Признание

В субботу утром Рева проснулась рано и быстро влезла в серые шерстяные брюки и кремовый кашемировый пуловер. Она побежала вниз, на ходу причесывая волосы — ей хотелось уехать в магазин вместе с отцом. Тот пил кофе в столовой и с удивлением поглядел на дочь.

— Что-то ты рано встала. Если не постараешься, то еще, чего доброго, придешь на работу вовремя.

Рева не улыбнулась этой милой шутке.

— Я хотела увидеть тебя, — серьезно сказала она. — У меня есть идея по поводу убийства.

Улыбка быстро сползла с лица мистера Долби, и он поставил чашку с кофе на стол.

— Какая идея?

— Я должна показать тебе, когда мы окажемся в магазине, — ответила Рева. — Я не уверена, но, может быть, это ключ к разгадке. Мне пришло в голову ночью.

Рева о многом передумала этой ночью — о грабеже, о Митче, о Хэнке и о себе самой. Она вдруг поняла, что давно уже сама себя не радует, стала слишком суровой, слишком холодной. Но убийство Митча и те чувства, которые оно в ней пробудило, подсказало, что еще не поздно, что от старой Ревы все-таки кое-что осталось, внутри той раковины, которую она вокруг себя построила.

Девушка насыпала себе кукурузные хлопья, быстро проглотила их, схватила куртку и побежала в гараж, где отец уже прогревал машину. Красное утреннее солнце ползло по небу. Воздух был холодным, а газон покрыт слоем инея.

Они ехали на работу молча, слушая какую-то новую радиостанцию.

— И что ты придумала? — спросил мистер Долби, поставив машину на стоянку.

— Я должна тебе показать, — ответила Рева. — Не хочу, чтобы ты думал, что я играю в загадки, папа, но просто сначала мне самой надо убедиться.

Они поднялись на шестой этаж и повесили пальто в кабинете. Потом дочь подвела его к ряду мониторов секьюрити. Хэнк только что пришел. Было видно, что он не выспался, а голубая униформа была смята. Он включал систему, проверял мониторы и видеомагнитофоны и очень удивился, увидев Реву с отцом.

— Доброе утро, — сказал парень, вопросительно глядя на них.

— Хэнк, у тебя есть вчерашние пленки? — спросила девушка.

— Конечно, я только что перемотал. Полиция просматривала их, но ничего подозрительного не обнаружила.

— Рева, что ты хочешь увидеть? — нетерпеливо вмешался мистер Долби, поправляя галстук.

— Хэнк, а в уголке Санты установлена камера? У тебя есть пленка за вчерашний день? — продолжала расспросы Рева, сжав руку отца, чтобы тот проявил терпение.

— Конечно, — подтвердил несколько озадаченный Хэнк. — Ты хочешь посмотреть?

Девушка серьезно кивнула и посмотрела на мониторы.

— Но зачем нам смотреть на Санта-Клауса? — спросил мистер Долби.

— Я не уверена, — пробормотала она, — просто у меня появилась идея...

Спустя несколько секунд на одном из мониторов появилось изображение уголка Санта-Клауса. Рева придвинулась поближе к экрану, разглядывая хохочущего Санту с маленькой девочкой на коленях. Девочка очень смущалась и отказывалась говорить с ним. Через некоторое время Санта спустил ее с колен и дал эльфу знак привести следующего ребенка.

— Останови, — приказала Рева.

Хэнк нажал кнопку на пульте, и картинка замерла. Девушка внимательно вгляделась в лицо Санта-Клауса.

— Я права, — сказала она отцу. — Я знала это. Я права.

Тот молчал, ожидая объяснений.

— Это не Роб, — продолжала дочь. — Это кто-то другой.

— Что? — воскликнул Хэнк.

Мистер Долби, пораженный, смотрел на нее.

— Это не Роб, хотя там должен быть именно он. Это кто-то другой. Тот, кого Роб попросил заменить его.

— Я не понимаю, — сказал отец, нервно дергая галстук. — Зачем твоему другу это нужно?

— Не знаю, — ответила Рева. — Может быть, для того, чтобы убить Митча. Я... на самом деле я не думаю, что это сделал Роб. Но все действительно выглядит подозрительным, ведь правда?

— Да уж, — задумчиво кивнул отец, глядя на застывшее изображение на экране.

— Мне это подсказал Майкл, — увлеченно продолжала Рева. — Он жаловался, что Санта-Клаус не настоящий, что у него подушка под тулупом. И я не задумывалась об этом, а потом меня словно осенило. Я вспомнила, что Робу не нужна никакая подушка, он и так толстый. И тогда поняла, что роль Санты играл кто-то другой.

— Но это все равно не доказывает, что убийство совершил Роб, — сказал мистер Долби.

— Конечно, но есть кое-что еще. Утром того дня Роб серьезно подрался с Митчем, я сама видела это. В кладовой. Я пыталась разнять их, но у ребят был такой вид, словно они хотят убить друг друга.

— Роб и Митч? — удивленно переспросил Хэнк. — Но что они могли не поделить?

— Откуда я знаю? — ответила Рева, — Митч все равно ни за что бы мне не сказал. Но это была ужасная драка. Роб как будто с цепи сорвался.

— А через несколько часов Митча нашли убитым, — закончил ее мысль мистер Долби.

— Это было так странно, — подхватила Рева, — Роб — один из самых тихих и безобидных людей, каких я только знаю. Такой милый. Не могу поверить, что он способен так отчаянно драться. Он так злился на Митча!

— Так злился, что был способен его убить? — спросил Хэнк.

Рева пожала плечами.

Отец внимательно посмотрел на изображение и сказал:

— Я звоню в полицию.

Поскольку это была последняя суббота перед Рождеством, магазин был заполнен покупателями до отказа. И, несмотря на раннее время, к Санта-Клаусу уже выстроилась очередь из трех десятков нетерпеливых детишек.

Рева стояла в стороне, пытаясь сдержать эмоции, и наблюдала за Робом, который возился с детьми. «Может быть, я ошибаюсь», — думала она. Роб всегда казался ей чем-то вроде плюшевого мишки, иногда печального, но всегда милого. Неужели он действительно стал хладнокровным убийцей? «Может быть, я ошибаюсь. Просто невероятно, этого не может быть. Этого не может быть...»

И даже через несколько минут, когда к трону Санты подошли четверо полицейских, Реве все еще казалось невероятным то, что Роба могут подозревать в убийстве. Как раз в этот момент на коленях у него сидела маленькая девочка в ярко-оранжевых трикотажных брюках и свитере. Мрачные полицейские окружили трон, вызвав искреннее возмущение девочки, которая кричала: «Сейчас моя очередь!» Один из полицейских бережно снял ребенка с колен Санты.

— Что происходит? — обеспокоено спросил Роб,

— Санту арестовали! — воскликнул кто-то из детей, стоявших в начале очереди.

— Смотрите! Арестовывают Санта-Клауса!

— Что он мог натворить?

— Остановите их!

— Они не могут арестовать Санту!

Крики возмущенных и обеспокоенных детей смешались с приглушенными голосами удивленных родителей. Двое полицейских взяли Роба под руки и стащили с трона. Один из них сорвал с него бороду. Несколько детей, наблюдавших эту странную сцену, ахнули, потом какой-то мальчик громко расплакался.

— Вы Роб Спринг? — спросил офицер.

— Да, но я ничего не делал! — воскликнул тот, перекрикивая голоса детей и взрослых.

— Проедемте с нами, вы должны ответить на несколько вопросов.

И полицейский повел Роба вниз. Трое его напарников слегка напряглись на случай сопротивления.

— Но я ничего не делал! — испуганно повторил парень.

— Вы что, будете сопротивляться? — вполголоса спросил офицер.

«Как это ужасно», — думала Рева, глядя на отца, тоже наблюдавшего за этой сценой. Он стоял и молча качал головой. Она поняла, что пора уходить, что больше ничего интересного не будет, но тут почувствовала за спиной какое-то движение. Обернувшись, Рева увидела, как сквозь толпу, яростно работая локтями, пробивается ее кузина.

— Фокси! – кричала Пэм. — Что происходит? Почему они тебя арестовали?

Неужели Пэм знает Роба? Почему она зовет его Фокси?

— Извините, мисс, — сказал один из полицейских, мягко отодвигая девушку.

— Фокси, что случилось?! — восклицала она, хватая Роба за рукав костюма.

«Фокси? Наверное, это его прозвище».

— Я только хотел помочь тебе, Пэм! — патетически воскликнул Роб.

— Что? Что ты сделал, Фокси? Что ты сделал? — побледнев, спросила она.

— Я только хотел помочь тебе. Хотел, чтобы все было справедливо, — ответил парень, глядя на Реву, застывшую за спиной у сестры.

«О чем это он? — спросила себя Рева, удивленная грозным, сердитым взглядом Роба. — Неужели он хочет признаться? Признаться в том, что убил Митча?»

— Я сделал это ради тебя! — сказал Роб, обращаясь к Пэм.

— Фокси, я... я не понимаю, — слабым голосом ответила Пэм и закрыла лицо руками.

Мистер Долби выступил вперед и обнял племянницу за плечи. Полицейские увели Роба.

— Я только хотел отомстить Реве! — кричал тот, оборачиваясь и роняя на ходу шапку и рукавицы Санта-Клауса. Затем вся группа исчезла на лестнице.

Родители уводили своих расстроенных детей из уголка Санты. Повсюду слышался детский плач, сердитые голоса взрослых, чьи-то нервные перешептывания. Рева стояла около стены, не обращая внимания на шум и пытаясь понять, что имел в виду Роб. Он кричал, что сделал что-то ради Пэм, что хотел отомстить Реве. Как отомстить? Каким образом убийство Митча могло стать отмщением для нее? «Неужели я стала причиной убийства? — спрашивала себя девушка. — Как это могло произойти?»

Она посмотрела на опустевший уголок Санты. Теперь здесь стояла только Пэм, изучающе разглядывая свою сестру. Как будто обвиняя ее.

Поиск по сайту: