Найрина Сайрен. Давящее ощущение усиливалось

Давящее ощущение усиливалось. В носу защекотало, я поднесла пальцы и с удивлением поняла,ч то идет кровь.

- Найри! - воскликнул Герман.

Алех молча протянул платок. Торопливо прижала к носу, сжала переносицу, подумала, что срочно нужен лед и не удержалась от мысли, что ранее со мной никогда не случалось подобного, а потом…

Серость!

Она накатила совершенно внезапно, и я вдруг поняла что сижу абсолютно одна, в сером мареве, в котором призрачно выделяются горы, море в дали, равнина… И человек - молодой, в длинном белом с алыми отворотами халате темноволосый юноша с невероятно белой кожей, красными глазами и зрачками, по три в каждом из глаз.

Видение было настолько дикостью, что я сразу поняла - случился обморок, видимо от усталости. А все это видение, рожденное воспаленным сознанием и…

- В тебе есть тьма, - голос юноши прозвучал странно.

В нем слышалось грустное удивление.

- Сильный, очень сильный дар тьмы, - продолжило мое видение, и он поднялся.

Шагнул, и полы халата, распахнувшись, продемонстрировали черную одежду, до этого мига полностью сокрытую под белизной плотной ткани. И когда он сделал шаг, весь этот мир из серого марева, словно шагнул вместе с ним… Шаг за шагом, надвигаясь неотвратимо, нависая, искажаясь, корежа силуэты гор, выплескивая море, лавиной хлынувшее на равнину…

- Но свет, - продолжил жуткий юноша, - столь много света, затмевающего всю тьму…

И он остановился в шаге от меня. Остановился, повиснув в воздухе!

А я переводила взгляд с его фигуры, на творящееся позади него - гибнущую под потоками воды долину, рассыпающиеся на осколки горы, иссушенное, поднимающееся грядой скал море…

И слова вырвались сами:

- Кто вы?

- Я? - на лице юноши вдруг появилась улыбка.

Странная, чуть мальчишеская, немного хулиганская. И знакомая. До боли в груди знакомая мне.

- Дедушка, - мягко ответил молодой, невероятно молодой, на вид не более семнадцати лет человек.

- Чей? - выдохнула, и испугалась того, с какой жадностью этот меняющийся мир поглотил мое дыхание.

- Твой, - юноша присел, внимательно меня разглядывая, - уже даже нет сомнений, что твой, Найриша.

И он улыбнулся, своими невероятными глазами, вглядываясь в мои.

- Светлая девочка, - голос прозвучал, но губы юноши не пошевелились. - Но тьмы много, грани пьют жадно. Излечи себя.

И теплая ладонь коснулась моего лба.

Голова закружилась, кровь потекла сильнее.

В следующее мгновение реальный мир обрушился на меня запахами, цветами, шумом, стуком копыт, пением птиц и требовательным:

- Найри, Найри, ты меня слышишь? - Алех повторно встряхнул меня за плечи.

Я непонимающе взглянула на него, затем на свои руки в крови, платок, тоже окровавленный, прикоснулась к носу указательным пальцем и прошептала:

- Ашшата.

И кровь остановилась в тот же миг. А по моим венам, артериям, мышцам, заструилось то, на что я уже не надеялась - магия. Моя магия. Родная, привычная, по которой я безумно соскучилась. Магия исцеления…

- Найри? - недоуменно позвал старший Шилли.

Я молча вытерла кровь с пальцев, и почувствовала уже подзабытое раздражение - рядом больной. Повернулась к Алеху, наклонилась, прикоснулась к его ноге, и раздражение усилилось - повязка была не достаточно тугая, кость сместилась.

- Герман, дай нож, - сухо приказала я.

Он протянул молча, рукояткой вперед, я схватила, затем поднявшись с сидения, переложила ногу Алеха так, чтобы она была вытянута, и начала резать бинты практически на ощупь.

- Найрина… - братья не мешали, но и вели себя напряженно.

Ничего не отвечая, я дорезала бинты, обнажила кожу, затем наложила обе ладони. Треск вставших на место костей, вспышка боли, которую я погасила без усилий, и процесс естественного заживления, усиленный мной в сотни раз.

- Пошевели пальцами, - снова приказ, но теперь я закрыла глаза, глядя иным зрением и на иное - нервные волокна.

Алех повиновался.

Я улыбнулась, отчетливо видя, что исцеление прошло успешно.

- Найри, - старший Шилли убрал ногу с сидения, встал, перенес вес с ноги на ногу, - к тебе вернулась магия.

- Да, - прошептала я, медленно опускаясь. - Да…

В душе росло нечто волшебное, удовлетворенное осознанием существующей справедливости. Что-то исполненное гордости. Значит профессор Лориес и профессор Девенур правы в своей идеологии и проповедовании идеи о том, что магия вернется к достойным. Сегодня был тяжелый день. Безумно, бесконечно, удручающе тяжелый – но я справилась.

И магия вернулась!

Значит, я достойна.

Поверить не могу… просто не могу поверить…

Огляделась, мы не отъехали еще от городского парка, а стоило его пересечь и…

- Возвращайтесь домой, - я торопливо покинула двуколку.

- Ннайри! - воскликнул Алех.

- Все хорошо, - я улыбалась, действительно улыбалась и чувствовала себя безмерно счастливой, - возвращайтесь, я попозже приду.

- Сама? - возмутился Герман.

- Сама, - ощущение собственной силы переполняло.

И помахав братьям на прощание, я устремилась к ближайшему входу в городской парк, восстанавливая собственные силы, снимая стресс и горечь, после увиденного в парке поцелуя лорда Эллохара с теми… женщинами. И боль уходила, выливалась, оставляя свет высшего предназначения в душе. Оставляя приверженность идее, этике, морали, мировоззрению.

И единственное, что пугало меня, стремительно идущую по мощенным плитой дорожкам, это ощущение, что я стала сильнее. Значительно сильнее, чем была.

Еще шаг… раздражение. Легкое, словно ножом по стеклу или тарелке, вынуждающее сжать зубы. Остановилась, огляделась - под деревом лежал мужчина. И сила потянулась, исследуя.

Ножевое ранение.

Повреждена шея, основной удар на трахеальный треугольник, рассечена грудино-ключично-сосцевидная мышца, длина лезвия не менее ладони. Больной - мужчина средних лет, крепкого телосложения, без признаков алкогольного опьянения, но легкая дымка в головном мозге, явный признак наркотического воздействия. Удар нанесла женщина. На лезвии в момент удара были остатки губного блеска, соответственно он присутствует и в ране. В данный момент острая кровопотеря, смертельный исход с вероятностью в 90%.

Стазис наложила неосознанно, игнорируя четкое осознание, что спасти раненного практически невозможно - смерть наступит в результате геморрагического шока спустя пятнадцать минут после снятия стазиса. Но все равно сплела каркас, подняла мужчину, разместила в энергетической конструкции и потянула за собой, значительно ускорив шаг.

В лечебнице меня встретили гробовым молчанием. Но несмотря на то, что никто, ни целители, ни санитары не произнес ни слова, в холл городской лечебницы все выходили и выходили целители, потрясенно взирая на меня, и на левитируемого мной больного.

Затем появился Лориес.

Взгляд на меня, кивок, с видом признания моих заслуг и моего дара, после импульс силы, обращенный к пострадавшему.

- Смертельный исход с вероятностью в 90%, - констатировал профессор. - В операционную его, Сайрен, ассистируете. Даннес, Эгуаш, потребуется экстренное переливание крови.

Передала управление левитируемым объектом профессору, и поспешила переодеться.

Операция длилась два часа. Этап восстановления проводила я, под четким контролем профессора Девенура. Силы действительно стало больше, значительно больше, но отчаянно не хватало знаний.

- Состояние больного стабильное, - сообщил Лориес, когда мы закончили. - Сайрен, через час еще одна операция.

- Ясно, - ответила я, снимая окровавленный халат. - Я в детское отделение.

По лестнице не шла - бежала, с единственной мыслью «У меня больше никто не умрет! Никто!». Вбежала в детскую палату. Двадцать четыре пациента, двое – в состоянии клинической смерти. Сжала зубы, сделала вдох - знаний по строению головного мозга катастрофически мало, но позволить клинической смерти перейти в биологическую я не собиралась.

Поиск по сайту: