Простая неоклассическая теория Д.Норта

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

филиал в г. Красноярске

РЕФЕРАТ

по дисциплине

"Институцианальная экономика"

на тему:

"ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА Д.С. НОРТА "

Выполнил:

Забалуева О.В.

Группа: МЕН-З-Б-2-12

Проверил:

к.э.н., доцент

Герасимова Г.Е.

Красноярск 2013

СОДЕРЖАНИЕ

1 НЕОКЛАССИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА Д.С. НОРТА..........…….. 3

1.1 Общие положения неоклассической концепции…………….....................…......… 3

1.2 Простая неоклассическая теория Д.С.Норта…..………...………………..……… 11

2 ОБОСНОВАНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ ПО Д.НОРТУ …....... 17

ЗАКЛЮЧЕНИЕ …....………………………………………….………………………. 27

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ………………………………. 29

НЕОКЛАССИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА Д.С. НОРТА

Общие положения неоклассической концепции

Неоклассическая концепция выбора рассматривает поведение индивида как целерациональное, то есть как поведение, направленное на достижение продуманных рационально поставленных целей исходя из знания модели окружающего мира и ожиданий относительно поведения других индивидов.

Неоклассическая концепция рациональности предполагает: а) полноту предпочтений, предполагается, что потребитель обладает полнотой информации об имеющихся благах и может сравнивать любые их наборы;
б) независимость предпочтений от предпочтений других индивидов, от эффектов контекста, от накопленного жизненного опыта (т.е. постоянство);
в) способность индивидов оценивать любое бесконечно малое приращение количества благ; г) неограниченный интеллект индивидов, проявляющийся в способности решать задачи любой размерности; д) независимость системы предпочтений от системы ограничений.

В целом неоклассическая модель выбора строится на принципе максимизации и следованию индивидами своим интересам, однако, как показал О.Уильямсон в экономической науке можно выделить, по крайней мере еще две основные формы рациональности: полусильную форму рациональности или ограниченной рациональности и слабую – органическую рациональность.

Принцип ограниченной рациональности был введен Г.Саймоном, и предполагает, что субъекты в экономике «стремятся действовать рационально, но в действительности обладают этой способностью лишь в ограниченной степени».

Уильямсон подчеркивает, что стремление к рациональности означает ориентацию на экономное использование ограниченных ресурсов, а признание ограниченности познавательных способностей служит стимулом к исследованию институтов. Это означает, фактически признание того, что интеллект является также ограниченным ресурсом, т.е. может располагать на данный момент недостаточной информацией, а также не способен извлечь из нее правильные выводы, поэтому человек вполне естественно стремится сэкономить на его использовании.

Характерно, что признавая ограниченность интеллектуальных возможностей индивида, неоинституционалисты не отказываются от оптимизационных методов. Ограниченная рациональность означает лишь то, что информация также имеет цену, тогда в модели ограниченной рациональности могут применяться стандартные максимизационные методы анализа, это получается анализ условий получения удовлетворительных вариантов».

Эволюционные институционалисты Ричард Нельсон и Сидни Уинтер, критикуют модель ограниченной рациональности, считая, что главная проблема остается нерешенной: «Существует... фундаментальное различие между ситуацией, в которой лицо, принимающее решение, не обладает достоверной информацией относительно состояния X, и ситуацией, в которой это лицо не имеет ни малейшего понятия о том, может X наступить в принципе или нет. Так же между ситуацией, в которой происходит предвиденное событие, предполагавшееся маловероятным, и ситуацией, в которой случается то, о возможности чего никто не подозревал...» Эволюционная экономическая теория, к одному из направлений которой принадлежат Нельсон и Уинтер, в меньшей степени, делает акцент стремлении к рациональности, и в большей степени – на ее ограниченности.

Слабая форма рациональности, которую Уильямсон называет органической рациональностью, используется современными эволюционном подходе (Алчианом, Нельсоном и Уинтером) и в подходе австрийской школы (Менгер, Хайек и Кирзнер).

Австрийцы поддерживают концепцию «радикального невежества», предполагающее полное отсутствие знаний некоторых аспектов, которые определяют выбор человека. Восприятие издержек и благ интерпретируется ими как акт познания информации, не известной ранее. Отсюда следует, что авторы не обладают полным знанием релевантной информации, способны совершать ошибки, делать не предвиденные изменения.

Одно из отличий подхода австрийской школы состоит в том, что они исследуют стихийные процессы формирования институтов например институты денег, рынков и права как такового. Эти институты нельзя запланировать (как частный рыночный контракт), общая схема таких институтов не созревает в чьем-либо сознании. Предполагается, что существуют такие ситуации, когда незнание... оказывается даже более «эффективным» для достижения определенных целей, нежели знание этих целей и сознательное планирование их достижения. Т.е. неоинституционалисты связаны с проблемой экономии трансакционных издержек, а австрийская школа связана с проблемой жизнеспособности институтов. Уильямсон считает, что союз этих подходов был бы полезным, однако проблематика исследований теории органической рациональности и экономической теории трансакционных издержек в настоящее время различна. Тем не менее они дополняют друг друга, и каждая из них может рассчитывать на то, что она сможет с выгодой для себя использовать идеи другой.

Органическая рациональность в эволюционном подходе может быть продемонстрирована на примере рутин – термин, введенный Нельсоном и Винтером. Термином рутина обозначается стереотип поведения, наиболее адекватный обстоятельствам, привычка, обычай. Это продукт обучения и отбора, целью которого является получение прибыли.

Оптимизационное поведение фирм имеет в своей основе три типа рутин:

1. Стандартные операционные процедуры, определяющие решения о выборе способа и количества производства при заданных параметрах, включая технологию.

2. Рутины, определяющие инвестиционное поведение, в зависимости от прибыли и, возможно, от других переменных.

3. Операции поиска, благодаря которым фирмы обнаруживают,

рассматривают и оценивают возможные варианты изменения поведения.

Рассматривается два вида операции поиска: поиска новой технологии и имитация существующих в отрасли. Фирмы, чьи операции поиска наиболее успешны, растут, другие исчезают.

Оппортунизм. Другой модификацией неоклассической модели выбора является рассмотрение более сильной формы эгоизма, чем просто следование своим интересам – оппортунизм. Оппортунизм, по мнению Уильямсона – это следование своим интересам, в том числе и обманным путем включая ложь, воровство, мошенничество, и др.

Уильямсон выделяет два варианта оппортунизма. Примером оппортунизма ex ante может служить проблема «отбора рисков» (adverse selection) – ситуации в которой клиент страховой компании лучше осведомлен о величине риска наступления страховых случаев, т.е. страховаться идут прежде всего те лица которые ожидают каких то проблем в будущем. Оппортунизм ex post известен как «субъективный риск» (moral hazard) – проблема, когда индивиды берут на себя безответственно по выполнению контракта, например не достаточно заботятся о своем здоровье, с целью получения страховки.

Можно выделить также такие виды оппортунистического поведения как:
"Отлынивание" (shirking): оно возникает при асимметрии информации, когда агент точно знает, сколько им затрачено усилий, а принципал имеет об этом лишь приблизительное представление (так называемая ситуация "скрытого действия"). В таком случае возникает и стимул, и возможность работать не с полной отдачей. Особенно остро встает эта проблема, когда люди работают сообща ("командой") и личный вклад каждого определить очень трудно.
"Вымогательство" (holding-up): оно наблюдается в тех случаях, когда какой-либо агент обладает ресурсом, специально приспособленным для использования в данной "команде" и не имеющим высокой ценности вне нее. Такой ресурс называется "специфическим". У остальных участников появляется тогда возможность претендовать на часть дохода (квази-ренту) от этого ресурса, угрожая его владельцу разрывом отношений, если тот откажется с ними поделиться. Угроза "вымогательства" подрывает стимулы к инвестированию в специфические активы. Таким образом, оппортунизм означает предоставление неполной или искаженной информации, особенно когда речь идет о преднамеренном обмане, введении в заблуждение, искажении и сокрытии истины или других типах запутывания партнера. Оппортунизм обусловливает возникновение действительной или мнимой информационной асимметрии, которая существенно усложняет задачи экономической организации. Вследствие этого как стороны, участвующие в сделке, так и третья сторона (суды, арбитры и т.п.) могут столкнуться с гораздо более сложными проблемами ex post.

По сути дела Уильямсон определяет оппортунизм как отклонение от признанных правил поведения в корыстных целях. Эта проблема становится очевидной в непредвиденных ситуациях. В процессе составления контракта невозможно распланировать и предусмотреть все обстоятельства, при отсутствии оппортунизма можно было бы ожидать, что в таких случаях индивиды руководствуются некими общепринятыми правилами поведения, однако как отмечает, Джоржеску-Реген, «всех обществах типичный индивид постоянно преследует также цель, которая не укладывается в рамки стандартной схемы: приращение того, что ему принадлежит...».

Оппортунизм ex post может приводить к взаимному или упреждающему оппортунизму. Уильямсон приводит в качестве яркого примера идею Николо Маккиавели о том, что разумный государь не должен считать себя связанным словом, когда ему это не выгодно. Отсюда может следовать, что людям вообще не стоит доверять. Однако более интересным является вывод о том, что сделки, которые подвержены оппортунизму ex post, принесут выгоду, если удастся выработать соответствующие меры предосторожности ex ante, т.е. до сделки.. Для этого могут быть пересмотрены стимулы и/или созданы высшие властные структуры, в рамках которых организуются сделки.

В неоклассической теории предполагается, что сделки заключаются на условиях, отражающих исходное положение сторон и эти исходные положения будут, в случае необходимости, полностью и честно раскрыты, сведения о состоянии мира будут точными и исполнение контрактов обеспечено нерушимыми обязательствами сторон или непреложными правилами, как это описано выше.

Соответственно, когда стороны реализуют преимущества, на которые им дают законные права принадлежащие им богатства, ресурсы, патенты, ноу-хау и т.д., то все эти преимущества известны изначально. Ввиду того, что в ходе действия контракта невозможны никакие сюрпризы, цель простого следования своим интересам можно считать достигнутой. Таким образом, проблемы экономической организации сводятся здесь к технологическим характеристикам (например, экономии на масштабах), а «неправильное» поведение индивидов, то есть отклонение от общепринятых правил, исключается.

Послушание – это предпосылка социалистов-утопистов. Можно привести следующую цитату Адольфа Лоу: «Можно представить себе крайний случай монолитного коллективизма, где плановые задания в централизованном порядке выполняются функционерами, которые полностью идентифицируют себя с поставленными перед ними глобальными задачами. В такой системе экономически приемлемые действия сводятся почти исключительно к техническим модификациям».

Уильямсон подчеркивает, что в условиях преобладания как очень сильной, так и слабой органической рациональности для создания различных организаций и их анализа оставалось бы сравнительно немного места. В первом случае все возможные условия были бы оговорены в контракте; во втором – сознательные усилия уступали бы место стихийному эволюционному процессу. Кроме того, в условиях отсутствия оппортунизма включение в контракт статьи, согласно которой стороны соглашались бы ограничиться действиями, максимизирующими общую прибыль, также способствовало бы повсеместному распространению контрактов. Повода к замене рыночных форм обмена на другие формы экономической организации просто не возникает, если обещания максимизировать общую прибыль не нуждаются в закреплении извне, а правила дележа получаемых выгод установлены заранее.

Учение о трансакционных издержках имеет основополагающее, фундаментальное значение в неоинституционализме. Представители данной школы полагают, что неоклассическая теория сужает возможности своего экономического анализа из-за того, что учитывает лишь издержки взаимодействия людей с природой («трансформационные издержки»). Необходимо также принимать во внимание и глубоко изучать издержки взаимодействия между людьми - «трансакционные издержки». Первоначально Р.Коуз понимал под трансакционными издержками издержки пользования рыночным механизмом. Однако позднее к трансакционным издержкам стали относить любые виды издержек, сопровождающих взаимодействие экономических агентов, где бы оно ни протекало: на рынке или внутри организаций, т.е. «затраты ресурсов (денег, времени, труда и т.п.) для планирования, адаптации и контроля за выполнением взятых индивидами обязательств в процессе отчуждения и присвоения прав собственности и свобод, принятых в обществе». Ведь деловое сотрудничество в пределах иерархических организаций (таких как фирмы) также сопровождается трениями и потерями.

Согласно неоинституциональному подходу, независимо от того, являются трансакции "рыночными" или "иерархическими", их обслуживание дело весьма дорогостоящее.

Неоинституционалисты выделяют следующие виды трансакционных издержек:

1) издержки поиска информации - затраты времени и ресурсов на получение и обработку информации о ценах, об интересующих товарах и услугах, об имеющихся поставщиках и потребителях;

2) издержки ведения переговоров;

3) издержки измерения количества и качества вступающих в обмен товаров и услуг - затраты на промеры, измерительную технику, потери от остающихся ошибок и неточностей;

4) издержки по спецификации и защите прав собственности - расходы на

содержание судов, арбитража, органов государственного управления, а также

затраты времени и ресурсов, необходимые для восстановления нарушенных прав;

5) издержки оппортунистического поведения.

При этом описанные виды не являются взаимоисключающими; например, издержки измерения можно представить как издержки спецификации и защиты прав собственности; издержки оппортунистического поведения - как издержки измерения, и т.д. Следует также учитывать, что существуют и другие классификации трансакционных издержек, например, их деление на предконтрактные, контрактные и постконтрактные, или на реальные (издержки, порождающие затруднения в осуществлении некоего типа взаимодействия) и виртуальные (издержки, связанные с преодолением этих затруднений).

Основными постулатами неоклассической теории организации являются следующие:

1. Границы и размер организации (фирмы) определяются на основе оптимального соотношения ограниченных факторов производства, обеспечивающих получение максимального чистого дохода. Это предполагает рациональное поведение экономических субъектов и бесплатность рыночных трансакций.

2. Рынок, по существу, является доминирующей формой экономической организации. Фирмы при этом выбирают оптимальный вариант своих действий в условиях риска и неопределенности, когда основные результирующие параметры деятельности определяются за спиной экономического субъекта после процесса непосредственного производства.

3. Способ внутрифирменного упорядочивания элементов, позволяющий в этих условиях добиваться максимального эффекта, - внутрифирменная иерархия в виде бюрократической организации, закрепляющей организационную структуру фирмы в виде функциональной, строящейся по принципу: одна функция - одно структурное подразделение.

4. Элементарной структурной единицей (“атомом”) организации становится технологическая, или функциональная, операция, полученная на

основе использования принципа разделения труда с последующей координацией разделенных частей в единое целое. Бюрократическая организация в результате этого фактически получает адекватную своей природе основу, позволяющую в полной мере мобилизовать ее созидательный потенциал.

5. Реакция фирмы на изменения во внешней среде не отражается на ее структуре. Она остается жесткой. Некоторая гибкость присуща лишь определению должностных обязанностей ряда работников или каких-то структурных подразделений.

Данная теория организации, как нам представляется, вполне соответствовала теории и практике менеджмента в рамках “научной”, “классической” школ и школы “человеческих отношений”.

Теоретические выводы, полученные при решении четырех основных вопросов теории организации, способствовали достижению эффективного функционирования компаний. Противоречие между структурой организации и менеджментом успешно разрешалось, не нанося существенного урона капиталистическим фирмам. Однако по мере развития производительных сил, создания новых технологий, новых товаров, освоения новых рынков все заметнее становилась коллизия между структурой организации и менеджментом. Рынок не обеспечивал соответствующей защиты трансакций (сделок), риск неполучения прибыли нарастал. Подвергался сомнению и принцип рационального поведения экономических субъектов. Линейно-функциональная структура организации не могла уже обеспечить эффективного функционирования многоотраслевых компаний. Хозяйственная практика сталкивалась с ограничениями в теории. Переход к новой теории организации был неизбежен.

Простая неоклассическая теория Д.Норта

Для Норта государство - простая статическая модель контракта между

правителем и подданными, которой присущи следующие черты:

1) Правитель относится к ситуации, как собственник. Он продает или поставляет за вознаграждение защиту и правосудие, включая защиту прав собственности и контрактных прав (их Норт выделяет отдельно). Вознаграждение – это налоги. В силу экономии на масштабе и специализации правителя членам общества это выгоднее, чем если бы каждый из них сам защищал свои права собственности и контрактные права.

2) Правитель приобретает верховную власть. Он может командовать, уверенный, что его будут беспрекословно слушаться. Он получает возможность требовать и получать обязательные взносы от своих подданных, размеры которых он устанавливает произвольно. Правитель будет вести себя, как дискриминирующий монополист, выделяя группы подданных по доходу и устанавливая сборы таким образом, чтобы максимизировать свой доход. Это некое объяснение прогрессивной налоговой шкалы, когда с богатых берут 30 %, потому что у них после этого все равно еще что-то останется, а с бедных – 10 %, потому что иначе они умрут с голоду, и в следующий раз от них не получишь и этих 10 %.

