Гештальт как прием или Гештальт как основа бытия?

Наконец я стал понимать, что сам вопрос задается с точки зрения определенного представления о Гештальте, то есть в предположении, что Гештальт определяется как набор приемов! Если терапевт использует пустой стул, избегает определения "это-оно", спрашивает: "Что вы испытываете?" достаточно часто, и работает со снами – это гештальттерапевт, и занимаясь всем этим, он осуществляет гештальттерапию. Я понимаю это с точностью до наоборот. Для меня – и я полагаю, что для большинства гештальтистов, Гештальт – это не набор техник, а основа бытия. Не то, что вы делаете, делает вас гештальтистом, а цели, с которыми вы делаете нечто. Еще точнее, даже не цели, а состояние сознания, в котором вы делаете то, что вы делаете. Много написано про технику Гештальта и я сам написал главу под таким названием утверждая, что определенные действия более подходят для Гештальта. Но не в этом суть Гештальта.

Задача Гештальта – в расширении сознания, в большей интеграции, большей целостности, большей внутриличностной коммуникации. Все, что делается с подобными целями, – это Гештальт. Все, что делается с другими целями, – нет. Если у вас есть подобные цели, вы можете пользоваться вопросами из языка "оно-это", интеллектуально говорить о прошлом и все же осуществлять гештальттерапию. Если же вашей целью является приспособление, самоуправление или изменение чего-то – это не гештальттерапия, даже если вы пользуетесь пустыми стульями, говорите о фигуре и фоне, и прекрасным образом используете язык ответственности.

Нет ничего плохого в других целях. Все это может случиться и в результате гештальттерапии, и это даже весьма вероятно. Другие цели также вполне справедливо могут быть целями пациента. Терапевт может иметь любую из этих целей в течение определенного отрезка работы, – но работая на эти цели, он не гештальтист. Терапевт может свободно менять стили и задачи; он может в течение 40 минут заниматься приспособлением или десенсибилизацией, т.е. уменьшением чувствительности, и 10 минут – гештальтом. Но занимаясь Гештальтом, терапевт не может ставить перед собой фиксированную задачу, он должен быть готов принять то, что возникает спонтанно, цели работы остаются открытыми.

Однажды студент спросил: "Если вы движетесь в определенном направлении с пациентом во время гештальттерапии, а ваш со-терапевт слева говорит..." – я прервал его, ибо ответ был ясен: если вы "движетесь в определенном направлении", то вы не занимаетесь Гештальтом, что бы ни говорил ваш со-терапевт слева.

Если мы принимаем Гештальт как основу бытия, тогда техника становится просто вопросом стратегий, тактик и приемов, в которых эта основа бытия воплощается в той или иной ситуации – иная ситуация потребует иной техники, и она, естественно, будет разработана.

Поиск по сайту: