Снова избирался в конгресс, победил, переехал в Вашингтон и получил хорошую работу

Переизбирался в конгресс, но проиграл.

Хотел занять пост служащего государственной конторы, регистрирующей земельные сделки, в своем родном штате, но ему было отказано.

Избирался в сенат США, но проиграл. 1856. Баллотировался на пост вице-президента от республиканской партии, но получил менее ста голосов. 1858. Снова избирался в сенат и проиграл. I860. Избран президентом Соединенных Штатов Америки.

Путь был тернистым и трудным. Почва ускользала из-под ног, я спотыкался, падал, но поднимался и говорил себе: "Это всего лишь маленькая неудача, но не провал".

Авраам Линкольн Источник неизвестен

УРОК, ПРЕПОДАННЫЙ СЫНОМ

Мой сын Даниэль увлекся серфингом в возрасте тринадцати лет. Каждый день перед школой и после нее он надевал костюм для подводного плавания, заплывал за линию буйков и ждал, когда ему бросят вызов приятели от трех до шести футов роста. И вот в один роковой день любовь Даниэля к серфингу подверглась суровому испытанию.

— С вашим сыном произошел несчастный случай, — сообщил спасатель по телефону моему мужу Майку.

— Что-то серьезное?

— Очень серьезное: когда он вынырнул на поверхность, углом доски ему повредило глаз.

Майк доставил сына в комнату скорой помощи, оттуда его направили в отделение пластической хирургии. Мальчику зашили лицо возле глаза и переносицы в двадцати шести местах.

Я летела на самолете после лекций по договору, когда зашивали рану Дэна. Майк приехал встречать меня в аэропорт прямо из операционной. Поприветствовав меня у входа в зал, он сказал, что Дэн ожидает в машине.

— Что с ним? — спросила я. Помню, в тот день с утра я думала о том, что на море очень противные волны.

— С ним произошел несчастный случай, но сейчас он чувствует себя хорошо.

Наихудшие опасения пребывающей в постоянных разъездах матери сбылись. Я побежала к машине с такой резвостью, что у моей туфли отлетел каблук. Я распахнула дверцу машины, и мой младшенький сынок с залепленным глазом обхватил меня руками, восклицая:

— Ой, мама, я так рад, что ты вернулась домой!

Я разрыдалась в его объятиях и стала говорить, как это ужасно, что меня не было дома, когда позвонил спасатель.

— Все в порядке, мам, — успокаивал меня сын. — Ты ведь все равно не разбираешься в серфинге.

— Что? — спросила я, смущенная его логикой.

— Я скоро поправлюсь. Доктор говорит, что я смогу вернуться в воду уже через восемь дней.

Уж не сошел ли сын с ума? Я хотела было сказать, что ему не будет позволено подходить снова к воде по крайней мере лет до тридцати пяти, но вовремя прикусила язык. И мысленно вознесла молитву, чтобы он забыл о своем серфинге на веки вечные.

В течение последующих семи дней сын осаждал меня просьбами разрешить ему вернуться к занятиям серфингом. Когда я в сотый раз энергично ответила "нет", он сразил меня моим же оружием.

— Мам, ты учила нас не бросать то, что мы любим.

Затем он преподнес мне "взятку" — заключенное в рамку стихотворение Лэнгстона Хьюза, которое он купил, "потому что оно напоминало мне о тебе".

Мать — своему сыну