3) Ограничения для правителя со стороны подданных задаются двумя типами потенциальных издержек. Это exit costs – стоимость того, что подданный сумеет добраться до “канадской границы”, пересечь ее и устроиться на новом месте (издержки выхода); и replacement costs – стоимость того, что подданные сумеет заменить правителя (издержки перемены правителя). Например, ты собираешь где-то партийную ячейку, поешь шепотом “Интернационал”, грабишь банк, покупаешь оружие, а потом устраиваешь штурм Зимнего дворца, чтобы получить нового правителя, который тебе больше обещает. Норт считает, что у каждого правителя есть такие враждебные альтернативные правители внутри страны, т.е. место правителя всегда внутренне конкурентно.

В модели Норта первая (основная) услуга, которую правитель предоставляет подданным, - это конституция, писаная или неписаная. Вспомним расширенную производственную функцию, в которой R – конституция (внешний набор доступных комбинаций прав собственности), а услуга – разработка конституции, ее предоставление и приведение в действие.

Понятие “предоставление конституции” предполагает, что правительство инвестирует средства в то, чтобы снизить трансакционные издержки по информации, сделать все эти правила доступными и ясными для граждан. Такие правила резко снижают для граждан неопределенность существования. Не имея их, гражданин при столкновении с контрагентом, не знал бы, каким набором правил тот будет руководствоваться (может, контрагент захочет его убить, а не обменяться с ним яблоками на штаны)?! А когда конституция предоставлена, гражданин твердо знает, подданным какой страны он является. Гражданин твердо знает, что хозяин пивной, куда он зайдет выпить пива, его не зарежет (он не имеет права делать колбасу из клиентов своей пивной), а в худшем случае нальет ему кислого пива. С этой точки зрения, гласное объявление государством ряда комбинаций и стратегий запрещенными - большое достижение цивилизации. Но эти же ограничения специфицирует права собственности граждан таким образом, чтобы максимизировать доход правителя. Например, при феодализме выделялось право на землю - основной ресурс, которым данное общество располагало, и земля, естественно, присваивалась верховным правителем, который уже сам раздавал ее другим, как своим агентам. На этом было основано эффективное использование ресурсов данной общественной организацией. Т.е. это некое взимание ренты с производства, использующего природные ресурсы, когда ограниченным ресурсом была плодородная земля. При рабовладельческом строе выделялось право на личность – на человека, который работал, в то время как другие бряцали оружием или сибаритствовали. В “гидравлических цивилизациях” выделялось право на воду.

Вторая услуга в модели Норта – это набор общественных и полуобщественных товаров, которые правитель предлагает подданным (он вынужден содержать армию для охраны подданных, строить библиотеки, и т.д.).

Получая монопольную ренту, правитель сталкивается с проблемой ее

диссипации (рассеивания). Классический механизм рассеивания ренты – это бюрократический механизм. Отношения “принципал-агент” в любом случае ведут к тому, что рента принципала (если она у него есть) в результате издержек агентства рассеивается. Таким образом, в одном случае ренту присваивают сатрапы, в другом - надсмотрщики над сатрапами. Соответственно, здесь возникает проблема эффективности бюрократии.

Кроме того, распределение ренты может идти не только в пользу агентов, но и частично в пользу граждан (подданных) в случае, если альтернативные издержки подданных по выходу и/или по замещению данного правителя будут низкими. Если же альтернативные издержки подданных высокие - до границы добираться далеко и трудно, трудно и заменить правителя (оружия купить нельзя, собираться более, чем по трое, нельзя - ну, как тут организуешь народное восстание или Октябрьский переворот?!), - то в этих условиях даже частично рента не будет распределяться в пользу граждан.

Однако и при свободных границах, когда альтернативные издержки выхода (exit costs) граждан низкие, существуют издержки, мешающие им уехать в более благополучную страну. Это т.н. sunk costs (утопшие издержки), которые люди несли в своей жизни, и которые они уже не смогут вернуть. Это издержки, связанные с образованием в самом широком смысле, т.е. знание обычаев (принадлежность к мягким институтам), язык, культура, семейные, дружеские и деловые связи. Неформальные институты имеют свою цену. Но как только ты переезжаешь из России в США или Израиль, все это пропадает. Ты не можешь устроиться на квалифицированную работу, потому что там нужно уметь не только хорошо считать, но и свободно владеть разговорным языком; нужно иметь знакомых, а у тебя их нет. В результате, ты резко выпадаешь из привычной для тебя страты (твой социальный статус, доход много ниже). Ты испытываешь дискомфорт - ведь тебе не с кем поговорить, так как окружающим, которые зачастую доброжелательно настроены в отношении тебя, ты все же по большому счету не интересен. В связи с этим у многих эмигрантов возникают огромные проблемы. И, тем не менее, люди уезжают. Рассмотрим несколько примеров. Из СССР в 1970–80-ых гг. уезжали евреи. Их exit costs были низкими, так как они целыми семьями выезжали массово в Израиль или США, где были большие еврейские общины. Т.е. они попадали в аналогичное сообщество, где могли и пристроиться, и разговаривать на своем языке (на русском или на идиш, а не на иврите). Кроме того, действовала система поддержки, организованная государством Израиль: иммигрантам выплачивались подъемные, их устраивали на работу, и т.д. В эти же годы из СССР эмигрировали интеллектуалы любой национальности, exit costs которых тоже были низкими. Дело в том, что эти люди имели очень высокую идиосинкратическую ценность (они были высококлассными специалистами, в ряде случаев с мировым именем), и, естественно, у них не было проблем с трудоустройством. Труд их – тех же танцовщиков Р.Нуреева или М.Барышникова – оценивался на порядок выше на Западе, чем в СССР. Т.е. издержки оппортунизма у них оказывались низкими, и они уезжали. Exit costs косовских албанцев по сравнению с издержками существования внутри Югославии сегодня тоже крайне низки – они просто вынуждены спасать свою жизнь бегством. Сказанное касается и replacement costs.

В любом случае существует некая закономерность: правительство может вести себя оппортунистически по отношению к своим гражданам, делать с ними все, что пожелает, если их альтернативные издержки высоки; а при низких альтернативных издержках граждан правительство вынуждено делиться с ними частью своей ренты. По Норту, у простой статической модели есть два ограничения. Во-первых, это уровень политической конкуренции, внутренней и внешней. Во-вторых, это собственные трансакционные издержки правителя, куда входят:

- агентские издержки, т.е. издержки мониторинга и контроля за бюрократами с тем, чтобы они не растаскивали достояние правителя и

правильно реализовывали его волю;

- издержки по информации, предполагающие сбор информации о подданных, чтобы определить оптимальный уровень сбора налогов, т.е. максимизировать монопольную ренту, правителю необходимо знать, с кого и что можно взять, а для этого ему приходится тратиться на различные службы,

начиная с Госкомстата и Социологической службы и кончая различными разведками и контрразведками.

Принимая в расчет эти ограничения, правитель обычно не максимизирует свой доход, а соглашается на такую совокупность прав собственности и контрактных прав, которая благоприятна для групп риска – групп, имеющих низкие replacement costs и exit costs. Обратимся к историческому примеру. При феодализме абсолютному правителю, казалось бы, имело смысл прежде всего облагать налогами самые богатые сословия – церковь и феодалов. Однако он боится и не берет деньги с верхних децилей, с которых есть, что взять, у которых половину возьми, они и не заметят, а пытается собрать скудные гроши - десятину - с крестьян, которые на 10 порядков беднее. Он понимает, что крестьяне, только доведенные до предела, соберутся, возьмут вилы и выступят против него; а стоит ему у придворного любимого жеребца отнять, он уже назавтра без головы останется, так как придворный - кузен его охранника.

Норт на очень простой модели убедительно показывает, почему столь долго в истории существовало абсолютно неэффективное, даже с точки зрения эгоистических интересов правителя, распределение налогового бремени и прав собственности. Хотя правители знали об этом всегда, на секуляризацию они решились исторически недавно и провели ее, поделившись в значительной мере доходами с другим сословием - буржуазией. Правители постоянно были вынуждены балансировать между группами риска и собирать налоги не с них, а с тех, кто более беден и менее влиятелен, у кого гораздо выше издержки на то, чтобы объединиться и свергнуть правителя. Это пример “институциональной ловушки” - устойчивого неравновесного состояния, устойчивого неэффективного распределения ресурсов, на преодоление которого нам нужно на порядок больше ресурсов, чем мы приобретем в результате слома данной ситуации. История человечества полна такого рода институциональными ловушками, что свидетельствует о том, что инструмент микроэкономического анализа явно недостаточен для объяснения исторического процесса.

Поиск по сайту: