Биография Джордана Графмана

Исследователь Джордан Графман пытается понять, как работает мозг Мишель. После того как Кэрол прочитала его статью о нейропластичности, она связалась с ним, и Графман сказал, что она может привести Мишель к нему на встречу. С тех пор Мишель постоянно проходит тестирование, а Графман использует полученные данные для того, чтобы помочь ей адаптироваться к ее ситуации и лучше понять самому, как развивался ее мозг.

У Графмана теплая улыбка, мелодичный голос и светлые волосы. Это довольно крупный мужчина, почти никогда не снимающий белого халата. Графман практически полностью заполняет собой свой небольшой, заставленный книгами кабинет в Национальном институте здоровья (NIH). Он возглавляет отделение когнитивной неврологии Национального института неврологических заболеваний и инсульта. Его интересуют две вещи: понимание функционирования лобных долей и нейропластичность — две темы, которые при их соединении позволяют объяснить исключительные способности Мишель и ее когнитивные проблемы.

В течение 20 лет Графман служил в звании капитана в подразделении биомедицинских исследований Военно-воздушных сил США. Он был удостоен медали «За особые заслуги на службе» за свою работу в качестве руководителя «Исследования повреждений головы»[144](изучали пациентов, которые получили ранения во время войны во Вьетнаме). Вполне вероятно, что он видел немало людей с повреждениями лобных долей.

Его собственная жизнь представляет собой впечатляющую историю трансформаций. Когда Джордан учился в начальной школе, его отец перенес тяжелейший инсульт, приведший к повреждению мозга, которое изменило его личность. У отца Джордана случались эмоциональные вспышки, а кроме того, он страдал тем, что называют «социальной расторможенностью», подразумевая под этим высвобождение агрессивных и сексуальных инстинктов, которые в обычном состоянии подавляются или сдерживаются. Он также не мог уловить сути того, что говорят люди. Джордан не понимал, чем вызвано поведение отца. Его мать развелась с мужем. И тот весь остаток своей жизни провел в гостинице для проезжих в Чикаго, где и умер от второго инсульта в полном одиночестве.

Джордан переживал все это очень остро, он бросил учебу в школе и стал малолетним преступником. Тем не менее ему хотелось чего-то большего. Он начал проводить утренние часы в публичной библиотеке, читая книги и открывая для себя Достоевского и других великих писателей. Днем он посещал Институт искусств, пока не понял, что это место, где принято искать партнеров в лице молоденьких мальчиков. Вечера он проводил в джазовых клубах, расположенных в районе «Олд Таун». На городских улицах он получил своеобразное психологическое образование, научившись методом проб и ошибок понимать, что раздражает людей. Чтобы не оказаться в исправительной школе St. Charles, которая, по сути, была тюрьмой для несовершеннолетних, он провел четыре года в исправительном интернате для мальчиков, где познакомился с социальным работником, выполнявшим обязанности психиатра, который, по его мнению, спас его и «подготовил к дальнейшей жизни». Джордан окончил среднюю школу и сменил коричнево-серый Чикаго на окрашенную в пастельные тона Калифорнию. Он влюбился в долину Йосемити и решил стать геологом. Но по чистой случайности он прослушал курс по психологии сновидений и нашел эту тему такой увлекательной, что изменил решение и сосредоточил свое внимание на психологии.

* * *

Первое знакомство Джордана с нейропластичностью состоялось в 1977 году, когда он учился в аспирантуре Висконсинского университета и работал с афроамериканской женщиной с повреждениями мозга, которая неожиданно выздоровела. «Рената» — так он ее называет была изнасилована в Центральном парке в Нью-Йорке и брошена там умирать. В результате нападения кислород не поступал в мозг так долго, что это вызвало повреждение мозга от гипоксии (смерть нервных клеток из-за недостатка кислорода). Когда Графман впервые увидел ее, с момента нападения прошло пять лет, и врачи от нее уже отказались. Ее двигательная кора была повреждена настолько сильно, что Рената могла передвигаться с очень большим трудом и превратилась в инвалида, прикованного к инвалидной коляске, а ее мышцы атрофировались. Обследовавшие Ренату специалисты считали, что у нее может быть поврежден гиппокамп; у Ренаты были серьезнее проблемы с памятью, и она читала с большим трудом. С момента нападения ее жизнь покатилась под откос. Она не могла работать и растеряла всех друзей. Считается, что таким пациентам, как Рената, помочь нельзя, поскольку повреждение от гипоксии затрагивает значительную часть мозговых тканей, а многие клиницисты уверены в том, что после отмирания тканей восстановление мозга невозможно.

Тем не менее группа, в которой работал Графман, начала проводить с Ренатой интенсивные тренировки (подобные программам физической реабилитации, которые обычно используются в первые недели после получения повреждений). Графман ранее занимался исследованиями памяти и кое-что знал о реабилитации, поэтому он задумался над тем, что может произойти, если соединить эти две области. Он предложил давать Ренате упражнения на развитие памяти, навыков чтения и мышления. Графман и не подозревал, какую пользу похожая программа принесла отцу Пола Бач-и-Риты за двадцать лет до этого.

Рената начала больше двигаться и стала более общительной, у нее повысилась способность концентрироваться, думать и запоминать повседневные события. В конце концов она смогла вернуться в школу, получила работу и снова стала частью этого мира. Несмотря на то что ей не удалось достичь полного выздоровления, Графман был поражен ее успехами и говорил, что примененное лечение «настолько повысило качество ее жизни, что это было просто потрясающе».

Поиск по сайту: