, что оно должно было совершить по долгу службы, что входило в круг его служебных обязанностей.[18, c. 31] При этом стоит отметить, что было бы правильней в процессе дальнейшего усовершенствования законодательства объединить состав умышленного бездействия должностного лица с составом должностного злоупотребления, как это было сделано в новых уголовных кодексах других республик, а состав неосторожного бездействия должностного лица объединить с составом преступной халатности.

В отношении же превышения власти или должностных полномочий не всякое действие должностного или уполномоченного лица, хотя бы и причинившее существенный вред государственным интересам либо правам и охраняемым законом интересам граждан, может рассматриваться как преступление. Важнейшим признаком этого рода преступления является связь совершаемых виновным действий с занимаемым им служебным положением. Содержание диспозиции статьи 308 УК РК означает, что общественно опасное деяние должностного или уполномоченного лица образует преступное превышения власти или должностных полномочий тогда, когда оно совершается виновным лицом в силу занимаемого им служебного положения при использовании его в преступных целях.

Следовательно, для признания лица виновным в превышении власти или должностных полномочий необходимо установить в каждом конкретном случае фактическое использование виновным лицом своего занимаемого служебного положения для совершения общественно опасных деяний. Игнорирование этого признака в судебно-следственной практике приводит к ошибочной квалификации коррупционных преступлений как общеуголовных и, напротив, общеуголовных - как служебных.

Действие должностного или уполномоченного лица, совершенное с использованием своего служебного положения, следует рассматривать как служебное преступление, если оно совершено вопреки требованиям служебного долга. В содержание служебного долга должностного или уполномоченного лица входит забота об охране прав и интересов граждан, обеспечение их реальными гарантиями, сохранение собственности, расширение и укрепление связей между отдельными звеньями государственного, повышение их роли в решении социально-политических, экономических и культурных вопросов. Должностное или уполномоченное лицо выполняет функции, возложенные на него по должности в пределах служебной компетенции в интересах государства и народа. При этом нарушение интересов службы будет налицо как в том случае, когда нарушены интересы того учреждения или той организации, где работает данное лицо, так и в том случае, когда страдают интересы любого другого учреждения, предприятия и организации, т. к. и в том и в другом случае имеется посягательство на правильную деятельность государственного учреждения.

Должностные лица, отстаивающие узкоцеховые, узковедомственные интересы, вступая при этом в противоречие с общегосударственными интересами, становятся на путь субъективизма, нарушают законность и этим действием причиняют ущерб в целом государству. В связи с этим, общественно опасные действия должностных лиц, совершенные в узковедомственных, ложно понятых интересах службы, считаются уголовно наказуемыми деяниями.

Как правило, компетенция должностных или уполномоченных лиц регламентируется законами, положениями, уставами, инструкциями или другими нормативными актами, которые определяют круг прав и обязанностей по службе соответствующих лиц. Установление пределов компетенции - необходимая предпосылка, позволяющая рассматривать определенные действия должностного или уполномоченного лица как преступления по превышению власти или должностных полномочий. Отступление должностного лица от требований закона, положений, подзаконных актов, инструкций и т.п. приводит к превышению должностных полномочий. Исходя из этого положения, В.И.Соловьев предлагает включить признак незаконности в статьи уголовных кодексов, предусматривающие уголовную ответственность за превышение должностных полномочий. Он отмечает, что "...такая формулировка подчеркивала бы значение дальнейшего укрепления принципа законности во всей работе государственного аппарата, а также указывала бы и на то, что борьба с такими преступлениями ведется, прежде всего, с позиций общегосударственных интересов, выражаемых в законе, которые ни в коем случае не могут заслоняться мелкими, местническими интересами отдельных учреждений и предприятий"[40, c. 71] С предложением В.И. Соловьева вряд ли можно согласиться, т. к. всякое незаконное действие должностного или уполномоченного лица по службе во всех случаях не может быть преступным, и понятие "незаконность" шире, чем понятие "преступность". Действие должностного или уполномоченного лица образует состав рассматриваемого преступления только тогда, когда оно совершено виновным лицом вопреки требованиям служебного долга и привело к вредным последствиям. Было бы нецелесообразным считать преступными те незаконные действия должностного или уполномоченного лица государственного аппарата, которые не повлекли за собой вредных последствий, предусмотренных уголовным законом. Подобного рода незаконные действия соответствующего лица не представляют высокой общественной опасности, поэтому за их совершение должностное лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности, а лишь к дисциплинарной, административной или иной форме правовой ответственности. Следовательно, привлечение к уголовной ответственности может иметь место лишь в случае, если превышение должностных полномочий по службе повлекло за собой определенные вредные последствия. Статья 308 УК РК предусматривает в качестве таких последствий - существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства. Указанные последствия являются обязательным признаком объективной стороны ряда других коррупционных преступлений: халатности; бездействия должностного лица, злоупотребление положением, т. к. они по своей законодательной конструкции относятся к категории материального состава преступления.

Иначе сконструирован состав других видов коррупционных и иных преступлений против государственной службы и государственного управления, относящихся к формальным составам преступлений, так, например, нарушение законодательства о труде и др. В объективную сторону этих формальных видов служебных преступлений не включается как обязательный признак "наступление вредных последствий". Для состава таких должностных преступлений достаточно одного факта совершения того или иного общественно опасного действия по службе. А наступившие вредные последствия в этих случаях оказывают влияние лишь на размер и вид уголовного наказания. Относя превышение должностных полномочий к материальным составам преступления, законодатель исходил из того, что в результате совершения такого преступления всегда причиняются вредные последствия государственным интересам либо правам и охраняемым законом интересам граждан в виде "существенного вреда". Признаки "существенного вреда" в законе не конкретизированы. Закон определяет вредные последствия превышения власти или должностных полномочий в обобщенной форме. Такая конструкция совершенно правильна, т. к. вредные последствия данного преступления могут быть весьма разнообразны и перечислить их все в законе нет возможности.[34, c. 14] Последствия превышения власти или должностных полномочий подразделяются на материальные и нематериальные.

Результаты изучения следственно-судебной практики показывают, что указанный в законе существенный вред государственным интересам чаще всего причиняется в виде материального ущерба. При этом причинение материального ущерба государственным интересам может проявляться в прямом материальном ущербе (потеря имущества, израсходование государственного имущества не по назначению, сверхсметное израсходование средств на служебные надобности, уменьшение различных фондов (имущества и др.). Имущественный (материальный) ущерб может быть причинен превышением власти или должностных полномочий в виде упущенной выгоды, т.е. неполучения учреждением или предприятием тех имущественных благ или поступлений, которые были бы им получены, если бы не имело место превышение должностных полномочий должностного или уполномоченного лица своим служебным положением.

Следует отметить, что не всякий ущерб и упущенная выгода являются внешним признаком состава рассматриваемого преступления, а только "существенный ущерб". При его незначительности не может быть речи о наличие данного состава преступления. Судебно-следственные органы при расследовании или рассмотрении уголовных дел, относящихся к категории коррупционных преступлений, исходят из этой позиции. Приведем характерные примеры.

К числу возможных последствий превышения власти или должностных полномочий относится также причинение существенного вреда незаконным действием должностного или уполномоченного лица государственным интересам нематериального характера. Сюда относится: неправильный подбор кадров; бюрократизм и волокита; подрыв престижа представителей государственной власти и управления; содействие в незаконном приеме в учебное заведение, в прописке лиц, не имеющих на то права.

Таким образом, причинение существенного вреда государственным интересам может быть в форме причинения ущерба имущественного или неимущественного характера. Перечислить все формы таких последствий превышения власти или должностных полномочий невозможно, т. к. они могут быть самыми разнообразными.

Одним из основных видов последствий превышения власти или должностных полномочий являются действия должностного лица, которые повлекли за собой нарушение прав и охраняемых законом интересов отдельных граждан. Уголовный закон охраняет только те права и интересы граждан, которые основаны на законе. Основные права граждан закреплены в Конституции Республики Казахстан Конституция Республики Казахстан от 30 августа 1995 года.[1] Провозгласив права, Конституция РК одновременно указывает, что возможность реального использования их обеспечивается рядом экономических, политических и правовых гарантий. Среди правовых гарантий осуществления основных прав и интересов граждан особое место занимает их уголовно-правовая охрана. Нарушение должностным или уполномоченным лицом, законных прав и интересов отдельных граждан в отдельных случаях влечет за собой серьезное общественно опасное последствие, наказуемое в уголовном порядке. Между тем следует отметить, что рассматриваемое преступление с такими последствиями в судебно-следственной практике встречаются довольно редко.

Это обстоятельство объясняется тем, что в УК РК имеется специальная глава, предусматривающая ответственность за посягательства на политические, трудовые и иные права граждан. В связи с этим В.И. Соловьев правильно отмечает, что значительная часть нарушений должностными лицами законных прав граждан в настоящее время предусмотрена статьями УК, не входящими в главу коррупционных преступлений. Поэтому по статье 308 УК РК могут быть квалифицированы такие случаи причинения вреда правам и законным интересам граждан, которые прямо не предусмотрены какой-либо другой статьей закона.[40, c. 73-74]

Причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан может проявляться в незаконном нарушении должностным или уполномоченным лицом политических, трудовых, жилищных и иных конституционных прав и свобод граждан, ущемлении законных интересов их в виде: лишения гражданина права пользования или получения им какого-либо имущества, блага, непредоставления гражданам предусмотренных законом материальных льгот, имущественных выгод, подрыве авторитета государственных организаций, создании помех и сбоев в их работе, нарушении общественного порядка и т.д.

Таким образом, при решении вопроса о том, является ли причиненный вред существенным, необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу предприятия, организации, учреждения, характер и размер нанесенного материального ущерба, число потерпевших граждан, тяжесть причиненного им морального, физического и имущественного вреда и т.п.

Если наступившие последствия по характеру и по степени общественной опасности являются несущественными, они не влекут уголовной ответственности, а за них возможна лишь дисциплинарная ответственность.

Нормативным основанием для разграничения уголовной ответственности коррупционных и иных преступлений против государственной службы и государственного управления от дисциплинарной ответственности должно служить четкое законодательное определение уголовного закона.

Действующее уголовное законодательство большинства республик СНГ, за исключением УК РК, превышение должностных полномочий положением признает преступлением лишь в тех случаях, когда деяние было совершено:

1) из корыстной или иной личной заинтересованности;

2) сопровождалось причинением существенного вреда государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан.

При отсутствии хотя бы одного из этих признаков превышение должностных полномочий не считается преступлением, а образует дисциплинарный должностной проступок. Иначе решается этот вопрос в УК РК (статья 308). В тех случаях, когда превышение должностных полномочий не повлекло за собой существенного вреда государственным интересам либо правам и охраняемым законом интересам граждан, уголовная ответственность исключается, и речь может идти лишь о дисциплинарной ответственности. В связи с этим по УК РК основным, решающим критерием, позволяющим отграничить превышение должностных полномочий от дисциплинарного проступка, является тяжесть наступивших последствий (существенный вред).

Между тем следует отметить, что в отдельных случаях судебные органы необоснованно освобождают от ответственности лиц, виновных в совершении рассматриваемого преступления, при наличии причиненного ими существенного материального ущерба.

Таким образом, очевидно, что ущерб, причиненный действием виновных должностных или уполномоченных лиц, совершенный по службе, по размерам и по степени общественной опасности не требует применения к ним меры уголовного наказания. Вероятно, ответственность для них должна наступать не "как за преступные деяния, а как за должностные дисциплинарные проступки. Таким образом, судебно-следственные органы при решении вопроса о существенности или несущественности причиненного вреда путем превышения власти или должностных полномочий по-разному подходят к этой проблеме. В связи с этим В. И. Соловьев предлагал признать существенным вредом причиненный государственным интересам или интересам граждан ущерб свыше 50 руб. (в тенге более 25 000 тенге).[34, c.15] М. Лысов и другие авторы относили к существенному вреду ущерб, причиненный на сумму свыше 500 руб. (в тенге - более 250 000 тенге). [22, c. 9] С этим нельзя согласиться, так как закон определяет вредные последствия превышения власти или должностных полномочий в обобщенной форме в виде существенного вреда. В данном случае законодатель не случайно говорит о вреде как последствии этого преступления по службе. Термин вред означает, что речь идет о последствиях материального и нематериального характера. Известно, что нематериальные последствия, причиненные преступными действиями должностных и уполномоченных лиц по службе, не поддаются измерению в денежном выражении. Следовательно, указанное в законе понятие существенного вреда является оценочной категорией, и отнесение причиненного вреда к категории существенного или несущественного не может быть сведено только к какой-либо заранее установленной денежной сумме. Поэтому вопрос о том, был ли причинен существенный вред действиями должностного или уполномоченного лица, которому инкриминируется то или иное правонарушение по службе, должен решаться следственно-судебными органами в соответствии с конкретными обстоятельствами дела. При этом должна учитываться не только количественная сторона причиненного вреда, но и его качественная сторона, как-то: дефицитность утраченных ценностей, ценность материальных объектов, значимость нарушенных прав и интересов, длительность или систематичность и т.д.[15, c. 40] Чтобы определить существенность вреда от должностного преступления, отмечал Г. И. Баймурзин, необходимо выяснить, какие права и интересы граждан были нарушены и насколько серьезно, какие мотивы лежат в основе преступления, численность людей, интересы которых подверглись ущемлению в результате допущенного нарушения, как долго в отношении их совершались неправомерные действия со стороны должностного или уполномоченного на то лица.[6, c. 75] Именно такой подход позволяет судебно-следственным органам всесторонне учитывать особенности каждого конкретного случая причинения вреда действием конкретного лица. Игнорирование этого принципиального положения в судебно-следственной практике привело бы не только к ошибочной квалификации действий виновных лиц, но подчас и к необоснованному осуждению невиновных.

Существенный вред может выразиться в причинении значительного материального ущерба государственным, частным или общественным учреждениям, предприятиям, организациям либо гражданам серьезном нарушении нормальной деятельности учреждений, предприятий; серьезном ущемлении трудовых, жилищных, гражданских прав или других интересов граждан, охраняемых законом, и т.д.[41, c.13] Последствия являются тяжкими, если незаконными действиями должностных или уполномоченных лиц государственным учреждениям, предприятиям, организациям причинен крупный или особо крупный материальный ущерб; сорвано выполнение важных, неотложных государственных планов или заданий; дезорганизована работа государственных организаций, предприятий, учреждений; если по их вине происходят крупные аварии, катастрофы или другие тяжкие последствия, нарушаются права или охраняемые законом интересы нескольких граждан, если их действия влекут за собой смерть или тяжкие телесные повреждения хотя бы одному человеку и т.д.[17, c. 359] Отнесение того или иного вреда к существенному либо тяжкому решается судебно-следственными органами в каждом конкретном случае на основе тщательного анализа всех материалов уголовного дела, важности нарушенных объектов, прав или интересов, размера, объема материального ущерба, обстановки, места, времени совершенного преступления.[42, c. 365]

Следовательно, понятия существенного вреда и тяжких последствий не тождественны. Как по характеру, так и по размеру "тяжкое последствие" значительнее, чем "причинение существенного вреда". Значит, и по степени общественной опасности "тяжкое последствие" более опасно, чем "причинение существенного вреда". Поэтому в УК РК и соответствующих статьях уголовных кодексов других республик СНГ совершенно обоснованно включено понятие "тяжкое последствие" как необходимый признак состава, квалифицирующего вид преступления по превышению власти или должностных полномочий. Такая конструкция состава превышения власти или должностных полномочий является необходимой, т. к. позволяет органам правосудия дифференцировать ответственность виновного в зависимости от характера и тяжести совершенного деяния.

Таким образом, стоит дополнительно выделить следующие моменты: к существенному нарушению прав и законных интересов граждан, организаций либо охраняемых законом интересов общества, государства следует отнести, прежде всего, причинение существенного материального вреда правоохраняемым объектам. Материальный вред подразделяется на имущественный, личностный и организационный. Имущественный вред должен определяться соответственно в денежном выражении в кратном размере минимального расчетного показателя, установленного законодательством республики на момент совершения преступления. Личностный вред можно считать существенным, если он проявляется в нанесении легкого, средней тяжести вреда здоровью потерпевшего. Организационный вред заключается в приостановке работы предприятий, учреждений, организаций, прекращении выпуска продукции, создании помех и сбоев в их работе и т.п. Существенным вредом также является нарушение основных конституционных прав и свобод граждан, подрыв авторитета соответствующего органа, сокрытие тяжких преступлений и т.д. [28, c. 184-198]

Критериями материального вреда являются степень отрицательного влияния деяния на нормальную работу конкретного предприятия, учреждения, размер причиненного ущерба, число пострадавших, тяжесть морального, физического и имущественного вреда. Имущественный, личностный, организационный вред носят оценочный характер, а степень морального вреда не поддается оценке в денежном выражении.

Совокупность вышеприведенных нарушений прав и законных интересов граждан, организаций либо охраняемых законом интересов общества, государства составляет по конкретным обстоятельствам дела общественно опасные последствия указанных видов преступлений должностных лиц.

Превышение должностных полномочий наступает при наличии преступного последствия, предусмотренного в статье 308 УК РК в качестве признака состава преступления и находящегося в причинной связи с определенным действием должностного или уполномоченного лица. При отсутствии причинной связи соответствующее лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности по статье 308 УК РК.[7, c. 202]

В целях обеспечения высокого качества судебного разбирательства судам необходимо устанавливать круг и характер служебных прав и обязанностей должностного или уполномоченного лица, нормативные акты, их регламентирующие, мотив и цель и фактические обстоятельства совершенного деяния, наличие причинной связи между нарушением (неисполнением) должностным лицом своих обязанностей и наступившими вредными последствиями, т. к. правильное решение вопроса о причиной связи имеет решающее значение не только для правильной квалификации преступления, но и для решения вопроса о наличии состава преступления, а, следовательно, о виновности или невиновности данного лица. Поэтому Верховный Суд СССР в Постановлении о судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге от 30 марта 1990 г. специально подчеркивал обязательность установления причинной связи между деянием лица и вредными последствиями, которые ему вменяются в вину: "Судам при рассмотрении дел указанных категорий надлежит выяснять и указывать в приговоре характер причиненного вреда, а также наличие причинной связи между ним и действиями (бездействием) подсудимого". Поэтому точному установлению причинной связи между действиями лица и наступившим вредным результатом в следственно-судебной практике уделяется исключительно особое внимание. Несоблюдение этого положения приводит к судебным ошибкам.

Таким образом, отсутствие объективной причинной связи между действием виновного должностного или уполномоченного лица и имеющимися вредными последствиями не образует состава преступления, предусмотренного в статье 308 УК РК и соответствующих статьях УК других республик СНГ, предусматривающих уголовную ответственность за превышение должностных полномочий. Поэтому всякий раз, когда виновное лицо привлекается к уголовной ответственности за данное преступление, следственно-судебным органом должна устанавливаться причинная связь между виновным действием и наступившими вредными последствиями от этого незаконного действия.[43, c. 27 – 39]

Поиск по сайту: