Исследования Индии в XIX – XX веках

Хотя карта Реннела и представляла собой большой шаг вперед по сравнению с более ранними картами, все же к началу XIX в. многие области Индии оставались неизученными. Ликвидация этих белых пятен на карте в большой мере является результатом трудов индийского топографического управления в сочетании с исследованиями отдельных путешественников-пионеров, в особенности в области Гималаев.

Большая тригонометрическая съемка Индии началась 10 апреля 1802 г., когда около Мадраса был измерен базис. Руководителем работ на полуостровной части Индии был Лемтон, которому удалось исправить множество грубых ошибок на карте Реннела, но с его смертью в 1823 г. работа прервалась. Триангуляция возобновилась в 1830 г. с назначением начальником управления Джорджа Эвереста, перешедшего на ту систему, по которой работал Лемтон, вместо системы «решетки» из цепей треугольников. В 1845–1850 гг. главная цепь треугольников была прогнана по всей Индо-Гангской долине и в это же время или вскоре после этого была определена высота главных вершин Гималайского хребта. В 1855 г. триангуляцией был охвачен Кашмир, а в 1913 г. была произведена привязка к русской триангуляционной сети.

Топографические работы на базе этой триангуляции ведутся почти без всякого перерыва с начала XIX в. К 1820 г. накопились материалы для карты местности к югу от реки Кистны и несколько маршрутных съемок к северу от нее. Политическая обстановка на северо-восточной границе повела к дальнейшему изучению в этой области Индии в 1825–1838 гг., а в 1841 г., по данным съемок Бернса и других, в долине Инда была составлена карта Синда. Более серьезные успехи в деле топографической съемки были сделаны, когда руководителем работ стал Эндрю Во (1843–1861 гг.). Из них следует упомянуть произведенную Робинсоном съемку местности между реками Инд и Джелум (1851–1859 гг.), а также геодезические работы в Кашмире, проведенные Монтгомери и его помощниками (1855–1864 гг.). Таннер распространил эту последнюю съемку и на Гилгит (1879–1880 гг.), после чего отправился производить съемку восточной границы Непала. Геодезические работы шли и к востоку от Кашмира, дойдя к 1887 г. до западной границы Непала: в указанном году Райалл, производивший съемку Кумаона и Гарвала,. перешел тибетскую границу и прожил несколько недель в Хундесе. Тогда же продвинулось дело съемки территории Сиккима, но о Бутане, с одной стороны, и о Непале — с другой, имелось очень мало Сведений. Так оно и было почти до последнего времени, пока путешествия Дж. Уайта (1906–1908 гг.) и майора Бэйли (1922 г.) в Бутане не ликвидировали часть белых пятен на карте; Непал же почти весь был заснят в 1925–1927 гг. топографическим отрядом под начальством полковника М. Танди.

Пока таким образом велись постепенно охватывавшие всю Индию топографические работы, отдельные путешественники-пионеры производили исследования Гималаев. На северо-востоке Томас Маннинг в 1811 г. прошел через Бутан в Лхасу; в 1838 г. во главе миссии в Бутан проник Пембертон, но ни тот ни другой не собрали большого материала. Венгерец Шандор Кереши, проживший почти двадцать лет в Ладахе, Сиккиме и по южной границе Тибета, посвятил свою жизнь изучению тибетской литературы и за свое пребывание в этих краях посетил не одну неизвестную горную местность. Интересовавшийся главным образом ботаникой, Хукер совершил в 1847–1850 гг. ряд поездок по Сиккиму и восточному Непалу, а также по холмам Хази (в Ассаме). Его «Гималайские дневники» проливают много света на мало изученную местность, но достаточно одного взгляда на составленную им карту, чтобы убедиться, насколько скудны были сведения, имевшиеся в ней в середине прошлого века.

Полезными для познания этой местности были путешествия майора Шеруилла в Сиккимские Гималаи в 1853 г., а также Бланфорда и Элуэса в 1871 г. В 1871 г. путешественники достигли прохода Донкья, видели три озера, не фигурировавших до того ни на одной карте, и познакомились с дорогами, ведущими из Сиккима в Тибет. Дальнейшие сведения были получены в результате различных путешествий пандитов и экспедиций с целью разрешить загадку Брамапутры.

В более ранние годы Уилкокс и Гриффитс, в ходе изучения северо-восточной границы, поднялись вверх по реке Лохит, а несколько позднее сюда были направлены и другие экспедиции. В 1882 г. Кишен Синг добрался до Сама в Тибете, а в 1886 г. Нидхему удалось доказать, что Брамапутра не имеет стока в Ирравади. Однако же течения Цзангпо в Тибете и Брамапутры в Ассаме оставались неизвестными. Вильямсон, исследовавший Лохит в 1907–1908 гг., определенно связал его с Брамапутрой; в последующие годы он работал в области Абор и собрал о ней много данных, но в 1911 г. был убит. Карательная экспедиция, посланная для наложения контрибуции и открытия области для сношений, произвела кое-какие работы, но и ей не удалось решить загадку, и в 1912 г., после возвращения экспедиции, Бетелл выразил твердую уверенность, что Диханг, Цзангпо и Брамапутра не связаны друг с другом. Окончательно проблема была решена в 1913 г. капитанами Морехедом и Бейли. От реки Дибанг они совершили переход к реке Диханг и пошли вверх к ее истокам. Хотя они и не могли все время держаться берега реки, их изыскания не оставляют сомнения в том, что Диханг переходит в реку Цзангпо; они достигли ее и засняли до Цзетанга. Они нанесли на карту течение Цзангпо на протяжении 610 км и исследовали большую, до того никем не заснятую область к югу от реки.

В той части Гималаев, что лежит к западу от Непала, исследователем-пионером был Уэбб, которому в 1808 г. было дано задание пройти по Гангу до его истоков. Несколько англичан побывало в Кашмире еще в конце XVIII в., но существовала неясность в отношении точного местоположения Сринагара и истоков Ганга. Уже в 1800 г. Уэбб производил съемку Ганга от Аллахабада до Хардвара, и эта его вторая экспедиция должна была служить завершением ранее проделанной работы. Экспедиции удалось проследить течение реки от Хардвара до ее истоков в ледниках у Ганготри, а также определить местоположение Сринагара на реке Алакнанде. Позже Уэбб исследовал отдельные округа Кумаона, где он продолжал начатые в 1815 г. труды Ходжсона, тогда как сам Ходжсон был переведен в Гарвал.

Тем временем в 1812 г. Муркрофт и Херси пробились за Гималаи и достигли озер Манасаровар; вернулись они через Непал. Позже Муркрофт посетил много местностей в Гималаях, включая Ладах и Кашмир. Он был одним из той группы разведчиков с секретными политическими заданиями, что собирали сведения для английского правительства в Индии. Другой участник этой группы, Джерард, сопровождал в 1831 г. Бернса во время его путешествия в Бухару, а позже работал в округе Кангра в Гималаях. Можно сказать, что в это двадцатилетие, 1830–1850 гг., в горной Северо-Западной Индии шла очень активная работа. Там побывали Винь (в Кашмире), барон Хюгель и Чома де-Кереш — все люди разных национальностей и с самыми различными интересами. Проживший восемь лет у сикхов, Каннингем в 1846 г. был послан в Ладах для демаркации границы, с тем чтобы после окончания работ «сделать все, что в его силах, для расширения границ наших географических знаний». Вместе с доктором Томсоном он добрался до Ле, причем сам Томсон побывал на Каракорумском перевале.

К числу пионеров-исследователей Гималаев принадлежат также два брата Г. и Р. Стречи. В 1846 г. Г. Стречи достиг озер Манасаровар. Два года спустя туда прибыл Р. Стречи, и братья вдвоем совершили большое путешествие в Гарвал. В результате их трудов, а также усилий Каннингема и Томсона был получен большой материал по западным Гималаям.

Вскоре после этого в Северо-Западную Индию пришли работать топографы, о чем мы уже частично говорили выше. Дополнением к этой работе были сведения, полученные в результате проникновения в Центральную Азию, начало которому положили братья Шлагинтвейн. Они и такие люди, как Монтгомери и Годвин Остин, являются прямыми преемниками тех пионеров, чьи имена назывались нами ранее. За ними последовала новая волна исследователей, на этот раз интересовавшихся деталями. Многие из выдающихся деятелей этой новой фазы исследований, началом которой можно считать открытие Янгхасбендом (Younghusband) прохода Мустаг в 1887 г., еще живы (к 1937 г.); среди них пользуются известностью имена Конуэя, Фрешфилда, Брюса, Нортона, Лонгстаффа и Райдера. Мы не можем следовать за ними во все уголки Гималаев и упомянем лишь исследования в той части: хребта, что носит название «Каракорум» и где за последнее время проделана чрезвычайно важная работа. В 1861 г. Годвин Остин открыл ледник Балторо. Примерно через тридцать лет начал свои исследования Мартин Конуэй, прибавивший новый материал об этой местности к тем данным, что до него были собраны в нескольких экспедициях Янгхасбендом и генералом Дж. Кокериллом, который, в свою очередь, расширил охваченную Янгхасбендом территорию. Дальнейший вклад в дело более широкого изучения этой местности внесли Фербер (1902 г.), Экштейн (1903 г.), Лонгстафф (1900 г.), герцог Абруццский (1909 г.), Воркманы (1908 и 1911–1912 гг.) и Филиппо Филиппи (1913 г.); сотрудником последнего был майор Г. Наконец, упомянем еще экспедицию майора К. Масона (1926 г.) в долину Шаксгама и к Агильским горам. Его исследование широкой полосы территории на водоразделе между Индийским океаном и Центральной Азией дало большие географические результаты. Оно не оставляет и тени сомнения в том, что так называемый хребет Каракорум на самом деле не существует, что носящий это же имя проход находится совсем не в той цепи, которую принято называть Каракорумом, и что территория, лежащая по ту сторону реки Шаксгам (приток Яркенд-Дарьи), покрыта точно такими же рядами параллельных горных цепей, какие известны по индийской стороне этой реки.

Поиск по сайту: