Анализ экономики капитализма

С самого начала своей научно-публицистической деятельности Энгельс, обращаясь к жгучим экономическим проблемам времени, заявляет о себе как бескомпромиссный и убежденный критик капиталистических порядков.

Еще в 1839 г. из долины реки Вуппер (Вупперталь), где

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13, стр. 497.

расположены родной город Бармен и соседний Эльберфельд,1 Энгельс направил в немецкий журнал «Telegraph für Deutschland» серию статей, известных под названием «Письма из Вупперталя». Это блестящие, остроумные и тонкие зарисовки промышленного прогресса и народного быта Рейнской провинции.

Внешний вид долины производил в общем приятное впечатление. Энгельс мастерски описывает привлекательную местность, покрытые лесом, то пологие, то крутые, не очень высокие горы, зеленые лужайки и сады, со знанием дела изображает архитектурные детали строений.
Но вместе с тем он не проходит мимо отвратительных явлений переполненных кабаков, откуда толпами вываливаются пьяные и вытрезвляются потом большей частью в придорожных канавах, масса деморализованных людей, не имеющих постоянного крова и заработка, слоняющиеся по вечерним улицам гуляки, которые горланят непристойные песни... «Причины такого рода явлений, — пишет Энгельс,— совершенно ясны. Прежде всего этому сильно способствует фабричный труд. Работа в низких помещениях, где люди вдыхают больше угольного чада я пыли, чем кислорода, — ив большинстве случаев, начиная уже с шестилетнего возраста, — прямо предназначена для того, чтобы лишить их всякой силы и жизнерадостности». Среди «низших классов», особенно среди фабричных рабочих, господствует ужасная нищета, они обречены на физическую и духовную гибель, из каждых пяти человек трое умирают от чахотки. Главный источник этих бедствий — безобразное хозяйничание владельцев фабрик, богатых фабрикантов, у которых «эластичная совесть».
В написанных несколько позднее статьях из Англии — о ней же — социальные мотивы критики капитализма еще более усилились, сама она в целом стала более зрелой. Энгельс наглядно показывает изнанку промышленного переворота, обличает слабость того фундамента, на котором держится искусственное здание мнимого социального и политического благополучия Англии.
Решающими конфликтами английского общества были конфликты материальных интересов. Дальнейший рост промышленного производства Англии, указывал Энгельс, чреват осложнением неразрешимых противоречий. Если промышленники одержимы жаждой все большего повышения цен на свои изделия, те внутренние потребители, наоборот, будут оказывать этой тенденции растущее сопротивление. Это сопротивление явится одним из важнейших факторов расшатывания системы запретительных пошлин, которыми Англия пыталась оградить свой внутренний рынок. С другой стороны, и на внутреннем, и на внешнем рынках возникает угроза вполне реальной конкурен-

1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т, 1, стр. 455.

18

они других стран, в том числе Германии и Франции, которые налаживают свое производство, используя машины, технологию и производственный опыт английской промышленности. Англия не может существовать без торговли, от нее она всецело зависит, а торгуя с другими странами, она подрывает в корне свою собственную промышленную и торговую монополию.
Но самое главное противоречие капиталистической Англии—это существование, наряду с богатой верхушкой общества, стремительно увеличивающегося класса неимущих, абсолютно бедных людей, к которому принадлежит почти половина всех англичан. Эти люди настолько обездолены, что им не остается ничего другого, как только восставать. Сосуществование неслыханного богатства и неслыханной бедности означает противоестественное отношение. Горе будет английским богачам, писал Энгельс, если рабочий класс, ставший уже самым могущественным в Англии, осознает свою силу и те причины, которыми вызываются его бесконечные бедствия, приобретающие особенно скандальный характер во время застоя в торговле и торговых кризисов Пока английский пролетариат только предчувствует свою мощь. Его движение еще далеко не организовано. Стачечники обычно не имели определенной цели, и еще меньше наблюдалось единства в характере и способе их социального протеста. Тем не менее в недрах английского общества неумолимом логикой вещей создаются предпосылки ниспровержения данного общественного строя. Материальное положение пролетариев, указывал Энгельс, может быть улучшено лишь путем радикального свержения дворянской и промышленной аристократии.

Находясь в Англии в начале 40-х годов, Энгельс не только наблюдал противоречия и язвы процветающего капиталистического общества, он упорно и много учился. Как видно хотя бы из содержания написанной в 1843 г. большой статьи «Успехи движения за социальное преобразование на континенте», он основательно проштудировал труды поборников социальных преобразований — французских социалистов и коммунистов-утопистов (Бабёфа, Сен-Симона, Фурье, Кабе), английского социалиста-утописта Оуэна, сопоставлял их учение с утопическими теориями немца Вейтлинга и таких представителей немецкого «философского коммунизма», как Б. Бауэр, Л. Фейербах, А. Руге, М. Гесс. На эту пору приходится его первое основательное знакомство с трудами виднейших буржуазных экономистов. В Англии, в течение 1842—1843 гг., Энгельс прошел первую теоретическую и практическую школу материалистического понимания истории. На примере реальных общественных отношений, увиденных воочию и прослеженных по литературным источникам, он осознал определяющую роль в жизни общества материального производства и экономических интересов, за ко-

1 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1. стр. 501—502.

19

торыми каждый раз скрываются определенные группы и классы людей. Живя в Манчестере, он, по его собственным словам, прямо-таки носом натолкнулся на то, что экономические факты в современном мире составляют решающую историческую силу и основу современных классовых противоположностей, всей политической истории.

Исходным и центральным пунктом изложения в «Набросках к критике политической экономии» (1843—1844 гг.) является критика частной капиталистической собственности и покоящегося на ней всего строя буржуазных отношений, в том числе и прежде всего вытекающего из частной собственности «раскола между капиталом и трудом», распадения человеческой деятельности на труд и капитал. При этом выявилось огромное превосходство Энгельса над буржуазными и мелкобуржуазными теоретиками.

Буржуазная политическая экономия объявляла частную капиталистическую собственность и соответствующий ей способ производства и самыми разумными, и вечными. Буржуазные экономисты не ставили вопроса о происхождении, правомерности и развитии частной собственности, а капиталистическое производство рассматривали не как результат, а как исходный и конечный пункт истории. Решительно отбросив этот метафизический взгляд, Энгельс, напротив, заклеймил капиталистический способ производства и его высшее достижение — фабричную систему как современное рабство, не менее жестокое и бесчеловечное, чем старые формы рабства. В развитии внутренних противоречий капиталистической собственности, в неизбежном обострении социальных антагонизмов буржуазного мира, в неизбежной, объективно обусловленной враждебности между трудом и капиталом он открыл решающую причину будущей социальной революции, которая призвана смести порочную общественную систему и воздвигнуть новый, справедливый строй. Если мелкобуржуазный социалист Прудон лишь клеймил частную капиталистическую собственность, считал, что это кража, нечто совершенно аморальное и даже невозможное, выдвигал утопические проекты ее преодоления, то Энгельс, будучи уже тогда несравненно более глубоким мыслителем, объяснил ее историческую «необходимость» из развития общественного разделения труда и производительных сил товарного производства, показал ее историческую ограниченность, определил довольно точно реальный путь к ее упразднению. Это не путь мелких и частичных реформ, как у Прудона, разумного договора, как у многих социалистов-утопистов, а коренная и глубокая социальная революция.

Энгельс в этой работе сформулировал или по крайней мере наметил следующие законы капиталистического способа производства: 1) закон конкуренции; 2) закон капиталистического накопления; 3) закон циклических кризисов; 4) закон концентрации и централизации производства и капитала. Все эти зако-

20

ны — это не законы разума, а объективные законы производства. Они обусловлены частной собственностью, действуют пока и поскольку существует эта исторически преходящая форма собственности.
Впечатляющий и яркий анализ законов и противоречий буржуазного общества опирается здесь еще во многом на острую критику, ^которую дали этому обществу социалисты-утописты, однако Энгельс идет дальше своих предшественников, дополняет ее рядом принципиально новых теоретических положений, самостоятельными выводами.

В экономической и социалистической литературе XVIII и первой половины XIX века живо дебатировался вопрос о всевозможных монополиях. Целый ряд монополий, например, различал Фурье — монополию замкнутых корпораций, государственное управление, экзотическую, или колониальную, монополию, феодальную, кастовую монополию и др. Отдельные буржуазные экономисты прославляли монополии как панацею от зла конкуренции.
В связи с этим Энгельс развивает замечательную мысль о диалектической взаимосвязи и взаимообусловленности между конкуренцией и монополией.

Вытекающая из природы частной капиталистической собственности конкуренция представляется ему той категорией, которая пронизывает всю буржуазную систему в целом. Торжество эгоистических мотивов, бесчестная конкуренция во всем и на каждом шагу сделали вражду в буржуазном обществе всеобщей. В жестокой конкурентной борьбе действует волчий закон, побеждает сильнейший, более слабый обречен погибнуть. Пока существует эта форма собственности, никакие монополии не способны покончить с конкуренцией между мелким и крупным производством, между отдельными товаропроизводителями, между покупателями, между рабочими и капиталистами, внутри самой массы наемных рабочих. Частная собственность и конкуренция ведут к централизации капитала, к массовой нищете, к постоянно повторяющимся кризисам. Спрос на продукты не может совпадать с предложением, так как люди разобщены, общество атомизировано, и один не знает, что делает другой. В той же мере, в какой конкуренция порождает монополию, монополия порождает и обостряет конкуренцию.

Меняются формы проявления, но суть остается. Для действительного упразднения конкуренции необходимо упразднение господства частной капиталистической собственности.

Смена феодализма отношениями наемного труда с социальной точки зрения означала смену одной формы эксплуатации другой ее формой. Провозгласив приверженность различным

1 См. Ш. Фурье. Избранные сочинения. М.—Л., Изд-во АН СССР. 1951, т. I. стр. 237.

21

свободам, буржуазия на деле ввергла основную массу народа в новое экономическое рабство. Люди остались несвободны. Зато технические средства труда на капиталистической почве получили для своего развития небывалый простор. «Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства, — писали Маркс и Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии»,— создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые». Громадное преимущество капитализма над феодализмом было доказано прежде всего на примере Англии.

Начиная со второй половины XVIII века в этой стране произошли существенные изменения в технике и технологии промышленного производства, были изобретены и внедрены в промышленность паровая машина и механический ткацкий станок, а также другие машины, машинный труд одержал победу над ручным трудом. Мануфактура уступила место фабричной системе. В громадных размерах выросли производительность труда и объем промышленного производства. Промышленность начала оказывать революционизирующее влияние на земледелие. Это был подлинный промышленный переворот. Его основой послужили угледобывающая промышленность, производство паровых машин, оборудования, текстильная промышленность.
Энгельс первым среди экономистов оценил всю глубину и значение промышленного переворота в Англии. Он первым дал научное истолкование его разнообразных экономических и социальных последствий.
Проблемам промышленного переворота посвящена большая книга Энгельса «Положение рабочего класса в Англии», написанная в 1844—1845 гг. Это крупное сочинение 24-летнего автора, уже к тому времени снискавшего себе среди современников славу выдающегося мыслителя, навсегда вошло в историю мировой социалистической литературы как одна из ее замечательных жемчужин.
Труд Энгельса чрезвычайно высоко ценили Маркс и Ленин.

Маркс писал, что «Положение рабочего класса в Англии» — это «важный труд» ². В «Капитале» отмечается, что в этом труде Энгельс «глубоко понял дух капиталистического способа производства», и энгельсовские характеристики, относящиеся к периоду от возникновения крупной промышленности в Англии и до 1845 г., целиком подтвердились обследованиями более позднего времени. После этой работы Энгельса Маркс даже не считал нужным специально касаться указанного периода, а прямо давал отсылки на книгу Энгельса. В I томе «Капитала» Маркс неоднократно цитировал книгу Энгельса при рассмотрении конкретных форм фабричной системы, показывая изнури-

1 К. Маркс и Ф. Э н г е л ь с. Соч.. т. 4. стр. 429.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19. стр 241.
3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.. т. 23. стр. 251.

22

тельные последствия машинного труда на капиталистической основе.

Известно также указание Маркса, что в этой книге Энгельс самостоятельно формулирует те же кардинальные выводы, к которым пришел в то же время и он, Маркс, а именно: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения — производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую Структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще» ¹.

С современным ему пролетариатом Энгельс вплотную познакомился в 1842 г. в Манчестере. В. И. Ленин писал о манчестерском «университете» Энгельса: «Здесь Энгельс не только сидел в фабричной конторе, — он ходил по грязным кварталам, где ютились рабочие, сам своими глазами видел их нищету и бедствия. Но он не удовольствовался личными наблюдениями, он прочел все, что было найдено до него о положении английского рабочего класса, он тщательно изучил все доступные ему официальные документы. Плодом этих изучений и наблюдений была вышедшая в 1845 году книга: «Положение рабочего класса в Англии» ²... И до Энгельса очень многие изображали страдания пролетариата и указывали на необходимость помочь ему. Энгельс первый сказал, что пролетариат не только страдающий класс; что именно то позорное экономическое положение, в котором находится пролетариат, неудержимо толкает его вперед и заставляет бороться за свое конечное освобождение. А борющийся пролетариат сам поможет себе. Политическое движение рабочего класса неизбежно приведет рабочих к сознанию того, что у них нет выхода вне социализма. С другой стороны, социализм будет только тогда силой, когда он станет целью политической борьбы рабочего класса. Вот основные мысли книги Энгельса... Книга эта была ужасным обвинением капитализма и буржуазии. Впечатление, произведенное ею, было очень велико. На книгу Энгельса стали всюду ссылаться, как на лучшую картину положения современного пролетариата. И действительно, ни до 1845 года, ни позже не появлялось ни одного столь яркого и правдивого изображения бедствий рабочего класса».

Появление книги Энгельса вызвало огромный резонанс, прежде всего в Германии накануне буржуазно-демократической

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13. стр. 6—7.
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 2, стр. 8—9%

23

революции 1848—1849 гг. И это несмотря на то, чго тема положения рабочего класса Англии освещалась в почти тогу(а же вышедших работах многих других авторов.
Энгельс определил и рассмотрел две взаимосвязаннее стороны промышленной революции: 1) техническую, то есть переворот в области техники и технологии производства, Переход от ручного труда к машинной технике, введение рабочей машины вместо простого орудия; 2) социальную, то есть последовавший за коренными изменениями в области техники р технологии производства «полный переворот в гражданское обществе» который имел всемирно-историческое значение.
Напомним, что по традиции, идущей от английских и французских писателей XVIII века, Гегель называл «гражданским обществом» совокупность материальных жизненных отношений. В этом смысле понятие гражданского общества употребляли также Маркс и Энгельс ¹.

Начавшаяся во второй половине XVIII бека в Англии промышленная революция была буржуазной революцией. Благодаря ее последствиям Англия первой стала страной классического капитализма. Энгельс раскрыл именно капиталистическое содержание этой революции, сосредоточив основное внимание на современном пролетариате, ибо формирование этого класса, считал Энгельс, является главным результатом промышленной революции.

На примере Англии Энгельс показал, что прогресс капитализма ведет к обострению его внутренних и внешних противоречий. Внутренние противоречия проявляются в росте численности и ухудшении положения пролетариата, неуклонном разорении мелкой буржуазии, в развивающейся в гигантских размерах централизации капитала в руках немногих миллионеров, в опустошительных торговых кризисах, или кризисах перепроизводства. Нарастание внешних противоречий, «мирных» столкновений, а порой и кровавых конфликтов между отдельными странами порождается в конечном счете жаждой капиталистических прибылей, стремлением промышленного капитала к монопольному обладанию дешевыми источниками сырья и выгодными рынками сбыта готовой продукции. Вопреки «утешительным» прогнозам вульгарных экономистов, уверявших, что молодая Америка ничем не грозит старой Англии, Энгельс доказывал неизбежность острой конкурентной борьбы прежде всего между этими двумя странами. Американские промышленники и спекулянты будут стараться потеснить с внешних рынков своих английских «братьев».
Из роста внутренних и внешних противоречий капитализма Энгельс выводил неизбежность социалистической революции, которая свергнет существующий социальный порядок и с кото-

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 243.

рой поэтому не может сравниваться ни одна из бывших до сих пор революций.
С большой доказательной силой, на огромном фактическом материале» Энгельс обнажил чудовищные бедствия английских, рабочих, показал, что их неизменным уделом является подневольный труд, голод, нищета, деморализация, постоянное разрушение физических и духовных сил. Всему классу рабочих — мужчинам, женщинам, детям — промышленная буржуазия объявила настоящую войну на смерть. Все ее действия, подчиненные стремлению к богатству и власти, означают по сути социальное убийства рабочих. Тяжелые условия жизни рабочих создают предпосылки растущего возмущения, делают неизбежной острую классовую борьбу пролетариата с буржуазией.
Не все положения этой важной и яркой книги Энгельса отвечают требованиям вполне зрелой экономической мысли марксизма. 40-е годы, особенно их первая половина, отражают ранний этап критики Марксом и Энгельсом буржуазной политической экономии. Вначале они отвергают почти начисто все теории буржуазных экономистов. Постепенно определяется более положительное отношение к представителям классической школы. К концу этого десятилетия для Маркса и Энгельса становится характерным восприятие отдельных теоретических формул Смита и Рикардо. Так, в «Положении рабочего класса в Англии» Энгельс утверждал, что рабочий — это товар, и что спросом на рабочих, по аналогии с любым другим товаром, регулируется их производство. Даже в «Манифесте Коммунистической партии» отражена смитовско-рикардовская концепция, согласно которой рабочие представляют собой такой же товар, как и всякий другой предмет торговли. Труд — это товар, цена которого, как и всякого другого товара, равна издержкам его производства. Уже только после революции 1848—1849 гг. Маркс мог доказать, что на самом деле рабочие продают не труд, а свою рабочую силу.

Но недостаточно критическое отношение к известным сторонам наследия буржуазных классиков, отсутствие тогда последовательно научной, марксистской теории стоимости и прибавочной стоимости не помешали Энгельсу широко разработать ряд других важнейших проблем политической экономии капитализма.

Он всесторонне показал особенности и последствия капиталистического применения машин, те отрицательные стороны развития машинного производства, которые связаны не с техникой, как таковой, а с социальным строем, покоящимся на принципе частной собственности. Новейшие технические усовершенствования ведут к интенсификации наемного труда, к сокращению числа необходимых рабочих рук, создают объективную возможность замены квалифицированных, с многолетней выучкой взрослых рабочих простыми наблюдателями из числа женщин и детей. «При правильно организованном социальном строе, —

25

писал Энгельс, — все эти усовершенствования можно было бы только приветствовать; но там, где бушует война всех против всех, отдельные лица присваивают себе всю выгоду и тем самым отнимают средства существования у большинства. Каждое усовершенствование в машине отнимает у рабочих кусок хлеба, и чем значительнее это усовершенствование, тем более многочисленная категория рабочих остается без работы; каждое усовершенствование, следовательно, влечет за собой для известного числа рабочих такие же последствия, как торговый кризис, т. е. нужду, нищету и преступления»¹. Процесс развития техники на капиталистической основе лишает рабочего окончательно «уверенности в завтрашнем дне» ².

Вывод Энгельса о том, что технические усовершенствования оборачиваются против интересов рабочих, подтверждается в общем также и практикой современного капитализма.
Многие буржуазные социологи называют истекшее десятилетие нашего века «золотым». В эти годы наука и техника действительно шагнули далеко вперед, выросло значительно промышленное и сельскохозяйственное производство, существенные изменения претерпела его технология, появились новые отрасли, шире стал ассортимент потребительских товаров, которые нередко производятся с помощью совершенной аппаратуры и инструментов. Бойкие на перо буржуазные футурологи предсказывают приближение эры «полного досуга», когда труд людей может быть заменен действиями механических роботов.

Пока, однако, неоспоримый научно-технический прогресс, бесспорно, углубил социальные антагонизмы. Повсеместно отмечается рост эксплуатации, причем ее объектом становятся все более широкие массы. Дальнейшая механизация и внедрение автоматических систем держат лиц наемного труда под страхом потери единственного источника прожиточных средств. С этим связано наличие в США, главной капиталистической стране, постоянной армии безработных в количестве около 4—5 млн. Особенно безутешное положение у представителей устаревающих профессий, например угольщиков. Увеличенная затрата физической и нервной энергии рабочих сплошь и рядом не восполняется необходимым отдыхом и питанием. Заработная плата в целом стоит ниже стоимости рабочей силы. Отсюда восходящая тенденция в динамике производственного травматизма. Именно в это «золотое десятилетие» небывалого размаха достигло забастовочное движение.

Проблемой № 1 остается угроза атомной войны, которую могут навлечь на мир воинствующие «ястребы» из империалистического лагеря. Так высшие достижения научного и технического гения из-за господства космополитического капитала оборачиваются против интересов своего творца — человека.
Но одна польза от применения машин, подчеркивал Энгельс, несомненна: они доказали рабочим «необходимость такого социального преобразования, которое заставит машины работать уже не во вред, а на пользу рабочим» ³. Машины порождают нужду, а нужда учит не только молиться, но мыслить и действовать, она воспитывает классовое сознание рабочих.

Энгельсу принадлежит первая наиболее обстоятельная раз-

1 К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 2, стр. 366.

2 Там же, стр. 368.

3 Там же, стр. 370.

26

работка вопроса о циклическом характере промышленного производства, о «вечном круговороте», из которого не может выбраться английская промышленность, о смене через каждые пять или шесть лет процветания и относительного общего благополучия новым кризисом. Развивая мысли на этот счет, высказанные несколько раньше, в «Набросках к критике политической экономии», он писал в «Положении рабочего класса в Англии»: «При современной беспорядочной системе производства и распределения жизненных средств, целью которой является не непосредственное удовлетворение потребностей, а извлечение денежной прибыли, когда каждый работает и обогащается на свой собственный страх и риск, в любой момент может получиться застой». (Основу неизбежности периодически повторяющихся экономических кризисов Энгельс видел в самой системе производства и распределения, в противоречии между общественным характером ^производства и частным присвоением, в вопиющем несоответствии огромных производственных возможностей промышленности такому положению вещей, когда «все делается вслепую, на авось, более или менее в расчете на случаи».

В условиях государственно-монополистического капитализма, как известно, делаются серьезные попытки программирования и регулировании производства и сбыта товаркой продукции, учитывается экономическая конъюнктура. И нельзя отрицать, что во многом удалось ограничить действия случайных факторов в пределах компетенции отдельных предприятий и корпораций. Однако «порядок» в рамках обособленных хозяйственных единиц не обеспечивает «порядка» в масштабе всего народного хозяйства. Пока существует буржуазная система, не может быть речи об устранении анархии и диспропорциональности. В той или иной форме сохраняется циклический характер производства, аритмия, временные подъемы его чередуются с фазой стагнации, с кризисным спадом. Последний сигнал бедствия из капиталистического стана громко прозвучал в конце весны и летом 1970 г. Резкое падение курса акций и безумная паника на крупнейших международных биржах, накопление нереализованных запасов товарных ценностей, взвинчивание учетных ставок скандальные банкротства, прежде всего в США, падающие индексы производства — все это еще раз посрамило тех, кто твердил о несостоятельности марксистской теории кризисов, кто не в меру уверовал в возможности капиталистического «плана».

Другим неизбежным спутником капитализма Энгельс считал так называемое «избыточное население», «незанятую резервную армию рабочих», которая «расширяется или суживается, смотря по состоянию рынка, дающего занятие большей или меньшей части ее членов» 3. «Избыточное» население является необходимым дополнением «избыточного» производства, составляет необходимую принадлежность капиталистического хозяйства. В. И. Ленин специально отмечал, что точка зрения на «избыточное население» как необходимый результат капиталистического накопления и в то же время необходимый элемент капиталистического механизма впервые в политической эконо-

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 317.
2 Там же, стр. 318.
3 Там же, стр. 320.

мии была высказана Энгельсом. По словам В. И. Ленина, Энгельс обратил внимание и на земледельческое население, временно уходящее в промышленность, т. е. на ту форму перенаселения, которая впоследствии (Марксом) была названа скрытым перенаселением.
Сам факт существования избыточного населения отмечался я до Энгельса, например в сочинениях Сисмонди. Однако Сисмонди, как указывал Ленин, лишь констатировал вытеснение людей машинами, не пытаясь анализировать это противоречие, не пытаясь «разобрать, как оно складывается, к чему ведет и т. д. в данном капиталистическом обществе». Он только пользовался этим противоречием лишь как материалом для нравственного негодования против такого противоречия ².

Энгельс не предавался романтическим мечтам и морализированию. Он вывел необходимость «избыточного населения» из реальных условий капиталистической экономики. И естественно его указание, где следует искать выход: избавиться от бедствия «избыточного населения» можно только путем коренных общественных изменений, путем упразднения капиталистической собственности.
Критика капитализма как системы у Энгельса сопровождается критикой выразителей и апологетов этой системы — буржуазных экономистов, различных старых и новых школ буржуазной политической экономии.

Вполне научной была тогда его критика мальтузианства. Он характеризовал теорию народонаселения Мальтуса как «самую грубую, самую варварскую систему из всех когда-либо существовавших, систему отчаяния, втоптавшую в грязь все прекрасные речи о любви к человеку и всемирном гражданстве»³.

С точки зрения Мальтуса, «избыточное население», нищета, голод обусловлены не частной собственностью, а вечными законами природы, в силу которых население якобы размножается в геометрической прогрессии, а производительная сила земли, средства существования растут в арифметической прогрессии. Ответственность за массовые бедствия рабочих Мальтус возлагал на самих рабочих. Эта человеконенавистническая «теория» призвана вуалировать капиталистическую эксплуатацию, неуемное стремление буржуазии к обогащению за счет чужого труда.
Безумные заключения мальтусовской теории имеют, однако, и свою положительную сторону. «Из теории Мальтуса, — писал Энгельс,— мы черпаем самые сильные экономические аргументы в пользу социального преобразования... При посредстве этой теории мы стали понимать глубочайшее унижение человечества, его зависимость от условий конкуренции... все это побуждает мае покончить с этим унижением человечества путем уничтоже-

1 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 2, стр. 172.
2 Там же, стр. 170—171.
3 К. Маркс и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 1, стр. 546.

ния частной собственности, конкуренции и противоположности, интересов».
Возражая Мальтусу, его арифметическим выкладкам, Энгельс обращал внимание на прогресс науки, который бесконечен и происходит по меньшей мере так же быстро, как и рост населения. Применение научных знаний позволит в громадных размерах увеличить продукцию земледелия, ввести в культуру невозделанные земли, повысить урожайность и т. д. В этой части своей критики, помимо ее прямого назначения, Энгельс по существу намечал исходные моменты для критического пересмотра рикардовской теории земельной ренты, которая игнорировала потенции научно-технического прогресса Вместе с тем здесь заложены решающие аргументы против «закона» убывающего плодородия почвы.

Основные результаты своего анализа промышленной революции Энгельс изложил также в «Принципах коммунизма» — программном документе Союза коммунистов. Точнее сказать, это был еще набросок программы. Несколько позднее его идеи Маркс и Энгельс воплотили в чеканные, классические формулы «Манифеста Коммунистической партии». В «Принципах коммунизма» Энгельс констатировал, в частности, что из ре1улярно повторяющихся экономических кризисов напрашивается вывод, что свободная конкуренция и вообще ведение промышленного производства отдельными лицами стали уже препятствием для крупной промышленности, н это обстоятельство «делает безусловно необходимым создание совершенно новой организации общества, при которой руководство промышленным производством осуществляется не отдельными конкурирующими между собой фабрикантами, а всем обществом по твердому плану и соответственно потребностям всех членов общества»2. Здесь по существу налицо вполне зрелая формулировка конфликта между производительными силами и производственными отношениями, как материальной основы и решающей причины неизбежности пролетарской революции.
В 70-х — начале 30-х годов в творчестве Энгельса большое место занимает разоблачение социальных демагогов, которые сулили решить все социальные проблемы капитализма, не затрагивая его экономической основы. Эти люди доказывали возможность превращения капиталистических режимов в своего рода государство «всеобщего благоденствия» без каких-либо революционных акций. Они выступали, собственно, с тех же позиций, что и современные наемные слуги монополистического капитала, с именем которых связаны известные теперь теории «трансформации» капитализма в «народный капитализм», в общество «экономической демократии» и т. д.

Так, канцлер Германии Бисмарк при обсуждении исключи-

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 567.

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. 4, стр. 329.

тельного закона против социалистов прямо заявлял, что для подавления социализма совершенно недостаточно одних только репрессий, необходимо также проведение особых мероприятий, которые вели бы к упорядоченности труда, предотвращали кризисы и т. д.

Одним из таких мероприятий был таможенный тариф, введенный в 1879 г. специально для защиты внутреннего рынка Германии, — покровительственные ввозные пошлины, обеспечивавшие «отечественным» биржевым хищникам безраздельное ограбление массового потребителя, создание условий, позволяющих навязывать в стране высокие монопольные цены, э за пределами ее предметы вывоза продавать по бросовым ценам.

Касаясь таможенной политики германских властей, Энгельс показал, что она не способна уберечь страну от последствий капиталистической анархии и конкуренции. Экономические законы сильнее политических расчетов. В лучшем случае можно лишь на некоторое время отсрочить то, что рано или поздно должно произойти.

Еще более громко рекламировалась другая акция правительства Бисмарка — создание имперского бюро железных дорог и продажа частных железных дорог государству. Это выдавалось в качестве социалистического мероприятия.

В ряде своих работ Энгельс разъяснял, что такого рода смена юридического титула собственности ни в малейшей степени не сказывалась на природе экономического строя, не колебала устоев капитализма, что она была продиктована не заботой об общественном благе, а о спасении несостоятельных частных собственников от надвигающегося на них финансового краха. Сделка с правительством частных владельцев железнодорожных линий принесла им ощутимый денежный выигрыш, так как цена, уплачиваемая государством, значительно превышала фактическую стоимость этих линий. Бисмарк предпочел превратить в государственную собственность главнейшие прусские железные дороги ради удобства использования их в случае войны, отчасти для того, чтобы они при благоприятной конъюнктуре служили источником дополнительных доходов в казну.

Энгельс считал своеобразным видом добровольного лакейства старания тех «теоретиков», которые пытались представить огосударствление прусских железных дорог как признак социализма. На самом деле здесь нет ни грана социализма, «все это ни в коем случае не было шагом к социализму, ни прямым, ни косвенным, ни сознательным, ни бессознательным»1. Взятие буржуазным государством на себя непосредственно предпринимательских функций означает не социализм, а государственный капитализм. При этом Энгельс дал принципиально важную характеристику сути всякого современного буржуазного государ-

1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 289.

30

ства, независимо от его формы, как капиталистическом машины. Современное государство, говорил он, «есть лишь организация, которую создает себе буржуазное общество для охраны общих внешних условий капиталистического способа производства от посягательств как рабочих, так и отдельных капиталистов». Современное государство капиталистов — это «идеальный совокупный капиталист» ¹.

Эти глубокие обобщения Энгельса сделаны были почти век назад, но о них нельзя не вспомнить сегодня, когда речь идет о сути и служебной роли политической надстройки государственно-монополистического капитализма. Правительства в Вашингтоне, Лондоне, Токио и других столицах изображаются надклассовыми органами порядка, регулирования экономики в интересах «благополучия всех» и т. д., но на деле они являются стражами, хранителями капиталистических отношений. Нет у них большей заботы, чем забота об увековечении и расширении условий для преуспевания крупного капитала. По своей природе — они самый неподдельный совокупный капиталист.
Огромной научной заслугой Энгельса является творческое, поистине новаторское изображение в «Анти-Дюринге» противоречий капиталистического способа производства и их внутренней, объективной диалектики.

Напомним, что в этой энциклопедии марксизма Энгельс дал классическую, предельно ясную формулировку основного противоречия капитализма — между общественным производством И капиталистическим присвоением. Это противоречие выступает как противоречие между пролетариатом и буржуазией.

Впервые в политической экономии Энгельс подчеркнул наличие противоположности между растущей организацией производства на отдельных предприятиях и анархией производства во всем капиталистическом обществе.

Указанная противоположность особенно бросается в глаза в условиях нынешней научно-технической революции. Отдельные капиталистические фирмы, корпорации и конгломераты демонстрируют сплошь и рядом образцы технической культуры, применяют самые эффективные способы организации труда, безупречно ведут счетоводство, применяют новейшие вычислительные аппараты и т. д. Но в то же время в общественном масштабе действует стихия, сводящая обычно на нет организованность и плановые усилия отдельных народнохозяйственных ячеек.
Капиталистическое обобществление производства во всех его формах выражает фактическое подчинение требованию современных производительных сил признать их так или иначе в качестве общественных производительных сил. Чем более высокая степень обобществления, тем очевиднее неспособность и ненужность буржуазии для управления производством. Но радикальным разрешением конфликта между общественным произ-

1 К. Маркс и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 20, стр. 290.

31

водством и капиталистическим присвоением, указывал Энгельс, может быть только упразднение капиталистической собственности на средства производства, взятие пролетариатом государственной власти и превращение средств производства прежде всего в государственную собственность.

Поиск по сайту: