 |
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция
Рыцари
|
Читайте также: |
В X веке сложился класс крупных землевладельцев, и к XI веку получила оформление рыцарская культура и рыцарская модель воспитания.
Слово феод обозначало владения. Общество строилось вертикально или лучеобразно. Оно стремилось к распадению на аналогичные друг другу иерархии.
Весь быт и своё воспитание поместных владетелей: графов, епископов, аббатов, баронов приняло воинский характер. Идеалом эпохи стал сильный и ловкий воин. Превращение раннесредневекового воина в рыцаря «классического» Средневековья, с высоким социальным достоинством и соответствующим самосознанием, было вместе с тем процессом его поэтизации, героизации и даже мифологизации.
Воспитание рыцаря. Девиз «Бог, женщина и король»- определяли ценностное содержание воспитания. Оно не ориентировало на успех, материальную выгоду. Его определяли христианские ценности, служение королю, воспитание воинской чести и возвышенное служение даме, которое получит в 11 веке обозначение как куртуазность (от слова вежливый, учтивый, имевший хорошие манеры). Если перевести на сегодняшний язык, то рыцарь должен был быть духовно- нравственным, сильным воином, вежливым и учтивым. Все эти три составляющие войдут в программу воспитания дворянина, а затем и интеллигента, в русском понимании (то есть не как интеллектуала, а как духовно-нравственный идеал.). В образе рыцаря присутствовали черты, которые содержат основы представления о мускулинности, продолжая развитие образа благородного воина. Рыцарь характеризовался неустрашимостью, гордостью, самоуважением, соблюдением слова, высоким понятием чести. Для рыцарства было характерно тщеславие, иногда граничащее с хвастовством и щедрость, иногда переходящая в расточительство. Девиз «Всё заложи, но себя покажи». Рыцари были безразличны к труду, так как богатство во многом зависело от успехов в войнах, на турнирах, на охоте.
В начале образовательная культура у рыцарей была невелика. Но постепенно рыцарская образованность становится важной характеристикой рыцарской субкультуры. Из рыцарской среды выходят богословы, общественные деятели, так как при условии целибата, рыцарство как социальный слой было основным источником образованного монашество.
Поведение рыцаря определялось (регламентировалось) кодексом чести или рыцарским уставом и сложными и точными предписаниями. Рыцарство строилось иерархически на системе личных связей. Сеньор жаловал вассала бенефиций за верную службу. Вассал давал сеньору клятву верности: «Сир! Я становлюсь вашим человеком». Сеньор обязывался оказывать покровительство вассалу. Таким образом, верность, честь, покровительство и готовность служить должны были стать главными добродетелями. Не было бесчестья страшнее, чем разрушить долг чести или предать идеалы братства. Католическая церковь видела в рыцарях защитников веры, воинов, достойных небесной награды и осветила приём в рыцарство пышной обрядностью. Вежливость и почтительность являлась вынужденным результатом постоянной угрозы битвы. 7 совершенств рыцаря: верховая езда, плавание, стрельба из лука, фехтование, охота, игра в шахматы, стихотворство. Только родовой дворянин по отцу и матери, достигший 21 года, мог быть посвящен в рыцари. Маленького ребенка обучали военным играм. В 7 лет он переходил из женских рук в мужские и получал уроки военной подготовки дома. В 10 лет его отсылали на воспитание к главнейшим рыцарям, с которыми родители были в родстве или в дружбе.
Наставление родителя, отправляющего рыцаря на воспитание звучало примерно так: «Всякий молодой дворянин покидает в твои годы родительский кров, чтобы получить надлежащее воспитание в чужой семье… Помни, что ты сын дворянина, и не обесчесть нашего рода. Будь храбр, но в тоже время скромен со всеми и везде, Хвала в устах хвастуна есть хула. Кто во всём полагается на Бога и надеется на него Одного, того и взыщет Господь. Говори всегда последним в собраниях, но в бою бейся первым. Всегда воздавай должную хвалу заслугам твоих собратьев.. Рыцарь, умалчивающий о доблестях своего товарища, всё равно, что грабитель.. Будь обходителен с низшими и кроток с ними..»
В минуту разлуки мать дарила сыну связанный её собственными руками кошелёк и немного денег и повязывала ковчежец с мощами как предохранение от напасти и порчи. Отрок получал благословление родителей, садился на лошадь и уезжал в сопровождении слуги.
Первый этап – паж. Это слуга. Но в этом не было ничего зазорного, так как служение и послушание были в основе воспитания. Паж сопровождал своего патрона и его супругу на охоту, в путешествиях, в гости и даже служил за столом. Он хранил постоянно глубокое молчание и говорил только тогда, когда к нему обращались с вопросом. (христианство было против празднословия) Паж должен был быть услужлив и если только требовалась его услуга, тотчас исполнял её. Паж помогал камергеру устилать зимой комнату патрона соломой, а летом тростником, держать в порядке его кольчуги, вооружение и конское убранство, убирал комнаты, старался услужить дамам.
Одна из самых благородных дам замка занималась преподаванием Закона Божьего. А так же занималась воспитанием кротости, благонравия, вежливости и любезности.
Основную подготовку составляли физические и военные упражнения. Пажи бегали в тяжелых латах, усмиряли непокорных коней, перескакивали ограды, приучались владеть копьём и биться с деревянным рыцарем, учились дрессировать охотничьих собак, вынашивать птиц. Пажа учили шахматной игре, пению
Дамы и девицы изучали хирургию и обретали умения оказывать первую помощь.
Вторая ступень-оруженосец. Обычно 14 лет. При этом свершали религиозный обряд, и священник вручал меч и пояс. Оруженосцы делились на несколько классов, в соответствии с обязанностями оруженосцы при патроне и при его супруге, комнатные (камергеры), конюшие, кравчие, те, кто прислуживал на пирах и т.д. Оруженосцы были и стражи замка, совершали ночные обходы, а с рассветом принимались за свои обыденные дела. Оруженосцы сопровождали своего рыцаря в бою, подавал свежего коня, новое оружие.
Оруженосцы участвовали в замках в военных играх, скачках, турнирах. Это было суровое воспитание, которое вряд ли могли бы дать родители дома.
Если оруженосец, прослужив несколько лет у своего патрона, проявил себя как скромного, мужественного и храброго, он обращался с просьбой назначить день посвящения (обычно это был канун каких либо праздников). В течение нескольких дней перед посвящением он соблюдал пост, каялся в грехах. После исповеди и причастия его облекали в белую одежду, и он должен был провести в церкви всю ночь и молиться.
В XI веке на юге Франции в Провансе возникла лирика трубадуров(от слова находить, изобретать), что послужило началом куртуазной культуре. В период высокого средневековья усилилось внимание к воспитанности рыцарей, изысканности их манер, галантности, щедрости, великодушию, умению куртуазно говорить с дамой. Тема возвышенной любви стала знаком отличия рыцарской любви от чувственной, грубой любви крестьян. Так возникают лирика трубадуров. Она адресована не девушке, а знатной даме Рыцарский роман отражает идеалы воинской доблести. Первые посвящены Македонскому, затем королю Артуру. — Каждый жанр на свой лад вырабатывал идеал рыцаря.. Однако между действительностью и ее поэтическим преображением пролегала огромная дистанция
Приключения, странствия, героические деяния рыцарей, их бескорыстные поиски подвигов и защита слабых, возвышенная любовь к безупречной прекрасной даме, их идеал mesure, mâze (равновесия, меры, умеренности) и куртуазно-сти, объединявший понятия prouesse (доблести) и sagesse (мудрости), их кодекс чести в той же мере принадлежат литературе3, как и уподобление земного воинства воинству небесному.
Насилие, грабеж, безудержная жажда добычи, мстительность, необузданность нравов,— симптомы суровой действительности феодального общества.
Тем не менее понять феномен средневекового рыцаря можно только в том случае, если мы будем рассматривать эту социальную фигуру в поле напряжения между высокими идеалами и низменной бытовой реальностью, на которую эти идеалы оказывали определенное воздействие.
. Забвение разрыва между жизнью рыцаря и ее образом в литературе послужило источником безумия Дон Кихота;
. Ныне историки и филологи изыскивают способы разглядеть реальности эпохи за такого рода фантастическими представлениями. В любовной рыцарской поэзии находила преображенное отражение реальная ситуация отпрысков благородных родов.. За поисками Грааля могли скрываться попытки самоидентификации рыцаря. Не способного или не склонношо сливать свое Я с Мы семейного или родового коллектива.
Одна из характерных черт рыцаря — повышенная эмоциональность, склонность к резким переходам от гнева и ярости к умилению и веселью, предрасположенность обильно проливать слезы или впадать в отчаянье. Жестокость и благочестие уживаются в его душе. Рыцарь (впрочем, кажется, это вообще свойственно людям той эпохи), на современный взгляд, — человек крайностей, эмоционально неуравновешенный. В средневековой же поэзии подобные психологические «излишества» служили художественной характеристикой индивида и его внутреннего мира. О пределенные формы выражения эмоций, разумеется, были частью социального этикета и ритуала, предписывавших их демонстрацию.
В любом случае эти проявления психики разительно отличают рыцаря от придворного более позднего времени, человека, научившегося, в силу своего положения при дворе государя, владеть собой и обуздывать проявления своих чувств, когда на смену непосредственным «всплескам» натуры приходят расчет, скрытность и лицемерие.
Принадлежа к семейному коллективу и роду со всеми связывавшими его традициями, рыцарь вместе с тем обнаруживает черты индивидуального поведения. В бою он вынужден полагаться преимущественно на собственные силы, сноровку и отвагу — ведь он обычно действует не в массе, но в одиночку. Его защищают не плотность боевого строя, а кольчуга или броня и быстрота его реакций, так же как тренированность его коня. Верхом он представляет собой своего рода обособленную подвижную крепость.
Правда, рыцарь активен и самостоятелен лишь до тех пор, пока способен удержаться в седле; сбитый на землю, он делается, в силу своей неповоротливости (тяжелые латы или панцирь сковывали его движения), легкой добычей противника.
Но рыцаря можно назвать индивидуальностью только с очень большими оговорками. Все стороны его социальной жизни строго регламентированы и предельно ритуализованы. Обряды посвящения в рыцарское достоинство и способы ведения войны или участия в турнире, формы лирической поэзии и моды, речевой и поведенческий этикет — все подчинено правилам, все глубоко се-миотично и общеобязательно. Рыцарь осознает и ощущает себя как полноценное существо только на людях, в обществе, прежде всего в кругу себе подобных, ибо для того, чтобы самоутвердиться, он должен исполнять свою социальную роль. Для рыцаря быть самим собой означало соответствовать тому набору качеств, какие считались обязательными для члена благородного ordo (социального слоя, сословия).
Выполняемая им общественная функция театрализована. Турнир, в частности, представлял собой спектакль. Рыцарь глубоко озабочен тем, как он выглядит в глазах окружающих, собратьев по корпорации, прекрасных дам. Трудно сказать, в какой мере ему присуща склонность к самоуглублению, но совершенно определенно можно утверждать: он ориентирован на зрителей.
XII век, исторический момент осознания рыцарством себя как обособленного ordo, выполняющего специфические социальные функции. Рыцарская этика выработала новые ценности: куртуазию и куртуазную любовь, возводящую индивидуальную страсть на доселе неведомые высоты, рыцарскую честь и благородство, понимаемые не как случайность происхождения, но как комплекс нравственных качеств личности.Дама,
воспеваемая трубадурами и миннезингерами, остается пока неин-дивидуализированным идеалом женской красоты, но углубление поэта-рыцаря в собственный внутренний мир и сосредоточенье на любовных переживаниях, хотя и ограниченных искусственностью и шаблонностью поэтических образов, тем не менее стало немаловажной вехой на пути развития рыцарского самосознания.
Средневековая лирика бесконечно далека от поэзии Нового времени. Лирическое Я рыцаря почти совершенно лишено конкретных биографических, «анекдотических», жизненных примет, оно вполне условно. «Я» в этой поэзии, по наблюдению Поля Зюм-тора, — чисто «грамматическое», Подчас автор говорит о себе в третьем лице, но даже в тех случаях, когда в поэме встречается Я, создается лишь иллюзия общения с его индивидуальностью. С течением времени воспеваемая трубадурами любовь несколько интериоризуется, приобретает черты личного чувства, а не простого выражения литературной условности, однако выявлению личности по-прежнему положен некий предел.
Иначе обстоит дело в рыцарских эпопеях и романах. Здесь поэт обнаруживает свое отношение к изображаемому миру, и в форме аллегории находит выражение его собственное самоощущение. С этим движением по направлению к личности связано и перемещение центра тяжести в литературе (в куртуазных новеллах, фаблио, exempla, нравоучительных сказках, которые тоже имели хождение в рыцарской среде) от далекого, легендарного прошлого к актуальному настоящему
В «Романе о Розе» перед нами — все же абстракции и аллегории, а не жизненные персонажи. Нужно ждать времени Вийона (XV века!), для того чтобы Я поэта заявило о собственных переживаниях и подлинной жизненной реальности.
Герой романа — странствующий рыцарь, искатель приключений и подвигов, в которых он реализует себя и обретает собственную идентичность. От него требуются сообразительность, находчивость, хитрость, даже способность к обману (engin, латин. ingenium) — он полагается преимущественно на себя и свои собственные духовные и физические силы и способности. Но при этом он оторван от социального мира и не может не ощущать своей отчужденности от него. Эта отчужденность подчас принимает формы безумия, впадения в дикое состояние. Через эти предельные, «пограничные» ситуации проходят герои романов, прежде чем достигнуть внутреннего примирения с собой, с возлюбленной и с Богом. В образах Тристана, Персеваля (Парсифаля) и других персонажей рыцарских романов воплощены напряженные искания личностью своего собственного Я12.?
Воспитание трудящихся. Крестьяне жили сельской общиной. Семьи строились на основе патриархальности. Большую роль в воспитании, кроме христианских основ имели традиции.
В городе корпорация – братство, цеховая община. У ремесленников были свои цеховые правила, жестко регламентирующие их жизнь и деятельность.
Существовала литература, где на основе короткого примера утверждались основы христианской веры, литература для простецов. (см. АЯ Гуревич). Основные церковные книги были на латинском, которым народ не владел, поэтому проповеди, чтение текстов, участие в таинствах, соблюдение обрядов и следование заповедям, в чем помогали рассказы о случаях из жизни, помогали обретению веры.
Бюргерское воспитание.
С развитием городов получает развитие новый тип воспитания –бюргерский, в соответствии с формированием новой социальной группы.
Появление бюргерство утверждает новые ценности, во многом противоположные ценностям раннего средневековья. Прежде всего, это ценности богатства, труда и времени. Воспитание детей важно для приумножения богатства, поэтому важны дисциплина и труд. Время - деньги. Воспитание детей для семейного дела, для богатства семьи так важно, что появляется новый жанр «Семейные хроники», где формулируются правила земной жизни, далеко не совпадающие с христианскими добродетелями. Бюргерство почувствовало важность знания.
Поиск по сайту: