Городская лечебница. - Я ее сам убью, - простонал ДахрадЭкхар

- Я ее сам убью, - простонал ДахрадЭкхар.

Второго всадника Мрака рвало уже дважды - последствия пребывания на операциях, и он был пресыщен болью и страхом. Он хотел радости, хотя бы одного маленького кусочка радости, и счастья, и света, и… но:

- Скальпель, - раздался лишенный эмоций голос профессора Лориеса.

Найрина Сайрен мгновенно протянула требуемое. Всадника Мрака поражало то, как целители двигаются - четко, размеренно, уверенно, выверено, словно и не люди вовсе. И эти белые халаты и платки, закрывающие лицо от глаз до шеи, и лишенные эмоций переговоры. И ему становилось страшно, это был не явный страх, но что-то жуткое, медленно формирующееся внутри, пугающее. И в то же время злость, злость на человечку, которая едва не шаталась от усталости, но не показывала этого. Напиток, принесенный им для нее из Хаоса поддержал, но лишь на несколько часов, а сейчас время клонилось к закату, магианна не спала ночь, весь день на ногах и… И ДахрадЭкхар никогда не забудет, как войдя в туалетную комнату и удостоверившись, что она там одна, девушка прислонилась спиной к стене и заплакала. Всего минутная слабость, а затем взгляд в зеркало на себя, и вновь спина ровная, плечи расправлены, слезы она вытирала с какой-то неожиданной злостью на себя сама. А ведь, по мнению всадника Мрака, имела полное право выплеснуть переживания - за жизнь ребенка с паразитом внутри боролись несколько часов. Спасли. Вот после завершения этой операции Найрина и позволила себе чуть-чуть побыть собой. Но вот мгновение и ДахрадЭкхар вновь видел перед собой истинного целителя - без чувств и эмоций, без права думать о себе, без права позволить себе слабость.

Именно тогда ему захотелось убить человечку, причем исключительно из столь несвойственного жителям Мрака милосердия. И желание спровадить магианну за грань только росло.

- Просто убью и все, - жаловался он бодрой, отдохнувшей и выспавшейся вампирше, которая явилась в операционную в обнимку со змеем.

Ссагрус вообще вел себя подозрительно миролюбиво по отношению к своей исконной пище - выспаться дал, подушкой побыл, а теперь еще и ходит с ней вместе.

- Вы где были? - хмуро спросил ДахрадЭкхар.

- Ходили с Аараном и четвертым всадником Мрака в ближайшую таверну, - весело ответила адептка Смерти. - Теперь пришли, можем тебя сменить. Ты, кстати, есть не хочешь?

Она не стала рассказывать о том, как сильно удивился оборотень, обнаружив, что на крыше лечебницы он не один - напротив в той же лениво-выжидательной позе сидит тот, кого боятся даже демоны. Но стоило осознать, что это один из тех легендарных тринадцати всадников Мрака, как адепт в лоб спросил «Так кто из вас там была женщина?».

Ответ знал Ссагрус, он, как уже приобщившийся к познанию скрывающейся самки, был счастлив, спокоен и расслаблен, а потому вреден до крайности и второму змею – Шассагу ничего не сказал и говорить не собирался. О чем и не преминул поведать ДахрадЭкхару:

- Шассаг олух.

Второй всадник Мрака хмыкнул и задержал дыхание. Мгновенно застыл и Сагрус, недоуменно уставилась на них Хеарин.

Она не ощущала, а вот они отчетливо отслеживали прожигаемое пространство. Ближе… ближе… ближе… рев огня.

- Ааа, Смерть, - выдохнул Ссагрус, - шагах в пятистах.

- Да, он, еще четверо из темных и какой-то человек, - произнес ДахрадЭкхар.

Вампирша испытала приступ зависти, потому как она подобными умениями не обладала, а хотелось бы, потом спросила:

- И куда они?

- Остановились, думают, - удивленно ответил второй всадник Мрака.

****

Поиск по сайту: