ЖИЗНЬ ИЕРОНИМА СТРИДОНСКОГО

Р. А. Кобызов

Иероним родился около 330 и 350 года нашей эры. Более точная дата неизвестна. Ряд исследователей называет более вероятным 347 г., но это мнение не подкрепляется вескими аргументами и на фоне двадцатилетнего хронологического разброса выглядит неубедительно.

Сходная неясность существует и с местом рождения. Точно известно лишь название этого населённого пункта – город Стридон, так как о нём свидетельствует сам Иероним в автобиографическом очерке: " Я, Иероним, сын Евсевия из города Стридона, разрушенного гетами, который некогда находился на границе между Далмацией и Паннонией…" Из этого свидетельства мы узнаём, что город был стёрт с карты готами и, следовательно, уже в 5 в. н. э. его не существовало, а поэтому где точно он находился - определить трудно. Есть, например, данные, что Стридон располагался около реки Муры, в самом сердце Паннонии, а не на границе с Далмацией. Римские провинции Далмация (территория современной Хорватии и Черногории) и Паннония (территория современной Венгрии и части Австрии с Югославией) образовались в 8 году н. э. после разделения провинции Иллирик. Иллирийцы – общее название обширной группы индоевропейских племён, занимавших в древности северо-запад Балканского полуострова. Поэтому несомненным в этой проблеме остаётся только то, что блаженный Иероним был не романцем и не германцем по происхождению, а был, скорее всего, славянином, и, менее вероятно, греком. Современник Проспер называет его Далматинцем, сам Иероним называет свою родину Rusticitalis vernaculam, а известного и давнего друга именует "Паннонцем, т. е. животным земляным", чего, конечно, не сказал бы, если бы сам не принадлежал к Паннонии или Славянии.

Третья проблема - недостатка точности в отправном жизнеописании - доподлинная неизвестность мирского имени Иеронима. Вероятней всего он носил имя Евсевий, в честь друга отца. Другие варианты в научной литературе не высказываются, поэтому принято считать что полным именем св. отца было Иероним Софроний.

Родители Иеронима (род Софрониев) были богатыми людьми. В подтверждение этого говорят факты из его дальнейшей материально обеспеченной жизни. Их же социальное происхождение и положение опять под вопросом. Возможно, родители принадлежали к сословию вольноотпущенников, а возможно всадников.

Иероним оставался единственным ребёнком в семье до тех пор, пока не родился его младший брат Павлиниан и сестра. Родители по всем, не противоречащим друг другу сведениям, в том числе и самого Иеронима, были христиане: "Я родился христианином от родителей христиан, с колыбели я был вскормлен молоком католическим." Но, не смотря на это, Иероним рос балованным и своенравным ребёнком и родители потакали всем его капризам. Они не спешили с крещением сына, пускай "отгуляет своё".

В Стридоне Иероним получил домашнее начальное образование. Его учитель сумел внушить юноше любовь к наукам, и тот проявил себя как весьма одарённый и талантливый ученик, с цепкой памятью и живым воображением. Но здесь же впервые проявился и его трудный характер, весьма вспыльчивый, пылкий и порывистый. Для завершения блестяще начатого образования родители отправили Иеронима сначала в великолепную миланскую, а затем и в римскую школу. В Риме его учителями стали знаменитый и наиболее выдающийся представитель "золотого" века римской грамматики (сер. 4 - нач. 5 в. н. э.) Элий Донат и популярнейший ритор того времени Марий Викторин Арф.

"Вечный город" произвёл неизгладимое впечатление на уроженца далёких провинций: "О могучий город, владыка мира, восхвалённый апостолом!" Пребывание в Риме, среди соблазнов и искушений, оставило печальный след в душе Иеронима. Он сам признавался, что во время скользкого странствования своей юности вёл в Риме нечистую, весёлую и похотливою жизнь - обстоятельство, стоившее ему потом многих слёз и горьких сожалений. Он отдавался "вавилонско-блудным" развлечениям со всей пылкостью своей натуры. Светские, бездумные связи следовали одна за другой и были настолько ярки и многочисленны, что даже спустя годы будоражили его воображение в Халхидской пустыне: "… в мыслях я уносился в Рим и предавался там удовольствиями…, часто мечтая оказаться в хороводе девиц…, ум пылал желаниями и, хотя плоть умерла раньше самого человека, в ней во всю бушевал пожар страстей."

Но стоит отметить, столь весёлая жизнь существенно не повлияло на усердные занятия наукой. Иероним приобщился к столичному красноречию, жадно читал латинских классиков (прежде всего, Цицерона, Вергилия, Горация), проявлял интерес к философии, посещал суды, чтобы послушать знаменитых ораторов, подавал большие надежды в филологии, особенно в лингвистических проблемах.)

В Риме Иероним познакомился с людьми, которые со временем стали его лучшими друзьями, как Паммахий и Бонозий, или злейшими врагами, как Руфин и Вонотий. Вместе они проводили свой досуг, вместе учились и вместе посещали… гробницы мучеников в окрестностях Рима (ибо по словам Димитрия Ростовского никакие распутные "уклонения" с пути благочестия не могли заглушить в нём искру Божию, зараненную в его душу с раннего детства) так, мало помалу приобщаясь к христианству. Иероним ещё до окончания образования решил изменить свою жизнь и начать новую, полную чистоты и добра. Своё намерение он подкрепил записью вместе с Вонотием в начале Великого поста 366 г. в перечень оглашенных, и в пасхальную ночь принял крещение от папы Либерия.

Закончив школу в 370 г., Иероним вместе с Бонозом предпринимает большое путешествие по Галлии. Первоначально они отправляются в Трир, где в то время находилась имперская резиденция. Возможно будущим пресвитером двигало желание сделать карьеру на государственной службе, но уже тогда он почувствовал склонность монашеской жизни, о чём свидетельствуют его письма к друзьям ("на полуварварских берегах Рейна впервые почувствовал желание служить Богу" "настало время заняться богоугодными делами." Вместе с друзьями Иероним принимает послушание у Хромациуса - известного подвижника тех мест. В Трире начинаются первые серьёзные религиозные занятия Иеронима. Он покупает, переписывает рукописи христианских писателей, изучает Св. Писание. Но вскоре, как сам рассказывает Иероним, "налетел шквал" и братство распалось, религиозное благолепие быстро завершилось.

Около 372 г. Иероним возвратился в Стридон. Родители его уже умерли и на него легла забота о наследственном имении, о сестре и юном брате. Все это помешало Иерониму полностью осуществить своё намерение об удалении из мира, и он лишь отчасти удовлетворяет своё стремление к монашеству проживанием временами в Аквилее.

В описываемое время Аквилея - это большой и значительный город северной Италии, находящийся неподалёку от Стридона, через него шли пути всех дорог ведущих в Паннонию, Норикум, Истрию, Далмацию. Здесь Иероним нашёл себе близких по духу друзей и образовал с ними небольшой полумонашеский кружок. Прошло немного времени и эта конгрегация, подобно трирской, по каким то смутным обстоятельствам, о которых глухо и невнятно упоминает Иероним, распадается.

Упорство Иеронима не было сломлено испытаниями Трира и Аквилеи, в 374 г. он отправляется на Восток, предпринимая третью (символическое число) попытку обращения в истинное монашество. Иероним порывает с семьёй (это дается нелегко, о чём в последствии он будет писать Гелиодору) и собирает свою уже довольно обширную библиотеку.

В этом путешествии Стридонца сопровождали друзья по аквилейскому кружку: Иннокентий, Никей, Илиодор, Ива, Евагрий (последний, впрочем, шёл с ним лишь до родной Антиохии). Своё странствие они совершали через Фракию (с заходом в Афины) Вифинию, Понт, Галатию, Каппадокию и Киликию. Тягости дальней дороги, соединённые с аскетическими подвигами, подорвали силы благочестивых паломников. Когда они достигли Антиохии, где нашли радушный приём и приют у Евагрия, то Иероним заболел, а Иннокентий и Ива скончались.

Печаль и горе о потере близких усилили болезнь Иеронима, продолжавшуюся довольно долгое время. Именно к этому времени жизни (есть и другие мнения) вероятней всего и относится известный всем сон-видение, который он описывает в письмах к Евстохии: "я, жалкий, постился, намериваясь читать Цицерона. После частых ночных бдений, после слёз, которые из самой глубины души исторгало у меня воспоминание о прежних прегрешениях, я всё-таки держал в руках Плавта… И вот, когда надо мной таким образом глумился древний змей…, - я был поражён тяжёлой лихорадкой, которая терзала моё истощённое тело… Готовились уже похороны… как вдруг, вознесённый в духе, я предстал перед престолом Судии. На вопрос о том, кто я, я ответил: христианин. Но тот, Кто восседал, сказал: "Ты лжёшь. Ты цициронианин, а не христианин, где сокровище твоё, там и сердце твоё…" Далее Судия стал бичевать Иеронима, который дал клятву, что не будет читать более языческие книги.

По выздоровлению св. отец продолжает начатые в Трире занятия по изучению Священного Писания. Для этого он посещает беседы с епископом Лаодикийским Аполлинарием, принесшие ему много пользы. Позднее Иероним принимает решение посвятить себя отшельничеству (именно отшельничеству, а не монашеству практиковавшемуся до этого). К такому поступку его подтолкнуло видение и встреча со святым монахом Малхом, о котором впоследствии он написал сочинение "жизнь Малха". В начале 375 года Иероним без оставшихся друзей перебирается в знаменитую "сирийскую Фиваиду" - пустыню Халкидонскую (в Сирии) где пробыл, с перерывом на отъезд в Антиохию в 377 году, без малого пять лет.

Умерщвляя свою плоть молитвой, суровыми подвигами поста, лишениями и физическим трудом, блаженный Иероним в пустынном уединении всего себя посвятил изучению Св. Писания, пользуясь нужными для этого книгами из своей собственной библиотеки и библиотеки живших по соседству, в Антиохии, друзей, главным образом Евагрия. В это же время, под руководством одного обращённого иудея он начал изучение еврейского языка. Это занятие послужило для Стридонца лучшим смиряющим средством: этой цели вполне соответствовали и сложность алфавита, не музыкальность слов еврейского языка, мало приятных для Иеронима ("язык гортанный и задышливый"), создавшего свой слог на изучении лучших представителей классической литературы. В Халкидской пустыне он также ведёт и активную переписку со своими близкими, знакомыми и врагами, которую использует как средство горячего призыва к аскетическим подвигам, и как теоретическую полемику.

Причиной последующего отъезда из пустыни стал знаменитый антиохийский раскол, а суть его следующая. В Антиохии ещё в начале шестидесятых годов 4 столетия было одновременно два епископа: Мелетий и Павлин. Избранный в 358 году с согласия православных и ариан, так как те и другие считали его своим сторонником, Мелетий в действительности оправдал надежды православных, заявив открыто, что он последователь того учения о Сыне Божьем, которое изложено отцами первого Вселенского Собора. Но, в виду того, что Мелетий был избран не без содействия ариан, православные ревнители, с любовью чтившие память великого иерарха Евстафия, несправедливо низложенного по проискам ариан, отделились от Мелетия во главе с пресвитером Павлином, который в 362 г. был возведён в сан епископа. Положение дела осложнилось, когда, в 376 году в ту же Антиохию был поставлен ещё третий епископ - аполинарист Виталий. Раздоры между партиями усиливались ещё богословскими спорами, сосредоточенными на вопросе о достоинстве и (слово неразборчиво) лиц Пресвятой Троицы. Эти распри, вызванные в Антиохии мелетианским расколом и арианскими волнениями, проникли в соседнюю с ней Халкидонскую пустыню, где и находился Иероним.

В письме папе Дамасу св. отец сетует на нарушенное пустынное уединение, вызванное указанными причинами: "Неутомимый враг последовал за мной (и в пустыню), так что теперь я в уединённой жизни выношу борьбу ещё худшую (чем до поселения в пустыне). С одной стороны… арианское безумие, поддерживаемое охранителями мира, с другой стороны, церковь (в Антиохии), разделённая на три партии (то есть на сторонников епископов Мелетия, Павлина и Виталия - Р.К.), стремится захватить и меня в себя". Чем далее шло время, тем более усиливались раздоры в Антиохии, а вместе с этим увеличивалось и беспокойство причиняемое блаженному Иерониму.

В письме пресвитеру Марку, спустя два года после писем Дамасу, блаженный отец говорит: "зачем они называют меня еретиком, когда я согласуюсь с Западом и Египтом? Мне не уступлено не единого уголка в пустыне. Меня ежедневно спрашивают о моей вере. Я исповедую, как они желают, это не нравится им, я подписываю - они не верят мне. У них одно только желание - отделаться от меня. Я готов уйти". Иерониму надоела эта склока и вражда, в последствии он вспомнил уже о ней с иронией: "Покрытые пеплом и мешковиной, мы отлучали епископов", но тогда принял решение об отъезде.

Иероним перебирается из пустыни в Антиохию, вероятно к своему другу Евагрию. В этом городе Страдонец присоединился к общине Павлина, который и рукоположил его в пресвитеры. Иероним принял посвящение без особой охоты, лишь при условии, что останется верным монашескому призванию и не будет стеснён в передвижениях.

В описываемый период пребывание в Антиохии не могло быть приятным для св. отца, ищущего покоя, и он снова отправляется в путь. В 379 г. Иероним прибывает в Константинополь. Там он знакомится со многими видными церковными деятелями, прежде всего, с такими великими, как Григорий Назианзин лучший христианский ритор и поэт четвёртого века, и Григорий Нисский - выдающийся богослов - мистик. Иероним работает над своими сочинениями, трудится в христианской среде. В Константинополе Иероним принял участие в состоявшемся мае-июле 381 г. II Вселенском соборе, причём являлся там одной из ключевых фигур. Он был секретарём собора и огласителем исповедания веры которое было направленно против еретического заблуждения Апполинария.

Вообще же на соборе рассматривались 3 главных вопроса:

1. о замещении костантинопольской кафедры,

2. выяснение дела об антиохийской кафедре,

3. отношение к арианству и апполинарствующим.

По второму вопросу Иероним, как и Дамас и весь Запад. Поддерживали кандидатуру Павлина, за неё же выступал и Григорий Богослов, но в результате, при поддержке Востока, на антиохийский престол был избран пресвитер Флавиан - лицо не засветившееся в расколе троих.

Не смотря на этот проигрыш авторитет Иеронима сильно возрос, и папа Дамас призвал его в Рим сделав своим доверенным лицом. Дамас избранный папой в 366 г. был уже стар, но ясность ума и энергии не утратил. Он увлекался литературой, писал стихи. Сохранилось несколько его эпитафий мученикам. Иеронима Дамас ценил за исключительную начитанность и компетентность в вопросах библейской экзегезы, и именно руководствуясь этим папа поручает ему перевод Библии - задание великое и почётное.

В первые годы своего пребывания в Риме Иероним свой аскетический образ жизни, за учёность и красноречие пользовался всеобщим уважением и известностью. Он был на вершине славы, достаточно сказать, что его открыто пророчили на приемника Дамаса по кафедре римской церкви. Но спустя некоторое время Иероним стал предметом ожесточённой ненависти. Его настойчивое указание, что достижение христианского совершенства невозможно без полного отречения от мира и плоти, отталкивало от нег не только язычников, но и многих христиан. Этим обстоятельством воспользовались некоторые порочные члены тогдашнего общества, чтобы обвинить подвижника в лицемерии, распространяя про него всевозможные клевету и обвинения. Многих смущало и то глубокое уважение, с каким блаженный Иероним относился к Оригену - уже тогда признанному еретику в христианском учении. Такая враждебная настроенность, поставляемая в виду Иерониму даже его очевидные заслуги, например пересмотр перевода книг Св. Писания ("Итала"), особенно усилилась после его письма к Евстохии. В нём св. отец обличает и осмеивает нравственную распущенность и религиозное лицемерие современного ему римско-христианского общества и преимущественно современного духовенства. Письмо вооружило против Иеронима буквально всех римских христиан, тем более, что, по словам Руфина, все язычники, отступники и все, кто с ненавистью относились к имени христианскому, ревностно списывали это письмо, потому что оно обезглавливало все классы христиан, все степени, все профессии и всю церковь, подвергая их постыднейшему позору.

Во время этой бури негодования, Иероним находил покой в обществе друзей. Этот небольшой кружок составляли: знатный патриций Памтахий, товарищ Иероним по школе Оцеан, впоследствии друг Августина, секретарь при императорском дворе Марцеллин, пресвитер Домнион. К этому обществу принадлежали и следующие благородные, благочестивые и образованные женщины: Мелания, Альбина и её дочь Марцелла, Лея, Аселла, а также Павла с дочерьми Блезиллой, Евстохией, Павлиной и Руфиной. К семейству Павлы Иероним был особенно расположен.

Благотворное влияние св. отца на расположенных к нему знатных и благородных женщин Рима было особенно важно в виду крайнего упадка нравов того времени: он давал пример лучшей христианской жизни. Руководство Иеронима кружком преданных ему лиц заключалось в том, что он читал и объяснял Св. Писания, примерами из книг и реальностью склонял их к решимости вести аскетический образ жизни, сохраняя девство и вдовство.

В 384 году умер высокий покровитель Иеронима, папа Дамас, его место занял Сириций - человек не столь просвещённый и неодобрительно относившийся к деятельности св. отца. Это печальное событие умножилось и безвременной кончиной юной Блезиллы, дочери Павлы. В этой смерти виновным общий глас признал Иеронима: говорили, что он заморочил её постами. Язык клеветников уже ничем более не сдерживался, так что св. отец месяцев через семь после кончины Дамаса и после своего трёхлетнего пребывания в Риме, принужден был его оставить. Осыпая проклятиями "вавилонский" Рим, учёный монах снова собрал пожитки и отплыл на Восток с братом Павлинианом и пресвитером Винцетием, философски заметил, что " и худую, и добрую молву по истине разберут в царствии Небесном".

Иероним покинул Рим с намерением посетить святую землю. На пути туда он, останавливался на острове Кипр, где гостил у епископа Саламинского, святого Епифания, и в Антиохии, под радушным кровом епископа Павлина. Здесь, в Антиохии к Иерониму присоединились Павла и Евстохия, порвавшие с Римом несколько позже. Все вместе они посетили башню святого пророка Илии в Саранте, целовали песок на том месте в Тире, где преклонял колена святой апостол Павел, в Кесарии они осматривали дом сотника Корнилия и небольшие комнатки в доме "благовестника" Филинина, где некогда, во дни святых апостолов, жили его четыре дочери - девственницы. В Иерусалиме паломники преклонились и целовали крест Христа, Его гроб, столбы бичевания, они посетили все места освященные воспоминанием о Иисусе Христе. Из Иерусалима, миновав гробницу Рахили, паломники прибыли в Вифлеем. В этом городе, освященном рождениями Давида и Иисуса-Господа, они с высоким, трепетным чувством посетили вертеп, и ясли. После Вифлеема странники посетив часовню "Ангела благовестника" пастухам" направились к Мёртвому морю через Газу и Хеврон. Затем, побывав на Иордане, через Вефил, Силом, Назарет, они достигли Галилейского моря и горы Фавор. Из Палестины путь был продолжен в Египет, где целый месяц пробыли в Александрии, здесь Иероним слушал знаменитого по своим знаниям Св. Писания учителя александрийской огласительной школы слепца Дидима, преемника по кафедре Оригена. В одном из писем Иероним сообщает об этом так: " Уже голова серебрилась сединой и более приличествовала учителю, чем ученику, а я всё-таки отправился в Александрию и слушал там Дидима, и за многое благодарю его". Побывали паломники и в знаменитой Нитрийской пустыне, где их встретил епископ Исидор с "бесчисленными толпами монахов".

Наконец, после столь долгих и впечатляющих странствий, было принято решение остановиться в Вифлееме, куда они прибыли осенью 386 г. Павлой было предпринята постройка монастырей - женского и мужского, в последнем настоятелем стал Иероним, а в первом Павла. Ею затем было построено ещё два женских монастыря. Стройка первых продолжалась около трёх лет, всё это время Павла с девственницами и Иероним с монахами прожили практически под открытым небом. Кроме монастырей Павла выстроила дом для странников, где при посещениях Вифлеема находили бесплатный приют паломники, в большом числе стекавшиеся на святую землю. Этот дом был открыт для всех паломников, исключая еретиков. "Иосиф и Мария, - говорит Иероним в одном из посланий, - если бы опять пришли в Вифлеем, вновь не оказались бы без места. Широкая и щедрая благотворительность в скором времени истощила богатые личные средства Павлы, поэтому Иероним, в целях поддержки монастыря, вынужден был отправить в Далмацию своего брата Павлиниана с поручением продать всё наследство.

Даже уже когда монастыри были построены Иероним одиноко жил в пещере, находившейся по соседству с пещерой Рождества Христова. Пищей ему служил хлеб со съедобными травами, а питьём - вода, но и эту скудную пищу св. отец в последние дни вкушал лишь до заката солнца. Он руководил иноками своего монастыря, надзирая в тоже время за благочестивыми упражнениями и занятиями Павлы и Евстохии. Но главным занятием его, как и прежде, было изучение Св. Писания и переписка. Сульпиций Север, проживший с Иеронимом в его пещере шесть месяцев свидетельствует, что далматинец всегда был занят чтением или письмом, почти не пользуясь отдыхом не только днём, но и ночью. В связи с изучением и толкованием Св. Писания. Иероним стал углублять свои познания в еврейском языке, эти занятия он вёл то с раввином Вараниной, то с раввином из Лидды или Тивериады, причём последний брал за свои уроки высокую плату.

Эти годы были самыми плодотворными в жизни Иеронима. О его активности как проповедника и наставника свидетельствуют его литературное наследие с самым широким спектром затрагиваемых в нем вопросов.

Последние годы жизни Иеронима были горестными. В 404 году умерла Павла. Он тяжело переживает эту утрату и посвящает умершей трогательную эпитафию. Он испытывает глубокое потрясение при известии о нашествии в Италию гетов, захвативших в 410 г. Рим. "Рим осаждён. Мне не хватает голоса. Я диктую, и рыдания прерывают мои слова. Он захвачен, город, который властвовал над вселенной." Страдания, выпавшие на долю его друзей в Риме, причиняют ему невыносимую боль. Он скорбит о бедственной участи Марцеллы: её дворец разграблен варварами, а сама она подверглась насилию. Беда следует за бедой. В 416 году шайка хулиганствующих монахов, приспешников Пелагия, нападают на монастырь Иеронима, лишь чудом старику удаётся спастись. В 418 году умирает Евстохия. Так, пережив своих соратниц и друзей, заканчивал свои дни Иероним. Сам внешний вид его свидетельствовал о перенесённых им подвигах, лишениях и утратах: уже давно седые волосы обрамляли чело, изборождённое глубокими морщинами; слабые, впалые глаза и бледное измождённое лицо носило следы многих слёз. Единственный светлый луч, скрасивший сумрачную старость блаженного Иеронима, было поселение в Вифлееме младшей Павлы, внучки Павлы и Альбины, христианской жены языческого жреца, с дочерью Меланией. Когда Иеронима застигла смерть он увлечённо работал над "Толкованиями на Иеремию", он принял смерть на посту, на службе Богу.

Год смерти Иеронима точно не известен. Сохранилось, впрочем свидетельство Проспера Аквитанского, которое говорит, что св. отец скончался 30 сентября 420 г. Погребён он был близ Павлы и Евстохии в пещере соседней к месту Рождества Христова. В 642 году мощи блаженного Иеронима были перенесены из Вифлеема в Рим и положены в Церкви Божьей Матери в Маджиоре, где они сейчас, - неизвестно. Сохранилась лишь рука, хранящаяся в церкви его имени близ площади Фарнези.

Такова блаженная жизнь блаженного Иеронима, величайшего христианского деятеля, писателя, одного из самых колоритнейших фигур поздней античности.

Поиск по сайту: